Я открываю дверь.
Подумаешь, скажете вы, дверь он открывает! Да миллионы людей ежесекундно открывают миллионы дверей, и никто об этом не рассказывает. Все так, все правильно, за одним исключением. Я открываю дверь в мир - другой мир, придуманный и созданный мною. И этот мир реален. От камня под ногой до тумана, что скрывает половину озера, от дорожек из брусчатки, пересекающих большую поляну, на которой стоит бревенчатый дом, до хвойного леса, начинающегося за этим домом.
Я открываю эту дверь и иду по дорожке к широкому деревянному настилу, уходящему в озеро. Беру ведро, с привязанной к дужке веревкой, забрасываю его подальше и зачерпываю чистую, холодную воду. Щелкаю кнопкой поджига на туристической газовой плите, ставлю на огонь джезву и жду, пока поднимется плотная коричневая шапка пенки. Переливаю кофе в старую, лет десять назад привезенную женой из Парижа чашку, сажусь на плетеный стул, закуриваю и, прихлебывая горький и горячий напиток, смотрю на потёртые доски пристани. Справа к единственному пирсу пришвартованы гидроцикл и маленькая яхта, а слева старый, но аккуратно выкрашенный шаровой краской баркас с ослепительно белой рубкой. В рубке виден силуэт. Это Шкипер.
Когда я первый раз открыл дверь и вошел в мой мир, Шкипер в белых парусиновых штанах, тельняшке и в выцветшей фуражке с еще советским военно-морским крабом стоял на пристани. У его ноги сидела небольшая черная собака. Он первым протянул руку и сказал: "Я Шкипер". И хотя на баркасе не было видно ни мачты, ни паруса, я просто кивнул, принимая это как данность.
Временами в моем мире появляются друзья. Мне достаточно лишь почувствовать одиночество, чтобы они пришли. Я пропускаю их беспрепятственно. Это мой мир, и я так решил. Для них и дом, и лес, и яхта, и рыбалка, озеро с чистой водой. Вечерами мы сидим на берегу, едим мясо, пьём вино, слушаем треск поленьев в костре и смотрим на лунную дорожку на воде. И только Шкипер не подходит к нам никогда.
На своём баркасе он ходит в туман. Не один, не когда захочет, а когда приходит время. С момента создания моего мира на его баркасе в туман уплыло двое: моя жена и друг. Жена хоть и недолго, но готовилась к плаванию, а я всё это время держал её за руку и не хотел отпускать. Друг же уплыл внезапно.
Пока рейсы Шкипера редки. По возвращении из тумана он подходит ко мне, грустно улыбается, молча выпивает стакан рома и кружку горячего чая, а потом, свистом подозвав собаку, уходит обратно на баркас.
Я знаю точно: там, за туманом, есть еще один мир, где живут уплывшие со Шкипером. Сквозь туман по ночам они иногда шлют мне сны.
