История эта произошла во времена смутные, опасные, когда Равана, злой царь Ракшасов пошёл войной на небожителей. Сначала обрушил он свои проклятые орды на Север, на земли брата своего Куберы, одолел его армии якшей, разорил некогда счастливый край. Много в той войне погибло народу, а пострадала ещё больше. И вот в знаменитой последней схватке сошлись и сами братья. Кубера был жестоко ранен, подданные вынесли его из битвы, Равана торжествовал. Впрочем, и среди демонов – людоедов мало кто вышел из схватки целым и здоровым. Среди таких оказался и герой нашего сказания – Сарама тысячеглазый. Получив удар палицей по голове, пал он на землю, притворился мёртвым, а когда битва переместилась в иное место, потихоньку уполз и спрятался в кустах, чтобы зализать свои раны, большие и малые. И вот, когда всё закончилось, отправился Ракшас на поиски воды, ибо горло его пересохло. Побродив немного по окрестностям, демон учуял запах влаги, поспешил вперёд и вот вышел к небольшому озеру. Пал на землю Сарама и начал пить – пить – пить. Наверное, осушил бы и весь водоём, но чуткие уши уловили, чьи-то лёгки шаги. Людоед поспешил спрятаться, ещё бы, обед сам спешит к охотнику, чтобы подкрепить его силы!
Да только вышла из-за деревьев дева, да столь совершенной красоты, что не было в её лице и теле ни единой чёрточки или частицы, которая не приковывала бы с неотвратимой силой взор каждого, кто смотрел на неё. Сразу позабыл Ракшас и о ранах своих и о голоде, сердце забилось в его груди. Красавица же, набрала в кувшин воды, повернулась и столь же грациозно направилась прочь, Сарама же следовал за ней потихоньку, не в силах оторвать взора, стараясь, тем ни менее, не выдать своего присутствия. И вот деревья расступились, и предстал перед Ракшасом дворец богато украшенный. Направилась красавица к нему, а навстречу ей уже спешили служанки, приняли кувшин и увели деву.
Поспешил Ракшас превратиться в юношу редкостной красоты в богатых одеждах, единственно красные глаза выдавали его истинную сущность. Постучал людоед во врата дворца и скромно ждал ответа. И вот распахнулись створки, и показался мужчина преклонных лет, одетый в дорогие одежды, украшенные золотом и драгоценными камнями. Сарама поприветствовал хозяина, как того требуют традиции и поспешил представиться, умолчав о своей истинной сущности. Впрочем, хозяин дворца сразу догадался, кто перед ним по красным глазам и очень испугался, однако постарался не показывать своих чувств и даже пригласил странника в дом. Когда же с церемониями было покончено, Ракшас заметил, что человеком творится что-то не то и с беспокойством спросил, здоров ли добрый господин и не тревожит ли его что?
- Знай, что у меня была жена, прекрасная апсара Гема, - хозяин дворца печально вздохнул, - я прожил с ней тысячу лет и был предан ей и любил всем сердцем, но вот уже год как она ушла на небо, повинуясь, зову богов, и так и не вернулась ко мне. Я построил себе дворец и живу одиноко, горюя о разлуке с любимой. Только дочь Илавила осталась мне от неё и теперь желаю я ей найти мужа. Поистине, быть отцом дочери – несчастье, когда она остаётся в доме и род отца её и род матери подвергаются опасности угаснуть без продолжения.
- О, я с радостью готов помочь вам в вашей беде и взять в жёны прекрасную апсару, - демон улыбнулся радостно, - не волнуйтесь, достопочтенный Аншуман, я из хорошего рода, весьма богат, в битвах одолел немало врагов и добыл сокровища великие.
- Я нисколько не сомневаюсь в ваших достоинствах, - кивнул хозяин дворца, хотя сам был на гране обморока от страха, - вы выглядите, как достойный, благородный юноша, но дочь-то у меня – одна единственная и мне хотелось бы выдать её замуж за настоящего героя. Если сумеете исполнить три моих задания, я с удовольствием породнюсь с вами.
- Ради столь прекрасной девы, я с радостью исполню не три – целых тысячу подвигов, - с жаром воскликнул людоед, - прошу, поведайте мне, что надо сделать и не сомневайтесь, что вернусь с победой!
- Что же, - Аншуман вздохнул, - тогда слушайте. В соседнем лесу обитает чудесный белый тигр, священный зверь, так вот есть у него алмаз красоты необыкновенной, что зовётся «Слезой Будды». Эту драгоценность зверь ценит больше всего на свете, вставил в диадему и всегда носит на голове. Коли сумеешь отобрать или выпросить алмаз, да принести мне, буду бесконечно благодарен.
- О, нет ничего проще, считайте, что алмаз уже у вас, - людоед улыбнулся хитро, и поспешил прочь.
Разумеется, для демона не составляло труда отыскать священного белого тигра, да только оказалось, что зверь не так прост – ростом был лишь чуть меньше слона, от рёва его сотрясались горы, и птицы замертво падали на землю. Только не убоялся Сарама. Там где сила не поможет, выручит коварство и злая ворожба. Превратился Ракшас в белую тигрицу красоты необыкновенной, направился к жилищу обладателя «Слезы Будды» грациозно помахивая хвостом. Когда тигр увидел очаровательную самочку, сердце забилась в его груди, а кровь быстрее побежала по жилам. Зарычал он и бросился к тигрице.
- О, совершеннейшая, хотя живу я десять тысяч лет, а не встречал девы, равной вам, - замурлыкал хищник, - умоляю, станьте моей женой, ведь если откажете, я немедленно и умру от горя.
- Ну, я могла бы и согласиться, - коварный Сарама томно улыбнулся, - но если только подаришь мне алмаз свой, что сверкает ярче солнца.
- Ради твоей любви готов я отдать всё, чем владею! – воскликнул тигр, немедленно вынул из короны «Слезу Будды» и положил перед возлюбленной.
Ракшас поспешил подхватить драгоценность, сунул в рот, обернулся мушкой малой и унёсся прочь, оставив белого тигра рычать от горя и ярости.
Как же перепугался несчастный Аншуман, когда ужасный гость положил перед ним алмаз! Он-то надеялся, что тигр разорвёт людоеда, да не вышло.
- Что же доблестный Сарама, - отец апсары Илавилы улыбнулся, притворился очень обрадованным, - вижу, первое моё поручение исполнил ты с честью. Теперь и о втором поговорим. На берегу священной реки Ганг поселился отшельник Притху. Некогда был он великим царём, но, после гибели любимого сына, разочаровался в жизни, снял свои драгоценные одежды, отложил оружие, облачился в простые одеяния, из коры и удалился в лес. Там он простоял на большом пальце левой ноги три тысячи лет, отказываясь от еды и пищи, не шевелясь и медитируя, и обрёл такую великую духовную силу, что боги испугались, как бы он не стал могущественнее их. И вот Будда спустился к Притху и предложил ему в дар, в обмен на то, что отшельник оставит своё подвижничество, стрелу бога огня Агни. По слухам, если коснуться её наконечником чего-то, то вещь эта немедленно вспыхнет ярким пламенем. Так вот, принеси мне эту стрелу.
- Ради того, чтобы получить в жёны вашу дочь, я готов сразиться с кем угодно, - произнёс людоед, хоть сердце его и забилось тревожно. Отшельник это не тигр, его обмануть не получится!
Превратился Ракшас в птицу малую и полетел к реке Ганг искать Притху, Аншуман же собрал дары многочисленные и поручил слугам своим отвезти их белому тигру вместе с алмазом «Слеза Будды», дабы унять гнев священного животного, ведь драгоценность совсем не нужна была несчастному отцу.
Жилище отшельника найти оказалась не сложно, а вот одолеть самого хозяина стрелы…. Недолго думая, превратился Сарама в огромного великана, страшного обликом, с длинными клыками во рту с которых капала ядовитая слюна, тысячью сверкающих от ярости глаз, из ноздрей его валил дым. Зарычал гигант так, что солнце в небесах задрожало, затопал ногами, заколебалась земля. Тут же выскочил из жилища своего Притху, увидал чудовище кошмарное, но хоть сердце его затрепетало от ужаса, не подал виду, взял колчан из коры, что всегда носил с собой, выхватил стрелу бога Агни, коснулся ближайшего дерева. И весь лес на берегу реки разом вспыхнул. Самого отшельника пламя не смело касаться. Зарычал ракшас от ярости, прыгнул к реке, нагнулся и начал пить – пить – пить и не успокоился, пока священный Ганг не обмелел, превратившись в крошечный ручеёк. Великан же превратился в гигантскую птицу, взвился к небесам и выплюнул из клюва всю воду, что выпил, обрушил на пламя и погасил его, а потом кинулся на отшельника. Долго бились они и ни один не мог победить. Да только Притху сражался честно, а Сарама – как принято у его соплеменников, коварно, всё время прибегал к самому чёрному колдовству, оборачивался то одной тварью, то другой и наконец, смог нанести противнику такой удар в голову, что несчастный зашатался и упал, обливаясь кровью. Ракшас же поспешил подхватить колчан из коры со стрелой бога Агни и устремился в обратный путь.
Когда увидел Аншуман людоеда, да ещё со стрелой в руках, едва сдержался, чтобы не зарыдать. Уже не знал он, что и придумать, лишь бы избавиться от ужасного жениха. Призвал служанок своих и велел им омыть уставшего от битв гостя, накормить, усладить слух его прекрасной музыкой, а взор – танцами, сам же поспешил к дочери своей, Илавите.
Отдыхала дева у бассейна, вместе с самыми приближёнными служанками и подругами, две рабыни обмахивали её опахалами из павлиньих перьев. Увидав отца, девушка обрадовалась было, но увидев его печальное лицо, встревожилась и, поклонившись низко и поприветствовав Аншумана так, как положено дочери, поспешила спросить, отчего потемнело лицо его, глаза опущены к земле, а прямая спина согнулась, как от груза забот?
- О, бедное моё дитя, - вздохнул несчастный отец, - ты, как невинная птичка поёшь свои песни и не знаешь, что ядовитая змея уже подобралась к тебе и готовится напасть, вонзить свои клыки в твою плоть. Сватается к тебе юноша, прекрасный обликом, отважный и могучий, как бог войны, коварный, как ящерица, да только, увы, он – Ракшас, тысячеглазый демон. Как могу я отдать отраду моего сердца такому чудищу? Хотел я обхитрить людоеда кровожадного, отправил за «Слезой Будды» к белому тигру, но вернулся Сарама, невредим и с сокровищем. Послал я Ракшаса биться с великим отшельником Притхой, славного своим могуществом, но и его демон победил. Теперь осталось чудовищу исполнить одно моё задание, а я не знаю, что и придумать?
- Воистину, мы, женщины, существа глупые и легкомысленные, - Илавила поклонилась отцу низко, - всё, что можем мы – рожать детей, да ублажать мужей красотой своей, но дозвольте, отец мой дать вам один совет. Велите Ракшасу немедленно собраться в дорогу и принести вам оружие самого бога Индры – царя богов, ваджру, кою, как я слышала, сейчас охраняет великий слон Айрават. Если людоед сумеет совершить столь великий подвиг и уцелеет, знать он действительно является величайшим из героев и я с радостью стану его женой, а если нет, Индра не пожалеет святотатца, посмевшего украсть его оружие, испепелит его плоть, у душе велит переродиться во что-то низшее, червя земляного или жука.
- Воистину, мудрости твоей нет предела, - обрадовался Аншуман, - поцеловал дочь свою в лоб и велел служанкам умастить тело её благовониями, одеть в лучшие одежды, а сам поспешил к ужасному гостю.
- Ну, как, милый зять мой, доволен ли ты угощением, доставили ли пение и танцы служанок удовольствие? – спросил хозяин дворца у Ракшаса.
- Воистину, я не пробовал таких вкусных кушаний никогда и служанки ваши красотой и искусством превосходят небесных апсар, - Сарама кивнул довольно, - однако я хотел бы узнать, каково последнее задание. Что пожелаете вы, достопочтенный господин?
- Я хотел бы, чтобы дочь моя сама вам всё рассказала, - Аншуман улыбнулся хитро и хлопнул в ладоши.
И вот появилась перед людоедом Илавила, блистая своей красотой, одетая в лучшие свои одежды, украшенная драгоценностями и благоухая благовониями. Когда увидел её Ракшас, позабыл обо всём на свете, замер, заворожённый. Дева же начала танцевать, о, как она двигалась!!! Воистину, не нашлось бы мужчины – смертного или бессмертного, кто, узрев этот танец, немедленно и не влюбился. Сарама же, забыл даже, как дышать надо, лишь сидел и таращил красные глаза.
И вот, закончила апсара танец свой, опустилась на колени и поклонилась демону низко, коснувшись лбом земли в знак почтения и уважения к гостю.
- Говори, чего хочет твоя душа и клянусь, что не прикажешь, всё исполню! – произнёс Ракшас.
- О, ничего так сильно не желает моё сердце, как стать женой величайшего из героев, - с улыбкой произнесла дева, - однако, лишь того можно будет таковым, кто сумеет похитить оружие Индры – ваджру, что охраняет слон Айрават, и принести мне.
- Ха, ради того, чтобы ты полюбила меня и согласилась стать женой, я и самого Индру посажу в мешок и принесу тебе, - воскликнул демон, немедленно превратился в птицу и унёсся прочь.
- Ну, теперь или мы избавимся от чудовища навсегда или стану я женой прославленного героя, - апсары улыбнулась отцу.
Аншуман обнял дочь свою и поцеловал в лоб, а потом поспешил призвать слуг, дал им немало даров, колчан со стрелой бога Агни и велел отвезти всё это отшельнику Притху, дабы унять его гнев.
Сарама же помчался к небесным чертогам. По правде говоря, в этот раз он трусил как никогда. Всё же похитить оружие царя богов – грех великий, коли разгневается великий Индра, превратит Ракшаса в пыль. Впрочем, отступать-то поздно, раз обещал невесте, придётся исполнять, всё же смерть лучше, чем вечный позор.
И вот обернулся людоед богом Индрой, легко миновал стражу и прибыл к жилищу слона Айравата.
Узрев царя, слон поспешил немедленно воздать ему все положенные почести и приветствовал, как принято.
- С чем прибыл ко мне, повелитель мой? - наконец, исполнив всё, что должно, осторожно спросил слон.
- Как ты знаешь, верный мой Айрават, жестокий Равана, царь демонов, совсем обезумел, со дня на день вновь поведёт орды свои на небожителей, поэтому желаю я иметь при себе ваджру, дабы, случись что, немедленно взять её в руки и обрушить на демонов. Как там моё оружие, в порядке ли?
- Конечно, о, царь царей, - слон поклонился низко и обмёл пыль у ног бога хоботом, - я велю слугам немедленно принести ваджру.
Сарама аж задрожал от возбуждения, однако сумел удержать себя в руках, принял оружие, не забыл попрощаться с Айраватом, как требовала традиция и, лишь покинув небеса, обернулся птицей и устремился прочь. Возможно, ракшасу удалась бы и эта его проделка, да только, через малое время к слону Айравату явился сам Индра во всём блеске своего величия.
Благородное животное было весьма удивлено, поспешило поприветствовать царя царей, как должно и лишь когда все церемонии были закончены, спросил вежливо, чем обязан такой честью, что второй раз Индра удостаивает его своим посещением и не забыл ли чего великий бог?
Поразился Индра весьма, ведь пришёл он к своему слону лишь в первый раз, а как узнал, что кто-то явился до него, посмел принять облик царя богов и похитил ваджру, разгневался необыкновенно. Даже хотел казнить несчастного слона, да смилостивился, ибо привык ездить на нём и никакого иного ездового животного не признавал, призвал друга своего, великого орла Гаруду и повелел немедленно отправиться в путь, вернуть ваджру и покарать коварного вора.
Поклонился орёл низко и немедленно отправился в путь. Глянул он вниз своим острым взором и немедленно приметил Ракшаса, ринулся вдогонку.
И вот пала на землю тень огромная, закрывшая даже свет солнца, поднял Сарама глаза вверх и узрел Гаруду. Перетрусил ракшас изрядно, превратился в рыбу и нырнул в океан, надеясь спрятаться на дне, но орёл немедленно опустился на ближайший остров и начал пить – пить – пить, пока не выпил всё до капли, осушив океан. Превратился людоед в червя и попытался зарыться в землю, но увидел его норку Гаруда, склонился над ней и выплюнул всю выпитую воду. Струёй несчастного Ракшаса вымыло наружу, упал он на землю, корчась. Орёл же схватил его и понёс назад, во дворец Индры.
И вот Ракшаса бросили на землю у ног верховного бога.
- Ничтожный демон, как посмел ты решиться на такое святотатство – похитить моё оружие, - зарычал Индра, - знаешь ли ты, что полагается за подобное?
- О, великий Индра, царь богов, - взмолился Ракшас, - молю, смилуйся, ибо я прах у твоих ног. Лишь великая любовь могла сподвигнуть меня на такое нечестивое деяние. Несколько дней назад встретил я деву, что краше любой небесной апсары и тут же потерял покой и сон. Посватался я к отцу её, жестокосердному Аншуману, но этот человек посмеялся надо мной и сказал, что отдаст дочь свою лишь за того, кто принесёт ему ваджру, священное оружие царя богов. Что оставалось мне?
- Не слушай этого коварного обманщика, о, царь богов, - Гаруда пал ниц и стукнулся лбом об землю, - я знаю этого Аншумана, он хороший, добрый человек, всегда приносит вам положенные дары и жертвы, усердно молится и не способен на святотатство. Если и послал сюда демона, то только с тем, чтобы нечестивец ответил за свои деяния, ибо, лишь ты, о, Индра, достаточно могущественен, чтобы победить этого злодея!
Недолго сомневался царь богов. Кому должен был поверить он, Ракшасу, что славится своим коварством, или благородному Гаруде, истребителю змей? Протянул руку, и выскочила изо рта Сарама ваджра, скакнула в ладонь к повелителю своему, и нанёс царь удар, рассёк людоеда надвое, взвыл Ракшас и умер, сгорела плоть его, осталась лишь зола.
Орёл Гаруда поспешил поклониться Индре, попрощался с царём богов и понёсся прочь, к Аншуману, чтобы поведать ему обо всём, что произошло.
Когда увидел великую птицу отец Илавилы, испугался весьма, поспешил пасть ниц и приветствовал его так, как велят традиции. Гаруда же, успокоил Аншумана и поведал ему обо всём, что произошло в небесных чертогах царя богов, и о гибели нечестивого Сарамы.
Возрадовался достойный отец, благодарил орла, призвал слуг и велел собрать дары для доброго вестника, а так же приготовить трапезу, пригласить танцовщиц и певиц, устроить праздник в честь Гаруды и бога Индры.
Слуги поспешили исполнить приказание, и вот начался праздник, да только, когда он был в самом разгаре, явился вдруг отшельник Притху, сверкая глазами от гнева. Был он зол на Аншумана за то, что посмел отец Илавилы подослать Ракшаса, дабы похитил демон стрелу бога Агни и никакие дары не могли успокоить святого отшельника.
Пал Аншуман на землю, трясясь от страха, Притху выхватил из колчана стрелу, желая поразить ею нечестивца, да только выбежала вдруг из ворот дворца сама Илавила. Прекрасная, как никогда, в лучших своих одеяниях, сверкая золотыми браслетами и кольцами на руках и ногах, благоухая как весенний цветок. Когда увидел отшельник деву, оружие выпало из его руки, схватился он за грудь, сражённый небесной красотой. И утих гнев Притху, позабыл он, зачем явился, поспешил поднять Аншумана, что лежал у его ног, отряхнул пыль с его одежд, поклонился низко и униженно просил отдать ему в жёну Илавилу.
Несчастный отец, обрадованный тем, что до сих пор жив, немедленно согласился. Да он всё на свете отдать был готов, чтобы умилостивить грозного Притху, славного своим могуществом.
Хотя отшельник и был грязен, одет в одеяния из коры, оброс волосами с ног до головы, Илавила не убоялась его жуткого вида, призвала слуг своих и приказала умыть желанного гостя, расчесать и обрезать его волосы и бороду, одеть в дорогие одежды и умастить благовониями. И когда слуги исполнили все указания, оказалось, что жених – красив, как молодой бог, исходило от него такое сияние, что глазам было больно. Как увидела его дева, так немедленно и упала в обморок, а когда привели её в сознание, долго плакала от счастья, поспешила к отцу, пала перед ним ниц и умоляла как можно скорее устроить свадьбу.
- О, отец, когда увидела я жениха моего, то тут же и полюбила всем сердцем. Чтобы быть подле него, согласна я жить хоть во дворце царском, хоть в лачуге отшельника в лесу. В нём одном смысл моей жизни. Если не стану я женой Притху, то умру от горя, засохну вдали от него, как цветок, без лучей солнца, - так говорила прекрасная Илавила.
Ну, разве мог добрый отец Аншуман допустить, чтобы любимое дитя его страдало? Да и грозный отшельник Притху не находил себе места, изнывая от любви к очаровательной деве.
В общем, после того, как все традиции, предшествующие свадьбе, были соблюдены, Илавила была выдана замуж за Притху. И жили они счастливо десять тысяч лет, родила прекрасная дева отшельнику сто могучих сыновей и столько же дочерей красавиц, а когда подошло их время, вместе, рука об руку поднялись на небеса.
Похожие статьи:
Рассказы → Исполнение желаний (Восточная сказка - Работа №1)
Рассказы → Калиф - страус (Восточная сказка - Работа № 5)
Рассказы → Ирис (Восточная сказка - Работа № 3)
Рассказы → О налогах? (Восточная сказка - ВНЕконкурс)
Рассказы → В чайхане старого Али
