Каждое утро мы встречаемся на кухне в 7.30, молча пьем чай (она любит без сахара), завтракаем и уходим в свет. Я не устаю за ней наблюдать: с виду, вроде такая же, как и мы все, но все же другая. Молодая, а пряди волос уже местами блестят серебром седины. Интересно, почему? Вот бы взять у нее образец крови, заглянуть одним глазком в библиотеку генов. Но не подойдешь же к ней со шприцем, тем более, что мы почти не разговариваем, хотя живем под одной крышей вот уже как месяц.
Господи, они снова светятся! Она заметила, что я наблюдаю! Надо быть осторожнее… Какой горячий чай!!! Я, кажется, обожглась.
– Ты сегодня рассеянная, – заметила моя сожительница. Кстати, она просила называть ее Златой, хотя у себя на родине она пользуется другим именем. Не запомнила.
Я что-то буркнула в ответ, завороженная теплым солнечным цветом ее татуировки. Хотела бы и я такую. Но, как ни старайся, она не будет играть на свету так, как эта. Удивительно, что у всех них эти знаки с самого рождения. Но как? Почему у них такая идеальная форма?
Боже, сколько время! Я опоздаю!
Что такое? Что там происходит?
Кажется, кружка разбилась… И, правда, кружка. Господи, какая мелочь!
– Это вышло случайно! Прости меня, – сказала Злата, даже не взглянув на меня.
Она собирала осколки. И все ее тело говорило, что ей сейчас очень неловко и стыдно. На фоне побагровевших щечек татуировка в виде желтых окружностей светилась солнечными лучами. И все ярче, ярче, словно не зная предела.
– К счастью, – как-то само собой сорвалась с моих губ старинная примета.
– Что? Причем здесь счастье? – Злата посмотрела на меня своими колоритными золотисто-карими глазами, в которых читалось удивление и немного осуждение.
И, правда, как-то глупо. Никто так не говорит про разбитую посуду. Наверное, прочитала где-то в старых книгах…
– Давай я помогу, – сказала я, несмотря на то, что время поджимает, а сама думала: «Что же я делаю? Время! Время! Меня же уволят. Уже 2 выговора получила».
– Не беспокойся, я справлюсь, – на мое спасение ответила моя сожительница. Удивительно, она оказалась добрее многих из тех, с кем мне доводилось общаться. Любая моя подруга не упустила бы возможности перекинуть уборку на меня, осмелься я хоть словом обмолвиться. Любой мой коллега тут же сбежал бы, но вернулся, конечно же, чтобы свалить еще гору неожиданных и срочных дел. Да каждый второй человек поступил бы так, не раздумывая, в том числе и я сама. Чего греха таить? Вечно мы куда-то торопимся, не успевая насладиться жизнью.
– Я Анжелика, ты ведь помнишь? – брякнула я, опустившись на коленки. Но что же я несу? Конечно, она помнит. Месяц уже вместе живем… Дура!
Вот, она сейчас промолчит, сделает вид, что этого конфуза не было, как и любой нормальный воспитанный человек.
Только бы она на меня не смотрела! Как же стыдно! Куда бы спрятаться? Отвернуться?
– Точно, – наконец, она ответила. Но больше всего меня потрясло то, что она с улыбкой протянула мне руку и сказала. – Приятно познакомиться! Я Азлариза, но ты можешь называть меня Златой.
Я сразу выронила все осколки, которые мне довелось собрать. И Злата неосознанно среагировала, поймав их все до единого. Вот это рефлексы! Вот это да! Но, придя в себя, я начала осознавать… Да быть такого не может! Такая скорость… я не видела ни единого движения. Но также я не услышала и звука биения керамики о паркет. Если у нее такая реакция… как так получилось, что все же кружку она разбила?
Мои брови нахмурились, хотя я и не хотела выражать и доли упрека. Просто мне было ужасно интересно и хотелось, как ученому, знать ответы на все вопросы, которые встают передо мной.
Злата точно уловила ход моих мыслей.
– Я не хотела тебя пугать, – сказала она. – В тот момент, когда кружка соскользнула со стола, у меня была доля секунды, чтобы решить, что делать. Но я подумала, что сейчас ты оглянешься и, если увидишь мои движения, то напугаешься.
И, правда, зрелище не из повседневных.
– Здесь нечему пугаться, – сказала я. – Ты просто другая.
Боже, звучит как-то угрожающе. Ну и остра же я на язык. Вот сейчас она решит, что я вижу в ней монстра. Обидится. Точно, обидится. Скажи же что-нибудь, Анжелика! Нет, лучше молчи, а то получится, как обычно: «Ты же не виновата, что у тебя иная природа», что равносильно «ты же не виновата, что ты чудовище». Боже, как глупо!
– Я куплю новую кружку, – сказала Злата, решив, видимо, что это главное.
– Можем вместе купить, – вырвалось у меня. Что? Почему она на меня так смотрит? Опять я что-то не то сказала?!
Наши взгляды пересеклись. И тут сработали мои рефлексы. Тело дернулось быстро встать на ноги. Но получилось очень неудачно. Настолько неудачно, что я ударила коленом по рукам этой невинной девушки. Наверное, поседела она как раз из-за таких, как я. Не удивлюсь.
– Прости! Я не хотела! Извини! – закричала я, бросаясь в истерику. Да, я понимаю, что у меня истерика. Дайте мне кто-нибудь пощечину!
Злата не отвечала. Осколок керамики глубоко застрял в ее руке. И кровь закапала на паркет. Капля за каплей. Кровь.
Я сейчас точно встану ступором. Но нет же, тело само потянулось за полотенцем. Тело знало, что делать. Молодец, тело! А вот мозги сварились, похоже, уже давно.
Я наскоро вытащила осколок и зажала рану чистым белым вафельным полотенцем. А Злата даже не дернулась… не пискнула. Удивительная девушка.
– Ты сегодня рассеянная, – улыбнулась она мне.
Ну чего же ты улыбаешься? У тебя кровь в три ручья! Не видишь? Глаза открой и посмотри. Грубая, грубая я. Молчи лучше, Анжелика.
Кровь мы остановили. И даже рану обработали, которая, кстати, лишь на первый взгляд казалась глубокой. Клея медицинского, правда, в тюбике оставалось немного. Но и его вполне хватило, чтобы зарубцевать порез.
Какая же я все же слабая! Каждый день на работе перебираю литры крови, изучая взвешенные в плазме форменные элементы, состав, показатели, патологии. Часто приходится переписывать ДНК, чтобы излечить пациента от рака, СПИДа… но ведь, по сути, с этими самыми пациентами я не встречаюсь… и если бы меня кто-то попросил взять кровь на анализы, не знаю, я бы точно запаниковала. Да чего уж там! Вот они доказательства, все уже понятно и так… Боже, время! Меня точно уволят, и я устроюсь в клинику медсестрой, первой в мире медсестрой, которая будет истерично пучить глаза при виде кашляющих людей. И вот когда меня оттуда уволят, я превращусь в безработную, нищую, одичалую 29-летнюю каргу.
– До встречи вечером, – Злата непривычно помахала мне рукой, когда мы разошлись.
– До встречи, – ответила я.
Время было 8.12. Уже опоздала. Надо спешить. Шаг. Нет. Я оглянулась. Златы уже не было. И мало прохожих. И я, человек почти безработный. Но это казалось уже таким мелочным на фоне идеи, которая паразитировала в моем сознании с самого раннего утра. Ее кровь.
Я побежала домой, спешно открыла дверь, распахнув ее настежь и не потрудившись закрыть, сразу пронеслась на кухню. Ведро. Ведро. Открыла мусорное ведро и достала полотенце. То самое, окровавленное. Этого будет достаточно. Боже, помоги мне. Я сумасшедшая.
Завернув образец в вывернутый наизнанку пакет из-под хлеба, я принесла это добро в лабораторию. Время было 8. 34.
О, Роман Викторович уже сидит в своем кабинете. Надо проскользнуть, чтобы он меня не увидел.
Что делать? Оставалось только ползком пробираться под столами. Понаделали стеклянных стен. Ну что вы так все на меня уставились, уважаемые коллеги? Чего ты рот разинул, прыщавый? Подними челюсть! Не смотрите на меня, не обращайте внимания! Все, как обычно. Все, как всегда. Обычные ноги. Ноги?
Передо мной встало препятствие. Значит, надо обогнуть. О, Роман Викторович, чего только не сделаешь, чтобы не попадаться на глаза этому дьяволу во плоти!
Направо, девочка, направо. Эти ноги просто нагло следуют моим движениям. А это значит…
Я подняла глаза. Точно дьявол. Сейчас прямо воспылает красным пламенем и сожжет меня заживо без суда и следствия.
– Роман Викторович, – процедила я из последних сил. Все тело горело стыдом.
– Поднимайтесь, уважаемая, – он протянул мне руку. Руку? Ох, до добра это не доведет. Но отказываться было как-то неудобно, начальник, как-никак.
– Роман Викторович, я все объясню, – пробурчала я, но ведь еще не знала, что буду объяснять, как буду оправдываться.
– Не стоит мыть полы таким прекрасным кремовым платьем, – ехидно сказал дьявол. – Если бы в штабе была нехватка уборщиков, я непременно нанял их.
– «Уборщиков», – как кукла, повторила я фразу.
– Уборщиков, уборщиков, уважаемая, – его бровь приподнялась. – Или вам надоела работа генного программиста?
– «Программиста», – опять глупо повторила я.
Роман Викторович пощелкал пальцами у меня перед глазами.
– Да проснитесь Вы уже, наконец! И за работу!
– «За работу»! Да, за работу… Есть, шеф!
Ну что за фраза: «Есть, шеф!»? Ничего лучше что ли не могла придумать?! Боже, как горит мой горб! Этот дьявол точно испепелит меня когда-нибудь, утрамбует в баночку и поставит в общее пользование буфета за место соли. Главное, что он сейчас отстал. Ушел. Пронесло. Облегчение.
Воздух! Как же приятно дышать!
Я упала на стул, едва добравшись до своего рабочего места. Ощущение, будто поднималась на километровую отвесную скалу. А ведь еще только утро. Чай. Надо заварить чай. Кто-нибудь заварите мне чай!
– Двойной чай с лимоном и с сахаром, – послышался ангельский голос у меня за спиной и тут же на столе очутилась самое желанное на всем свете. Я, наверное, в раю…
Глоток этого прекрасного теплого напитка вернул меня к жизни.
И я осознала, что ни в каком я не в раю, что это все та же лаборатория. И этот спаситель тоже не ангел небесный, а всего-то Кирюша, лаборант мой и друг по совместительству.
– Готова теперь работать? – спросил он, дождавшись, пока я опустошу его утренние дары.
– Готова! Теперь готова!
Работа сегодня была несложной. И к часу дня план был выполнен. А это значит, что есть еще больше пяти часов, чтобы приоткрыть завесу в темный мир моей сожительницы.
Убедившись, что никто не смотрит, я достала нужный образец и, обходя систему, лично подготовила все необходимое.
Крови оказалось недостаточно для общего анализа, но о нем я как раз переживала в последнюю очередь, ибо взгляд мой был устремлен глубже, в саму структуру ДНК. Я была готова к тому, что столкнусь с невероятным, ведь Злата представляет собой уникальный вид – человека с отдаленной планеты Марзолин.
Никто не помнит, чья планета была первым домом человеку. Но то, что обоих представителей объединяет один род, не вызывает сомнений.
Разные условия существования описали с нами разные картины.
Мы называем себя разумными, а они по всем параметрам нас превосходят. Ум, сила, скорость, интеллект. И при всем этом марзолинцы с тех пор, как мы наладили связь, дружественно относятся к нашей, земной, цивилизации.
Но все данные о них Руководство держит в секрете. Ух, не уволили бы меня взаправду за то, что я сейчас делаю!
Минута… системе нужна еще минута, и она даст мне ответы. Боже, она же выведет все на главный экран! Нет! Нет! Надо срочно… так, отмена действия… нет, не прерывать операцию… вот оно. Вывести на экран – снято. Напечатать отчет – выбрано. Облегчение.
Никто же не видел?
Я оглянулась по сторонам, сама не понимая, что тем самым вызываю еще больше подозрений. Но у всех был обед, всем было не до меня. Повезло.
А вот и печать зашумела…
Результаты.
Да как вас много! На расшифровку уйдет очень много времени. Но мы никуда и не спешим.
Я внимательно выискивала любые аномалии. С первого взгляда все выглядело чересчур заурядным. Как же трудно делать такую работу вручную! Я никогда прежде не задумывалась, как система автоматики упрощает мне работу. Цифры. Цифры. Где же тут найти отличие? Все сливается… Нет, соберись, тряпка! Какой же ты специалист, если не способна работать головой?! Еще раз. Начну сначала.
Долго мне пришлось сравнивать цифры со справочными данными. Каждую цифру. И ничего не упустить.
– У нас программа накрылась? – Кирюша с удивлением смотрел на меня, заваленную столбами разных книг.
– Нет, с программой все в порядке, – но мне пришлось придумать объяснение. – Мой мозг сохнет из-за того, что всю работу делает система. Хочу расшевелить извилины.
Как же, извилины! Как же, мозг сохнет! Мой мозг плавится!!! О, нет, Кирюша, уйди, не мешай. Сейчас только тебя не хватало.
Мой лаборант правильно все понял по одному только хмурому выражения лица. Возможно, даже догадался, что мне есть, что скрывать. Но, как я говорила, он был мне другом, по совместительству. И я в нем не ошиблась. Хороший паренек! Ушел, пожав плечами, готовить мне литры, литры чая.
Тем временем я добилась истины.
Ген ТФ МеСР2 – первый ген, в котором я выявила нарушения.
Отклонения в цифрах. Нет. Пожалуйста. Только не этот ген!
Я трижды сверила с шестью разными справочниками. Но каждый из них говорил одно и то же. Сомнений не оставалось. Х-хромосома заражена. Мутация? Мутация!
У нас, девочек, как известно, Х-хромосомы две. Заражена одна, так здорова другая. А вот мужская особь, у которой лишь одна такая хромосома, погибла бы на стадии эмбрионального развития…
Да… дела. Наверное, лучше совсем не рождаться, чем страдать нейродегенеративным заболеванием.
Злата, Злата! Повезет, если и до 30 ты дотянешь… Но знаешь ли ты об этом? И как с тобой поговорить?!
Надо работать дальше…
Боже, мои глаза. Если они не лопнут, то я прослежу за тем, чтобы им поставили памятник в моей скромной квартирке. Пусть стоят посреди зала. Нет, не глаза… памятник!
Хватит отвлекаться!
Гены, гены… как много данных. Что же придает тебе сверхскорость, сверхъинтеллект, сверхсилу? Нет, не могу больше. Надо поместить в библиотеку.
И я снова пошла в лабораторию. Ну чего вас здесь так много стало? Такое ощущение, что все вы начинаете работать только после обеда! Посторонись, прыщавый! Все равно тебе аппарат фрагментации не нужен.
Так, Анжелика, ты это делаешь каждый божий день. Ничего сложного.
Расщепить… Ага.
Разрезаю на фрагменты.
Встраиваю их в вектор с помощью фермента ДНК-линзы.
Помещаю добро в инкубатор.
Теперь замораживаю… все, дело сделано.
– Слышал, что ты жалуешься на недостаток работы, – противно прозвенел над ухом голос Романа Викторовича.
Сдал все-таки Кирюша! Вот же предатель! Хотя… нет, не горячись. У дьявола везде свои уши. И даже если мой лаборант чего и сказал этому острохвостому, то представляю, какие пытки он перенес. Бедный мой Кирюша! Держись, солдат, я приду за тобой!
Самой бы не сгореть… расхрабрилась! Даже слово вымолвить перед шефом не можешь!
– Что-то интересное? – осведомился он.
– Н-нет, – ответила я. – С-совсем обычное дело! Совсем о-обычное! Обычное!
Я хотела, чтобы слова звучали увереннее, чтобы без сучка, без задоринки. Но сама ведь понимаю, что звучит фальшиво. Лучше бы я молчала.
– Дайте-ка посмотреть.
Только не это. Не дам, нет. Не просите. Пожалуйста, уйдите. Кто-нибудь, отзовите его. Что? Ни у кого нет заклинания, отпугивающего демонов? Да какой вообще от вас всех толк?? Прыщавый, помоги!
Но прыщавого здесь не было. Я только сейчас заметила, что всех будто ветром сдуло. Такой уж Роман Викторович. Ему никто не желает лишний раз на глаза попадаться. Поэтому, где его духом запахнет, все тут же по углам прячутся: кто под бумагами, кто под аппаратами. Проходы пусты. Совершенно пусты. И как же я только была так неосторожна?
И пальцем не успела пошевелить, как Роман Викторович забрал у меня из рук бумаги.
Прошла минута. Другая.
– В мой кабинет. Немедленно!
О, Боже, спаси и сохрани!
Похожие статьи:
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → По ту сторону двери
