Преследователь

   Поначалу я не придавал этому важности, но со временем это переросло в паранойю.
   Как и большинство молодых людей, по окончанию ВУЗа я устроился на офисный планктон. Всё обыденно: пять дней работа, два дня выходной, для кого-то мечта, а не работа, что касается меня "сойдёт".
   Главное быть не хуже других. Я никогда не понимал людей, ведущих богемную жизнь в универе, сколько таких помни, всех отчислили. Где они сейчас? Безработные, живут с родителями или снимают жалкую комнатку с клопами, работая грузчиками или продавцами.

   Меня радует то, что я самостоятелен, у меня есть престижная работа, девушка на которой я собираюсь жениться и то, что прекратились упрёки родных и они наконец-то мной довольны.
   Всё шло своим чередом: день сменял день, неделю неделя, месяц сменял месяц и шли года. Пока я не встретил его.

   Всё началось глубокой осенью в самую невыносимую для меня пору, когда душу или не знаю, что там именно находится, начинала грызть тоска и карябать беспокойство.
   Марина, моя девушка, всегда уходит раньше меня на работу. Я встал с кровати, съел все, что она для меня приготовила, одел все, что она для меня погладила, и поплёлся на остановку. От скуки я любил наблюдать за людьми и предугадывать где они работают и чем занимаются по вечерам. Все они мне кажутся несчастными, ибо я никогда не замечал улыбки на их лицах.
   Странный мужчина уставился на меня, я хотел его разглядеть, сколько я не старался поймать момент, он не переставал сводил с меня глаз. Что ему от меня надо?
   Мой автобус. Я подождал пока все зайдут, странный человек тоже зашёл в автобус, двери закрылись. Я решил остаться на остановке до следующего рейса. Впервые за пять лет работы я опоздал.
   Образ странного мужчины не уходил из моей головы, в нём было что-то отвратительное и одновременно знакомое. Грязные кроссовки, выцветшие джинсы, растянутая чёрная толстовка и всполошённые волосы. С таким я бы не хотел иметь никаких дел. Но его лицо мне было знакомо, словно я вижу его каждый день, но где?
   Закончив с бумагами чуть позже обычного, я покинул офис последним. На улице смеркалось. По-быстрому скидав вещи я помчал на остановку, чтобы успеть на последний рейс проходивший мимо моего дома. 
   Снова он, тот самый мужчина, он околачивал крыльцо, я вовремя заметил его через стеклянные двери офиса.
   Охранник сказал, что он интересовался мной, не покидал ли я офиса, на что охранник ответил ему: "За всеми не уследишь".
   Сказав, что забыл ключи, я поднялся в свой кабинет и наблюдал из окна за незнакомцем до тех пока он не ушёл.
   Звон телефона здорово меня напугал, звонила обеспокоенная Марина. Домой я поехал на такси под прорезающим мрак светом фонарей.
   Подруге я ничего не рассказал. Трусости у меня не занимать, это я и сам знаю, но мне не хотелось осведомлять об этом и её. Я всегда завидовал людям, которые могут подойти и сказать прямо в лицо: "Ты чё зыришь, а?"
   Всю ночь я провёл в раздумьях от куда он знает меня и где раньше я его встречал.
   Утром я потопал на другую остановку, что выше по улице. Мне пришлось пройти около километра под проливным дождём, что и привело меня в ярость, и я сказал себе, если встречу этого незнакомца, то скажу ему прямо в лицо: "Ты чё зыришь, а?"
   Промокший до ниточки я сел в автобус. Угрозы и оскорбления в адрес моего преследователя набухали, как губка в моей голове.
   - Ром, - прозвучал голос слева.
   Я повернул голову, и моя душа в мгновение ока ушла в пятки. Поначалу мне показалось, что я взглянул в своё отражение. Нет! Это он, тот самый в толстовке и с неухоженными волосами. Он знает моё имя.
   - Ром, очнись, - снова проговорил он.
   Его голос мне был знаком, но я всё не мог вспомнить откуда.
   - Ромка, здорова!
   Вздрогнув, я поднял перед собой голову.
   - Я уже не верил, что тебя когда-нибудь увижу.
   Передо мной, держась за поручень, стоял бывший сокурсник, и я с наигранным интересом переключился на него. До самого офиса мы с ним проболтали и договорились встретиться после работы. Чтобы мой преследователь не был в курсе, я предложил Никите пересесть на свободные места в другом конце автобуса.
   Рабочий день проскользнул как по маслу и, забыв про преследователя, я помчал в бар на краю улицы.
   Никита уже занял столик и медленно потягивал пиво, дожидаясь меня. 
   Вначале я воспринял его предложение встретиться, как нечто отягощающее, бессмысленное и скучное, но кто как не он может дать мне настоящий совет как быть мне в моей ситуации, а лучше, если бы он мне помог. Никита занимался борьбой и к нему никто не приставал, так как попросту его все боялись.
   День постепенно переходил в вечер. Мы не ограничились пивом и взяли что покрепче. Вспоминали учёбу, перекидывались сплетнями кто теперь как живёт из сокурсников, но ни кто не рассказывал о себя. Мне точно было нечего рассказать.
   Никита пошёл на улицу покурить, а я остался за столиком, наблюдая за посетителями оценивая их от скуки.
   - Сейчас на улице видел мужичка, - рассказывал, вернувшийся с улицы Никита, - прям вылитый ты, только одет как растрёпа.
   - Всё-таки вычислил меня, - про себя сказал я.
   - Что?
   - Я хотел тебе рассказать, но всё не решался...
   Никита внимательно выслушал мою историю и сказал:
   - Пойдём.
   - Куда?
   - На улицу, нельзя вечно бегать, пойдём и всё выясним, я буду рядом.
   Осмелев от алкоголя, я вскочил с места и направился прямиком на улицу к своему преследователю. Он сидел на лавке через дорогу с тлящей сигаретой в руке.
   - Что вы от меня хотите, - протараторил я. Никита стоял рядом.
   - Нам надо поговорить наедине, - сказал незнакомец, встав с лавки. Он и вправду был похож на меня, только выглядел усталым, измотанным и старее.
   - Мне не нравиться твои преследования, говори что хотел.
   - Нам надо поговорить наедине, - повторил он.
   Никита не выдержал и схватил его за плечо, незнакомец вырвался и пошёл прочь.
   - Может ему наканделять?
   - Он того не стоит, - сказал я, - пойдём внутрь.
   Мы сели за столик.
   - Знаешь, вы оба странные: один преследует, а другой боится с ним заговорить.
   Мы просидели до самого закрытия бара и, выйдя на улицу, разошлись в разные стороны. Дойдя до остановки, я обнаружил, что оставил сумку в баре. Сколько я бы не стучался, дверь не открывали. В сумке было всё: документы, деньги и телефон. Я прекрасно понимал, что мне придётся добираться до дома пешком.

   Мне ничего не хотелось, ничего не думалось, я был пьян и хотел скорее добраться до дома. Тротуар то подсвечивался зелёным, то красным, одни витрины сменяли другие, местами я входил в кромешную тьму, затем снова выходил на освещённый фонарями тротуар.

   - Ром, - послышался голос за спиной, и я узнал его.

   Я обернулся и сказал:

   - Давай уже решим раз и навсегда, что тебя нужно от меня.

   - Мне надо с тобой поговорить.

   - Ну, так говори.

   Незнакомец подошёл ко-мне и протянул руку.

   - Ром, я не знал, как тебе это преподнести – я это ты.

   - Я тебя не понимаю, ты о чём?

   - Я, то кем ты станешь в недалёком будущем, и я здесь, потому что мы оба не хотим этого.

   - Друг, ты походу перепил или не знаю, чего ты там принимаешь.

   Он убрал руку, которую, по-видимому, ожидал, что я пожму.

   - Через десять лет рутинной работы ты впадёшь в депрессию, начнёшь выпивать, и тебя уволят с работы, ты станешь невыносимым, свяжешься с дурной компанией, и Марина тебя бросит, затем ты начнёшь спиваться и станешь мной, то есть таким собой. Но ты можешь всё изменить, ради нас, то есть себя и Марины.

   Я долго с ним перепирался, пока он не рассказал все, что у меня есть, и кто я есть. Тогда я опешил, и долгое время стоял парализованным. Рома предложил проводить меня Рому до дома, я в ответ не дал согласился, не отказал, а просто шёл рядом с ним.

   - Ром, нам надо понять чего мы хотим от жизни, вспомнить, о чём мечтали, - сказал мой двойник, - тебе ведь только кажется что у тебя всё под контролем. Я знаю, что ты чувствуешь каждое утро, особенно сейчас – осенью. Это предательство, обман самого себя не может долго продолжаться и спустя годы погубит нас. Нам надо вспомнит, понять чего мы по-настоящему хотим, Ром.

   От переизбытка информации я рухнул на ближайшую лавку, двойник присел рядом. Мы сидели в полной тишине минут тридцать-сорок. Я помню эти мурашки, колкий холодок по коже и огонь внутри.

   - Я не хочу быть тобой.

   - Я это ты.

   - Нет, я не ты!

   Двойник или второй или я, даже не знаю, как его точно назвать, пусть будет преследователь, поднялся с лавки и встал передо мной. 

   - Запомни себя таким, через десять лет ты увидишь то же самое отражение в зеркале.

   Меня охватил гнев, и впервые в жизни мне хотелось порвать человека, не ударить, не избить, а порвать.

   - Ты можешь хоть, сколько злиться на себя. Ты будешь злиться на себя, когда тебя уволят, ты будешь злиться на себя, когда тебя бросит Марина, ты будешь злиться на себя, заливая глотку, а как ты относишься к наркотикам?

   - Заткнись!

   - Не затыкай самого себя! – накричал на меня преследователь. – Ты думаешь, мне легко, а знаешь что, да к чёрту тебя, мне лучше там в…

   Преследователь пошёл быстрым шагом, оставив меня одного.

   - Постой, скажи, где тебе лучше.

   - В больнице с передозом от наркотиков.

   Войдя в тень, он пропал.

   Я бросился за ним, но он словно испарился.

   Только на утро я понял, что сидел напротив своего дома. Марина тоже не спала всю ночь, мы обнялись, не проронив ни слова, и не отпускали друг друга ещё долгое время.

   «А всё-таки, - подумал я в тот момент, - я молодец, не зная, как я чувствовал себя в тот момент, спасая себя, но ради такого стоит жить».

   Яркий свет прожектор, полный зал, микрофон.

   - Я рад приветствовать всех вас на нашем тренинге. Мы научимся помогать друг другу и спасём немало судеб, как мой друг однажды спас мою...