Люди корабля. Часть 2.

Константин откинулся на спинку стула и потер глаза. Не потому что устал, а потому что не верил тому, что видел. Радар высвечивал точку — объект прямо по траектории полета корабля, и сколько не три, точка не исчезала.

За что ему все это? Он и так почти не спал прошедшую неделю, а если и спал, то прямо в рабочем кресле. Он же капитан, должен за всем следить и все контролировать. Должен успокаивать людей. Они паникуют – гравитация для них в новинку. Так ведь и для него. А есть же еще и различные системы, за исправностью которых тоже надо следить. Корабль, конечно, строился для долгих перелетов, но триста пятьдесят лет очень большой срок для электроники. Вчера обнаружились проблемы с ростом водорослей и биомассы, они тоже плохо отнеслись к появлению гравитации. Сейчас инженеры перенастраивали эти системы по древним руководствам. Но работа шла медленно. Язык изменился за три века, некоторые слова и вовсе исчезли. Перевод давался с трудом. А кто объяснит пассажирам, почему обеды стали меньше? Только капитан. Сплошной стресс. Доктор Риккет уже дважды вызывал его на осмотр, а, не дождавшись, прислал успокоительное по пневмопочте.

Но все эти проблемы казались мелочью по сравнению с той, что светилась на экране. Откуда он взялся? Вокруг же пустота, до границы звездной системы Центавра еще пятнадцать лет лету. Когда два дня назад объект впервые засекли, Константин решил, что это астероид или комета, выброшенные из местного облака Оорта. Он приказал изменить траекторию, чтобы обойти камень, и ему пришлось выдумывать речь, чтобы еще раз успокоить пассажиров. Но объект скорректировал курс и снова пошел на сближение. Оставалась крохотная надежда, что это компьютерный сбой, но пока диагностика не выявила нарушений.

Вывод напрашивался только один – контакт! Внеземная цивилизация засекла их корабль и двинулась навстречу. А Андреев так надеялся, что проблемы взаимоотношения видов достанутся его приемнику. Три века экипаж в основном охранял порядок на корабле, решая споры и наказывая преступников. Почему он не мог, как шестнадцать предыдущих капитанов нести чисто номинальную ответственность, положившись на автоматику, и заниматься тем, чему его действительно учили в школе – быть полицейским? Но, видимо, судьба уготовила ему другое.

Объект приблизился уже достаточно, чтобы можно было определить его размеры: сто метров в поперечнике и двести длинной, формой напоминает конус. Какое уж здесь естественное происхождение. В фильмах в такой ситуации обычно объявляли общую тревогу, но что толку – деться-то с корабля все равно некуда. Пусть уж лучше пассажиры пребывают в неведенье. Пока что об инопланетянах знали лишь десять членов экипажа, и даже это, по мнению Константина, было многовато. Ему хотелось забиться куда-нибудь в угол, в надежде переждать проблему. А если так поступят три тысячи?

— Отправьте им сигнал. В базе должен быть подходящий. – скомандовал он твердым, как ему казалось, голосом. В базе действительно хранились подобные сообщения, разработанные учеными еще до полета. Всевозможные кодировки и стили изложения должны были помочь.

— Поздно, сэр, — сообщил первый помощник, — мы получаем сигнал от них.

— Что там, Олаф, можешь расшифровать? – капитан невольно приподнялся в кресле. Сердце бешено колотилось. Он закинул в рот очередную таблетку.

— Не требуется, сэр! – испуганно пискнул француз. – Компьютер знает этот формат.

 По молчаливому приказу капитана, он вывел изображение на центральный монитор. Появившееся на экране существо вырвало из груди капитана стон. Его готовили к инопланетянам, в школе целых три года отводилось на изучение возможных форм жизни. Рассматривались все, какие смогла создать фантазия ученых: кремниевые и аммиачные, водные и газообразные. У Константина не было предубеждений к количеству рук, пальцев, ног, глаз и даже голов. Он допускал существование более чем двух полов, он допускал вообще все, кроме того, что увидел. С монитора ему улыбался человек. Низенький, полный, с короткими толстыми пальцами, словно бы сошедший с древних фотографий. Как-то так должно было выглядеть первое поколение "Земли-1". Но не могла же эволюция на двух планетах идти совершенно одинаково? Андреев невольно вспомнил легенды о Творце, которые изучали на уроках древних культур.

Человек что-то возбужденно говорил. Константин узнавал лишь отдельные слова и ухватить общий смысл не мог. Если человек перед ним – землянин, то за четыре века его язык сильно изменился, впрочем, как и язык поселенцев.

— Вызовите переводчика. Одного из тех, что работает с озеленителями. – велел Константин, ни к кому конкретно не обращаясь. Команда сама разберется.

— Корабль пришельцев меняет курс!

Пришельцев? Что ж, пусть пока будут ими. Андреев отбросил мысли о происхождении видов и сконцентрировался на радаре. "Конус" действительно сместился в сторону. С поразительной быстротой. Технологии "Земли" не позволяли вытворять такое. От этого на душе у капитана стало как-то погано. Никому не хочется встретить более быстрого и сильного, а судя по показаниям приборов, попался именно такой. "Конус" прошел мимо "Земли-1", затем развернулся, догнал корабль и, наконец, застыл неподвижной точной, выровняв скорость. Он терпеливо ожидал ответа. В космосе разговоры быстро не происходят. Чтобы дать ответ, сначала нужно понять вопрос. Если у рас нет ничего общего, на это могут уйти годы.

Явился переводчик. Константину пришлось ввести его в курс дела, а заодно поделиться успокаивающими. Великоват сюрприз для одного человека. Но он все же уселся за перевод. Возможно, пассажиры крепче, чем казалось капитану.

Константин откинулся на кресле и потер глаза. Он все так же не хотел верить в увиденное, но уже никуда не мог от этого не деться. Ему необходимо было все обдумать, медленно, словно под микроскопом рассматривая каждую минуту прошедшего дня.

Разбудил его переводчик. Неужели он устал настолько, что заснул после всего случившегося? На переводчике не было лица, трясущимися руками он протянул капитану перевод. Когда Андреев прочитал, от его лица тоже отхлынула краска.

***

Компьютер яростно заверещал. Марк, осматривавший пациента с болями в пояснице, кинулся к компьютеру. Он сам установил сирену на особо опасные случаи, когда жизнь пациента находилась под угрозой. Сейчас на мониторе ярко-красным пылало Андреев Константин Рудольфович. Капитан! Марк выскочил из больницы, он уже научился управляться с притяжением и, когда требовалось, мог развивать приличную скорость. От этого сейчас зависела жизнь капитана.

Марк взял разгон, прыгнул, перевернулся в воздухе и, когда инерция подняла его к потолку, быстро засучил руками. Его отбросило к полу, и тогда Марк снова оттолкнулся ногами. Такие прыжки, чередующиеся с короткими пробежками на руках и ногах, быстро приближали его мостику. Днем в коридорах "Земли" редко можно было кого-нибудь встретить (интенсивная работа – основа выживания маленьких обществ), и потому, не считая трех пар расширившихся от удивления глаз, продвижению Марка, ничего не мешало.

Капитан полулежал в кресле и дышал, словно выброшенная на берег рыба – сердце его билось слишком медленно, чтобы нормально снабжать организм кислородом. Андреев пытался компенсировать это частыми глубокими вдохами. Остальной экипаж выглядел испуганно и растерянно — они не знали, чем помочь.

— Ложись на пол! – велел Марк, как только убедился, что капитан в сознании и заметил врача.

— Все напрасно. – Андреев не шелохнулся.

Марк схватил капитана за руку и потянул. Обмякший капитан не сопротивлялся. Он послушно сполз на пол.

— Отжимайся! – на этот раз капитан послушался.

Через пару минут он, тяжело дыша, влез назад в кресло. Раскрасневшееся лицо говорило, что сердце удалось растормошить. Марк сделал Константину укол, чтобы нормализировать сердечный ритм. Андреев начал приходить в себя. Аритмия отступила.

— Все было напрасно. – повторил капитан и указал на центральный монитор, где застыло изображение какого-то человека, тоже сидящего в капитанском кресле. – Мы только что встретились с еще одним кораблем.

— Инопланетяне? – Марк еще не все осознал, но встреча с новой расой вполне могла вызвать у капитана серьезный стресс и все клинические последствия.

— Если бы. – Андреев горько усмехнулся. – Самые настоящее люди. Люднее не бывает. Мы заметили их приближение еще два дня назад, а теперь они вышли на контакт. Он, — Константин указал на человека на мониторе, – поприветствовал "Землю" от имени трех планет человеческой цивилизации. Трех! Пока мы рождались, старели и умирали в этом ящике, на настоящей Земле изобрели новый двигатель. Нас обогнали на семьдесят лет. Бета Проксимы ныне зовется Новой Элладой.

Теперь лекарства пригодились уже Марку. Ему показалось, что пол уехал из-под ног. Он потерял смысл жизни. Две тысячи его предков умерли, чтобы теперь Риккета назвали неудачником. Конечно, вслух этого никто не скажет, но лавры победителя достаются только тому, кто первым достиг финиша.

Марк уселся на пол рядом с капитанским креслом. Очень долго на мостике царила тишина. Никто не говорил. Сказать было нечего. Конечно, их далекие предки шли на серьезный риск: Бета Проксимы могла оказаться непригодной для людской расы или заселенной не слишком дружелюбными инопланетянами, да корабль вообще мог не долететь – несчастные случаи еще никто не отменял.  Но в каждом из этих случаев, жизни двенадцати поколений, запертых в консервной банке людей, имели бы смысл. А теперь они вдруг оказались бесполезны большому человечеству. Просто остатки древнего незаконченного эксперимента. Все, на что могли рассчитывать пассажиры "Земли" — это пара серий в шоу "Как впустую потратить триста пятьдесят лет".

— И что теперь? – спросил Риккет, когда его задница начала подавать болевые сигналы, и он, поерзав, разрушил царящее оцепенение.

— Иди работать. – велел капитан своим обычным грубым восточно-европейским голосом. Константин возвращался к своему обычному рабочему состоянию. Он – капитан, он решает общие проблемы. Его этому учили. Он должен, даже если не может. – Скоро я созову общее собрание. Люди должны знать.

Марк вернулся в больницу. Его тоже ждала работа. Как врач он обязан предвосхитить болезнь, а, если не сможет, то должен попытаться смягчить удар. Новость, которая скоро пронесется по кораблю, сломит многих. Сотню одновременных приступов тяжелой аритмии доктор не потянет. Поэтому Риккет заранее обошел все полторы тысячи своих пациентов и под видом витаминов всучил им успокоительные.

На следующий день Андреев назначил всеобщее собрание. Для таких чрезвычайно редких случаев использовался корабельный парк – огромное по площади пространство, засаженное земными растениями. Парковые растения давали гораздо меньше кислорода, чем водоросли, а места и ухода требовали гораздо больше. С практической точки зрения этот парк был бесполезен, но непрактичное использование вещей – еще одна тщательно оберегаемая древняя традиция.

В парке мог разместиться только каждый третий пассажир. В эту тысячу вошли самые представительные жители "Земли-1" — ее неформальные лидеры. Остальные следили за собранием по экранам в своих каютах. Во избежание инцидентов капитан настрого запретил работать в этот день. Среди приглашенных находился и Марк. Они с Кристиной должны будут следить за здоровьем собравшихся. Остальные жители достались Ли и его трем медсестрам.

Константин взобрался на холмик, служивший в парке импровизированной сценой уже три сотни лет. За это время к его вершине возникла утоптанная в камень дорожка, в ней даже вырезали ступеньки.

— Граждане корабля, — обратился ко всем Андреев, разведя руки, словно пытаясь обнять три тысячи человек разом. Все мониторы вывели его лицо крупным планом. – Вы знаете, что мы приближаемся к Проксиме. Наш долгий путь должен был бы окончиться через пятьдесят семь лет.

По толпе пошло тревожное бормотание. Во многих каютах люди переглядывались и задавали мониторам вопрос "Должен был?"

— Но, похоже, закончится гораздо раньше. – продолжал капитан, игнорируя бормотание. Он ожидал чего-то подобного, даже возгласов "Что ты имеешь в виду?". Если бы он медлил, такие возгласы наверняка возникли бы. Но Андреев не желал терять инициативу, и потому говорил быстро, не дожидаясь, пока смысл сказанного дойдет до слушателей. – Вчера мы вступили в контакт с жителями этой звездной системы. Они —  земляне. Нас опередили на семьдесят лет.

Зал наполнился гвалтом. Многие повскакивали со скамеек. Некоторым стало плохо, даже не смотря на прописанные лекарства. Марк и Кристина принялись за дело. Доктору Ли сейчас тоже приходилось несладко. Константин терпеливо дожидался, пока шум стихнет, а всем нуждающимся окажут помощь.

— Всем желающим предложили перейти на борт Марко Поло. Их доставят на Бету Проксимы, ныне — Новую Элладу. Я же предлагаю вспомнить, зачем наши предки отправились в этот полет. Они должны были найти новый мир. Эта обязанность лежит на нас, будет лежать и на наших детях, ее не могут отобрать другие, оказавшиеся быстрее. Лишь мы сами решаем, выполнена наша миссия или нет! Триста века добровольного отшельничества не могут, не должны закончиться словами: "Ну, вы молодцы". Мы прилетели к планете. Она занята. Найдем другую! Космос огромен, где-то в нем должен быть свободный кусочек. А пока у нас есть этот мир! – Константин вскинул руки вверх, как до него делали сотни тысяч жрецов по всей Земле, многие, многие тысячелетия. – Этот корабль – наш мир! Наш дом! И он останется им, пока мы не найдем ничего лучше.

Андреев замолчал. Молчали и все остальные. Требовалось время, чтобы осознать услышанное. Кристина тихо всхлипнула, Марк вложил ее ладонь в свою. В жизни, как и в гонке, не бывает нескольких победителей. Ты либо получаешь все, либо ничего.

***

Будильник настырно тикал, сообщая, что сейчас 6.40. Марк, лежа на кровати, лениво потянулся – вставать не хотелось.

Но работа – есть работа. Марк сполз с кровати и нацепил гравитационные ботинки. Он не подошел к "окну", оно не показывало ни Лондона, ни какой-либо другой город. В этом ритуале больше не было смысла. Марк сразу направился в душ.

За прошедшие две недели в его жизни многое переменилось. "Земля-1" полегчала на пять с лишним сотен человек – они все же перешли на борт Марко Поло, и остаток жизни им предстояло провести в экзоскелетах, поддерживающих слабый организм на планетах с настоящей гравитацией. Зато и планеты были самые взаправдашние, полные пейзажей, каких никогда не увидеть на картинах Джексона.

Но Марк остался. Его мир – это шестьдесят четыре кубических километра, это цистерны с водорослями, это котлы белковой массы, это бесконечные коридоры, подъемники и лампы, симулирующие утро. Его мир – это тысяча пациентов.

Риккет вышел вовремя. Ему предстояла утренняя часовая прогулка к месту работы. Гравитация, больше не раздражала. Как ни странно, она дарила чувство легкости, потому что теперь это было инерционное эхо разгонявшегося корабля.

"Земля-1" уходила в глубины Вселенной.

Похожие статьи:

Рассказы → Погибель в Великой пирамиде

Видео → Гранд Каньон в Казахстане. Ещё один выработанный карьер?

Видео → Инзерские Зубчатки. Южный Урал.

Видео → Чарские Пески. В Забайкалье самая неправильная пустыня на свете.

Видео → Запретное королевство Мустанг.