По мотивам повести Мартины Моно "Облако".
Огромное спасибо Курильскому за профессиональную консультацию.
И Еве — за то, что своим рассказом "Лестница в небо из лепестков сакуры" подвигла меня реализовать давно откладываемую идею.
Старший лейтенант Венсан Малверн мысленно возвел очи к небу: эта бесцеремонная девица, уже час сидевшая в кабинете и напористо излагавшая всем известную историю 60-летней давности, начинала его раздражать. Хотя, надо признать, нахальная журналистка Пэт Бромфилд была чертовски хороша: высокая, стройная, рыжеволосая, с глазами цвета моря, которое негромко напевало свою вечную, однообразную и такую привычную песню за окном маленького домика. Домик находился на территории военной базы, а сама база — на пустынном южном побережье Страны Восходящего Солнца.
Собственно, назвать это поселение «военной базой» можно было с большой натяжкой: последние пять лет здесь проживало не больше 40 человек, включая гражданских служащих типа садовника, повара и горничных. Почему не ликвидировать эти законсервированные со времен 40-х гг. прошлого века остатки когда-то действительно важной секретной базы американских ВВС, лейтенанту было абсолютно непонятно. Так же, как и зачем было держать здесь и его, и других солдат и офицеров, уже утомившихся писать рапорты с просьбами о переводе «хоть к черту на кулички».
И вот сейчас Малверн сидел за столом, прислушиваясь к шуму волн и глядя то на старые газетные вырезки, то на девушку. Пэт, похоже, уже изложила все, что считала нужным, и теперь сидела, сложив ручки на коленях, как примерная школьница, и ждала ответа.
Просто чтобы оттянуть время, Венсан склонился над столом, перебирая пожелтевшие листы. Он прекрасно знал эту историю, изложенную на страницах американских и японских газет больше полувека назад. А читая унылыми одинокими вечерами старые архивы, Малверн наткнулся на бумаги, указывавшие на интерес к случившейся трагедии со стороны секретных служб. Впрочем, за давностью лет и смертью всех основных действующих лиц (а также высокого положения наследников) документы уже не представляли никакой ценности.
На самом деле, эту историю знали многие: трудно сохранить в тайне даже самые интимные подробности, если они касаются жизни людей из так называемого «высшего света».
Впрочем, в данном случае просто высшего. Без всяких «так называемых».
На крошечном, непригодном для обитания островке суши – атолле Эниветок – когда-то проводились испытания новых супермощных американских атомных бомб. Разумеется, «во избежание» – и международных конфликтов, и подрыва репутации, которой послевоенные Штаты еще дорожили, – всем выходившим в море – от японских рыбаков до капитанов транспортных лайнеров и роскошных частных яхт – были выданы специальные карты, на которых закрытая для посещения зона, именовавшаяся «периметром», обозначалась заштрихованным красным прямоугольником. По расчетам самых квалифицированных специалистов и физиков-ядерщиков, принимавших участие в экспериментах, за границами «периметра» не наблюдалось ни остаточной радиации, ни других «побочных эффектов».
В день испытаний на Эниветоке яхта «Мери Энн», принадлежавшая дочери американского нефтепромышленника ван дер Брандта, находилась в двух часах хода от границы красного прямоугольника.
Но никакие уверения военных и ученых, никакие точные расчеты не спасли очаровательную Патрицию, только что отметившую свое 18-летие, троих ее друзей и всех находившихся на яхте, от смертельной дозы облучения. Так же, как не спасли многих других – простых рыбаков, пассажиров транспортных судов и экипажи военных кораблей. И все они, так же, как и Патриция ван дер Брандт, спустя несколько недель умерли от лучевой болезни.
А теперь – спустя почти 60 лет — юная журналистка сидела перед Венсаном и ждала, что он ответит на просьбу свозить («Вот выдумала увеселительную поездку!») ее на место, где когда-то располагался атолл Эниветок – маленький живой островок из кораллов в форме подковы, символа удачи.
Лейтенант посмотрел на скан старой карты: на ней, четко в центре красного заштрихованного прямоугольника, черным маркером был нарисован крест. Второй такой же, с указанием координат, располагался достаточно далеко от границы периметра и обозначал местонахождение «Мери Энн» в момент взрыва.
Венсан патологически не любил журналистов, считая их наглыми, бесцеремонными, лишенными всяких моральных убеждений шакалами, охочими до скандалов, сплетен и «жареных» новостей. Он знал, что это не так, но не мог (да и, честно сказать, даже не пытался) преодолеть свое предубеждение.
Поэтому, когда сегодня утром ему позвонил американский военный атташе и в достаточно категоричной форме… нет, не приказал, конечно, но… настоятельно рекомендовал выполнить просьбу мисс Бромфилд, лейтенант буквально озверел. Он, безусловно, пытался держать себя в руках в присутствии юной особы женского пола, но внутри у него все кипело.
— Мисс Бромфилд, а вам не кажется, что поездка к месту, ставшему причиной смерти и мисс ван дер Брандт, и ее друзей, да и нескольких тысяч других людей, — не увеселительная прогулка. Могу я узнать, зачем вам это нужно?
Вопрос был задан достаточно резко, почти грубо. Честно говоря, Малверн искренне надеялся, что его тон выведет девушку из себя, заставит сорваться, надерзить, в общем, сделать что-то, что даст ему повод отказать ей. А может, она и сама уйдет, громко хлопнув дверью (он-то переживет, главное, чтобы дверь выдержала).
Но Пэт, казалось, ничего не заметила.
— Конечно, можете. Дело в том, что я пишу книгу о семействе ван дер Брандт. Для меня действительно важно побывать в тех местах, которые были значимы для представителей нескольких поколений этой семьи.
«Ну, конечно! Эта девица решила сделать себе имя в журналистике, написав историю рода богатых нефтепромышленников. Разумеется, «простых смертных» она бы для этой цели не выбрала!»
С этой минуты зародившаяся неприязнь к красивой, умной и уверенной в том, что ей не откажут (и звонок из посольства, безусловно, играл в этой уверенности не последнюю роль), девушке переросла у лейтенанта в откровенную ненависть. Однако изменить что-то было не в его силах, поэтому Малверн, натянуто улыбаясь, сообщил мисс Бромфилд, что завтра в шесть утра ей следует подойти на пристань, где ее будет ждать «Sjowind» — небольшое судно, приписанное к военной базе. Безусловно, в такое путешествие, да еще и в закрытую зону, ей придется отправиться в сопровождении лейтенанта.
Если честно, особой нужды в личном присутствии Малверна на судне во время «увеселительной прогулки для любительницы легких денег» не было: вполне можно было отправить девушку одну. Капитан «Sjowind» — полуяпонец-полукитаец Тако – прекрасно справился бы с должностью надсмотрщика за журналисткой, но Венсану хотелось самому понять: что такого интересного и важного надеется увидеть Пэт в месте, где когда-то был атолл Эниветок.
Утро выдалось ясным и солнечным; море – как всегда в это время года – было спокойным и ласковым: ну просто идеальная погода для романтической прогулки с красивой девушкой. Но Малверн был настроен отнюдь не идиллически: он уже успел переговорить с Тако до прихода Пэт, и сейчас обдумывал то, что сказал ему капитан судна.
У капитана, так же, как и у Венсана, идея посетить атолл Эниветок не вызвала большого энтузиазма. И причина была не в том, что даже спустя 60 лет там могла сохраниться остаточная радиация: многочисленные, регулярно проводившиеся исследования показали, что ее нет.
— Вы знаете, Малверн-сан, я человек не суеверный. Но мне почему-то хочется держаться подальше от этого места. Будь оно проклято!
— А уж мне-то как хочется, — буркнул Венсан. – Но приказ сверху – все равно, что указ свыше: нам велено оказывать этой девице всяческое содействие. Никаких военных тайн там нет, так что отказать мы не можем.
Тако посмотрел на старую карту.
— Я помню, был еще ребенком, дед мой – рыбак — рассказывал. Друг его в тот самый день вышел в море: форель тогда шла косяками. И в момент взрыва лодка друга оказалась в том же самом месте, где и «Мэри Энн». До сих пор помню координаты: 11 град. 53 мин. северной широты и 170 град. 58 мин. восточной долготы. Так вот, через два часа после взрыва пошел снег. Об этом не писали в газетах. Но снег был: не холодный, белый-белый, мягкий-мягкий, похожий на сахарную вату. Знаете, когда в пушистом комочке виден каждый кристаллик. Друг деда стоял в лодке и смотрел, как он падает. А эта девушка – дочка нефтепромышленника – смеялась и танцевала на палубе. И ловила руками и ртом этот снег. Откуда ей было знать, что она играет со смертью.
— Снег? Подожди, откуда в марте года снег в этих широтах?
— Это был не просто снег, Малверн-сан. Такой же шел в Хиросиме. Но не через два часа, а сразу после взрыва. И он был черным.
К остаткам («Останкам», — подумалось Малверну) атолла Эниветок они подошли ближе к вечеру. Солнце светило все так же ярко, море было все таким же спокойным.
Но все, находившиеся на «Sjowind» — и команда из шести человек, и капитан Тако, и Венсан, и Пэт, – собрались у борта, глядя, как приближается отмель в форме подковы – символа счастья.
— Лейтенант, — Малверн даже не заметил, как девушка подошла к нему, — я знаю, что вы обо мне думаете. Вы уверены, что я пишу историю семьи ван дер Брандт, потому что это может принести мне успех и деньги.
— А разве это не так?
— Нет. Я, — Пэт смутилась, — я целый день думала, стоит ли говорить вам об этом. И решила, что стоит. Мне просто очень не хочется, чтобы вы считали меня взбалмошной, капризной девицей, ради карьеры и заработка готовой на все. Но для меня… история Патриции ван дер Брандт – это очень важно. Потому что…. Скажите, вы ведь читали не только то, что было в газетах о ее смерти?
— У нас на базе сохранились старые архивы. Там есть запись о посещении Патриции в больнице начальником медицинской секции при комиссии по атомной энергии…
— Да, я знаю, — перебила девушка. – Но про семью ван дер Брандтов вы хоть что-то знаете?
— Я перечитывал те вырезки, которые вы принесли. У Катрин и Дж.Дж. ван дер Брандтов было две дочери: младшая – Патриция, и старшая – Софи. Во время гибели сестры она жила в Японии с мужем, Гарри… — Венсан открыл рот и посмотрел на Пэт.
Это же было так просто. И почему только не пришло ему в голову раньше. Теперь все встало на свои места: и интерес юной журналистки к этой давней истории, и тот факт, что ее опекали высокие чины из посольства.
— Мое полное имя: Патриция Мэри Энн Бромфилд. Я – внучка Софи и Гарри. Теперь вы понимаете, что эта поездка – не просто каприз.
Казалось, слова девушки что-то изменили в окружающем их идиллическом морском пейзаже.
Воздух странно задрожал и стал сгущаться. Облака посветлели; отблески заходящего солнца, озарявшие небо, отразились в море, которое приняло розовый оттенок. Волны словно замерли, а на поверхности Тихого — действительно тихого – океана возникли странные красные штрихи. Они шли по диагонали – справа налево, перечеркивая белые барашки, синюю гладь, плавающие водоросли и маленьких рыбок. Вся вода была покрыта этими странными полосками.
«Sjowind» стоял в центре «периметра».
И тогда вокруг судна взметнулся огромный столб воды – совершенно бесшумно, как в немом кино, — принял форму огромного гриба и рассыпался разноцветными каплями, осколками кораллов и кусочками того, что когда-то было основанием атолла Эниветок, а затем превратился в черное облако. Облако поднималось все выше и выше, меняя цвет: из черного оно стало серым, потом белым, потом едва заметным на фоне темнеющего неба. А потом исчезло совсем.
Лейтенант Малверн очнулся от слов древней синтоистской молитвы, по преданию, отгоняющей злых духов, вперемешку с дикой, непристойной руганью, изрыгаемой всегда таким вежливым и корректным Тако. Капитан чуть ли не пинками разгонял опешивших моряков по местам, требуя как можно скорее убраться из этого проклятого места.
Еще два часа они шли на полной скорости по морю, полностью покрытому красными штрихами, а когда, наконец, границы «периметра» стало не видно даже в мощный бинокль, Венсан перевел дух и поднял глаза, чтобы посмотреть на небо, которое, казалось, одно сохраняло спокойствие в этой дикой, невозможной ситуации.
Легкая тень скользнула по небу, на мгновенье закрыв звезды, и исчезла.
— Что это было? – произнес Малверн.
— Облако, — ответила Патриция, до этого молча стоявшая рядом.
— Какое, к дьяволу, облако?
«Sjowind» остановился.
— Малверн-сан, — голос Тако был, как всегда, спокоен и лишен каких бы то ни было эмоций, — наши координаты: 11 град. 53 мин. северной широты и 170 град. 58 мин. восточной долготы. Я не думаю, что нам удастся отсюда уйти.
— Что ты имеешь в виду?
— Все системы судна исправны, двигатель работает на полной мощности, но мы не можем сдвинуться с места.
— Это невозможно.
— И, тем не менее, это так.
Легкая тень снова проскользнула по небу, пометалась туда-сюда, словно ища, где остановиться, и, наконец, замерла прямо над судном.
И тогда с неба посыпался снег. Мягкий, как вата, он ложился на палубу, волосы, одежду нежными белыми хлопьями, бесшумно кружась в воздухе.
— Снег, — растерянно произнес Малверн, боясь поверить в свою сумасшедшую догадку. – Откуда здесь снег в марте?
— Это не просто снег, Венсан. Такой же шел в Хиросиме. Только он был черным.
Похожие статьи:
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Кстати, графоманство и читатели замечают, не только авторы) На том же ФЛ читатели, которые сами не пишут, такие подкованные встречаются, что обзавидуешься. Могут весь текст по полочкам разложить.
Тута сила воли нужна!
