Случай вскоре представился. Продвигаясь вдоль одной из дорог, они нагнали обоз, остановившийся на привал. Три телеги с запряжёнными в них гноками, замерли в тени деревьев. Две из них заполняли женщины и дети, в третьей обедали люди в сером.
Вскоре две фигуры отделились от компании жрецов, и подошли к колонистам. Одну из молодых женщин бесцеремонно сдёрнули с телеги, и повели в лес, в том направлении, где залегли Ярослав с попутчицей.
Все трое остановились в десятке шагов от них. Служитель культа взял женщину за волосы и поставил на колени, та не сопротивлялась. Жрец задрал подол балахона, и это было последнее, что он сделал в своей жизни. Второй пережил товарища лишь на миг.
— Не бойся, мы не из их числа, — шепнула Риза женщине, вытирая нож о траву. Но та, вопреки, ожиданию, испугалась неожиданных спасителей куда больше, чем насильников. С криками о помощи она бросилась к лагерю. Риза в два прыжка нагнала беглянку и успокоила её несильным ударом в шею. К счастью, остальные бандиты не отреагировали на шум.
— Поспит пару часов, — сообщила Риза. — А потом, найдёт дорогу до дома.
Ярослав был поражён, жертва готова была просить о помощи своих мучителей. Как же глубоко была вбита рабская покорность этим несчастным. И до каких мерзких глубин, болота моральной деградации, донырнуло общество, позволившее себе совершить такое глумление над людьми.
Ненависть закипала в груди мужчины, переполняя его и грозясь выплеснуться на поверхность.
— Не сейчас, Ярослав, — выдернула его Риза из багрового тумана. Она поняла состояние товарища и решила вмешаться. — Наше преимущество только в скорости, нужно попасть в Первый храм, как можно быстрее. Мы отомстим, обязательно, но не сейчас. Будь уверен, найдется способ заставить их ответить за всё. И заговорщики двинулись к обозу.
Несколько дней они тряслись в неудобных повозках по разбитой дороге. Хуже всего пришлось Ризе, среди жрецов не было женщин и девушке всё время приходилось прятаться под капюшоном.
А потом дорогу неожиданно преградил шлагбаум. Из небольшого жилого модуля вышел охранник в чёрном комбинезоне и с автоматом. Он окинул процессию подозрительным взглядом и подал кому-то знак рукой.
Шлагбаум начал подниматься и телеги, скрипнув деревянными колесами, покатили дальше. Солдат проводил серых жрецов презрительным взглядом и плюнул вслед.
Дорога всё круче поднималась вверх, движение замедлилось. Лес начал редеть, уступая место подножию недалёких гор. Петляя по каменистой местности, путники постепенно оказались со всех сторон окружёнными скальными выступами.
Телеги упорно ползли вперед по, пока проход между скал не перегородила металлическая стена с воротами. Чуть выше, на каменной площадке, сверкал на солнце прозрачный колпак бронированной кабины. Чёрные зрачки спаренных пулемётов внимательно наблюдали за дорогой. За турелью сидел боец в чёрном комбинезоне.
В воротах приоткрылась маленькая проклёпанная дверь, и ещё один солдат вышел к обозу. Старший из числа жрецов подошёл к нему и после короткого разговора, ворота поползли вверх.
Проходя мимо часового, каждый из служителей культа прикладывал свой амулет к сканеру в руках солдата. Прибор пикал, охранник посматривал на экран и кивал. Отметились и Ярослав с Ризой.
— Живее ублюдки, — бросил военный серым. — Я не собираюсь торчать тут до ночи из-за вас. Служивый даже не пытался скрыть своё презрение по отношению к служителям Морла.
Вскоре впереди выросла высокая стена. Она уходила далеко в стороны, где соединялась с неприступными скалами. Даже на таком расстоянии различались орудийные и ракетные установки на её гребне.
Проход на внутреннюю территорию осуществлялся через просторный тамбур двойных ворот, где у жрецов опять проверили амулеты — жетоны.
Вопреки ожиданию, внутри не оказалось ни храма, ни какого-нибудь другого места поклонения. Вероятно, весь культ Морла, существовал только для затуманивания мозгов колонистов. На обширном дворе находились несколько длинных деревянных бараков и летняя кухня с рядами столов, под дощатым навесом. Здесь солдаты забрали женщин и детей, и повели их дальше, где прямо в скале были установлены ещё одни ворота. Жрецы же направились к баракам, где им было отведено место для отдыха.
Когда Ярослав с Ризой попытались последовать за поселенцами, у ворот их остановил грозный оклик охраны:
— Куда прётесь, тупицы? Напомнить, где ваше место?
Становилось понятно, что жрецы находились здесь на очень невысоком положении.
— Мне видится только один вариант, — говорила Риза Ярославу в дальнем конце барака, снимая балахон и защитный комбинезон, под которым у неё по-прежнему оставалась простая крестьянская одежда. — Я проникну внутрь и узнаю, что там. Веди меня.
Ярослав пытался протестовать, но девушка была непреклонна. Он вывел её на улицу, и, держа под локоть, подвёл к внутренним воротам. Задержка пленницы не вызвала у охраны никаких подозрений.
— Удачи! — шепнул мужчина напоследок.
Когда один из солдат увёл Ризу внутрь, и дверь за ними захлопнулась, Ярослав приступил к изучению местности. Но кроме нескольких жилых корпусов, расположенных поодаль от бараков жрецов, на территории больше ничего не было. Эти добротные, современного вида здания, предназначались, вероятно, для проживания персонала базы. Туда и обратно входили и выходили в основном военные, или люди в синих комбинезонах.
Прошло около часа, показавшиеся мужчине вечностью. Наконец из двери в скале показалась знакомая стройная фигура. Ей шёл чёрный комбинезон, и оружие она держала вполне умело. Среди военных встречались женщины и, теперь Ризе не нужно было скрывать свой пол.
— Там под землёй целый город, — шептала она ему в укромном месте. — Лаборатории, цеха, склады. Есть ангары для техники и, наверняка, должен быть корабль.
— А пленных колонистов ты видела?
— Нет, но знаю, где их держат. Они под замком в научном секторе. Одевай униформу техника. — И девушка бросила Ярославу свёрток. В нём оказался голубой костюм и электронный браслет. Ярослав не стал спрашивать, откуда взялась кровь на рукаве куртки.
Внутрь они прошли беспрепятственно. За дверью оказалась широкая лестница, ведущая вниз и вглубь скалы. Спуск вывел к ещё одному проходу закрытому створками из прозрачного бронепластика. Вход был блокирован, но когда Ярослав и Риза приложили свои наручные браслеты к мерцающему диску на стене, автоматика их впустила.
Они оказались в вытянутом зале, с дверью в противоположной стене. Там же находились амбразуры с торчащими из них стволами пушек и излучателей. Проходя вдоль помещения, гости чувствовали на себе изучающие взгляды людей и автоматики, но всё закончилось благополучно. Ещё одна проверка с прикладыванием браслетов и они в длинном, широком коридоре освещённом сотнями ламп. Множество боковых ответвлений вели в самых различных направлениях.
Ярослав с Ризой пробродили по комплексу несколько часов, в тщетных попытках разобраться в планировке сооружения. В конце концов, они оказались на высоком балконе, идущем вдоль внутренней стены огромного помещения. Увиденное внизу не могло оставить их равнодушными, всё внутреннее пространство было заставлено разными по величине прозрачными чанами, внутри которых плавали человеческие тела и их фрагменты. Множество шлангов и проводов, отходящих от ёмкостей, терялись в недрах какого-то оборудования.
На самодвижущейся каталке, сотрудники лаборатории подвезли обнажённое женское тело, и поместили его в один из аппаратов. К монотонному гулу машины, добавился противный чавкающий звук.
Ярослав оцепенел, шокированный происходящим.
— Что могут делать эти подонки? — спросила Риза ни к кому конкретно не обращаясь.
— Кажется, я знаю, — предположил Ярослав. — Они пытаются улучшить породу своих рабов. Это чаны для клонирования, а биологический материал они берут у подопытных колонистов.
Мужчина рвался вперёд, туда, где в дальнем конце лаборатории тянулись стройные ряды прозрачных камер. На таком расстоянии он не мог разглядеть лиц, но чувствовал, что его родные живы и находятся там.
— Ты только всё испортишь, — вновь сдержала его Риза. — Даже если мы их сейчас найдём и вытащим из клетки, куда мы дальше с ними? Нет не сейчас, сначала найдём корабль.
Скрипнув зубами, Ярослав вынужден был согласиться.
— Здесь повсюду установлены камеры слежения, — продолжала девушка. — Рано или поздно мы вызовем подозрения. Нужно срочно что-то решать.
На стенах имелось множество указателей, но все надписи состояли из наборов цифр и букв. Углядеть какую-либо систему в этих комбинациях Ярослав с Ризой не могли.
— Смотри, — задумчиво произнесла девушка. — Цифра один есть везде, и она выделена цветом. Можно предположить, что она указывает на центр управления или на первое лицо.
— Тогда пойдём и зададим наши вопросы там, — решительно предложил Ярослав. Возражений со стороны Ризы не последовало.
Указатели вывели их к двери, которая находилась в тупике неширокого коридора. Рядом с входом стоял вооружённый охранник.
— Инженер доставлен по приказу руководства, — сымпровизировала Риза на ходу, и толкнула дверь, пропуская Ярослава вперед.
Озадаченный военный, шагнул было следом, но тут же упал, сбитый с ног, ударом приклада в затылок. Ярослав бросился вперед, но в помещении находился только один человек. Он сидел за массивным столом цвета красного дерева и спокойно наблюдал за происходящим.
Риза втащила бойца внутрь и заблокировала дверь. Ярослав убедился, что хозяин кабинета не имеет возможности подать сигнал тревоги, каким-нибудь скрытым устройством.
Они осмотрелись. Одну из стен просторного и светлого помещения украшала коллекция холодного оружия, но какого! Старинные клинки, принадлежащие различным инопланетным культурам, поражали разнообразием форм и отличным состоянием. Несомненно, крайне редкие и баснословно дорогие игрушки, которые мог себе позволить только очень состоятельный человек.
— Нравится? — без тени страха спросил хозяин. — Я собирал их по всей галактике.
Это был очень тучный человек с тройным подбородком. Смотрел на неожиданных налётчиков он пренебрежительно — снисходительно. Руки у него не дрожали, поросячьи глазки не бегали, он совершенно не боялся гостей!
— Чем обязан, господа? — спросил толстяк. — Впрочем, я кажется, знаю, с кем имею дело. Это вы разгромили бутафорский храм серых клоунов? Итак, зачем пожаловали? И давайте побыстрее, у меня мало времени.
Он, несомненно, чувствовал себя хозяином положения, а наглый, высокомерный тон, мог смутить любого, но только не Ризу.
— Мы пришли сделать предложение, — стараясь подавить нахлынувшую ярость, сказала она. — Твоя жизнь, взамен на корабль.
Толстяк затрясся от смеха, его подбородки задрожали, на глазах выступили слёзы:
— Давно так не веселился, — наконец вымолвил он, успокаиваясь. — А зачем вам корабль? Он все равно вам не поможет, Рувана окружена тройным щитом противоракетной обороны, муха и та не смогла бы проскочить.
Все ваши жалкие попытки сбежать, с самого начала были обречены на провал. Думаете, вы первые, к кому возвращалась память? Но необходимо отдать вам должное, так далеко не заходил ещё никто. И поэтому, в знак особого моего расположения, я милостиво делаю вам встречное предложение.
Сейчас вы сложите оружие и сдадитесь, а я сохраню вам жизнь. Разумеется, вам опять сотрут память, но это и к лучшему, не все воспоминания вызывают приятные ассоциации. Если хотите, даже могу сделать из вас счастливую семейную пару, поселить в просторном доме на хорошей земле, где вы сможете жить, размножаться и самозабвенно трудиться на будущее великой Бринианской империи.
И столько было самоуверенного превосходства в его взгляде, столько высокомерного пренебрежения в словах, что Ярославу на мгновенье сделалось не по себе. Но, только не Ризе. С грацией стремительной пантеры она прыгнула к толстяку, и по кабинету разнесся звонкий шлепок пощёчины.
— А теперь слушай сюда, жирная свинья, — процедила она сквозь зубы, приблизив своё лицо вплотную к обрюзгшей физиономии. — Ты ещё не понял. Нам нужен корабль и мы его получим. Я прошла через многое, и меня не остановит толстый кусок дерьма. Ты знаешь, что такое четыре месяца ада в бринианской тюрьме? Хочешь, я расскажу тебе, что проделывали со мной каждый день извращенцы — надзиратели? Не играй со мной, я могу стать самым кровавым кошмаром в твоей жалкой жизни.
И она саданула толстяку коленом в лицо. Начальник колонии перевернулся вместе с креслом и уже без него сделал смешной кувырок назад. А Риза занялась осмотром кабинета. Она выворачивала содержимое шкафов и полок на пол, пока в её руке не появился инъектор.
— Вот это удача! — театрально обрадовалась она. — «Эликсир согласия». После укола этой дряни я уже добровольно выполняла все желания своих тюремщиков. Интересно, как рассчитать дозу на такого борова?
— Нет, пожалуйста, не надо, — взмолился толстяк, шмыгая разбитым носом.
— Что, поросёночек, тебе больше не смешно? — и Риза вкатила дозу препарата в мясистую ляжку. Начальник колонии взвыл и сделал несколько неудачных попыток встать на четвереньки.
— Подождём, пока подействует, — предложила девушка, поднимая кресло и усаживаясь за компьютер хозяина кабинета.
Её пальцы быстро и ловко забегали по клавишам. На экране замелькали схемы, чертежи, куски текста. Когда Риза подозвала Ярослава к монитору, там сменяли друг друга лица женщин и детей. Через некоторое время он отыскал среди них свою семью. Имён не было, только номера.
Девушка подошла к толстяку и пнула его ногой:
— Готов к разговору?
— Да, — последовал лишённый эмоций ответ.
— Ты тут за главного?
— Да.
— Здесь есть корабль?
Послушный, как ручной хомячок начальник колонии, рассказал, что имеет личный корабль и запасной выход к стартовой площадке. Его подвели к монитору и заставили по селектору дать приказ привести в его кабинет троих указанных колонистов.
Когда Риза закрыла дверь за тремя испуганными людьми, со слезами и криками жена и дети бросились к мужу и отцу.
Ярослав держал Киру в своих объятиях и едва сдерживал слёзы. На щеке у женщины красовался большой фиолетовый синяк, тело, сплошь покрытое ссадинами и царапинами, едва прикрывала разорванная в клочья одежда. В грязных волосах запеклась кровь. Но она была жива, и это сейчас являлось главным. Дети внешне выглядели здоровыми, но страшно напуганными. Мужчина подумал, что в целом мире для него уже никогда не будет никого дороже этих людей.
— Простите, что помешала, — прервала его мысли Риза. — Но нам пора покидать это гостеприимное место. Хозяин любезно предоставляет нам свой корабль, и сейчас прикажет своим подчинённым, что бы они открыли коридор для взлёта. Так ведь, толстяк?
В соседней комнате находилась замаскированная дверь, которую снаружи никто не охранял.
— Этого упыря берем с собой, — решил Ярослав. — Должен же кто-то авторитетно и грамотно поведать миру о том, что здесь происходит.
Процессия прошла по неширокому коридору всего несколько десятков метров, когда возникшая перед ними перегородка, бесшумно отошла в сторону. В глаза ударил яркий свет, и люди увидели, что оказались в огромном колодце. Синее небо манило их далеко вверху, в круглом отверстии выхода из шахты.
В середине металлического пола стоял на опорах небольшой корабль. Это был звездолёт класса «курьер», быстрый и манёвренный, но совершенно не пригодный для боя. И тут, громко и настойчиво взвыл сигнал тревоги.
Пассажиры уже разместились в звездолёте, но Ярослав ещё не успел выполнить предполётную подготовку, когда дверь в шахту вылетела под действием направленного взрыва.
— Они не дадут нам взлететь, — молвила Риза внезапно потускневшим голосом.
А из дверного проёма уже показались люди в чёрных камуфляжных костюмах. Началась стрельба, и Ярослав запоздало понял, что Ризы рядом уже нет. Схватив оружие, он опрометью бросился наружу.
Перестрелка шла полным ходом. Девушка, укрывшись за металлическими ящиками, сдерживала огнём нападающих, не давая им проникнуть в шахту. Несколько тел уже лежали при входе.
— Риза, всё готово, летим! — крикнул ей Ярослав.
— Они не дадут нам взлететь, — спокойно ответила она. — Спасай свою семью.
— Я не оставлю тебя здесь!
— Тогда мы умрём все. Торопись, пока ещё не слишком поздно.
Если бы он был один! Тогда бы он без сожаления и сомнений остался рядом с Ризой и принял смерть. Но его жизнь ему больше не принадлежала, шепнув девушке последнее «прости», он кинулся в кабину звездолёта. Корабль оторвался от площадки и стрелой ушёл в небо.
На орбите было тесно от спутников слежения и боевых автоматических станций. Ярослав тоскливо наблюдал, как медленно заполняется индикатор готовности к прыжку, и ждал нападения, но орудия врага молчали. Вероятно, беглецов спасал тот факт, что приказ начальника колонии здесь отменить никто не мог, а для запроса на Бринию, военным требовалось время.
Жена и дети Ярослава, находящиеся рядом не издавали ни звука. Они мало, что понимали, но, несомненно, чувствовали трагичность момента.
В конце концов, бринианцы приняли решение, и борт одной из боевых станций окрасился пламенем. Две ракеты рванулись к курьерскому судну, но достичь его так и не успели. Звездолёт исчез с экранов радаров, нырнув в темноту подпространственного перехода.
Огласка подробностей Руванской колонизации, имела весьма печальные последствия для Бринии. Успев ещё задолго до этого настроить против себя практически всё галактическое сообщество, она не смогла замять конфликт. Многие искали повод, и когда он появился, в открытую заявили о начале операции по спасению своих граждан.
Объединённый колониальный флот не оставил ни единого шанса хвалёной противоракетной обороне Руваны. Десантные корабли садились на поверхность планеты, уже не встречая сопротивления.
Бринианцы намеревались скрыть своё преступление и попытались зачистить поселения и взорвать Первый храм, но не успели. Сухопутная операция поставила жирный крест грандиозным, далеко идущим планам и религии выдуманного бога. До открытого вторжения на саму Бринию дело пока не дошло, но война могла вспыхнуть в любой момент.
Оставались тысячи людей, с поломанными судьбами. Возвращаясь к нормальной жизни после реабилитации, далеко не все готовы были принять своё прошлое.
Ярославу в какой-то мере повезло. Его дети в прежней жизни оказались сиротами, Кира, влачила незавидное существование в каком-то борделе, их не держало прошлое и семью удалось сохранить. В отличии многих и многих других.
А ещё Ярославу безумно было жалко Ризу. Даже вообразить трудно, через какие испытания ей выпало пройти на пути к свободе. Уж она-то, как никто другой заслуживала жизнь.
Но Риза собственноручно осуществила свой выбор, а возможность самому выбирать свою судьбу и есть высшее проявление человеческой свободы.
