Мы пролетали мимо сотен планет, астероидов, звезд и черных дыр. Поэтому очередное сближение с планетой земного типа как обычно не волновало никого, кроме навигаторов, и нас, исследователей.
Каждый исследователь совмещал свою работу с чем-либо еще. Миллионы лет наша база дрейфует в космосе в поисках постоянного дома. И до сих пор мы не нашли ничего подходящего, да уже и не надеемся. Мощностей нашей техники хватает на обеспечение станции, но не на терраформирование. Многие люди даже не верят, что их предки действительно сбежали с некой Земли, которой угрожал взрыв далекой сверхновой. Я ученый, но и мне порой кажется, что человечество зародилось здесь, в чреве крейсера из графена и титана. А рассказы о Земле - лишь легенда для поддержания морали и вдохновления мечтателей. Посудите сами, "планета земного типа", - просто термин, доставшийся нам из глубин веков. Он обозначает космический объект определенного размера, уровня плотности и строения. Вот и все.
- Это сирота, Чак. Сиротка, - сказала моя жена Эшли, изучая данные на прозрачно-синем мониторе. Мы с ней сидели вдвоем в наблюдательном отсеке, где обрабатывали информацию о потенциально любопытных небесных телах. Небо. Пусть через зонды, но мы с Эшли видели небеса разных планет: красно-бурые, штормовые, сплошь белые, сыплющие колкими льдинками и алмазами, густые и темные, как подземелья ада... Большинство жителей базы никогда ее не покидали и "небо" видели лишь на картинках прошлого и наших фотографиях. В иллюминаторе - только бездна и обманчивое сияние звезд.
- Смотри, у нее и луна есть. Нечасто такое увидишь, - я движением руки перебросил Эшли процентные выкладки.
- Ага. Значит, прогуляемся?
- Да, наверное, дадут добро. Мы же никак не можем посмотреть отсюда, есть ли там признаки жизни. Атмосфера сжирает все инфракрасное.
Мы с Эшли продолжали сосредоточенно копаться в диаграммах, изображениях в различных диапазонах, пока на наших лицах рождалась осторожная улыбка. Наш дом - корабль, плывущий сквозь мрак, озаряемый термоядерным горением. И мы стали исследователями, чтобы успеть поглядеть на это прежде, чем передадим эстафету жизни. Может, наши дети не будут жадны до вселенских чудес, но чьи-то будут. Через квадриллионы лет свет звезд угаснет, как вспышка инфекции, они почернеют, обуглятся и испарятся, и даже черные дыры исторгнут сами себя. Вселенная остынет и замрет. Так что мы - всполох чиркнувшей в черноте спички, и пока он длится, мы воображаем, что в нем-то и был смысл. Что где-то посреди агонизирующей реакциями пустоты есть местечко для нас.
Талек вертелся вокруг и восторженно сопел. Завтрак был позабыт. Он пытался через мое плечо заглянуть в планшет. Все-таки, возможно, из нашего с Эшли сына вырастет исследователь.
- А что такое "планета-сирота"? У нее нет спутников?
- У этой как раз есть, хотя только пяти процентам планет земного типа позволяют взять с собой в "изгнание" друга. - Мальчик раздраженно закусил губу. Он вслушивался, но не понимал. Я отложил планшет. - "Сирота" не привязана гравитацией ни к звезде, ни к другой планете. Она просто болтается в космосе.
- Почему?
- Катаклизмы. То есть, плохие события. Из-за которых ее выбрасывает с привычной орбиты.
- Зачем вам дохлая планета? - Талек покосился на овощное рагу. Космические каменюки он видел в иллюминатор и в видео-симуляциях каждый день. Он любил, когда я приносил записи огненных, раскаленных миров, плюющихся смертью и пеплом.
- Она не обязательно мертвая и холодная. "Сироты" земного типа могут сохранять температуру за счёт внутренних процессов и приливной силы луны. В общем, на этой планете тепло, и даже есть океан. А еще подводные вулканы.
- Круто! В-р-р-р, - Талек изобразил, видимо, рокот вулканов. Мальчик обожает стихию огня. - Только вы опять найдете какашки микробов. Это неинтересно.
- Ты сам спросил. "Какашки микробов" - это, знаешь ли, очень важно.
Талек подскочил к тарелке и принялся уминать выращенные в наших гидропонических куполах овощи. Я тяжело вздохнул. Нужно было завершить отчет о планете, чтобы получить разрешение запустить туда зонд. За всю историю человечества - предположительно, нового человечества - мы обнаружили только следы примитивнейшей органической жизни, и то не ее саму. Космос гигантский, и мы не заглянули и в одну миллионную его уголков. Однако для обывателей, имеющих доступ к самым разным виртуальным реальностям, отходы микроорганизмов - не особо впечатляющая вещь. Несколько лет назад маленький Талек всерьёз думал, что на работе я нахожу таких же разумных существ, как и в его играх.
- Мы тоже сироты, - вдруг сказал Талек с набитым ртом. - Плохое выкинуло нас в космос.
Я усмехнулся. Миллионы лет, люди эволюционировали под новую среду обитания: стали мельче, слабее, потеряли перепонки между пальцами. Но история о потерянной Земле жива в сознании Талека благодаря медиа-культуре нашей базы. Популярнее, пожалуй, только тема агрессивных инопланетян.
Нам с Эшли разрешили проштудировать планету на потенциальные формы жизни и полезные ископаемые. Наш маленький кораблик отдалялся от огромной многоуровневой базы, где остался Талек и тысячи других людей. Они работали, учились, запускали виртуальные симуляции и разговаривали в общем пространстве. Наша миссия была для них важной, но не интересной.
- Какая это по счету? - спросила Эшли, намекая на количество планет, что мы уже обследовали на наличие жизни.
- Реестр говорит, триста шестьдесят четвертая.
- А сколько было до нас... Триста шестьдесят четыре. Это же как год, в древности он был якобы равен обороту Земли вокруг Солнца, помнишь такой факт?
- Помню, - мы с Эшли подлетели близко к планете и готовились отправить зонд. Жена настраивала параметры, так сказать, давала железяке последние наставления.
- Эта R589L13 сиротка похожа на то, какой, наверное, была бы сейчас Земля.
- Как многие, - отозвался я. Одинокий шар висел перед нами, голубовато-коричневый. Где-то "неподалеку" по меркам космоса блуждает невидимый компаньон-луна. О чем думает тело, которому не за что держаться во всей необъятной Вселенной? Если думает, разумеется.
- Представляешь, если тот миф про вернувшихся - правда?
Я улыбнулся. Мы с Эшли менялись ролями - когда я увлекался, она вносила рационализма; она мечтала, а я тогда предлагал не спешить. Сейчас у жены было романтическое настроение, раз она подняла предание о том, что часть тех, кто спасся от катастрофы, постигшей Солнечную систему, через какое-то время откололась от ковчега, который мы сейчас населяем, и отправилась обратно.
- Если и так, детка, то они, скорее всего, ничего не нашли и сгинули.
Эшли пожала плечами.
Вскоре зонд отделился от нашего кораблика и отправился во враждебную среду. Ему не впервой.
Мы руководили его траекторией. Приземление сквозь плотные слои атмосферы прошло успешно. Затаив дыхание, мы с Эшли глядели на изображение с камеры: нечеткое, с помехами, а все же - удивительное.
- Это океан! - воскликнул я. Эшли закивала, приблизила картинку.
И тут наш экран почернел.
Я пытался реанимировать зонд, заставить его ответить, но все напрасно.
- Что-то мелькнуло перед тем, как все вырубилось, - утверждала Эшли, подготавливая нового бездушного помощника.
- Вулканическая активность. Наверное, провалился куда-нибудь. Черт, даже пробы еле-еле взяли...
За новой высадкой аппарата мы следили со всей внимательностью, не разговаривая, без обмена шутками. Но и он канул в неизвестность, а за ним - третий...
- Мы так все растеряем. Защищается планетка, - я почесал в затылке. - Давай-ка позже продолжим. Нужно проверить, чего мы не учли. Что-то там непереносимое для нашей техники.
Эшли ничего не ответила. Она всегда излишне расстраивалась, когда операция стопорилась. Эшли не терпелось. Мне тоже, но кто-то же должен контролировать ситуацию?
Спустя несколько часов сна я подскочил. Что-то было не так - какой-то звук или ощущение. Я хотел разбудить Эшли, но ее не было рядом.
Я бросился к панелям управления. Экран передавал кадры со скафандра жены.
- Что ты делаешь? Что, если поле не выдержит, и атмосфера тебя раздавит? Мы никогда не выходили сами, Эшли!
- Мы никогда не теряли четыре сверхпрочных зонда. Я думаю, тут что-то или кто-то есть.
Я схватился за голову. Мне оставалось только следить за жизненными показателями Эшли и за картинкой.
Моя ненаглядная стояла на скале, под которой раскинулся бурлящий океан. В глубине ежесекундно извергались вулканы. Небо - небо, которое Эшли видела своими глазами - представляло собой плотную белую взвесь.Эшли вскрикнула. Я, беспомощный, подался вперед.
- Смотри!
Перед Эшли - и на моем экране - из волн взмыло вверх нечто, похожее на рыбо-червя. Гигантского, в десятки метров длиной. Тонкий скелет просвечивал сквозь желеобразное тело.
- Я сейчас выкручу защиту на максимум! - завопил я. Лихорадочно стуча по сенсорной панели, понял: параметры скафандра уже настроены лучше некуда. Эшли сумасбродка, но не идиотка.
Тем временем существо покачивалось между темно-зеленым океаном и туманным маревом атмосферы. Я слышал напряженное дыхание Эшли. "Оно настоящее!" - промелькнуло в моем мозгу. Сейчас моя жена умрет от первого известного науке инопланетянина. У меня отчаянно заныло в области сердца, ноги стали ватными, я оперся на панель и повторял: "Эшли... Эшли...". Произносить имя родного человека, как бы убеждая Вселенную, что он жив и должен жить: вот и все, что я мог.
Рыбо-червь ткнул в защитное поле скафандра тонюсеньким отростком, идущим примерно из середины тела, и тут же втянул его обратно. Я надеялся, что сейчас он скользнет обратно в океан, но существо приблизило к Эшли верхнюю часть туловища, как будто наклонилось.
На плотной, утолщенной голове чудовища мне на миг почудилось искаженное человеческое лицо. Кожистые, плоские ноздри, темноватые впадины на месте глаз, слизистое отверстие вместо рта. Эшли сдавленно охнула. Червь завис напротив нее, словно вглядывался. Потом он вновь вытащил свое щупальце, но почти робко остановил его в метре от энерго-поля. Наверное, понял, что соваться не следует. Я не мог оторвать взгляд от "морды" - ротовое отверстие как-то печально округлилось, ноздри расширились. Зачем ему ноздри в таких условиях? Больше похоже на рудимент. Отросток подрагивал, то приближаясь, то отдаляясь от моей жены, - как будто бы огромный уродливый ребенок не решается начать клянчить у матери.
- Не двигайся, - сказал я Эшли. Мы с ней смотрели на рыбо-червя, а он на нас. Минуту, две, может, пять. Мое сердце бешено колотилось. Пульс Эшли зашкаливал. Послать туда еще зонд, чтобы отвлечь чудовище? Запросить поддержку?Наконец существо угрем ухнуло вниз, в недра океана. Всплеск, вздыбивший воды, и оно пропало.
- Выбирайся, Эшли! Скорее!
- Надо попробовать...
- Немедленно. Уходи!
На нашей мобильной станции я первым делом обнял Эшли, когда она прошла все этапы дезинфекции и ввалилась в рубку. Ее глаза блестели, она была бледная и лихорадочная.
- Ты видел... Мы засняли?
- Да.
- Оно было... Прямо передо мной! Мы сделали это, Чак! Мы нашли жизнь! - Эшли дергано засмеялась, указывая в темный сейчас экран. - Оно там!
- Да, это... да, - я качал головой. Осознание случившегося словно оглушило меня.
- А ты... на секунду мне показалось, что у этой фигни человеческое лицо, представляешь? Может, оно умеет подражать формам?
- Показалось, детка. Мне тоже. Парейдолия в действии.
Никто из нас не мог думать ни о чем, кроме открытия. Я даже не стал ругаться с женой о ее безрассудном поступке. Мы передали всю информацию на базу и принялись запускать новые зонды - на этот раз с другой стороны планеты.
Два потеряли. В том, что аппараты уничтожает именно рыбо-червь, никак убедиться мы не могли. Почему тогда он не навредил Эшли? Ее скафандр был оборудован более совершенной защитой, но не идеальной.
Один зонд все же пробился, но ему требовалось время на обработку данных: часы, дни. Пока камера передавала только толщу океана.
К нам уже направлялись другие исследовательские станции. Наши товарищи-исследователи наперебой слали поздравления в общую сеть. Мы с Эшли вновь и вновь пересматривали кадры с ее скафандра.
- Ноздри... Для чего ему ноздри? И здесь, здесь когда-то были глазницы. Оно почти, но еще не до конца приняло свой текущий вид, - твердил я в который раз.- Говорю тебе - на человеческое похоже, - подмигнула Эшли. - Отросток тоже вроде рудимента руки, видишь? На конце еще маленькие, типа пальцев.
Я ухмыльнулся.
- Знаешь, что мне прислал брат?
- М? - я оторвался от видео и наложенных на него расчётных программ.
- По вычислениям энтузиастов, примерно в этом cекторе могла бы оказаться Земля, выкинутая взрывом из Солнечной системы. Представь, что это Земля и ее новые жители. Или эволюционировавшие старые. Те люди, кто миллионы лет назад вернулся. Приспособились. Сохранился ли тогда у них разум…
- Такую симуляцию и забабахают по мотивам нашей экспедиции, - сказал я. Раз Эшли пустилась в фантазии, моей задачей было иронизировать.
Похожие статьи:
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Рассказы → Проблема планетарного масштаба
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
