Пустыня, Куб, лошадь

Представьте себе пустыню…

Представляю пустыню. Что её представлять, вот она вокруг меня, смотри – не хочу. А что мы хотели, думали, можно вот так, до бесконечности планету терзать, земля-то вам не бочка бездонная…

Вот и высосали всю.

Представляю пустыню. Растресканную землю, иссушенную, чуть-чуть подернутую реденьким снегом. Пустыня, насколько хватает глаз. Специально выбрал себе место подальше от руин, от останков цивилизации, чтобы не видеть, не вспоминать.

Да и нечего мне вспоминать. Я родился, когда уже все кончилось, ну или почти кончилось, и смерть земли была лишь вопросом времени.

Представьте себе пустыню…

Закрываю глаза.

Представляю пустыню, как она мне запомнилась, подернутая снегом в сумерках, почерневшие останки каких-то строений далеко-далеко на горизонте. Сегодня ходил в город за три километра, поискать, не осталось ли чего хорошего, как будто сам не знаю, что хорошего не осталось ничего. Оружия с собой не взял, никогда не беру, сам знаю, что обороняться здесь не от кого. Думаю, что когда-нибудь нарвусь на кого-нибудь, не знаю, на кого. И сам не знаю, что сильнее – боюсь встречи с кем-нибудь или жду. Может, специально не беру оружие, чтобы по закону всемирной подлости нарваться на кого-нибудь, хоть на кого-нибудь…

Сквозь тучи над пустыней пробивается блеклое пятно, в котором с трудом угадывается солнце.

 

Возвращаюсь домой.

 

Представьте себе куб…

 

Вот он, куб, висит над землей, парит в пустоте. Остальные квартиры обрушились от старости, осталась только моя ячейка, еще держится, потому что я в ней живу, латаю стены, проверю системы. Несколько раз пытался перенести дом вниз, к земле, несколько раз не мог, выслушивал объяснения, что для этого должен обладать полномочиями администратора, а где их взять, не сказали. Стараюсь не думать, как делали дом, что когда под квартирой рушится стена, квартира продолжает парить в пустоте, что за система. Стараюсь не думать, что будет, когда система откажет.

Вхожу в дом. Здесь внутри совсем иначе, чем снаружи, снаружи дом выглядит как куб, блестящий металлический куб, жадно пьющий энергию солнца. Внутри в доме три этажа, на первом у меня… впрочем, какая разница, я же не продавать этот дом решил, в самом деле. Некому продавать, последние покупатели умерли лет двадцать назад.

Здесь весь мой мир, вся моя жизнь, трудно сказать, где кончаюсь я и начинается дом. Когда мне грустно, по стенам дома шуршат желтые листья, ложатся в пожухшую траву. Когда я счастлив, под ногами у меня шуршит мягкий песок, а вокруг плещется океан, залитый солнцем. Когда мне тревожно на душе, я включаю на одной стене изображение пылающего камина, а на другой стене – окно, за которым падает снег.

Выходя из дома, я ставлю дом на охрану. От кого? Зачем? Не знаю. С одной стороны, здесь никого нет, кроме меня. С другой стороны, единственный уцелевший от времени дом – лакомый кусочек, как бы никто на него не позарился.

 

Большой куб – человек высокого мнения о себе.

Маленький куб – человек застенчивый.

Куб парит над землей – человек оторван от реальности.

Куб стоит на одном ребре/грани…

 

Представьте себе лестницу.

Лестницу надо не представлять себе, лестницу надо убирать на ночь, поднимать в дом, чтобы никто не забрался. А когда я просыпаюсь и хочу выйти из дома, лестницу надо выставить.

 

Какая ваша лестница – длинная или короткая?

 

Какая, какая… всякая. Какую я захочу, такая и будет. Если мне нужно спуститься в пустыню, лестница получается короткая. Если мне нужно добраться до города или до других городов – я делаю лестницу длинной. Если хочу отправиться на соседний континент или посетить опустевшие колонии на Марсе…

Да.

Думаю, что случится, если однажды лестница откажет. Упаду я с лестницы и окажусь в чистом поле, или погибну.

Стараюсь не думать.

Есть много вещей, о которых лучше не думать.

 

Представьте себе бурю…

 

…бурю можно не представлять, буря вот она, буря. Вчера была буря, и вот опять, сегодня надвигается, из подступающей ночной темноты, завывает ветер на горизонте…

Тороплюсь к дому, скорее, скорее, поднимаюсь по ступенькам, убираю лестницу. Дверь сама закрывается за мной, устраиваюсь в кресле у окна.

Налетает буря, страшная, черная, всепоглощающая, смешивает небо с землей, гонит тучи пыли, обломки зданий, осколки прошлого вперемешку с редким снегом.

Мой дом не двигается. Я знаю, что никакая буря не стронет его с места, пока работают системы.

Что будет, когда они перестанут работать, стараюсь не думать.

 

Представьте себе лошадь…

 

Откуда здесь может быть лошадь, не может здесь быть лошади – здесь, где последняя лошадь умерла лет пятьдесят назад.

А вот лошадь. Подхожу к дому, издали вижу у дома лошадь, черную, тонконогую – лошадь. Первый раз жалею, что не взял с собой оружие. Думаю, может, не подходить к дому, повременить часок-другой, пока лошадь уйдет, да черта с два она уйдет, как бы в дом мой не пробралась, как она проберется, да как-нибудь да проберется…

Иду к дому. Зачем-то кладу руку на бедро, точно знаю, что оружия там нет.

Лошадь выпрямляется, оборачивается, вижу, что никакая это не лошадь, и близко не лошадь – женское тело на лошадином крупе, стыдливо прикрывает грудь.

- Ух, я думала, и не дождусь вас…

Вздрагиваю.

- С кем… имею честь говорить?

Лошадь (почему-то называю её по-прежнему лошадью) замирает, будто припоминает свое имя, потом говорит:

- Стелла. А вы…

Понимаю, что забыл свое имя. Напрочь забыл.

- А-а-а… Сейчас, в доме посмотрю.

Она смеется.

Я тоже смеюсь.

- Да я тоже не Стелла никакая… не помню имени своего…

 

Лошадь – то, как Вы представляете себе лошадь, олицетворяет Ваше представление о сексуальном партнере. Чем ближе лошадь к кубу, тем более близки Вы с партнером…

 

- Верхом? Смеешься, что ли?

- А то, - Стелла смеется, - да садись, не бойся…

Сажусь верхом, черт, неудобно без седла, в следующий раз без седла не поеду…

Стелла кричит:

- Н-н-н-о-о-о, пое-е-ехали!

Держусь в седле, только бы не выпасть, только бы удержаться…

Задним числом думаю, что-то давненько не было бури…

 

…генетические эксперименты над человеком не привели к желаемым результатам, - так называемый человек будущего не только не приобрел новые возможности, но и напротив, во многом уступает своему предшественнику…

 

Приближаюсь к дому, уже издали вижу, что с домом что-то не так. Да что что-то, упал дом, упал-таки, наполовину торчит из земли…

Стелла скачет к дому со всех ног, с трудом поспеваю за ней. Стучит копытом по кубу, кричит – гневно, жалобно.

- Это мы с тобой виноваты! Это из-за нас дом рухнул! Из-за нас!

- Да ты чего, рехнулась, что ли?

- Из-за нас… вот мы поссорились, он и рухнул.

Вспоминаю нашу недавнюю ссору, если это можно назвать ссорой…

- А ты как хочешь, чтобы я без седла мучился?

- Я тебе что, лошадь, в седле ходить?

Дом вздрагивает, уходит еще глубже в землю.

- Вот видишь… мириться надо…

Смеюсь.

- Это как? Мирись, мирись, и больше не дерись?

Стелла тоже смеется. Куб медленно, но верно поднимается…

 

…если куб врос в землю – на вас давят какие-то проблемы.

Лошадь рядом с кубом – человеку нужна эмоциональная и физическая близость с партнером.

Лошадь далеко – человек чувствует себя брошенным.

Лошадь облизывает куб – так человек представляет себе ласки…

 

- Это еще зачем?

Оторопело смотрю на цветы, украсившие перила лестницы.

Стелла смущается.

- Понимаешь… это очень важно…

Не понимаю и понимать не хочу. Цветы. Вот так, не было печали, сначала Стеллу черт принес, потом цветник тут развела…

 

…цветы – это то количество детей, которых вам хотелось бы вырастить…

 

- У тебя рук нет или как? – Стелла приближается ко мне, бьет копытом, - трудно было цветы полить?

Что-то взрывается в сознании.

- Да на хрен мне твои сорняки тут не нужны! Развела огород, блин!

- Да ты хоть понимаешь, что это за огород? Они живые, живые!

- Ну, еще бы они мертвые были!

- Да нет же… это же люди… люди… Это вот Варенька, это Этти, это Наташка… это Алиса… или Элис… слушай, не помню уже… это Ирвинг, это вот…

Оторопело смотрю на Стеллу, в уме повредилась девка, ну правильно, поиграли генетики, а человек всю жизнь теперь мучается…

 

…Попытки подселить человеческое сознание в растения увенчалось успехом лишь отчасти. Не исключено, что растения, использованные в эксперименте, и правда обладали зачатками сознания, но не более того.

 

- Да и живи себе сам тут в доме, подумаешь, барин нашелся!

Стелла хватает цветы, в гневе собирается уходить, и пожалуйста, и еще сто лет я бы её не видел, и вообще…

Поднимаюсь по лестнице, поднимаю лестницу, дверь не сразу закрывается за мной, заела, с-сука, приходится закрыть рукой.

 

Представьте бурю…

 

И нечего её представлять,  вон она, буря, надвигается, ползет, завывает, мешает небо с землей. Крепкая будет буря, не повезет тем, кто останется…

Кто останется…

…на улице.

Кидаюсь на улицу, в пустыню, лестница дребезжит под моими ногами.

Оглядываюсь.

Ору в подступающие сумерки.

- Стел-л-ла!

Никого. Тишина, если не считать подступающего завывания бури.

- Стелла!

Бегу в темноту, ветер хочет сбить с ног, что-то белое мелькает впереди…

- Стелла! Скорее! Скорее!

Бегу к Стелле, пробиваюсь сквозь рев бури, вижу впереди белую лошадь, хватаю Стеллу за руки, милую, родную, веду домой, домой, это наш с ней дом, теперь она от меня никуда не уйдет, никуда, никуда, никуда… Что такое? Цветы…а да, цветы спасать надо, да, да… Хватаю цветы, несу к дому, скорее, скорее, буря завывает надо мной…

 

Представьте пустыню…

Представьте куб.

Представьте лошадь.

Представьте лестницу…

 

Стихла буря.

Покачиваются на крыше куба цветы.

Пасется возле лестницы лошадь. Поднимает голову, смотрит в пустоту горизонта, не покажется ли тот, кто жил в доме, кто спас всех…

Нет.

Никого.

Пустыня молчит.

 

                       2015 г.