- Она не исполняет своих обязанностей!
- Она срывает нам все сроки!
- И вообще, она создает жизнь, достойно ли это настоящей Смерти?
Со всех сторон слышались осуждающие голоса, шипящие по-змеиному, или тяжелые, как перекатывающиеся камни, или даже похожие на раскаты грома и вселяющие ужас. И никто ее не защитит... в груди Белой поселилось резкое, свербящее чувство, от которого хотелось плакать и что-то объяснять. И только ее дедушка всегда поддерживал Белую, и это не давало царапающей печали заполнить все пространство.
- Я спасала души! – пискнула Белая, не выдержав.
- Подожди, внучка, - Смерть одернул ее. – Сначала я скажу.
- Ну что ж, говори, а мы послушаем, как ты защищаешь отступницу! – возразил стихийно образовавшийся трибунал.
- Сначала объясните вашу позицию, - торжественно начал Смерть.
- Что ж, если изволишь, пожалуйста. У нас записаны сны, которые посылала она людям, и случаи исцелений, что является прямой помехой нашей работе!
Смерть почувствовал досаду – в который уже раз приходится объяснять остальным, что его внучка обладает уникальным даром и все такое... С такими ее причудами, как желание завести котенка, все мирились, но кто любит непохожих на них? В лучшем случае, их просто не понимают.
- Не так давно было вопиющее нарушение всех наших обычаев! Она толкнула ребенка под машину!
- Неправда! – снова не выдержала Белая.
- Вы хотите знать, что было в тот день на самом деле? Что ж, я вам расскажу, - сказал Смерть.
***
День был солнечным. Поселок утопал в пене яблоневого цвета, теплый ветерок ласкал листву, и казалось, в мире возможно только счастье и никак иначе. Молодая семья привезла маленькую дочурку на дачу, где та умилялась одуванчикам, во все глаза смотрела на первых бабочек и радовалась солнышку. Это была ее первая в жизни поездка за город, да и вообще куда-либо – малышка не так давно научилась ходить и иногда неловко спотыкалась. Ее солнечные кудряшки делали девочку похожей на сказочный одуванчик, и родители умилялись ей.
- Т’авка, – произнесла девочка. – Ба'оть... ки!
Родители улыбнулись ее словам, забывшие уже, что значит видеть что-то по-настоящему впервые, что такое радоваться. Отец вынес на крыльцо большую коробку.
- Надо будет отвезти это в город сегодня вечером, друг просил помочь, - хмуро пояснил он.
- Хорошо, только утром возвращайся, – жена грустно улыбнулась. Хотелось все выходные провести втроем, а вот срывается с места, но что поделать.
Мужчина кивнул и загрузил коробку в багажник стоявшей неподалеку машины. И никто из них не заметил, что дочка бегает по саду не одна, а вместе с незнакомой девочкой, одетой в белое. Вроде бы обычной девочкой, но если приглядеться... и что за забором стоит некто в темно-сером плаще, наблюдающий за ними.
- Пошли, внучка! Не стоит нам здесь задерживаться, - поманил Смерть Белую – а это была именно она.
- Дедушка, а можно, я буду сюда приходить? Я нужна ей, я знаю, - спросила Белая.
- Не все так просто... ты же знаешь, что обычно живые нас не видят.
- А как же она?
Девочка-одуванчик подбежала к Белой:
- И'ать, а?
Смерть улыбнулся, глядя на обеих девочек – внучку и другую, из мира живых. Такая проказница, после их обычной работы она упросила дедушку задержаться здесь на минутку, и когда оказалось, что ее заметили, просто не могла не устоять. Но надо идти – значит надо, и Белая это прекрасно понимала. Она не могла задерживаться в этом мире дольше, чем положено.
- Я потом к тебе приду, - пообещала она.
- Нет, ситяс, - захныкала девочка.
- Пошли, - Смерть взял за руку внучку и повел за собой. Она оглянулась на свою нежданную подружку, увидела, как огромная пестрая бабочка летит к ней. Белой не хотелось уходить, она оглянулась и помахала рукой девочке. Потом отвернулась и пошла за Смертью. Они успели отойти совсем немного, как услышали рев двигателя и истошный женский крик. Белая выдернула свою руку из дедовой и бросилась назад.
Девочка-одуванчик лежала на дороге вся в крови, ее отец рыдал над ней, обхватив маленькое тельце.
- Что ты наделал?! Что?! Как ты мог?! Ты убил ее! Убил нашу девочку!
- Тише, женщина! А где ты была? Думаешь, мне ее было видно? Она же еще очень маленькая! – гаркнул отец и снова зарыдал.
Смерть взмахнул косой. Девочка-одуванчик встала рядом со своим телом.
- Это я? – спросила она.
- Да, это ты, - грустно ответила Белая. – Ты понимаешь, что это значит?
- Я мо’у быть де ’очу. Где хочу! - весело сообщила девочка.
- А что ты скажешь родителям? – вмешался Смерть.
- Они что, не знают? Я здесь, я... я... где хочу!
- Свободна, ты хочешь сказать?
- Да!
- Дедушка, что будем делать с ними? А я знаю... я пошлю им сон в утешение. Столько снов, сколько нужно будет. А то несправедливо, - Белая пыталась отогнать колючее чувство вины.
- Кому ты говоришь о справедливости? – вздохнул Смерть. – Хорошо, смотри сама, - согласился он с внучкой.
- Пошли с нами, - Белая протянула руку своей новоявленной подружке. Та с готовностью вцепилась в нее.
- Куда?
- Куда ты хочешь, но здесь ты оставаться больше не можешь.
Они пошли прочь от сада, поселка, утопающего в яблоневом цвету и от прошлого – небольшого, но все-таки прошлого.
***
- Вот так все и было, – Смерть закончил рассказ.
- Безответственность... преступная халатность – слышалось со всех сторон.
- Я посмотрела потом в ее Книге Жизни, - снова пискнула Белая, и продолжила более уверенным голосом. – Девочку ждала бы смерть через год от тяжелой болезни, и ей не помогли бы мои сны!
- Совершенно верно, - поддержал внучку Смерть. – Если есть возможность выбирать, не лучше ли ей воспользоваться, и если есть возможность милосердия, стоит быть милосердным.
- Почему?
- Из любви, - снова влезла в разговор Белая.
- Да, именно так, поддержал ее Смерть. – Что вы можете знать о любви? Кто бы вам объяснил, что это такое, если бы не моя внучка? Знаете ли вы, что смерть – это часть жизни, и если в жизни есть любовь, то почему бы ей не быть и в смерти? Зачем причинять лишние страдания при переходе?
- Но она толкнула девочку под машину!
- Да не толкала я, - обиделась Белая.
- Дя, - вдруг послышался звонкий голосок.
- Как ты здесь оказалась? – шепнула Белая девочке-одуванчику.
- Я мо’у быть де ’очу, - объяснила девочка. – Я ’очу быть здесь.
- Говори правильно, зачем коверкаешь, ты же теперь можешь правильно, - ласково пожурила девочку Белая.
- А мне так нравится, - закапризничала та.
- Тогда может быть, она сама объяснит, что случилось? – спросили обвинители.
- Папа уез'ал! А я не ’отела!
- Все так и было? – обвинители строго посмотрели на Смерть.
- Да, - подтвердил он.
- Ну что ж... – послышался тихий резкий шепот, спор все накалялся, но наконец, завершился.
- Мы решили, что Белая невиновна.
- Уф...
- Но это не значит, что она полностью оправдана. Уникальность ее ситуации не дает нам полного права вынести оправдательное решение, и мы передаем ее под вашу ответственность.
- Согласен.
Мрачные фигуры покинули их, кивнув на прощание.
- Ну, ты и устроила, - сказал Смерть, обращаясь непонятно к кому.
- Ничего, дедушка, в конце концов так же лучше!
- Дело уже сделано, что уж...
- Все же хорошо! – возмутилась девочка-одуванчик. – А ты хорошие сны подарила маме, я видела!
– А знаешь, давай-ка я тебя провожу, - решила Белая.
Смерть наблюдал, как подружки уходят вдаль, держась за руки. Вскоре их поглотил туман, вспыхнул и погас огонек. Она уже дома, там, где ей положено теперь быть, понял он. Внучка всегда зажигала свечи, чтоб душа не потерялась. Скоро она вернется.
***
По небу чиркнула звездочка и погасла. Заплаканная женщина подняла взгляд от фотографии. Теплый ласковый ветерок пошевелил ее волосы и погладил мягкой ладошкой по лицу. Это вызвало воспоминания и новые слезы, которые женщина поспешно вытерла. Прикосновение ветра было таким же, как... проглотив застрявший в горле комок, она посмотрела на фотографию.
- Дочка...
