Назначены на новую должность

Эрик стоял на светофоре и ждал, когда загорится зелёный. Отсюда его дома видно не было – загораживало обзор то странное и нелепое здание. Странность заключалась в том, что его вообще построили, а то, что его построили именно здесь, было в высшей степени нелепо. Высоченное, мрачное, готическое (Эрик не разбирался в стилях архитектуры, но ему было известно слово «готическое» и оно как нельзя лучше отражало впечатления от этой каменной громадины с башнями и шпилями). Никто не знал, когда здание было возведено; может, оно стояло тут всегда?

Направляясь домой с полными покупок сумками в руках, неспешно прогуливаясь под ручку с девушкой или совершая утренний променад, Эрик так или иначе цеплялся взором за это удивительное в своей неуместности строение, и в его голове рождались разные мысли. Он рассуждал о том, кто мог бы работать в этом здании: наверняка люди в спецодежде чёрного цвета, в тёмных очках, с дубинками и автоматами, — а ещё о том, есть ли в этом здании лифт – лестниц-то там, конечно, нет, а лифт, вероятно, представляет собой кабину размером с холл небольшого театра, которая поднимается и опускается с ужасающим беззвучием, а ещё, думал Эрик, потому что зачастую ему нечем было занять голову, ночью над этим готическим небоскрёбом должны кружить вертолёты, из кабин которых пулемётчики зорко следят за всяким, кто находится в пределах полумили от здания, будь то человек или собака, или мошка. Над чем же работают люди там, внутри этого храма бесконечных фантазий? На ум приходило что-то магическое и совершенно нереальное; быть может, от результатов труда работников здания зависит жизнь всего города или даже больше…

            Примерно на этом месте мысли Эрика прерывались, потому что он заходил под арку, а через пару десятков шагов выныривал обратно на улицу, под дневное небо или усеянный звёздами купол, и оказывался на финишной прямой перед своим домом. Течение мыслей тут же делало петлю и сворачивало совсем в другую сторону – теперь ум молодого человека занимали повседневные заботы, радости и неприятности, а не чудные фантазии, которые детство оставило ему в качестве подарка.

            В обычный день Эрик набирал на домофоне код, заходил в подъезд, поднимался по лестнице, открывал ключом дверь квартиры и погружался в полумрак давно знакомого помещения. Раздевался и занимался домашними делами, а когда дела заканчивались, читал в кресле книгу, смотрел телевизор, общался в Интернете, вёл дневник. Странная привычка: хотя большинство людей излагали свои мысли на электронных страницах, Эрик, по старинке, брал ручку и записывал всё, что с ним случилось, в толстую книжицу с золотыми буквами на обложке. Таков, в общих чертах, был обычный день Эрика Стейнберга, год назад окончившего экономический университет и активно ищущего работу.

            Но сегодняшний день отличался от предыдущих. Кто-то боится, что жизнь преподнесёт ему сюрприз, кто-то ждёт этого с нетерпением – к Эрику ни то ни другое не относилось. Он просто принял предложение своего старого друга Джейми Уайнорски.

            Дружба с Джейми была одним из самых приятных и запоминающихся событий в школьные годы Эрика. Весельчак и балагур Джейми, этот малолетний разбойник, вечно что-нибудь выдумывал: то намажет страницы классного журнала клеем, так, что злючка Каллахен, учительница английского языка, даже если захочет, не сможет поставить ему «пару»; то подначит Эрика забраться по высокому дереву и заглянуть в окно третьего этажа в то время, когда девочки занимаются там физкультурой (почему-то занятия по физ-ре у мальчиков и девочек проходили раздельно, и Джейми это определённо не устраивало). В тот раз Джейми чуть не навернулся с высоты в двадцать пять футов, а Эрик свалился с нижней ветки на спину и больно ударился позвоночником. Из-за этого им и не удалось смыться. Директриса стала допытываться, в чём дело. Джейми врал напропалую, но миссис Стоун была тёртый калач и не верила не единому его слову. Тогда директриса взялась за Эрика: она забрала его в свой кабинет и там угрозами, жутким шипением и надсадным сопением выудила из него правду.

            Дерево пришлось спилить. Протесты не помогли. Пусть это дерево – символ школы, пускай его украшают разноцветными ленточками и шариками во время праздников, но спокойствие дороже. «Ничего, будем украшать фонарные столбы», — заявила директриса в своей речи, произнесённой в тот знаменательный день, 12 мая, который вошёл в школьную историю под названием Большой Взбучки. А его герои – Джейми Уайнорски и Эрик Стейнберг – стали для всей школы символами мужества, отчаянными борцами за права учеников, не побоявшимися пойти против жестокой и закоснелой системы.

            Чтобы оправдать свой статус, Джейми и Эрик время от времени совершали геройские подвиги, вроде такого: Джейми пробирался в кабинет директрисы, пока там никого не было – Эрик отвлекал мисс Стоун разговорами о выдуманном бронхите, — и ножовкой, позаимствованной у отца, подпиливал ножки стула. Джейми был мастером розыгрышей и приколов, которые, когда надо, принимали форму изощрённой мести тем людям, что заставляли его изо дня в день учить законы Ома и читать Уайльда, ставили «колы» и «двойки», да ещё хотели, чтобы ему это нравилось. Невинным детским убеждением – «Зачем мне учить то, что мне неинтересно?» — и объяснились все выходки Джейми; этим и ещё хулиганским началом, которое в нём было очень сильно. Джейми был крайне энергичным, умным и способным пареньком, но он никогда ничего не учил из-под палки; он много читал, в том числе научно-познавательную литературу, но интересовало его только то, что он изучал по собственной воле. Всё остальное казалось ему скучными и ненужными. Эрик же, в отличие от друга, не был безобразником, итальянским арлекином в маске курчавого черноволосого сорванца. Он безумно уважал Джейми за его ум, находчивость и преданность их дружбе и старался от него не отставать.

Кнопки на стульях директрисы, заведующих, учителей, докторов и охранников… Жвачки в замках дверей… Всё это было элементарно и в конце концов наскучило Джейми. Надо было идти дальше, развиваться. Так появились грандиозные розыгрыши и мистификации, многие из которых удостоились чести быть записанными в тайную хронику борцов за свободу от школьного произвола, в фолиант команды УС, как они себя называли, возглавляемой… естественно, Джейми Уайнорски. Эрик Стейнберг был его бессменной правой рукой. Состоявшие в гильдии Джейми и Эрика занимались тем же, чем и они сами: ученики младших классов клали на стулья кнопки и совали жвачки в дверные замки; ребятам постарше поручали более сложные «диверсии». Некоторые из особо масштабных операций, спланированных лично Уайноем и Штейном, даже получили названия: Большой Потоп, Взрывающаяся Песочница, Операция «Тёмный Свет» и, разумеется, Революция под Знаком УС. За последнюю Эрика с Джейми едва не исключили из школы, но родители защищали своих детей с таким усердием, которое не снилось и лучшим в мире адвокатам, получающим за процесс несколько миллионов долларов, а кроме того, Джейми и Эрик умели заметать следы. Так что переворота в школе не случилось, Эрик и Джейми получили от родителей свою порцию взбучки, о которой, как всегда, немедленно и благополучно забыли, а тайную организацию пришлось распустить. Но всё ещё находились инициативные личности, продолжавшие светлое дело Уайноя и Штейна по борьбе с учительско-директорским произволом, и мы не ошибёмся, если предположим, что всё это происходило не без участия бывших лидеров повстанцев.

С того времени прошли годы. Раз за разом с деревьев облетала листва, потом на них снова распускались зелёные листки, такие же свежие и красивые, как прежде; снег падал и таял, и вновь падал; лили дожди; светило солнце. Шло время…

Эрик, который всегда чувствовал тягу к точным наукам, поступил на экономический факультет. За пять лет обучения он почти не виделся с Джейми. Друзья изредка переписывались, вспоминали старые деньки и обсуждали новые шалости революционера Уайноя, и пусть они потеряли прежний яркий окрас и былой масштаб, в них всё ещё чувствовалась рука гения. Когда Эрик говорил что-нибудь подобное, Джейми подолгу смеялся, а потом неизменно заявлял, что в Эрике пропадает писатель. Эрик пожимал плечами и отвечал, что экономист, которым он хочет стать, должен помочь будущему писателю появиться на свет. Если же ничего не получится… экономисты ведь неплохо зарабатывают, верно? А потом спрашивал, почему Джейми решил стать дипломатом. Друг снова смеялся и отвечал, что дипломаты тоже умеют зарабатывать деньги. Как жаль, что к этому всё и свелось. А помнишь, как было раньше… Джейми помнил – и они опять возвращались к воспоминаниям.

Однажды Джейми предложил Эрику встретиться. Джейми сказал, что очень соскучился и хотел бы повидаться с Эриком; тот, конечно, был не против. Они договорились о встрече.

И вот, через несколько дней, на улице, известной как Старая Дорога, возле магазинчика продуктов с видавшей лучшие дни неоновой вывеской встретились опрятный молодой человек с приятными чертами лица и пушистыми светлыми волосами и высокий, элегантно одетый мужчина в пиджаке и шляпе. Эрик был ошарашен. Он узнал друга, но был так потрясён его видом, что Джейми пришлось самому поднять безвольную руку Эрика и пожать её.

— Привет. Давай прогуляемся? – И Джейми улыбнулся.

Хотя бы его улыбка осталась прежней. У Эрика отлегло от сердца. Он тоже улыбнулся, сказал: «Давай», — и они пошли вниз по улице.

Первое время они болтали обо всякой чепухе, и Эрик никак не решался спросить Джейми о его жизни и успехах. Судя по всему, таковые имели место: в последний раз, когда они виделись, Джейми, конечно, был как всегда опрятен, гладко выбрит и причёсан, но он нисколько не напоминал того светского денди, совершенно незнакомого человека, который сейчас шёл рядом с Эриком и о чём-то с упоением рассказывал. Они не видели друг друга около года, довольно большой срок, за который Джейми Уайнорски, бывший сорвиголова и хулиган, превратился в респектабельного джентльмена. Как это произошло, в чём причина такой внезапной перемены?

— …Это была едва ли не последняя моя шалость, — продолжал Джейми, и Эрик понял, что друг рассказывал о какой-то своей очередной проделке. – Мир меняется, и мы меняемся вместе с ним. Я стал немного другим человеком. Да, мы по-прежнему друзья, и я благодарю Бога за то, что встретил тебя, Эрик, и иногда появляется у меня непреодолимое желание плюнуть на всё и устроить какую-нибудь новую заварушку, разыграть кого-нибудь… Но я останавливаю себя: я понимаю, что это отголоски прошлого, всего лишь приятные воспоминания, которые мне посчастливилось приобрести. Сейчас я занят совсем другим. У меня наконец появилось некое подобие цели в жизни – совершенно неожиданно, надо сказать…

Пока Джейми откровенничал, Эрик думал над его словами о непреодолимой тяге к розыгрышам: а что, если всё это – маскарад, устроенный Джейми ради шутки, что, если изменения, о которых он говорил, — лишь часть его нового розыгрыша? Да, он никогда не разыгрывал лучшего друга, возможно, считал это неправильным или попросту не задумывался о том, что мишенью его следующего прикола может стать настолько близкий для него человек. Эрик прекрасно знал Джейми и мог побиться об заклад, что, как бы сильно его друг не изменился, его моральные принципы, его понимание дружбы остались прежними. Вернее, Эрик на это надеялся, потому что в отношение его это было правдой.

По синему дневному небу медленно плыли кучевые облака, лёгкий ветер летал по городу, свободный и естественный. Автомобильная дорога и, как следствие, автомобили. Пустынный тротуар, и два человека, которые бредут по нему: один больше говорит, другой больше слушает. Они так не похожи, но между ними чувствуется давняя привязанность, с годами не изменившаяся и не ослабевшая. Эрик посмотрел на часы – была половина третьего, — оглянулся и бросил взгляд на мрачное и нелепое здание. Построенное из необычного зелёно-коричневого камня тёмного оттенка, оно выделялось среди жилых домов и офисов, автостоянок и заправочных станций, кафе и супермаркетов так же, как небоскрёб выделяется среди дубов и вязов.

— Давай в переход, — сказал Джейми и поманил за собой Эрика, — мой обеденный перерыв заканчивается в три, и мне никак нельзя опаздывать.

Эрик тут же забыл о здании и сконцентрировался на том, что интересовало его гораздо больше – на судьбе лучшего друга. Вот и выдался удачный случай поговорить о работе Джейми.

— У вас там, наверное, всё очень строго? – предположил Эрик. Он снова окинул взглядом Джейми. – У тебя такой видок… ну, ты понимаешь…

— Как у олигарха?

— Да, вроде того.

— Не буду увиливать, да и ложная скромность никогда не была мне свойственна… короче говоря, я и есть кто-то вроде него.

— Вроде олигарха?

— Ага. – Джейми рассмеялся. – Шучу, конечно. До олигарха мне далеко, но деньжат у меня заметно прибавилось. Если бы я разговаривал с кем-то другим, я бы не заявлял это так, в открытую. Но мы же знакомы чёрт-те скока, и я уверен, что ты меня поймёшь. И простишь. – Сказав последнюю фразу, Джейми снял шляпу, прижал её к груди и пустил вымышленную слезу, под конец высокотеатрально хлюпнув носом.

Эрик не смог удержать улыбки. Вот он, Джейми Уайнорски, во всей своей красе. Человек, который не побоялся бросить вызов самой миссис Стоун, человек, организовывавший людей с лёгкостью, которой позавидовал бы Наполеон, человек-актёр, настоящий лидер и просто хороший парень.

— Тебе в театральный надо было поступать, — сказал Эрик, когда они перешли на другую сторону дороги и пошли в обратном направлении.

— Возможно. Но я подумал-подумал и решил, что это не для меня. Актёр может прожить сотни жизней, перемерить на себе сотни образов, но это не освободит его из плена законов и условностей театра.

— Пошёл бы в кино.

— Та же самая история. Мне нравится меняться, оставаясь при этом самим собой, я люблю людей…

— Миссис Стоун могла бы с тобой поспорить.

— Это точно! – Его глаза, как прежде, озорно блеснули. -  А ещё я люблю находить с людьми контакт, люблю общаться, организовывать…

— …и в итоге добиваться своего.

— И в итоге добиваться своего. Не спорю.

— Потому ты и пошёл в дипломаты?

— Да, 5% причин сводятся к этому. А остальные 95 заключаются в том, что у моих родителей были знакомые…

— А-а-а…

— Только не говори, что ты сам обошёлся безо всякой помощи извне?

— Да как ты можешь такое говорить! – Эрик в негодовании всплеснул руками. – Я всего-превсего добился своими силами и горжусь этим!

Они остановились. Гневное выражение удерживалось на лице Эрика ещё секунды три, а потом они дружно расхохотались, как в старые добрые времена.

— Ну что, неплохо я сыграл оскорблённую честь? – сквозь слёзы спросил Эрик.

— Вполне, вполне, — кивая, оценивающим тоном ответил Джейми. – Я возьму тебя в свой новый спектакль, там у меня заготовлена для тебя очень характерная роль уборщика сцены.

— Погоди, я тебя ещё переиграю, звезда театра.

Когда шутки-прибаутки закончились, Эрик спросил:

— А в чём заключается твоя работа? Надеюсь, ты никого не грабишь и не убиваешь?

— Я тоже.

Этот ответ удивил Эрика, и Джейми пояснил:

— Большую часть дня я применяю свои дипломатические навыки, пытаясь наладить взаимопонимание и выгодные деловые отношения между группами людей, причём, что это за люди и чем они занимаются, — мне неизвестно. Работаю я в основном с бумагами и лишь изредка кого-нибудь консультирую лично, но при этом чаще всего не знаю имён тех, кому пытаюсь помочь. Ну, что поделаешь, издержки производства. Но я не жалуюсь, зарплата компенсирует все недостатки и заставляет поглубже запрятать любопытство.

— И большая у тебя зарп… А впрочем, что я спрашиваю, и так понятно.

Без тени превосходства и язвительности Джейми рассказал Эрику о том, как однажды друг привёл его в одну организацию, которой требовался дипломат. И не просто дипломат, а дипломат самого высокого уровня. Джек – так звали друга – полагал, и не зря, что Джейми высококлассный специалист, одарённый недюжинным талантом. Начальство и Джейми быстро нашли взаимопонимание, и уже на следующий день он вышел на работу. Здание, в котором располагалась организация – ООО «Интертрейд» или что-то в этом духе, — находилось в пяти-шести милях от дома Джейми. Три остановки на метро, и вот он на месте. Хотя в последнее время Джейми предпочитал добираться до работы на машине.

— Ты купил себе машину?

— Ага, новенький «ягуар».

Эрик присвистнул.

Не считая покупки машины, в жизни Джейми произошло множество приятных изменений: переезд в новую комфортабельную квартиру, которую он снимал отнюдь не по сходной цене, покупка нескольких коллекций модной одежды…

— От девушек теперь отбоя нет. Ты ведь знаешь, что больше всего возбуждает женский род? Нет, не род мужской, а средства, которыми он обладает. Деньги. Бабки. Я не рассчитываю на большую и чистую любовь, но и не завожу интрижек с каждой встречной. Бывает, я пользуюсь своим положением – какому мужчине не будет приятно сходить с красивой девушкой в ресторан или в кино, или в гости к друзьям, обеспеченным, деловым людям? Но всё это для меня не настоящая жизнь. Я использую свалившиеся мне на голову блага, чтобы как-то разнообразить собственные будни. И скажу тебе честно, Эрик: будь у меня возможность, как раньше, носиться с тобой по дворам и стройкам, класть кнопки толстым глупым тетёхам на стулья и так далее, я выбрал бы именно такую жизнь. Но иногда выбираем не мы, а нас, и приходится с этим мириться.

Эрик был потрясён такой откровенностью, но ещё больше его изумило то, что Джейми умудрился не растерять своей души в этой горе злата и благ, не потерял себя самого в погоне за успехом, как это часто случается с людьми.

— Здорово… — вот всё, что мог сказать Эрик. Ему похвастаться было нечем, поэтому он молчал.

Они шли дальше, оставляя позади автомойку, палатки с пирожками и хот-догами, линии электропередач. Время приближалось к трём.

Тишину нарушил Джейми.

— Конечно, кое-что меня смущает… а точнее, много всего, но нам запрещено рассказывать о работе. Я подумал, что могу сделать для тебя исключение. Я тебя знаю, ты надёжный, серьёзный парень, ты никому не проболтаешься.

— Разумеется.

У Эрика из головы никак не выходили словами Джейми. «Я налаживаю контакты между группами лиц, но понятия не имею, что это за лица и чем они занимаются». Как такое возможно?

— Кроме того, — продолжал Джейми, — я же не просто так рассказал тебе всё это. Тебе ведь, возможно, предстоит работать бок о бок со мной.

Эрик встал как вкопанный.

— Мне?

— Тебе, тебе. Ты же согласишься? Насколько я помню, тебе очень нужны деньги, а тут такие условия, и… В общем, ООО «Интертрейд» требуется финансовый директор, самого высокого уровня.

— И ты полагаешь…

— Я уверен.

Эрик задумался. Он был обрадован и изумлён, и пребывал в смятении; слишком много противоречивых чувств боролось в нём. С одной стороны, ему действительно были нужны деньги, ведь нельзя жить только на «пособия» от мамы; тогда как с другой стороны, в чудесном предложении Джейми было чересчур много белых пятен, неясностей и странностей. И всё-таки это его лучший друг, ему можно доверять: он очень умный парень и не станет бросаться сломя голову в смертельные авантюры, невзирая на то, что по натуре он как раз личность авантюрная. Что же решить?..

Эрик решил задать ещё несколько вопросов: нельзя просто так, с бухты-барахты, кардинально менять свою жизнь, пусть даже она сложилась не самым лучшим образом.

— А где ты работаешь?

— Да вот здесь.

И Джейми указал рукой на громаду из зелёно-коричневого камня.

… — Давай зайдём внутрь, и я познакомлю тебя с начальством.

Эрик не стал сопротивляться.

— Вот увидишь, — говорил Джейми, — это серьёзные и в какой-то мере даже приятные ребята.

— В какой-то?

— Ну, в той, в которой могут быть приятными боссы. – И Джейми улыбнулся своей широкой, обезоруживающей улыбкой.

Эрику ничего не оставалось, кроме как последовать за другом.

Они поднялись по высоким широким ступеням и прошли в большие двери, украшенные затейливыми вензелями. Охранник, дежуривший у дверей, казалось, не обратил на них ни малейшего внимания.

Когда они очутились внутри, на Эрика водопадом обрушился полумрак огромного холла. Коридоры шириной с две полосы дорожного полотна были пусты. Светильники, вделанные в стены через равные промежутки, как могли – не очень успешно – боролись с угнетающей атмосферой. Под потолком висела внушительная люстра, сделанная в старом стиле; стеклянных плафонов было много, внутри каждого горела лампочка, но в плане света польза от них была невелика. Одинаковые двери с одинаковыми табличками дружной чередой утекали вдаль; все двери были закрыты.

Эрик огляделся и пришёл к выводу, что внутри здание точно такое, каким он его представлял. Разве что по коридорам не носятся призраки. И странные механизмы не жужжат за каждым углом. И ещё здесь нет светильников неправильной формы, стены не увешаны картинами сюрреалистов, и… Нет, всё-таки я представлял его совсем не таким, сказал себе Эрик.

Из-за угла неожиданно, как те самые привидения, появились два человека, в костюмах таких же дорогих и строгих, как на Джейми. Парочка прошествовала мимо друзей, не сказав ни слова, и скрылась за следующим поворотом.

— Сначала кажется, что тут мрачновато, — всё тем же бодрым тоном говорил Джейми, — но потом ты поймёшь, что так даже лучше: подобная атмосфера помогает настроиться на серьёзный лад.

Да уж, чего-чего, а серьёзности в обстановке хватало.

Эрик не понимал, шутит Джейми или нет; похоже, он говорил серьёзно.

— Я быстро привык, дня за два. Пойдём, я провожу тебя к главному.

Кабинет директора находился на десятом этаже. Чтобы попасть туда, они воспользовались лифтом. Кабина, против ожиданий Эрика, ничем его не удивила: стандартное зеркальце вдоль длинной стены, стандартный циферблат, хоть и светящийся.

Когда двери открылись и друзья вышли, Эрик первым делом посмотрел на лестницу. Это было нечто колоссальное: если бы к этой лестнице ещё с трёх сторон приставили три таких же, получилась бы пирамида ацтеков. Широченные ступени и длиннющие пролёты. И пустота: никто не поднимается и не спускается.

Джейми открыл дверь, ничем не отличающуюся от других, если не считать имени на табличке: У. С. Эдвардс.

Обстановка внутри удивительным образом дисгармонировала с тем, что Эрик увидел снаружи: богато обставленный кабинет, стол и полки из магазина дорогой мебели, тончайшие белые занавески на окнах, причудливая настольная лампа – всё подобрано в цвет и прекрасно сочетается друг с другом. Нет сомнений, что результатом этого великолепия стала работа лучших дизайнеров.

Одетая в строгий костюм женщина – секретарша VIP-класса, как назвал её про себя Эрик, — подняла обильно сдобренные тушью ресницы, хлопнула ими пару раз и спросила:

— Кто?

— Джейми Уайнорски, а это Эрик Стейнберг. Мисс Стиллз, мы к мистеру Эдвардсу по вопросу трудоустройства… ну, он в курсе.

— Подождите.

Секретарша сняла телефонную трубку, нажала кнопку связи и перебросилась с шефом парой слов, после чего их пропустили.

Если «апартаменты» мисс Стиллз можно было назвать комфортабельной однокомнатной квартирой, то кабинет мистера Эдвардса – маленьким дворцом. Потрясающие болотного цвета шторы, стоившие, наверное, несколько тысяч долларов; картины на стенах – Эрик узнал некоторые из них и не мог побиться об заклад, что это не подлинники; стол из красного дерева; люстра, словно бы украденная из графских покоев…

Эрик постарался не пялиться на обступившую его со всех сторон роскошь и сконцентрировал внимание на Эдвардсе. Тот оказался низкорослым, плотным, лысеющим человеком. Его цепкий взгляд остановился на вошедших, стоило им переступить порог кабинета.

— Добрый день, мистер Уайнорски. По какому вопросу?

— По вопросу трудоустройства, мистер Эдвардс. Вот. – Джейми подтолкнул Эрика, и тот вышел вперёд. – Вы искали того, кому можно было бы поручить трудную и крайне ответственную должность финансового директора. Могу с абсолютной убеждённостью заявить, что поиски окончены: этот человек – прекрасный специалист. Его зовут Эрик Стейнберг. Я знаю его много лет, так что успел убедиться в его способностях.

Эдвардс оценивающе посмотрел на Эрика, смерил его с ног до головы своим высекающим искры взглядом, а потом сказал:

— Это замечательно, но мне нужны резюме, рекомендации и всё прочее.

— Он перешлёт документы вам на э-мэйл.

Эдвардс хмыкнул, и Эрик подумал, что сейчас он скажет: «Нет, этот субчик нам не подходит». Вместо этого Эдвардс потянулся за визитной карточкой и отдал её Эрику.

— Здесь написан мой э-мэйл. Будьте любезны прислать всё необходимое как можно скорее.

— Я… я сделаю это сегодня же, — от волнения Эрик даже начал немного заикаться.

Эдвардс снова хмыкнул, затем обратился к Джейми.

— Мистер Уайнорски, я знаю ваши способности и уважаю вас как специалиста. Сомневаюсь, что в угоду себе или своему старому школьному другу вы вздумали пудрить мне мозги. Я доверяю вам и надеюсь, что мне не придётся разочароваться в этом доверии. Кроме того, вы, конечно же, помните пункт 17.11 трудового соглашения. А с вами, мистер Уайнорски, мы свяжемся по э-мэйлу после того, как получим от вас письмо. Трудовой договор мы также перешлём вам по электронной почте; вы сможете распечатать его, ознакомиться с ним и, подписав, принести моей секретарше. На этом всё, не смею более вас задерживать.

И он обратил свой взор к бумагам на столе, давая понять, что аудиенция закончена.

— Всё прошло просто классно, — сказал Джейми, когда они вышли в коридор, и похлопал Эрика по плечу. – Ты рад?

Ответом ему послужило непонятное телодвижение, словно бы Эрик одновременно пожимал плечами, качал головой и разводил руками.

— Парень, тебе нужно расслабиться: ты только что получил должность, о которой любой другой может лишь мечтать, и, понятное дело, ощущаешь себя не в своей тарелке.

— Получил?

— Конечно. Если тебя не возьмут на эту должность, то не возьмут никого, а это им не выгодно. Уж поверь мне. Я ещё не встречал человека, который бы так ловко обращался с цифрами. Не понимаю, почему ты не мог найти работу.

— Дело не в этом, просто… везде меня что-то не устраивало: или зарплата, или местоположение офиса, или какие-нибудь специфические требования.

— Думаю, теперь тебя всё будет устраивать. Главное, не забывай про свой талант экономиста и реализуй его.

— А раньше ты говорил, что я – писатель.

— Писатель или финансовый директор – не всё ли равно? Одно другому не мешает. Начни с финансового директора, а там посмотришь, вдруг понравится.

— Всё-таки ты отличный дипломат, — сквозь смех сказал Эрик.

— А то. – Джейми подмигнул другу. – Ладно, мне давно пора быть на рабочем месте, ещё неровен час уволят такого хорошего дипломата.

И, помахав на прощание рукой, он убежал, а Эрик пошёл к лифту, погружённый в свои мысли.

Когда в окружающей тишине раздалась трель мобильного телефона, молодой человек вздрогнул. Он вытащил трубку и нажал кнопку приёма; на экран он не взглянул и потому не знал, кто звонит. Губы Эрика уже начали произносить первую букву в слове «Алло», как вдруг двери лифта раскрылись перед ним и из кабины вылетел какой-то человек. Он сшиб Эрика и, не заметив этого, не удосужившись даже извиниться, побежал вниз по лестнице. Туда же, ему вдогонку, полетел мобильный, выпавший из руки Эрика. Телефон прыгал по ступеням, словно лягушка с передозой кофеина, и остановился только в самом низу.

За считанные секунды преодолев гигантский пролёт, Эрик подошёл к останкам мобильного, присел на корточки и вгляделся в разбитый дисплей – тот был девственно чист. Эрик поднял телефон и приставил к уху – ничего: динамики тихи, как украинская ночь. Эрик вздохнул и приготовился было отслужить панихиду по погибшему в неравном бою товарищу, когда его окликнул женский голос:

— Эрик?

Он поднял глаза и не поверил им.

— Кайла?

Его школьная подруга, самая классная из всех девчонок, с какими он был знаком, стояла рядом с ним. Одетая в деловой костюм, с кейсом в руках; волосы аккуратно уложены; маникюр не вычурен, но безупречен; брови подведены так, как надо; а чёрные бусы и дорогие, сделанные в классическом стиле часы подчёркивали и завершали образ. Перед ним стояла бизнеследи, а не девчушка в простом платьице, взрослая и зрелая, а не та маленькая безобразница, которая за компанию с Эриком и Джейми бросала с третьего этажа школы наполненные водой воздушные шарики. И всё-таки в глазах этой серьёзной леди плясали те же самые искорки, что и несколько лет назад.

— Привет, давно мы не виделись, — сказала Кайла, и, как показалось Эрику, тень смущения скользнула по её лицу.

— Д-да. – Эрик никак не мог прийти в себя после этой неожиданной встречи. – Как ты?

— Я-то в порядке, а вот как ты? Похоже, ты только что потерял кого-то очень ценного.

— А? Кого?

Наконец Эрик понял, что она говорит о телефоне.

— Да не настолько уж он и ценен. Это ведь не друг – можно зайти в любой специализированный салон и купить такой же или даже лучше.

Кайла приподняла в улыбке губы, и безо всякой помады густого, насыщенного цвета; обнажила белые зубки. Эрик залюбовался этой картиной, а ещё её восхитительными вьющимися волосами.

— Жалко, что ты остался без мобильного: было бы здорово как-нибудь созвониться или перекинуться СМС-ками.

— Так это не проблема. Сейчас…

Эрик вытащил из сломанного мобильного сим-карту, а то, что осталось от трубки, выбросил в урну.

— Вот, самое главное у меня есть, а телефон я себе сегодня-завтра куплю новый – не могу же я оставаться без связи с миром.

Кайла согласно кивнула.

— Да, не стоит. Только как ты запишешь мой номер?

— У меня хорошая память, а на числа – тем более, ты разве забыла?

— Нет. – И она опять слегка улыбнулась.

Кайла сказала Эрику номер своего мобильного, и тот забил его в блок памяти своего мозга, в тот, что с пометкой «Внимание! Не забудь!».

— Не ожидал встретить тебя здесь, — признался Эрик, потому что в этот момент все остальные темы для разговора выветрились из его головы.

— А уж как я не ожидала встретить тебя. Но рада, что встретила. Пока, до скорого.

Повинуясь непонятному порыву, они пожали друг другу руки, и их глаза могли сказать о чувстве, которое они испытали, намного больше, чем любые слова.

По дороге домой Эрик зашёл в магазин и купил продуктов. Скоропортящиеся вещи отправились в холодильник, остальные – в колонку.

После этого Эрик занялся сбором документов, которые он должен был послать мистеру Эдвардсу. Это заняло прилично времени; благо, большая часть бумаг или их копий лежала у Эрика дома. Сканера у молодого человека не было, и он отправился к соседке, которую звали Тиффани. Её недавно бросил бойфренд, в связи с чем она понемногу пристрастилась к алкоголю, и ещё она считала, что Эрик в её вкусе. Однако всё это не помешало ему отсканировать нужные документы и, воспользовавшись компьютером Тиффани, послать мистеру Эдвардсу письмо, сопроводив его приветствием, краткой автобиографией и «наилучшими пожеланиями».

Ответ Эрик читал уже у себя в квартире – делал он это выпученными глазами и с разинутым ртом. Как и говорил Джейми, его приняли на работу, причём ответ пришёл чуть ли не через полчаса после того, как Эрик отправил бумаги. Эдвардс прислал ему список требований к работникам «Интертрейд», в который входили, в частности, строгая служебная форма и полная конфиденциальность. Эдвардс предлагал не откладывать дело в долгий ящик и выходить на работу завтра же.

Сглотнув слюну, Эрик распечатал трудовой договор, быстренько пролистал его, подписал, положил на стол и побежал искать самое строгое, что у него есть из одежды.

Закончив с этим, он взглянул на часы и прикинул, что «Старлайт Сервис», мобильный центр возле его дома, должен ещё работать. Эрик выгреб все деньги из своего тайника – в шкафу, под книгами, — пересчитал их, горько вздохнул, быстро оделся и выбежал на улицу. Домой он вернулся уже с телефоном – не самой новой модели, но в противоударном корпусе.

Под аккомпанемент выстрелов из «Крепкого орешка 4.0» Эрик поужинал колбасками и собственноручно приготовленным салатом. Запил ужин кофе, заел печеньем, выключил телевизор на самом кульминационном моменте, сходил в душ, расстелил кровать и с радостной улыбкой на губах лёг спать.

Побрившись, приодевшись, с полным желудком и новым мобильным телефоном в кармане, Эрик отправился на работу. Он все ещё не мог поверить в то, что его взяли на должность финансового директора, и самое фантастическое заключалось не в назначении как таковом, а в том, где располагался офис – в том странном и необычном здании, о котором ходили многочисленные городские легенды, к чему, возможно, приложил руку и сам Эрик.

Итак, следуя инструкции, Эрик, а отныне – мистер Стейнберг, сначала поднялся на десятый этаж и отдал подписанный трудовой договор мисс Стиллз, затем спустился на седьмой этаж, постучал в дверь номер 73, кашлянул для вежливости и вошёл. Произошло это ровно в 8:00. Глазам Эрика предстал превосходно оборудованный офис, обставленный по последнему слову техники. Кондиционеры работали на полную катушку, создавая в помещении благоприятный климат. Помещение было внушительных размеров, и Эрик даже испугался, что потеряется там, если не отыщется кто-нибудь, кто покажет ему дорогу. Слава богу, почти сразу же навстречу Эрику вышел среднего роста худой человек, лысый и в очках, представился Гарольдом Экслом и предложил следовать за ним.

Эксл показал Эрику его рабочее место: удобное мягкое кресло; стол со множеством ящичков и отделений; набор ручек в стеклянном стаканчике, а рядом, в таком же стаканчике, — карандаши; сложенные аккуратной стопкой бумаги; три маркера – красного, зелёного и синего цвета лежали рядком. Ноутбук новейшей модели, подключённый к Интернету с помощью кабеля, лежал в центре стола. Слева от стола, на тумбочке, стояли факс и ксерокс; на тумбочке справа – сканер и принтер. Эрик огляделся и увидел, что столы соседей ничем не отличаются от его собственного.

— Обустраивайтесь, — мягко сказал Эксл, — привыкайте. Оборудуйте и украшайте ваш рабочий стол, как вам заблагорассудится. Начальство просит только об одном: не вешать над столом фотографии обнажённых девушек и не лазать по сайтам с пикантным содержанием – это может отвлечь от работы вас и других сотрудников.

Засим Эксл попрощался и ушёл по своим делам.

Эрик посвятил некоторое время созерцанию стола, потом окинул взглядом всё помещение, довольно улыбнулся и принялся за работу. Мобильный он положил на стол – боялся, что не услышит, если ему будут звонить. Такое с ним случалось, когда он увлечённо чем-то занимался. Повесив пиджак на спинку стула, Эрик приступил к своим обязанностям.

Работа затянула его. Эрик экстраполировал на листы с цифрами свои нереализованные амбиции и желания, свою любовь к точным наукам, свой талант математика, научный и творческий потенциал. Цифры складывались и вычитались, делились и умножались, проблем почти не возникало. Незаметно текло время. Разобравшись с 60% бумаг (Эрик любил считать доли в процентах), он взглянул на часы – подошло время обеда. Он взял мобильный, надел пиджак и вспомнил, что не знает, где находится столовая. К счастью, по офису курсировал Эксл. Эрик подошёл к нему и спросил, как попасть в столовую. Получив ответ, сказал «Спасибо» и бодрой походкой направился к лифту. Но, прежде чем сесть в него, решил позвонить Кайле – скорее всего, у неё сейчас тоже обеденный перерыв.

Кайла взяла трубку после первого же звонка.

— Привет.

— Привет.

Эрик задумался, пытаясь сформулировать следующую фразу, но ничего хорошего или хоть чего бы то ни было не придумалось, и он сказал первое, что пришло в голову:

— У меня есть свободный часок – может, пересечёмся, если ты не против.

— Эрик, я-то не против, но я же на работе…

— Так ведь и я тоже. Причём на той же самой.

Она на секунду замолчала, а потом воскликнула:

— Тебя взяли к нам? Вот здорово! Почему же ты вчера ничего не сказал?

— Потому что вчера я ещё был безработным, но благодаря Джейми…

— Ох уж этот Джейми.

— Да уж. Э-э. Ну так что?

— Конечно, давай встретимся. Ты на каком этаже?

— На седьмом. Но лучше встретимся у дверей в столовую, минут через пять, о’кей?

— Хорошо.

Окрылённый, Эрик нажал кнопку вызова лифта. Кабина стояла на его этаже; двери тотчас разъехались в стороны, приглашая зайти внутрь.

«А жизнь-то, похоже, налаживается», — подумал Эрик. Нежданно-негаданно нашёл работу, да какую; встретил старую подругу, которая с годами стала ещё красивее; и даже лифта не пришлось ждать. И цена за всё про всё – разбитый мобильник.

Насвистывая какую-то весёлую мелодию, Эрик спустился на первый этаж, прошёл запутанным маршрутом по длинным коридорам, встал у дверей столовой, взглянул на часы и услышал её голос:

— Привет ещё раз. Давно ждёшь?

— Да нет, только пришёл. Прошу.

И он галантно открыл перед ней дверь.

Они прошли вглубь зала. Она села за столик. Он поинтересовался, что ей взять, и отправился за едой.

Спагетти болоньезе выглядели не менее аппетитно, чем телячьи медальоны с жареной картошкой. Запивая вкуснейшие блюда свежевыжатым апельсиновым соком, они болтали о том о сём, много смеялись, много вспоминали и в конце концов договорились встретиться после работы.

— Я буду ждать тебя на улице, возле этих здоровенных дверей, — сказал Эрик.

— Ладно. Давай.

Она уходила, а Эрик смотрел ей вслед и не мог отвести взгляда. Затем его мысли переключились на то, что кормят в столовой «Интертрейда» просто классно, да к тому же бесплатно. Как такое возможно? Червячок сомнений заворочался в голове Эрика и прогрыз мысленную норку к следующей теме – отчёты. Отчёты, балансы и прочие бумаги, то, чем занимался Эрик. В них не было ничего необычного, не считая одного: на документах никогда не указывались реальные названия фирм, предприятий, компаний и корпораций – вместо них стояли x, yили другие буквы. Имена людей замещались цифрами: 1, 2, 3. Чем может заниматься общество, которому потребовалось так засекречивать данные? И почему «Интертрейд» указан в официальных бумагах как общество с ограниченной ответственностью? Судя по дебиту-кредиту и остальным показателям, он больше тянет на корпорацию.

«А может быть, я лезу не в своё дело? Я же почти ничего не знаю об этой компании, - подумал Эрик. – Два моих лучших друга работают здесь, и их, похоже, всё устраивает. И хотя у Джейми возникали определённые сомнения, он же сам сказал очень умную фразу: “зарплата и условия труда компенсируют все недостатки”. Не буду заморачиваться над этим. В мире много компаний, которые скрывают те или иные аспекты своей деятельности – иногда они просто не могут поступить иначе, в противном случае их ждёт крах и разорение, — но зато они готовы платить своим работникам приличные деньги и предоставлять им самые комфортные условия труда».

На этом Эрик и решил остановиться.

И всё же мысль о том, что в здании ООО «Интертрейд» творится что-то непонятное, не покидала его головы.

Десятичасовой рабочий день – единственный минус его новой должности – закончился, Эрик встал со стула, оделся и хотел было уже уйти, когда его перехватил Эксл.

— Мистер Эдвардс просит вас зайти к нему в кабинет.

«Надеюсь, я не сделал ничего плохого, нигде не напортачил в первый же день работы».

Эрик поднялся на десятый этаж и, спросив разрешения у мисс Стиллз, прошёл в кабинет Эдвардса. В руках главный, как его назвал Джейми, держал толстый конверт.

— Возьмите это, мистер Стейнберг, — сказал Эдвардс.

Эрик повертел конверт в руках.

— Это ваша первая зарплата, — пояснил Эдвардс. – Не удивляйтесь, у нас её выдают авансом: таким образом мы поощряем новых работников нашего общества, молодых и перспективных, а, должен вам сказать, других мы на работу не берём. До свидания, мистер Стейнберг.

Эрик вышел из кабинета, открыл конверт, вытащил толстую пачку денег и присвистнул. Неужели это его зарплата?..

Не считая изумления и радости, в Эрике проснулось чувство, которое принято называть профессиональной гордостью. И эта гордость говорила, что его костюм смотрится неброско на фоне дорогой одежды других работников «Интертрейда».

«Сегодня или завтра обязательно зайду в самый модный магазин и куплю себе что-нибудь построже и поэффектнее».

Эрик положил доллары обратно в конверт и сунул его в карман пиджака. Мысль о неестественности и подозрительности происходящего лишь слегка потревожила его возбуждённый разум. Эрик глянул на часы – они показывали начало восьмого – и поспешил вниз.

Кайла уже ждала его у дверей. Он извинился перед ней, но она уверила его, что всё в порядке. Он сбивчиво рассказал ей о своём первом рабочем дне и о первой зарплате. Она слушала его, улыбаясь, а когда он закончил, сказала, что с ней было точно так же: её пригласили к шефу, и она жутко испугалась, а получив такую огромную сумму денег, была поражена. Когда же ступор прошёл, она, вне себя от счастья, отправилась по магазинам – закупаться модной и более строгой одеждой.

— У нас много общего, — подумал Эрик, но сделал это вслух и тут же осёкся.

Кайлу это не смутило; она просто сказала «Да» и пустилась в воспоминания о том, как она устроилась на работу в «Интертрейд». Оказалось, всё произошло точно так же, как у Эрика: её старая подруга каким-то неведомым образом, едва ли не мгновенно, превратилась из рядовой горожанки в богатую и успешную женщину. Она рассказывала Кайле такие вещи, в которые очень сложно было поверить. Гораздо легче было представить, что Сьюзи нашла богатого жениха или папика, который обеспечивает её, чем принять на веру историю о компании, вылизывающей своих работников с ног до головы, осыпающей их дождём из денежных купюр только за то, что они качественно делают обычную работу, за которую в лучшем случае платят в десяток раз меньше. Но врушкой Сьюзи никогда не была, и Кайла поверила ей, а вскоре убедилась во всём сама.

Неожиданно лицо Кайлы погрустнело; Эрик не успел спросить, в чём дело, — впереди показалось кафе «Лазурное небо».

— Ты не против зайти туда? Я слышал, хорошее заведение.

— Конечно, давай зайдём.

Эрик вдруг кое-что вспомнил, хлопнул себя по лбу и потянулся за мобильным телефоном.

— Подожди минутку, Кайла, мне надо позвонить Джейми, поблагодарить его… Алло! Джейми? Слушай, я так признателен, так обязан тебе. В чём дело? Меня приняли на работу! Да, я помню, что ты так говорил. Джейми, мы тут гуляем с Кайлой, помнишь её?.. Ну, я не сомневался. Представляешь, она работает там же, где и мы! А, ты уже знаешь… Так вот, не хочешь прогуляться с нами? Кайла, — Эрик повернулся к девушке, — ты как?

— Я с удовольствием.

— И Кайла не против. Ага… Вот, и сейчас мы идём в кафе: что, если нам посидеть там втроём, поболтать, кофейку попить, а потом прогуляться по вечернему городу, уйти от рёва машин в парк, поискать звёзды на небе… Не можешь? Очень жаль. Ладно, передавай привет родным. Ещё увидимся! Да, пока. – Эрик убрал мобильный обратно в карман. – Он не может: едет к родственникам. Да, он тебе тоже привет передавал.

— Спасибо. Ну что ж, если ты готов провести этот вечер без Джейми…

— Всегда готов.

Кайлу рассмешил этот ответ. Эрик улыбался и выглядел немного смущённым. Кайла решила разрядить обстановку.

— Жалко, что на нас такие костюмы – «Лазурное небо» и деловой стиль не очень хорошо сочетаются друг с другом, как думаешь? – Кайла вопросительно посмотрела на Эрика.

— Ничего, зато деньги хорошо сочетаются с официантами, так что голодными мы не останемся.

Кайла откусывала от шоколадного кекса небольшие кусочки и запивала их мокаччино, а Эрик болтал о чём-то: о своей жизни, о том, чем он занимался после школы, и о том, как учился в университете, о своих успехах и неудачах, о том, что не удалось получить «красный» диплом, да не очень-то и хотелось, о выпускном, на который он мог бы и не попасть, потому что слёг с температурой, — простуда…

— …Но я всё-таки пришёл: болезненный, пышущий жаром, кашляющий без остановки и, как и все, танцевал и пил шампанское. И, боже, как же плохо мне было на следующий день… Ну, что с меня можно было взять? Пацан пацаном.

«Как много может измениться всего за год, — подумал Эрик. – Всего за один день».

Его капуччино остыл, а имбирное печенье осталось нетронутым. Эрик закончил говорить, и настала очередь Кайлы. Она отхлебнула мокаччино и начала свой рассказ.

Жизнь Кайлы была не такой насыщенной, если подразумевать под насыщенностью выходки вроде той, о которой рассказал Эрик. Зато она поступила в очень хороший литературный институт, где работало много замечательных специалистов, будто бы решивших перещеголять друг друга в изобретении новых методик преподавания. Кайла смотрела на парах фильмы, рисовала картины, играла роль Джульетты на уроке английского языка. В свободное время участвовала в театральной самодеятельности, сама поставила один спектакль – по Стоппарду. На выпускной пришла здоровой, в элегантном розовом платье, чем вызвала зависть у писаных красавиц и признанных модниц. После окончания литературного несколько месяцев безуспешно пыталась найти работу, пока подруга, та самая Сьюзи, не предложила ей попробовать себя на должность редактора в ООО «Интертрейд». Кайлу приняли безо всяких конкурсов.

Попивая холодный капуччино, Эрик заметил слезинки, неожиданно появившиеся в уголках глаз Кайлы. Она была чем-то сильно расстроена.

— В чём дело? Что с тобой?

Кайла ответила не сразу. К её горлу подступил комок. Она сглотнула, потеребила салфетку и только потом сказала:

— Сьюзи, одна из моих лучших подруг, Сьюзи, которую я знала ещё со школы, умерла. – Кайла вытащила из нагрудного кармана платок и промокнула глаза. – Её нашли в ванной с перерезанными венами. Сделать что-либо было уже невозможно – «скорая» приехала слишком поздно…

Эрик не верил своим ушам.

— Сьюзи Бин? Та девчушка, у которой отец – ангел, а мать – святая? Сьюзи Мешочек-со-Смехом?..

[Окончание ищите в моём 3-томном сборнике рассказов "Неомифы" на "ЛитРесе".]

Похожие статьи:

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → По ту сторону двери

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Проблема вселенского масштаба