Зимним вечером 31 декабря 2054 года по одной из бесчисленных токийских улиц шли двое — парень и девушка. На нем было стильное черное пальто модного в этом сезоне приталенного покроя. Он хмуро смотрел на экран своего телефона и проклинал пробки, из-за которых таксисту пришлось высадить их, не доезжая до места. Девушка же была совершенно неземной красоты, что заставляла встречных прохожих оборачиваться, а водителей ползущих по дороге машин пялиться, не отрываясь. Замысловатая прическа, короткая шубка, синяя с серебром. Ниже изумрудная чешуя подола вечернего платья сверкала и искрилась в свете фонарей и рекламных панно, волнами вспыхивая в такт движению длинных, стройных ног. К большому сожалению скучающих в пробке водителей обозревать ножки мешал бумажный пакет, который девушка несла в правой руке. Черный, с белым логотипом Тохо Индастриз. Внутри что-то прямоугольное и тяжелое.
Парень не планировал долго оставаться на улице и не надел головного убора. Это и нежданное похолодание делало ситуацию совсем отвратной. В ответ на высказываемые им оценки, иногда не совсем приличные, девушка кивала и соглашалась, не оставляя без внимания ни одной. Она могла бы даже понимать что-то, если бы была настоящей, а не роботом-гиноидом, высококлассной имитацией человеческой женщины, чей разум — лишь комплекс разноуровневых нейросетей. Все знания — лишь набор синаптических весов. И где-то внутри ее головы, прошедшие через эти сети сигналы от органов чувств превращались в команды интерфейсу соглашаться и кивать.
Вдруг парень остановился. Рободевушка тоже. Он закрыл программу-навигатор, погасил экран телефона и убрал его в карман. Оказалось, таксист не довез их всего один квартал. И сейчас, чтобы попасть куда надо, им нужно пройти через переулок, что темнеет по левую руку. Парень развернулся влево, уступил дорогу прохожим, которые сначала тоже хотели уступить, но на них наткнулись те, что шли сзади. Зашагал в переулок. Рободевушка за ним.
Это был даже не переулок, а проход между зданиями. Никакого собственного освещения — только от улиц. В дали видно, что с другой стороны машины ехали с нормальной скоростью. Мусорные баки, служебные двери, лестницы пожарных выходов, редкие окна в голом бетоне стен. Позади стучали каблуки рободевушки.
Показалось место назначения: спуск в подвал почти у самого конца прохода. Ступеньки освещались тусклой, никогда не мытой лампой. От осадков их защищал пластиковый козырек. Парень узнал вход в мастерскую его друга, хоть и никогда не видел его с этой стороны. Облегчение. Эта дурацкая ситуация с потерей ориентации разрешилась. Он пошел быстрее.
Парень остановился в пяти метрах от ступенек. На волне улучшения настроения его посетила озорная мысль. Всмотрелся в лицо вставшей рядом рободевушки. И ведь от человека и не отличишь. Разве что черты слишком идеальны. Да и настоящая девушка не смогла бы так часто дышать с таким спокойным выражением на лице — облачко пара перед ней пульсировало, не успевая рассеиваться. Она выжидающе смотрела на него. "Новая роль, — как можно четче произнес он, — Сасаки, моя девушка. Мы идем на вечеринку". Глаза рободевушки раскрылись чуть шире. Несколько секунд она молчала, а потом произнесла даже приторнее обычного: "Принято". Глаза снова сузились. Полный обожания взгляд. Она придвинулась, губы приоткрылись. Парень отвернулся и пошел к спуску в подвал. Рободевушка поспешила за ним.
Звякнул колокольчик, они вошли. Когда дверь закрывалась, звякнул снова. Полутемный подвал: скудное освещение над входом и еще у дальней стены, посильнее. Слева и справа от вошедших двумя рядами установлены на вертикальных стойках роботы. Через одного на головах красные колпаки. Застывшие в полупоклоне, они неподвижным жестом приглашали пройти вглубь помещения, туда, где за преграждающим обзор стеллажом из Идеи, заставленным какими-то коробками, на противоположной стене под самым потолком висел и бубнил старый телевизор. Что там говорят было не разобрать. Вообще, роботами оказалось заставлено все помещение — женоподобными, полуразобранными и целыми с виду. Везде пластик, блеск металла и стеклянных глаз в темных углах. Где не робот, там стеллаж с частями роботов.
Рободевушка прижалась к парню сзади и выглядывала из-за плеча.
— Добро пожаловать! — с небольшим запозданием приветствовал их откуда-то из-за стеллажа хозяин мастерской.
— Это я! — крикнул парень в ответ.
— Макото-кун! Это ты. Я уже заждался. Иди на свет, а то я тут немного не мобилен. — Из голоса исчезли заученные интонации.
Да, парня звали Макото, а хозяином мастерской был Мики Ватанабе, его школьный друг.
Макото зашагал по проходу, рободевушка не отставала. Они обошли стеллаж с коробками и оказались в освещенном пространстве, с трех сторон огороженном стеллажами и стоящими роботами, и стеной — с четвертой. Телевизор на стене предлагал женщинам сенсационный тренажер для губ. Посередине пространства Мики склонялся над лежащим на столе полуразобранным роботом. В круглых очках, медицинской маске и халате, он осторожно тыкал каким-то инструментом в раскрытое нутро робота. Справа еще стол с тремя мониторами на нем, на полу под ним включенный инфракрасный обогреватель и провода. Они сходились, спутывались и снова расходились в разные стороны к приборам на стеллажах и дальше в темноту. Ходить, не смотря под ноги, было опасно.
— Сейчас. Уже почти, — не отрывая взгляда от внутренностей робота, говорил Мики.
— Я смотрю, ты даже в такое время готов принимать клиентов. — Осторожно переступая провод, Макото шагнул к другу.
— Что поделать, — покачал головой Мики. Потом сразу продолжил: — Когда ты позвонил, я был так счастлив, так счастлив. Чтобы скоротать время, вот, решил доделать кое-что. — Хоть голос и был искажен маской, в нем явно слышалось возбуждение. — Ты привел ее?
— Знаешь, я решил не рисковать вечеринкой и оставил робота инженерам компании...
Инструмент в руках Мики сорвался куда-то вглубь грудной клетки лежащего робота.
— ... а на вечеринку иду с моей девушкой, Сасаки. — Макото жестом попросил рободевушку выйти вперед и представиться.
— Приятно познакомиться, — сказала она и поклонилась.
Мики резко поднял голову. Глаза расширились за очками. Выпрямился. Инструмент выпал из руки. Мики в воздухе поймал его, положил рядом с роботом. Быстро обошел стол. "Альфа Два Семь!" — сквозь маску воскликнул он и тут же чуть не упал, зацепившись за провод на полу. Удержал равновесие, стянул маску. Вмиг оказался перед гостями. Им даже пришлось отступить.
— Очень приятно, очень, — тараторил Мики, тряся руку рободевушки. — Давно мечтал познакомиться и прикоснуться... — Пальцы его второй руки скользнули по ее запястью, выше по предплечью, едва касаясь упругой белой кожи.
Рободевушка отдернула руку и отступила, изобразив на лице легкий испуг. Макото нахмурился.
—... к совершенству, — докончил фразу Мики. И тут же обратился к Макото: — Ты никогда не был великим шутником, но сейчас тебя подвело незнание истории создания. Это лицо и этот голос, — он кивнул в сторону рободевушки, — выбирались голосованием. Я тоже участвовал, кстати. И вдвойне приятно знать, что мой вариант победил.
Рободевушка прижалась к Макото. "О чем он говорит?" — шептала она ему на ухо.
— А сейчас Альфа Два Семь в роли твоей подружки, как я понял, — не замолкал Мики. — А ведь адаптивный интеллект — это главная грань совершенства. Все ждали именно этого много лет с появления первых андроидов. — Он повернулся к рободевушке. — Она может стать любой! — Он развел руки в стороны, поднял, видимо для того, чтобы проиллюстрировать все множество вариантов. Рукава халата задрались, стали видны антистатические браслеты на обеих руках.
Макото воспользовался паузой:
— Да, ты прав. Шутки это не мое. Больше не буду и пытаться. Но я и правда иду на вечеринку.
Мики опустил руки. Макото продолжил:
— Мне надо точно знать, что с ней. От твоего ответа зависит, отвезу ли я ее обратно, либо же мы вместе едем праздновать.
Мики сделал серьёзное лицо, выдохнул.
— Значит, к делу, — сказал он, засунув руки в карманы халата. Развернулся вправо, зашагал. — Для начала расскажи, что ты обнаружил, ничего не пропуская, ибо в таком сложном деле, как ремонт роботов… — Пауза для важности. —... пустяков нет. — Он остановился у стеллажа, постоял секунду, развернулся и пошел влево.
— Я заметил, что она горячая, часто дышит, на улице виден пар, — Макото ответил кратко.
— А сердечный ритм? Не проверял? — Мики прошел до противоположного стеллажа.
— Нет.
— Хм. Она пила воду?
— Да. Перед выходом, вроде.
Мики развернулся к рободевушке, осмотрел с головы до ног. Та еще сильнее ухватилась за Макото.
— Без шубы охлаждение было бы лучше. — Мики указал пальцем. Бессмысленно, ведь в комнате была только одна шубка.
— Девушка в одном вечернем платье зимой на улице привлекала бы слишком много внимания.
— Ну, мое внимание уже и так полностью поглощено. — Демонстративно уставился.
Макото высвободил руку из объятий рободевушки, посмотрел ей в глаза.
— Мы в гостях. Можешь снять шубку.
— Конечно. — Опять томный голос и обожающий взгляд.
Макото взял у нее пакет, подождал, пока она расстегнет пуговицы. Принял у нее шубку.
Мики попытался демонстративно присвистнуть, но получилось так себе.
— Шикарное платье, — похвалил Мики, но было видно, что уставился он на одну конкретную часть.
— И очень дорогое.
— Вот тут я вас, богачей, понимаю — к дорогим игрушкам дешевые аксессуары не катят.
— Кончай разглагольствовать.
Тут Мики спохватился, подошел к ним с вытянутыми руками.
— Позвольте, — сказал он.
— Постой. Руки! — Макото остановил его.
— Ну, тогда можешь сам повесить воон туда, — спешно засунув руки в карманы халата, Мики кивком показал на группу роботов слева. Рядом с ними оказался черный диванчик, незамеченный ранее.
Макото отдал рободевушке пакет и быстро зашагал, куда было указано. Она засеменила за ним. Он обвел взглядом уставленное стойками с роботами пространство и никаких гардеробных принадлежностей не обнаружил. "Да, да, прямо на них. Должна же от них быть хоть какая-то польза", — ответил Мики на упреждение. Макото осмотрел стоящих перед ним робоженщин, сдул с одной пыль и водрузил шубку ей на плечи. Проверил, чтобы не упала. Вдруг робот поднял голову, было видно, как сфокусировались глаза. Макото отступил на шаг, стоявшая рядом рободевушка вцепилась в него.
— Что за?! — вырвалось у него.
— Благодарю Ваас, — медленно, неожиданно мужским голосом протянула машина и поклонилась так, как позволила стойка.
— Это Гэри, — представил робота оказавшийся рядом Мики, — наш гардеробщик.
— По-моему, ему не хватает мужественности, — пытался пошутить Макото.
— Да что ты понимаешь?! — деланно возмутился Мики. — Это первый в мире робот-трансгендер! То есть, будет, когда я его переделаю. А пока это просто трагический персонаж нашей пьесы: робомужская душа в робоженском теле. А если серьезно, то просто не было лишнего тела мужского типа. Робополовое неравенство. Ээх, — вздохнул он. — Можете сесть на диванчик.
Черный диван был завален шмотками. Мики с некоторым опозданием заметил это и пошел наводить порядок. "Сейчас, сейчас", — приговаривал он, собирая все с правого края, пока не освободилось место, достаточное для двоих. "Прошу", — пригласил он гостей.
Перед тем как сесть Макото взял у рободевушки пакет и вручил Мики.
— Тяжелый. Что это? Подарок? Мне? Неужели это...
— Инструкция к ней. — Макото некогда было подыгрывать шутовству друга.
— Очень интересно. Вы садитесь, садитесь.
Мики подошел ко столу с лежащим роботом, сдвинул какие-то детали и инструменты, на освободившееся место положил пакет. Вытащил из него толстенный журнал официального руководства пользователя. "Ого". Потом еще несколько папок со сшитыми листами и плотно перевязанную пачку сложенных схем. "Очень интересно", — повторил он. Придавил пакет схемами, остальное сложил стопкой сверху. Обошел стол, сдвинул робота к дальнему краю. Начал собирать инструменты и детали. Не прекращая дела, заговорил:
— Знаешь, когда ты позвонил и сказал, что занимаешься какими-то испытаниями, это прозвучало так серьезно, что я чуть было не подумал, что ты наконец всерьез увлекся.
— Ее испытания. — Макото кивнул в сторону сидящей по левую руку рободевушки. Она бросила осмотр комнаты и резко повернулась к нему, готовая внимать и исполнять. Горячее дыхание ударило ему в шею. — Чтобы определить, насколько естественно она ведет себя на людях.
— Я к тому, что сейчас праздники, а ты занимаешься... не празднованием. — Мелкая деталька полетела в ящик, звякнув о себе подобных.
— А сам?
— Ну, мне то на жизнь надо зарабатывать.
— Отец не признает праздники, готов работать вообще без выходных и ото всех требует того же. Я, как сын, должен соответствовать в полной мере. Спасибо, что после Рождества, а не перед.
— Да, сурово. Впрочем, гениям простительно иметь всякие... особенности.
Макото скривился.
И вот стол был расчищен, последняя деталька заняла свое место. Мики зашел за стол с мониторами, там что-то упало. С дребезжанием и скрипом он выкатил странного вида кресло, похожее на электрический стул, каким его изображали в старых американских фильмах. Только на колесиках.
— Тадам! Представляем вашему вниманию единственный и неповторимый, с любовью собранный руками Роботрон! Ну или сидячий стенд, если по-нормальному. Тут я собрал все нужные переходники и контакты, а также закрепил штуки, которые все время теряются. — По его виду было заметно, что он гордится своим изобретением. — А теперь прошу королеву вечера занять свое законное место на троне. — Сказав это, он застыл в полупоклоне: правая рука прижата к животу, левая указывает на кресло.
На обращенном к Макото лице рободевушки беспокойство и немой вопрос. Макото вздохнул. "Не бойся, садись", — сказал он доверительным тоном, взяв ее за руку. Добавил: "Это доктор, ну или клоун. Кто бы он ни был, я рядом". Рободевушка заулыбалась, встала. Мики не выпрямляясь сделал шаг назад, чтобы дать ей пройти. Она осторожно и элегантно села в странное кресло.
Нежданно звякнул колокольчик. И еще раз. Мики распрямился. "Это я!" — послышался девичий голос от входной двери. Теперь настала очередь Макото вопросительно смотреть на Мики. Но тот был весь обращен к проходу между стеллажами и загадочно улыбался. Стук каблуков по бетону. Наконец из прохода на свет вышла девушка. В обеих руках пакеты из магазинов. Увидев всех, она резко остановилась и сказала удивленно: "О, здрасте".
Невысокого роста, что было заметно даже с каблуками. Плотное сложение, короткие ноги, широкие бедра, из расстегнутой синей куртки выпирает обтянутая черной водолазкой, поддерживаемая бюстгальтером тяжелая грудь. Сверху шевелюра выкрашенных в синий волос длиной чуть ниже плеч, с левой стороны один локон сиреневый. В носу поблескивает кольцо. В общем, она была совсем не во вкусе Макото, да и этот бунтарский вид выдавал не до конца сформированную личность.
Мики сказал официальным тоном:
— Мегуми-тян, это мой друг Макото-кун и его девушка Аль... фина. Господа, это моя подруга, Мегуми-тян.
Макото и рободевушка встали со своих мест и поклонились. Мегуми-тян тоже поклонилась. Сразу закинула пакеты с покупками на свободное место на еще одном столе рядом с проходом. "Хоть и похолодало, все равно запарилась", — говорила она, на ходу снимая куртку. Повесила ее на робота рядом с шубкой. Помахала рукой перед глазами Гэри. Тот медленно повернул голову и также медленно произнес: "С возвращением, Мегуми-тян". Она пошла обратно к покупкам. "Ты не поверишь, что мне удалось урвать в последний момент! Пришлось побегать, но это стоило того". Начала вытряхивать на стол покупки.
Мики обернулся к Макото. Опять эта хитрая ухмылка. С такой ничего дельного он не скажет — это Макото знал еще со школы.
— Кстати, о подарках. Помнится, ты обещал мне фигурку Пони Старого Поколения, — затараторил он. — На рождество я не дождался, но теперь-то точно? Что это? Яблочная водка? Нет. Раритет? Точно! Где ты ее спрятал?
— Уймись! — Макото уже надоело все это шутовство, тем более в присутствии незнакомой девушки, которая, впрочем, вроде, этого не заметила и продолжала освобождать пакеты. — Во-первых, я ничего такого не обещал. Во-вторых, ты уже достаточно взрослый, чтобы самому себе покупать игрушки — пони это, или там, розовый слон. В-третьих, если это такой намек, то я тебе заплачу. — Последняя фраза прозвучала, наверное, слишком спокойно и серьезно, заставив улыбочку Мики улетучиться.
— Лаадно. Уже и помечтать нельзя. — Пошел к подруге. — Мегуми-тян, что же там за сокровища?
Макото обнаружил, что стоит. Сел, откинувшись на спинку. В двух метрах рободевушка улыбалась ему со своего трона. Платье посылало изумрудные блики во все стороны, на стеллажи и роботов. Макото заметил, что на некоторых повязаны разноцветные шарфы. И даже дальняя стена уже не была такой темной. Всплыла ассоциация с диско-шаром. Блики двигались вверх-вниз вслед за дыханием рободевушки. Если он будет так сидеть, то пропустит половину вечеринки. Справа Мики, похоже, получил в подарок свитер с каким-то ярким рисунком. Смотреть на них — только лишний раз напоминать себе о разрыве с Акеми. Макото перевел взгляд на пол, где переплетались разноцветные провода.
Вдруг наверху разразился какофонией телевизор. Кто-то бил по клавишам рояля с усердием, явно превосходящем умение. Макото узнал дурацкое музыкальное шоу. "Содомизируем рояяль! Содомизируем рояяль!" — завывал в микрофон ведущий — манерный хмырь с лихо заломленными вверх усиками. "Пока он не содомизировал вас!" Суть шоу была в том, что за специальный рояль садится участник-мужчина, на большом экране зажигаются ноты и нужные клавиши, которые он должен успеть нажать, пока не зажглись другие. Должна получиться складная мелодия. Чем мелодия быстрее, тем сложнее. Если игрок не успевает, то из сиденья понемногу выдвигается предмет фаллической формы. Оставшийся на месте к окончанию мелодии выигрывает, а покинувший его — проигрывает. Конечно, Макото не смотрел такую чушь. Оставалось только удивляться, откуда он знал правила.
Мики с подругой, похоже, не собирались заканчивать. Он уже успел навесить себе на шею какую-то мишуру и тряс красную коробочку. Что-то говорил, не разобрать. Мегуми-тян посмотрела мимо него, открыла рот: "А я думала, чего она на роботроне делает!". Достаточно громко, чтобы Макото расслышал. Вот и повод прервать их.
— Прежде всего это значит, что у нашего Ватанабе-сана есть работа, к которой нужно приступить незамедлительно.
— Макото-кун прав, — отреагировал Мики. — Долг зовет, — сказав это, он снял мишуру, вручил подруге, кивнул на прощанье и зашагал к роботрону.
Подойдя, он подмигнул рободевушке, чем, похоже, поверг ее в замешательство. Встал у стола с мониторами, подвигал мышкой, пощелкал клавиатурой. На экранах быстро открылись и закрылись несколько окон. Мики присел на корточки, искал среди проводов на полу нужный. Нашел, воткнул в роботрон сзади. Его действия беспокоили рободевушку, она вопросительно посматривала на Макото. Мики открыл небольшую дверцу на прикрепленном к спинке кресла ящике и вытянул оттуда синий провод, на конце переходящий в оранжевую дугу — оральный контактор. Встал перед рободевушкой, показал ей контактор, поклонился. "С превеликим уважением прошу Ваше Величество взять в рот..." — не договорил. Глаза рободевушки резко расширились, она вжалась в спинку роботрона. "Уберите это! Не подходите!" — завопила она. Повернулась к Макото. На лице преувеличенный испуг. "Что он делает? Скажи, чтобы прекратил!" — взмолилась она.
Из-за стеллажа выглядывала Мегуми-тян и с любопытством смотрела на эту сцену.
Как же надоел весь этот цирк. Макото встал. Стараясь, чтобы слова звучали как можно четче, он произнес:
— Роль Арьфа два дот семь.
Лицо рободевушки вмиг застыло, сама она замерла в попытке встать с кресла.
— Делай то, что скажет человек перед тобой, — он закончил.
— Хм. Заводские настройки. Ни инициативы, ни реакции. Спасибки. — Мики уже было наклонился к рободевушке, но распрямился снова. — А ведь это то, что и делает ее такой совершенной. Система адаптивного интеллекта. Повинуясь запросу хозяина, она с помощью заложенных знаний и накопленного опыта формирует новую псевдоличность. — Он размахивал контактором в воздухе. — Становится такой, какой ее хотят видеть. Во всех публикациях это заявлялось как главное нововведение и для многих было самым долгожданным.
— Ну прям идеальная подружка, — заметила Мегуми-тян, которая навешивала мишуру на одного из роботов.
— Это точно. Правда, модель заявляется как люксовая, так что простым смертным ничего не светит. Как же мне повезлоо...
— Хватит трепа. К делу, — прервал его Макото.
Мики не стал препираться. Наклонился к рободевушке. "Сядь ровно и устойчиво", — сказал спокойным голосом без всякого притворства. Рободевушка опустилась на сиденье, взгляд прямо перед собой. Мики поднес контактор к ее лицу. "Подключение", — скомандовал он. Рот открылся. Выглядело так, будто нижняя челюсть просто отвисла. Мики приложил дугу контактора к передним верхним зубам. Дотронулся под нижней челюстью, и она тут же поднялась, прижав контактор снизу. "Вот и хорошо", — сказал Мики. Он нажал кнопку на клавиатуре. "Если контакт установлен, то должна появиться Мику. Они использовали образ первой модели в качестве маскота", — объяснял он.
Несколько секунд ничего не происходило. Мики покачивал головой в такт одному ему слышному метроному. Вот экраны двух из трех мониторов потемнели, проступил логотип Тохо Индастриз, схематичная голова робота с нимбом-шестерней. Экраны побелели, заиграла какая-то простенькая мелодия. С правой стороны каждого выглянула улыбающаяся физиономия девушки с двумя длиннющими хвостами бирюзовых волос. Она крутанулась на месте, резко приблизилась. "Всем привет! Я Мику, ваш проводник в диагностическом режиме", — тоненьким звонким голоском пропела она.
Лицо сидящей на роботроне Альфа Два Семь повеселело, что с учетом торчащего изо рта провода, выглядело странно.
— Привет Мику! — Мики помахал рукой.
— О! Привет Мики! — ответила Мику.
— К делу. Что ты думаешь об этом теле?
Лицо теперь тревожное.
— Караул! Высокая температура! — А потом более сдержанно: — Обратитесь в авторизованный сервисный центр.
— Мы в сервисном центре. Запусти диагностику.
Лицо стало строгим.
— Пожалуйста, авторизуйтесь, — доброжелательно, но твердо попросила девушка на экранах, указывая пальчиком вниз, где появился белый прямоугольник для ввода пароля.
— Слушай, а какой пароль, — обратился Мики к Макото, не отрывая взгляда от мониторов.
— Не знаю.
Мики обернулся и уже собирался что-то удивленно спросить, но Макото продолжил: "Я тебе дал инструкцию. Там куча всяких приложений и листков. И пароль должен быть. Я думаю". Мики отвернулся молча.
— Ладно, Мику. Потом. Сейчас попробуем по-другому. — Он закинул провод контактора за спинку кресла и потянулся к плечам рободевушки.
— Стой, — вдруг остановил его Макото. — Руки чистые? Это платье взято в аренду, и напоминаю, что нам еще на вечеринку.
— Специально для тебя, — вздохнул Мики, взял со стола с мониторами коробку с салфетками, выдернул несколько и напоказ тщательно вытер руки.
Макото кивнул и сел.
Мики взялся за широкие бретельки на плечах Альфы Два Семь и развел их в стороны. Они сползли вниз по рукам. Раскрылся вырез. На свободу вырвались упругие белые груди. Они вздымались и опускались так часто, как рободевушка дышала. "Ох", — вырвалось у Мики. "Клевые сиськи", — величие момента было разрушено Мегуми-тян, незаметно оказавшейся прямо за спиной Мики. Он встрепенулся и обернулся, начал спешно объяснять:
— Тут система как у сексботов, только более продвинутая. Материал очень эластичен, и микромышцы внутри могут сокращаться и растягиваться — так изменяется форма и высота. А если надо добавить объема, то закачивается больше теплоносителя, воды.
— Вот бы мне так.
— Вообще, обычно для открытия передней панели обнажать грудь не обязательно. Но это, если есть лифчик. — Мики посмотрел на Макото.
— Я просто указал, какое платье надеть. Наверное, она посчитала, что с этим лифчик не носится, — объяснил Макото. Появилось стойкое ощущение, что он оправдывался.
— Ладно. — Мики опять склонился над рободевушкой. — Теперь вот так.
Он большим пальцем надавил на ямочку между ключицами. "Пожалуйста, авторизуйтесь", — писклявый голосок со стороны мониторов. Там Мику в двух экземплярах качала головой и указывала пальчиком на поле ввода пароля. И еще раз. Тогда Мики развернул ладонь пальцами вниз и приложил к грудине. Несколько секунд простоял с умным видом. Заключил: "Сердцебиение учащенное". Убрав руку, добавил уже просто: "Ладно, разберемся".
Все вскинули головы. Казалось бы, что может быть раздражающим больше, чем потуги перепуганного пианиста-любителя? Реклама на повышенной громкости. В телевизоре женский голос, подражающий детскому, пел о чудесном йогурте. Мики повертел головой. В итоге взгляд остановился на подруге.
— Мегуми-тян, я тут утром куда-то задевал пульт и больше его не видел. Не могла бы ты поискать? — Руки сложились в жесте наподобие молитвенного. — А нам с Макото-куном надо обсудить один важный вопрос.
— Лаадно, — ответила девушка.
Проходя мимо, Мики жестом пригласил Макото встать с дивана и пойти с ним. Макото гадал, что это может быть.
Они встали там, где стеллаж и ряд роботов образовывали угол. "У меня встал вопрос..." — начал Мики на нормальной громкости. Резко придвинулся, и Макото услышал у себя над ухом тише, заговорщически: "Трахал ее?". И послать бы этого дебила заняться, наконец, делом, чтобы не смел сейчас тратить время на ребячество, но вдруг и у самого Макото на поверхность сознания всплыло знакомое из школьных времен чувство.
— А ты — ее? — Движением головы он указал туда, где Мегуми-тян обшаривала столы.
— Я первый спросил.
— Нет.
— Ну и дураак. Эта модель должна быть нафарширована по самое... Кое-кто говорит, что там все на месте.
Он подмигнул, отступил на шаг и громко произнес: "Теперь все ясно". Развернулся и зашагал к Мегуми-тян, которая уже переключилась на стеллажи. С чувством впустую потраченного времени Макото прошел обратно к дивану, сел.
"Не нашла?" — спросил Мики, подойдя к подруге. Она повернулась, покачала головой. "Лаадно", — махнул он рукой и развернулся к роботрону, подошел. Мегуми-тян встала рядом.
— У меня тоже вопрос. — Она подняла руку.
— Даа? — Мики поправил очки и вдруг напомнил Макото одного совсем молодого преподавателя в университете.
— Я раньше не видела, чтобы роботы дышали.
— Нуу, такое практикуется в сексботах и дорогих моделях общего назначения. А ваши Ами не новые и не дорогие. А если бы ты еще и приложила руку к ее груди, то почувствовала бы, что там бъется сердце.
— Вот! Зачем роботу сердце? — Она прищурилась и медленно повернулась к Макото. Продолжила пониженным голосом: — А что, если это живая девушка, которую с помощью имплантов и промывания мозгов лишили своей воли?
От ее взгляда Макото стало неуютно.
— Хаха! — Мики тоже повернулся к Макото. — И на что только ни пойдут аморальные капиталисты. Вообще, все проще. Дыхание служит для воздушного охлаждения энергоустановки. У рабочих моделей, которые не так человекоподобны, из спины вообще торчит радиатор. Не знаю, видела ли ты. А ваши же Ами на батареях, и таких маломощных, что я вообще удивляюсь, как они даже подносы могут поднимать.
— Одна всегда на зарядке.
— А сердце это насос системы жидкостного охлаждения. Он прокачивает теплоноситель через энергоустановку и направляет к поверхности тела. В роли теплоносителя подкрашенная вода. Это чтобы утечка сразу была заметна. Если она поранится, то "пойдет кровь". Все просто. Для знающих, конечно. — И добавил: — Видимо, сейчас охлаждение не справляется. Разберемся.
— Ты уж поторопись, — наконец смог вставить слово Макото.
— Конечно, конечно, — согласился Мики. — Я знаю — время не ждет.
Он посмотрел на Альфу Два Семь, на стол рядом. Взял увесистое руководство пользователя и, выдвинув из-под стола с мониторами стул, уселся на него. На экранах Мику кружилась в анимации простоя. Длиннющие бирюзовые хвосты завивались спиралью.
Мегуми-тян огляделась и сообщила, что пока начнет готовить стол. Она подошла к тому, на котором ранее раскладывала покупки. Он был свободен только на половину: мелкие детали неизвестного назначения, рука робота без кожуха, а над этим возвышался кубической формы серый прибор с тремя черными экранами, ручками для переноски с боков и намотанным выше их синим проводом. Девушка взялась за ручку, потянула, посмотрела на Мики, который увлеченно листал руководство.
Нельзя было допустить, чтобы он опять отвлекся, поэтому Макото встал и предложил свою помощь. Мегуми-тян кивнула, вроде бы, с пониманием. Мики как бы и не заметил ничего. Макото подошел, взялся за ручки прибора. Действительно тяжел. Наверное, технологии еще эпохи Сева. Мегуми-тян сказала, что расчистит место на стеллаже. Он смотрел на нее со спины: ниже, может, на две головы, широкий зад затянут в потертые джинсы. Пользовалась какими-то дешевыми духами. В том, как она обращалась с предметами на стеллаже, чувствовался опыт. Ничто не задерживалось в ее руках дольше пары секунд и сразу находило свое новое место: моток желтого провода составил компанию такому же на верхней полке, робоглаз в прозрачном контейнере переместился на другой конец стеллажа, а ободранная роборука просто чуть левее.
— Ты, наверное, очень богат, — заговорила она, не прерываясь и не оборачиваясь, — раз у тебя такая рободевка? Горячая, в прямом и переносном смысле.
— Она собственность компании. Я просто провожу испытания.
— Так ты сейчас на работе? — Ни секунды паузы.
— Я не сотрудник компании. Хотя, отец, наверняка, уже видит меня в этой роли. — Немного откровенности никогда не повредит, если хочешь расположить собеседника к себе.
— Такого дорогого робота доверили постороннему?
— Ээ... Не мне об этом беспокоиться. — Ответил первое попавшееся.
— Получается, ты бесплатный испытатель?
Макото в растерянности не нашел, что ответить. Хорошо, что Мегуми-тян не стала демонстративно ждать ответа. Она развернулась, сделала шаг в сторону и указала на освободившееся на полке место. Макото взялся за ручки прибора, задержал дыхание и поднял допотопную тяжесть. Запихнув прибор на полку, выдохнул. Первый раз подумал, что можно бы и расстегнуть пальто. Тем временем Мегуми-тян, оперевшись руками на стол, осматривала оставшиеся на нем штуковины. Взяла неизвестную деталь, покрутила в пальцах.
— Она такая высока и стройная, — снова заговорила девушка, — идеальная кожа, а лицо — не отличишь ни в жизнь. А наши Ами обшарпанные и двигаются как-то странно, а рожу иногда такую скорчат, что непонятно, как все посетители еще не разбежались.
— Это не удивительно, если они старые. Техника совершенствуется. — Банальность все же лучше, чем ничего.
Макото уже собирался пойти обратно к дивану, но Мегуми-тян сказала, что еще надо будет перенести стол, когда она его расчистит. Макото расстегнул пальто, наблюдая как обшарпанная роборука отправилась на полку к ободранной.
— А то, что она станет такой, как хочет хозяин, это же извечная мужская мечта. Идеальное тело и характер.
— Возможно.
Коробочка с батарейками со стуком опустилась обратно на стол. Мегуми-тян повернулась к Макото.
— Я тут вспомнила, — начала она, — Ами как-то трахнула нашего администратора до крови подносом по башке. А если вот она может быть любой, то можно ей внушить ненависть, заставить побить кого-то, или убить?
— Нет! Нет и еще раз нет! — подал голос Мики, избавив Макото от демонстрации своего незнания. — Ой! — Руководство закрылось. — Пофиг. Я разъясню. У той Ами просто плохая координация. Если бы ваш начальник не был бы таким жмотом, то я бы ее поправил. Вообще, всем роботам, независимо от их возможных ролей, закладываются знания об опасных факторах. Также как правила дорожного движения, они знают, что такое огонь, электричество, физические воздействия, удары, утопление. И вот тут вступает главное правило... — Пауза для важности. — ...робот никогда не сделает другому того, что считает нежелательным для себя. — Немного подумав, добавил: — Конечно, это справедливо для гражданских моделей.
Молчание. Бешеный пианист в телевизоре.
— Вопросов больше нет, — констатировал Мики. Покачал головой. — Эх, Макото-кун. Тебе не кажется обидным, что спрашивали тебя, а отвечать пришлось мне? Неужели, ты никогда не хотел сам разобраться в теме, которая, с твоей-то фамилией, должна быть у тебя в крови? Мог бы поддерживать беседы с заинтересованными девушками. Да и отцу было бы приятно.
— Во-первых, единственную заинтересованную девушку я встретил сегодня здесь. Во-вторых, мои убеждения отличаются от отцовских. В роботах пусть разбираются инженеры, а управленец должен разбираться в людях. Чтобы разобраться, что с этим роботом... — Макото кивнул в сторону Альфы Два Семь. — ... я выбрал тебя.
— Это что, такой комплимент? — Глаза за очками захлопали.
— Работай, давай.
Мики вздохнул и наугад открыл руководство. "Ну че, зрелое суждение. Каждому — свое". — В обращенном к Макото взгляде девушки можно было прочесть одобрение. Мики поднял голову. Черт. Это не закончится никогда.
— Эх, Мегуми-тян. Опасайся! Развращенный богатей, своими речами он играет с сердцами наивных девушек, а когда наиграется, оставляет их во тьме отчаяния. — Сразу к Макото: — Помнишь ту хористку, с которой ты мутил в школе? Оказалось, она уехала воевать на Ближний Восток! Фолловлю ее в твиттере. На последних фоточках она попирает ногой какого-то бородача. Но чувствую, скоро ей отрежут голову. Это будет день траура.
— Она была в клубе стрельбы? — спросила Мегуми-тян.
— Неет. Я же говорил — в хоре.
— Не верь ему. Он все врет, — наконец нашел, что сказать, Макото.
— И последняя жертва, Фудзивара-сан, — не унимался Мики, — сейчас, наверное, горюет, бедняжка, с разбитым сердцем.
Гад. И Акеми приплел. Если бы не девушка, Макото быстро бы заставил его заткнуться. Вместо этого он сказал, стараясь поспокойнее:
— Ничего подобного. Мы цивилизованные люди. Могу заверить, что Фудзивара-сан не горюет,а вполне весела и даже устраивает вечеринки. Я был на рождественской, и, надеюсь, попаду на новогоднюю.
— Хм, — Мики изобразил задумчивость. — Хм. Получается, ты идешь на встречу с бывшей в компании робота, искусно замаскированного под сногсшибательную, безмерно сексуальную красотку? Подозрительно. Какую роль она должна сыграть?
— Не твое дело! Заткнись уже! У тебя есть, чем заняться. — Макото все же немного вышел из себя.
— Ладно, ладно. Мне не надо повторять два раза. — Мики опять уставился в руководство.
Секунда тишины. Даже телекакофония замолкла.
Секунда прошла. "Лик Ленина! — заорал ведущий. — Вам передышка и вопрос. Музыка Бетховена была неземной, нечеловеческой или незабываемой?" Пианист ответил неправильно. "Антракт окончен! — И далее по новой: — Содомизируем рояяль! Содомизируем рояяль!"
Мегуми-тян сообщила, что стол готов. Она когда-то успела протереть его от пыли. Взялись. Стол был легкий, очевидно, из Идеи. Правда, Макото сомневался, что он предназначен для использования в мастерских. Мегуми-тян знала комнату лучше и шла первой, спиной вперед. Занесли между столом с лежащим роботом и диваном. Поставили так, чтобы можно было сидеть за столом, сидя на диване.
Захотелось курить, хоть работа и не была тяжелой. Наверное, просто время пришло. Макото вытащил пачку из кармана пальто, открыл. Мики сразу же поднял голову. Услышал, наверное.
— Нет, нет, нет! Не курить здесь! — запротестовал он.
— Чего так? — удивился Макото. Бросил, что ли?
— Да так, хозяин обещал меня выгнать, если еще раз отключу пожарные датчики.
— Пойду, выйду тогда. — Макото сигаретой указал в направлении входной двери, невидимой с этого места.
— Я тоже пойду, — неожиданно сказала Мегуми-тян.
— Эх, Мегуми-тян, помни, что я говорил, — с притворной тревогой произнес Мики, когда она проходила мимо. Она потрепала его по голове.
Макото быстро пошел к выходу.
Вышли. Звякнул колокольчик, захлопнулась дверь. Все же в мастерской теплее. Макото застегнул пальто на одну пуговицу. Мегуми-тян в накинутой на плечи своей синей куртке, которую она захватила по пути. Она поднялась на несколько ступенек, чтобы выглянуть в темный проход между домами. Надула щеки. Пф — выпустила облачко пара. Стоящему в самом низу Макото через пространство между ограждением спуска и козырьком открывалась захватывающая картина стены соседнего дома, где какой-то граффитист нанес белым надпись: что-то про иллюзию защищенности. Макото вытащил сигарету, щелкнул зажигалкой. Зашипело голубое пламя. Подкурил, затянулся. Знакомый терпкий жар наполнил легкие. При выдохе вышел через нос, добавив в струю пара свою синеву. Мегуми-тян сделала тоже самое. У нее дамские, тонкие и длинные.
Почти не было слышно осточертевшего телевизора. В основном звуки близкой улицы: шелест шин об асфальт, шаги и гомон спешащих людей, даже одинокий велосипедный звонок. Зазвучала приглушенная музыка. Это из кафе сверху. Что-то для "тех, кому за". Похоже на старушку Хирано.
Мегуми-тян привстала на носки. Теперь и Макото услышал: по проходу кто-то шел. Мужчина, судя по звуку шагов. Может, тоже из-за пробок не смог доехать куда надо и решил дойти пешком? Прохожий поравнялся с ними. В тусклом свете Макото не разобрал ничего особенного. Скоро его шаги потерялись в уличном шуме, среди шагов других людей.
Мегуми-тян повернулась к Макото и посмотрела прямо в лицо. Он только заметил, что у нее сиреневые линзы.
— Ваще, это как-то странно, — заговорила она, — что сын гениального инженера, главы Тохо Индастриз, приходит чинить своего робота в какой-то подвал под кафе. — Она сощурилась, засосала сигарету.
— Отец уже не глава компании. А разбираться в людях важнее знания техники. Да люди и сложнее. К каждому надо искать подход, если хочешь чего-то добиться. И даже самому меняться ради достижения цели. А Мики я знаю давно, и знаю, что ему нет дела, сын директора Тохо Индастриз я или нет. И с ним я могу быть самим собой и даже не разбираться в роботах, будучи сыном гениального инженера. — Получилось не складно, но зато правда.
— Ты как она? — Девушка указала глазами на дверь.
Макото не ожидал такого странного вопроса:
— Что?
— Играешь роли? — Она улыбнулась.
— По крайней мере, я сам решаю, когда какую роль играть. — Первый попавшийся ответ, но правдивый и подходящий.
Мегуми-тян продолжала улыбаться и было непонятно, удовлетворил ли он ее.
Вдруг из глубины мастерской послышалось: "Мегуми-тян! Не поддавайся!". Она посмотрела на дверь, слегка покачала головой. Макото подумал, что надо перехватить инициативу.
— Моя очередь.
—Валяй. — Снова эта улыбка, по которой не понять, знак дружелюбия это или презрения.
— Что ты нашла в этом... чудаке?
— Ну, это просто. — Свободной рукой она поправила куртку. — Как-то одна наша Ами начала прихрамывать. Тогда администратор сказал мне, что под нами в подвале очень удачно появился ремонт роботов. Сказал, что обо всем договорился и мне надо просто ее туда сопроводить. Спустились, а там молодой парень. Да еще, оказалось, живет прям там. А мне так далеко ехать до дома. И... — Улыбка сошла с ее лица. — ...почему бы двум маленьким, несовершенным людям не помогать друг-другу?
Макото не знал, что ответить, да и, наверное, не нужно было.
— И... у нас все хорошо. — Снова эта загадочная улыбка.
Она стряхнула пепел, посмотрела на сигарету. Выкурена до фильтра. Вдруг сошла со ступенек вниз, придвинулась так, что Макото почувствовал запах ее лавандовых сигарет.
— Хочешь секрет? — вдруг спросила она тише, чем обычно. — Я купила Мики его пони, старого поколения.
— Э... Раритет?
— Нет. — Она покачала головой и улыбнулась, теперь, казалось, вполне искренне. — Но я точно знаю, какая поня его любимая.
Она кинула окурок в урну, которая все это время стояла рядом с Макото, в углу, и открыла дверь. Звякнул колокольчик в первый раз. Макото придержал дверь, кинул в урну свой окурок и вошел внутрь. Колокольчик звякнул снова.
Там среди роботов и стеллажей Мики сидел, уставившись немигающим взглядом на Альфу Два Семь. Руководство на столе, закрыто и заложено пальцами правой руки. Из телевизора раздался вопль отчаяния и боли. Похоже, рояль выиграл. Мики встрепенулся, заметил вошедших, рука выскользнула из руководства.
— Ты что, все это время на сиськи пялился? — с раздражением спросил друга Макото.
— И не только пялился. Знаешь, я тут подумал...
— И у тебя еще оставалось время думать?
— Я серьезно. Твой отец знал, что вы с Фудзиварой-сан расстались?
— Может и знал, но причем тут это?
— И еще, это очень странно, что он нагрузил тебя этим "заданием" в праздники.
— Ничего странного. Я говорил — он не празднует и от других требует.
— Все сходится! Отец знает, что ты расстался с девушкой, и в праздники вручает тебе предельно навороченную имитацию, которая может быть какой угодно, и сделать, что угодно. Готов? Она — твой подарок! Прямо сюжет для аниме!
Макото поморщился. Мики же не собирался останавливаться:
— В тяжелое время обычный японский школьник... то есть, студент, получает в подарок рободевушку. По природной наивности он не знает, для чего нужны рободевушки, и поэтому, мы с вами, дорогие телезрители, на протяжении пятидесяти двух серий будем наблюдать, смогут ли два сердца, живое и электрическое, найти друг друга.
— Какая чушь! Она стоит больше, чем все подарки, которые я получил за всю жизнь. А тебе надо меньше аниме смотреть.
— Аниме для детей. Пони — вот выбор нас...
— Хватит! Что по делу?
Мики покосился на лежащее на столе руководство.
Вдруг вибрация в брюках, гудение зуммера, через секунду — стандартная мелодия. "Что еще?" — проворчал Макото и вытащил телефон. На экране цветущая глициния. Мама. Бросив остальным: "Я сейчас", он быстро зашагал к выходу.
Как только дверь за ним захлопнулась, Макото провел по экрану пальцами для ответа.
— Слушаю.
— Макото-кун? — У мамы осакский акцент, за много лет так и не исчезнувший полностью. — Привет.
— Привет, мам.
— Ты где сейчас?
— Да так... в кафе сижу. — Безобидная ложь, и правдоподобная с учетом музыки из кафе наверху. Часто лучше так, чем пускаться в долгие объяснения.
— Мы тут собрались посидеть... — Уже понятно, к чему она клонит.
— Что, и папа тоже?
— Да. Он уже дома. И если у тебя нету планов...
— Еще не знаю. Подумаю.
— Ну тогда... пока.
— Пока.
— Мы ждем... — последнее, что Макото услышал перед тем, как, уже убрав телефон от уха, движением пальца завершил вызов.
Неожиданная сложность. С одной стороны, он уже знал, как все будет: отец в подробностях рассказывает, что у него там на работе, не упуская ни одной технической детали, мама соглашается, удивляется, возмущается так, будто все понимает. То же требуется и от него. Иначе отец от рассказов перейдет к вопросам, сравнениям и поучениям. С другой стороны — Макото старался не разочаровывать родителей, быть хорошим сыном, даже если это просто роль, которую нужно отыгрывать.
Не было времени на раздумья. Макото вздохнул и уже собирался зайти внутрь, как вдруг что-то белое проскочило перед глазами. Он поднял взгляд. Снег. Под козырек на свет из темноты прохода влетали снежинки. Мелкие и бесформенные, они, покачиваясь, падали на ступеньки, а немногие вслед за потоком воздуха — на нижнюю площадку, прямо к ногам Макото. "Так вот, ради чего этот холод", — подумал он и открыл дверь. Звякнул колокольчик.
Как он вернулся, сразу же в глаза бросился красный колпак на голове Альфы Два Семь. Вдобавок, она почему-то комично смотрела себе на нос.
— Черт, Мики! Прическа! Ты знаешь, сколько...
— Это я, — призналась Мегуми-тян. Она стояла рядом с поднятой рукой. — Ниче. Там лака стоко...
Макото только посмотрел на нее, ничего не сказав, и обратился к Мики, который встал со стула и поправлял свой халат:
— Ну, так что там?
— Я тут почитал, — он поправил очки, — и пришел к выводу, что наша проблема перегрева вызвана высокой мышечной массой этой модели.
— Чего?
— Дело в том, что КПД искусственных мышц недостаточно высок, чтобы они оставались холодными. Это не имело значения для старых моделей с мышцами-ленточкамм. Здесь же полноценные мышцы выделяют тепла больше, чем способна рассеять поверхность тела. Очевидно, это мешает и охлаждению энергоустановки. Помню, были статьи о том, что это может помешать серийному производству.
— Так что, ты мог с самого начала знать, в чем дело?
— Ну, теоретически, мог, конечно. — Он опять поправил очки. — Но тогда ты бы сразу ушел, и я не смог бы прикоснуться к совершенству. — Он глянул на Альфу Два Семь, восседавшую на роботроне, правда, в немыслимом для королевы виде. — Ну, почти совершенству. И всего этого вечера бы не было.
— Хорошо. Приводи ее в порядок. Нам пора.
— И еще: чем больше движения, тем больше тепла. Если там танцы или другая активность, то пусть перед началом выпьет воды. В принципе, с ней ничего страшного случиться не должно, только будет пыхтеть как паровоз и привлечет еще больше внимания, чем просто своим видом.
— Спасибо, учту.
Мики улыбнулся, зачем-то быстро и неглубоко поклонился, и пошел к роботрону. Сперва с видимой осторожностью снял с головы Альфы Два Семь колпак, положил на стол рядом. Украдкой взглянул на Мегуми-тян, но она пыталась разорвать упаковку одноразовых тарелок и не смотрела на него. Высунув кончик языка, он начал заправлять груди рободевушки в изумрудную чешую платья. В конце выдохнул. "Эта часть точно совершенна", — произнес он почти неслышно. Повернулся к мониторам, щелкнул на клавиатуре пробелом. На двух из трех Мику перестала вертеться и приблизилась.
— Пока, Мику! — попрощался Мики.
— Пока, Мики! — ответила Мику и замахала обеими руками. Затемнение. Логотипы Тохо Индастриз.
Мики взялся за провод контактора. "Отключение", — с необычной четкостью дикции скомандовал он. Челюсти рободевушки разжались, глаза выровнялись.
Макото решил не терять время и пошел за шубкой. Снял ее с плеч застывшего в полупоклоне Гэри. "Спасибо, что воспользовались услугами нашего гардероба", — протянул тот вслед. Возвратившись, Макото сказал громко и четко: "Пойдем, Арьфа Два дот Семь. Нас ждут". Рободевушка посмотрела на него, потом на Мики. Тот развел руками. "Перестань делать то, что говорит этот человек. Слушай меня", — командовал Макото. Взгляд рободевушки зафиксировался на нем. "Вставай и следуй за мной". Она повиновалась, грациозно встала. Застучали по кафелю каблучки.
— Постой, постой! — остановил их Мики.
— Чего? — Макото уже стоял между стеллажами.
— Инструкцию забыл.
— А, точно.
Макото подождал, пока Мики засунет в пакет толстенный журнал руководства пользователя, не понадобившиеся папки и связку схем. Мики подбежал, вручил пакет. Макото передал его рободевушке. Тут вдруг он вспомнил, что хотел сказать. Кивнул в сторону выхода: "А там снег".
— Я же говорил! — закричал Мики Мегуми-тян.
— Пойдем смотреть! — ответила она и двинула за своей курткой.
Макото подумал, что надо поторопиться, пока его не снесли.
Вышли. Ступеньки были уже слегка припорошены. Макото поспешил подняться, чтобы дать место остальным.
— И правда! Не было Белого Рождества, так будет Белый Новый Год! Что я говорил? А ты не верила! — раззадорился Мики.
— Это кто не верил? Сам ныл два дня подряд! — не уступала ему Мегуми-тян.
У Макото не было времени ждать, пока они закончат. Кашлянув, он громко заговорил:
— Ну чтож, с праздником всех. Всем пока!
— И тебя также. Пока!
— Пока! — Мегуми-тян махала из-за спины Мики.
Макото не любил долгих прощаний, поэтому развернулся и зашагал к выходу из прохода на улицу. Альфа Два Семь не отставала. За спинами у них слышалось:
— Кстати о празднике, что ты мне подаришь? — голосом Мики.
— Это сюрприз, а ты?
— Э... узнаешь.
Макото посмотрел на идущую рядом рободевушку. Она бесстрастно глядела вперед. Тогда он остановился и сказал: "Роль: моя очаровательная спутница, Каори". "Принято", — бархатным голоском ответила она через несколько секунд. В свет улицы они вышли под ручку.
***
На тротуаре у обочины стояли двое. Парень смотрел в свой телефон и мысленно проклинал вечерние пробки, ленивых таксистов и праздничную кутерьму. Рядом с ним рободевушка. И хоть в ее электронном подобии мозга и не было настоящих мыслей, сложный комплекс нейросетей оценивал ситуацию в соответствии со своими знаниями и желаниями хозяина. Сейчас нужно было прижиматься к нему и восхищаться снегом. Они привлекали внимание прохожих. "Красотка что надо! Чуваку повезло, что она с ним". "Почему она в одном платье, а он держит подмышкой ее шубу?" "Наверное, вышли охладиться из этого кафе позади них". Но останавливаться и пялиться было не вежливо. Да и у всех хватало забот в этот праздничный вечер.
Похожие статьи:
Рассказы → Руководство пользователя
Рассказы → Исповедь тентаклемонстра
Рассказы → 2113-й
Рассказы → Игра
Рассказы → Санкционный смотритель
