Часть 2. Племя Озёрных людей

Глава 10. Пляска духов

До лужайки, про которую говорила Луанна, добрались с началом вечерних сумерек.

Кар остановили на широкой лужайке, примерно в километре от склонов Странного хребта. Палатку разбивать не стали, расположившись в каре, благо места в экспедиционной машине было достаточно. Помня об инструкциях Соллы, Павлик на всякий случай обвёл лагерь периметром. Аборигены, остановившиеся на противоположном конце лужайки, с подозрением косились на ребят. Наверное, вид Павлика, ходящего кругами вокруг лагеря и периодически кланявшегося над кустами и пучками травы, вызывала у них мысли о каком-то странном колдовском ритуале, который проводят звёздные люди. Мальчишка на всякий случай злобно зыркнул в сторону дикарей, что-то проворчав сквозь зубы. Аборигены почти тут же попрятались в свои шатры. Только тощая рыжая собачонка продолжала крутится возле периметра, и только когда Майка грозно гаркнула на неё, убралась восвояси. Уставшие ребята наскоро поужинали и вскоре улеглись спать в кабине.  

– Всё-таки хорошо… — тихо сказала Алька.

– Что хорошо? — спавшая рядом с ей Юля приподнялась на локте.

– Что Павлик наконец-то Вале признался, — Алька улыбнулась. – Он же ей нравиться. А Пашка на неё никакого внимания не обращает. Хотя, Павлику ведь она тоже нравится… Не понимаю я этих мальчишек.

– Ты тоже заметила?

– Конечно. Трудно не заметить. Валя же моя соседка по парте.

– Нет, я про то, что Павлику Валя нравится. Ведь все в классе думали, что Павлик к тебе неравнодушен.

– Ну и зря думали. Павлик просто хотел мне помочь подружиться с вами. Он просто добрый, видел, что мне одиноко. Вот и всё… Он от чистого сердца, а я… Только огрызалась, — вздохнула Алька.

– Ой, да брось ты, Алинка. Никто на тебя не обижается. Ты вон Ясе помогла с математикой. И за Валю переживаешь. Если бы ты действительно была злая, как Матвейкина… А ты только притворяешься, только не пойму зачем? Неужели тебе эта маска злючки не надоела?

– Надоела… Только я… Я просто боялась…

– Чего? — удивилась Юля.

– Ну… Понимаешь… Это долго рассказывать.

– Тебя в прежнем классе обижали, да?

Алька молча кивнула, грустно вздохнув.

– Теперь тебя никто не будет обижать! А будет — в глаз получит! — послышался горячий шёпот Яси. — И, вообще Алька, хватит тебе притворяться снежной королевой. Ты же добрая! Я-то знаю!

– Ладно, не буду… — улыбнулась Алина.

– Тебе теперь это будет не нужно. Ребята в классе уже давно поняли, что ты на самом деле совсем другая, — заверила её Юля. — А теперь спи и не переживай ни о чём.

– Спасибо!

Ночью Павлика разбудили странные мелодичные звуки, похожие на мурлыканье. Он осторожно, чтобы не разбудить спутниц, выбрался из кара. Открывшаяся картина заставила мальчика замереть от удивления и восхищения.

Луговина, на которой расположился лагерь, была заполнена густым туманом, поднимавшимся от реки. Ноги утопали выше колен в белой кисее. Лишь редкие стебли синеголовника, выступавшие из неё, поднимали над туманом голубые светящиеся цветы. Полной темноты не было, выкатившаяся на небо луна заливала всё вокруг мягким голубоватым светом. За рекой виднелась цепь невысоких гор, подкрашенная желтоватым светом всходящего второго спутника. В противоположной стороне затих лагерь аборигенов, возвращавшихся в свою деревню за Странным перевалом, хорошо видном отсюда в виде широкой седловины между двумя вершинами: слева — плоской и закруглённой, справа — высокой острой, с языком каменной осыпи. А у самой воды, метрах в пятнадцати от кара, темнели силуэты форгаров. Они-то и вызвали у Павлика, совсем не чуждому романтическим чувствам, удивление и очарование. Майка лежала в траве, поводя украшенными кисточками ушами, а Мулька, выпрямившись и подняв к небу голову, пел. Именно он и издавал услышанные мальчиком мурлыкающие звуки, выводя для подруги мелодичные рулады.  

– Павлик, это что за звуки? — из кара высунулась заспанная Валя.

– Это Мулька серенады Майке поёт, — улыбнулся мальчишка.

– Поёт?!  

– Тихо ты, — Павлик приложил палец к губам. — У них романтическое свидание. Валь, выходи, смотри как здорово. Может тоже погуляем?  

– Я спать хочу, — зевнула Валя. — Так что, Паш, извини.  

– Нет, Валька, ты не романтик, — вздохнул Павлик.

– Когда я хочу спать, я совсем не романтик, — виновато улыбнулась Валя.

– Ну вы там, романтики! Если сами не спите, то другим не мешайте, — раздалось из недр кара недовольное ворчание Юльки. 

– Да ладно тебе, — тихо ответила ей Алька. 

Внезапно Павлик и девочки почувствовали что-то непонятное, какую-то иррациональную тревогу. Мулька тоже замолк, нюхая воздух, но не как обычно, а как-то по-особому. В следующие мгновения смолкло всё: и стрекот насекомых, и голоса ночных птиц…

Ребятам почудился (не послышался, а именно почудился) странный шорох. Как будто какой-то невидимый зверь шуршал в траве, но не рядом, а где-то в отдалении… Вскоре звук стал явным. Будто совсем рядом внезапно поднялась стая птиц, при этом невозможно было определить источник звука, он был повсюду, буквально пронизывая луговину. Форгары, глухо заворчав, уставились в сторону Странного перевала. Павлик поморгал и протёр глаза. Что это? Спросонья почудилось или на самом деле по равнине, реке пошли цветные сполохи?  

– Смотрите, ребята! — Яся показала пальцем на хребет. — Вот, наверное, почему хребет назвали Странным! 

Над хребтом, а особенно над перевалом медленно разгоралось, переливаясь цветными волнами, сияние. Оно напоминало полярное сияние на Земле, но не опускалось с неба, а наоборот поднималось с поверхности планеты. Хребет переливался разноцветными (среди которых преобладали разные оттенки синего и зелёного) волнами, сполохами, расходившимися веером от его гребня. Внезапно среди шуршащих и звенящих звуков, наполнивших предгорную равнину раздался далёкий треск и глухие, раскатистые удары. С гребня хребта в небо стали бить всё более яркие молнии: голубые, зелёные, розовые… 

– Вот почему Тан не велел нам до утра подниматься на перевал, — сказала Лу, оторвавшись от видеокамеры.  

Юля и Павлик обернулись к лагерю туземцев. Лагерь был оживлён, люди вылезали из шатров и кибиток, и с воплями, кто страха, кто радости, молились, выкрикивали что-то, простирая руки к хребту или распластавшись ниц.

– Они, наверное, думают, что на хребте обитают злые духи, — пояснила Зуйка.

– Мы догадались, — Павлик достал из кара вторую камеру, заряженную химической киноплёнкой и стал снимать хребет и аборигенов. 

– Пашка, ты потом ещё и с плёнкой возиться собираешься? Такими камерами больше ста лет назад снимали, — удивилась Лу.

– Так ведь такие молнии… — Зуйка с удивлением посмотрела на Лу.

– Помех сколько! — заметила Алька.

– Лу, я, конечно, не хочу тебя обидеть, но ты — балда, — усмехнувшись, констатировал Павлик, запуская кинокамеру.

– Ну, спасибо, приласкал! — усмехнулась девочка. — Это почему я балда, интересно?  

– Зуйка и то, хоть и мелочь, а тебя догадливее.  

– Спасибо за комплимент, только я не такая уж и мелочь, — ответила на замечание Павлика Зуи.

– Зуйка, не обижайся, просто ты из нас самая младшая, и у тебя ещё мало жизненного опыта. А ты, Лу, то же могла бы догадаться, что при такой электромагнитной буре электронная камера может и не сработать. Поэтому в экспедиции всегда есть плёночная кинокамера для таких случаев, — пояснила Алька.

– Да, я и правда балда, признаю поражение и посыпаю голову пеплом, — рассмеялась Лу.

А «представление» на перевале между тем вступило в следующие действие: между молниями и из самой земли стали вылетать яркие, рассыпающие искры разноцветные шары. А на гребне хребта появились полупрозрачные голубые и розовые облачка, которые то принимали форму конуса, взлетая в небо, то начинали клубиться, растекаясь по перевалу. При этом иногда казалось, что на хребте пляшут гигантские призрачные фигуры.

– Вот вам и пляски духов! — прокомментировала увиденное Юля. 

Аборигены между тем, увидев Павлика с непонятной стрекочущей штукой в руке, направленной прямо на них, стали прятаться в шатрах или за близлежащими камнями. Некоторые пали ниц перед ребятами. Юля включила переводчик в режим, позволяющий чувствовать эмоции собеседника. И хотя помехи не позволяли точно оценить эмоции аборигенов, девочка поняла, что аборигены в ужасе (впрочем, об этом можно было догадаться и не прибегая к помощи лингвиста). И вызвала этот ужас не «пляска духов», к которой аборигены были привычны, а то, что они стали свидетелями «беседы» детей звёзд с пославшими их на планету духами неба. И поэтому туземцы были уверены, что теперь их ждёт неминуемая и страшная кара за то, что их недостойные глаза посмели лицезреть этот тайный ритуал. Ведь всем известно, какими мстительными бывают духи. Конечно киберлингвист не читал мысли туземцев, но у Юли была богатая фантазия и поэтому девочка живо представила себе чувства и мысли, которые испытывали аборигены, глядя на направлявшегося в их сторону Павлика с кинокамерой. Но к чести мальчишки, он и сам догадался об этом, поэтому отвернулся от лагеря и стал снимать хребет.  

– Смотрите, что это с ними!? — Зуи показала на нескольких оллинов, которые странно пошатываясь, направились, не разбирая дороги, прямиком к склонам хребта.

— У нас на Земле это называют «шаманский насыл», — объяснила Валя. — Такое бывает у северных народов, когда они видят очень яркие полярные сияния. Они начинают идти к северу.  

– А они идут к хребту, потому что им кажется, что их зовут духи, — догадалась Зуйка.

Валя, глядя на «пляшущие» на хребте молнии внезапно почувствовала нарастающий в душе ужас, неожиданно захотелось куда-нибудь убежать и спрятаться, чтобы не видеть этих сияющих огней.

– Кажется у меня тоже мерячка начинается, — испуганно пробормотала она.

– Что, духи зовут? — усмехнулся Павлик. — Лингвист выключи!  

– А вообще, мне тоже как-то неуютно стало, — поёжилась Яся. — Пойдём в кар.

В каре Алька и Юля включили аппаратуру и посмотрели на пульт.

– Магнитометр зашкаливает! Странно… 

– Что странного? Его и должно зашкаливать, — удивился Павлик.

– Да я не про магнитометр. Я про звук. Помните, мы слышали шелест, звон, шорохи? — Юля оглянулась на друзей. Лицо девочки, освещённое зеленоватой подсветкой пульта, было встревоженным.

– Ну да, слышали, — ответила за всех Лу.

– А их нет! Микрофон только шум от молний записал! — сообщила Алька. 

– И чего удивительного! Это радиозвук, — пояснил Павлик. — Я читал про такое. Его слышат не ушами, а мозгами. И записать обычным микрофоном его нельзя.   

Тем временем Странный хребет ещё с полчаса поплевав шаровыми молниями и угрюмо проворчав (так, что у ребят под ногами задрожала земля), затих. Вскоре кар наполнился сонным ребячьим сопением, только Луанна и Алька долго не могли уснуть: землетрясение на базе, начавшийся куриться вулкан и сегодняшнее световое представление на перевале складывались в тревожные предвестники.

Похожие статьи:

Рассказы → Коллекционер

Рассказы → Несколько слов о бюрократии

Рассказы → Меган

Рецензии → Шахматная партия в солнечном Кадисе

Рассказы → Трек