На той стороне Луны

Мелким планом.

Улица мегаполиса, причем непонятно, то ли это Москва, то ли Петербург, то ли вообще что-то нездешнее, из каких-то альтернативных реальностей. Внимание задерживается на человеке в толпе, причем, на нем не фокусируется камера, зрителю как-то иначе сообщается, что этот человек – герой фильма; например, телепатически. Он выходит из ресторана с черного хода, опять же телепатически зрителю должно быть сообщено, что человек работает официантом. На вид ему… сколько может быть на вид человеку, который из маленького городка приехал в мегаполис, попытать счастья, уже успел много раз потерпеть фиаско, но еще на что-то надеется. Одет он… по моде времени. То есть, если фильм демонстрируют, скажем, в девятнадцатом веке, пусть на нем будет камзол, если в начале двадцать первого – джинсы, какой-нибудь пуховик, если в двадцать третьем и дальше – три-дэ голограммы на все тело. Для показа в более поздних временах фильм не рекомендуется.

Миловидная девушка выбегает за ним следом. Желательно, чтобы ее внешность не соответствовала моде. Так, например, если фильм показывают в конце двадцатого века, девушка должна быть толстушкой с круглым лицом, если в двадцать первом – костлявой, даже изможденной, если в двадцать третьем – без аватара. Причем должно быть видно, что она не просто забыла включить аватар, а она его в принципе не включает.

Девушка окликает парня по имени. Имя должно быть распространенное для эпохи, например…

Крупным планом. Он останавливается. Хмурится. Он недоволен, но все-таки что-то заставляет его остановиться.

— А я вас проводить хотела… а вы далеко живете?

Она улыбается, даже чуть смеется. На его лице нет ни тени улыбки.

— Я уж думал, случилось чего…

— А… да нет… далеко живете?

— Далеко.

— А где?

— А на луне.

— Да я серьезно.

— И я серьезно.

По дороге до дома парня они говорят о каких-нибудь вещах, свойственных данной эпохе. Например, в девятнадцатом веке – про вампиров и машину времени на паровом ходу. В двадцатом – про цены на хлеб и про жизнь на Марсе. В двадцать первом – про новый айпэд и конец света. Если все-таки фильм поставят, например, в тридцатом веке, пусть они обсуждают, в основном, наконечники для стрел и шкуры крыс, ну так, вскользь, обмолвятся про древние цивилизации, было ли что-нибудь до нас. Но углубляться в эту тему не надо.

Крупным планом. Он многозначительно смотрит на нее. 

— Ну все… мы дошли.

Средним планом. Видно, что они остановились на пустыре где-то за городом. Для тридцатого века вариант – на генераторе между порталами.

— Ой… а у меня каблук отломился, а можно я у вас дома подклею, я быстро-быстро…

Парень недовольно кривит губы, ну что с вами поделаешь. Видно, что он подозревает, что девушка сломала каблук нарочно. Для двадцать третьего века вариант – разрядился ай-ти.

Парень свистит. Громко. Заливисто. Откуда-то сверху падает веревочная лестница. Парень карабкается по ней, как кажется со стороны – в самое небо. Крупным планом – девушка боится. Робеет. Медлит. Кусает губы. Наконец, карабкается следом.

Мелким планом. Лестница раскачивается под порывами ветра, так и кажется, что ее сейчас сорвет и бросит вниз. Девушка кричит. Случайные прохожие поднимают головы, но ничего не видят.

Крупным планом. Парень, тем временем, добирается до луны. Открывает луну, заходит внутрь. Помогает забраться внутрь луны своей спутнице. Убранство луны следует сделать по моде тогдашнего века, с той лишь разницей, что все сделано из кратеров и лунных камней.

— Ну что… впечатляет? – спрашивает герой.

— Ага… нет, я думала, вы про луну шутите… а тут… а вы как тут поселились?

— А вы как хотели… мегаполис-то не резиновый…

— А сколько платите?

— А нисколько.

— Я серьезно.

— И я серьезно. Кто ж за луну платит…

— А администрация городская что говорит?

— А что мне администрация, их луна, что ли?

— А чья?

— А ничья… ничего, на ноги встану, как-нибудь обустроюсь…

Далее идет душещипательная история о том, как парень приехал в мегаполис, мечтал стать царем-алхимиком-чиновником-космонавтом-топ-менеджером-лукойла-творцом-виртуальных-миров, нужное подчеркнут в зависимости от эпохи. Потом герой и героиня…

…отношения героя и героини показать в соответствии с нравами времени, например, в девятнадцатом веке достаточно ограничиться поцелуем украдкой, в начале двадцать первого…

Мелким планом. Огромный зал ресторана, снуют официанты, в спешке обслуживают посетителей, слышны окрики, давай, пошевеливайся, девчонки, вы там спите, что ли…

Крупным планом, девушка, усталая, раскрасневшаяся, стоит перед посетительницей, которая диктует заказ.

— Мне, пожалуйста… ну, детство чтобы безоблачное было… ну, не совсем чтобы безоблачное, ну так, мелкие облачка… без туч. Потом школа… ну… чтобы там не напрягаться особенно. На троечки, четверочки… прогулки там с друзьями, первая любовь, разочарование… ну тоже так чтобы не сильно. Потом универ… ну… два курса поучусь, потом замуж выйду… Ну, чтобы не за олигарха, но чтобы и не бедный был…

— Детей добавить? – спрашивает официантка.

— Дети? А, да, дети… ну давайте… двоих… нет, одного… и будет с них. Ну… мир посмотрю, поезжу… свой бутик открою… а лет так в семьдесят как-нибудь так незаметненько… во сне… ну, вы понимаете…

Девушка кивает. Идет выполнять заказ. Бежит на кухню, перебирает ингредиенты… Кухню следует показать не соответствующую данной эпохе. Что-нибудь вычурное, кухню, на которой пекутся судьбы.

— Сегодня новолуние, — говорит кто-то.

Девушка вздрагивает. Мечется по кухне, ищет кого-то…

— А … где?

Здесь следует вставить имя парня.

— А он отгул взял, дома сидит…

Девушка выбегает из ресторана, спешит на пустырь. Здесь следует показать жизнь большого мегаполиса нужных времен. Если фильм демонстрируется во времена, когда мегаполисов не было, можно показать, что девушка бежит, например, через лес.

Крупным планом. Эмблема космического патруля. Для времен до две тысячи тридцатого года следует дать пояснение, например, телепатическое, что это за эмблема. Опять же, крупным планом – губы сержанта патруля, пораженные гиперкубией, но не сильно. Для времен до две тыщи трехсотых годов можно дать пояснение, что такое гиперкубия, а можно и не давать, не отвлекать от действия.

— Да, мой генерал. Нет, мой генерал. Да, я выследил его. Где бы вы думали? На луне. Хорошо устроился, ничего не скажешь… ничего, он у меня попляшет… идиотище… Будет знать, как портить космическое имущество…

Следует заметить – сержант говорит телепатически. Космический патруль вообще не переговаривается голосами, это придает им особо зловещий вид.

Мелким планом. Луна. Медленно приближается. Видны кратеры, изгибы лунной поверхности. Если фильм показывают людям в глубокой древности, можно показать на луне Каина с вязанкой хвороста, для зрителей древнего Китая — лунного зайца.

Девушка бежит по улицам, набирает номер парня, еще, еще, номер не отвечает. Для зрителей тех времен, когда телефон еще не изобрели, этот момент можно опустить. Для зрителей после две тысячи трехсотого года – тоже.

Холеные руки поворачивают ключ в замке луны. Вариант – руки в черных (белых) перчатках. Людей патруля вообще нельзя показывать целиком, только руки, губы, лакированные ботинки, и.т.д. можно показать на руке не пять пальцев, а четыре, или семь, или перепонки, или еще какой-то тонкий намек, что патруль – не люди, или не совсем люди…

Рука в перчатке открывает крышку.

Девушка выбегает на пустырь, зовет парня по имени.

Патрульные оборачиваются. Пусть видны будут только их зрачки, кошачьи или совиные. Спешат за девушкой.

Крупным планом. Лунный житель выбирается с луны, хватается за веревочную лестницу, прыгает. Замедленная съемка – летит, ухватившись за лестницу. Для зрителей начиная с двадцать второго века можно показать мечущиеся мысли персонажа. Парень подхватывает свою подругу, когда ее уже готовы схватить руки в перчатках. Крупным планом – герои бегут по улицам города (по лесу, по порталам), взявшись за руки, убегают от преследователей.

Город расступается перед бегущими, внезапно обрывается тупиком. Крупным планом: преследователи. Лакированные ботинки. Семипалые руки  в перчатках. Совиные зрачки.

Мелким планом: над городом пробивается первый луч солнца. Падает на космический патруль, патрульные  мечутся в панике, тают, как сахар в чае.

Крупным планом: долгий поцелуй героев. Здесь опять же вариации зависят от нравов эпохи и технических возможностей, так начиная с двадцать второго века можно передать всю гамму ощущений. Разумеется, в таком случае от актеров требуется не просто высочайшее мастерство, а искренняя влюбленность друг в друга.

Мелким планом. Вокзал. Герои прощаются на перроне, парень бормочет какие-то слова утешения, что мол, везде можно устроиться, мир большой, и все в том же духе. Заходит в вагон, машет рукой из окна вагона.

Поезд трогается. В последнюю минуту героиня запрыгивает на подножку вагона, бежит в купе, контролер бежит за ней, требует билет, для двадцать второго века вариант – магнитная ловушка на входе отчаянно пищит.

Мелким планом – поезд уносится в небо, куда-то в сторону орбиты Марса. Титры.

Знаете ли вы, что…

…поскольку рельсы от Земли до Марса не проложены, снимать пришлось поезд, идущий от Земли до Плутона.

…договор об аренде с администрацией Луны обошелся режиссерам в…

                                                            2013 г.