Куда уходят корабли

Всем тем, кто охраняет наши рубежи ― посвящается.

Мы все лишь сон Бога.     Бог проснётся и нас не станет.

            Музыка космоса, чарующая и прекрасная. Её не услышать в коротких межпланетных рейсах, её не уловить на борту круизного лайнера, следующего от колонии к колонии, и только очутившись с антрацитовой бездной один на один, человек имеет шанс  прикоснуться к этим загадочным и манящим нотам.

            Музыка космоса, дивная и неуловимая, на то чтобы проникнуться её волшебной мелодией, иногда, уходят месяцы и годы созерцания бесконечной пустоты, но когда она зазвучит внутри тебя, её уже никогда не забудешь. Её нельзя услышать ушами, только разумом и сердцем, и когда это случится, каждая клеточка тела наполнится тончайшими вибрациями, играя в унисон с зовущими за собой струнами.

            — Поверить не могу! — заявил штурман.

            Его слова никому не предназначались, но капитан, созерцающий бескрайние космические просторы, отвлёкся на голос, и упустил тонкую связующую нить, соединявшую его мгновенье назад с Великой пустотой.

            — Во что ты не можешь поверить, Валера?

            — В то, что я на это согласился.

            — Потерпи, всего один месяц остался.

            Патрульный корабль пограничного флота «Зоркий» с двумя членами экипажа на борту, вышел в дежурство два месяца назад. Конфедерация обзавелась ещё одной отдалённой колонией, сильно расширив границы своих владений, новые территории нуждались в охране.

            «Зоркий» являлся совсем небольшим судном и располагал ограниченным запасом хода. Одномоментно он мог совершить всего на один подпространственный переход до зоны патрулирования. Затем звездолёт бороздил свой участок границы, готовый в любой момент подать сигнал тревоги основным силам пограничного флота. Всё это время корабль накапливал энергию для обратного прыжка, аккумулируя её при помощи солнечных батарей.

            Штурман потянулся в кресле, вытянув длинные ноги.

— Юра, а как ты стал пограничником?

— У меня всё просто, — рассмеялся капитан. — Мои отец и дед были погранцами, так что при выборе профессии других вариантов у меня даже не возникало. Ну а тебя каким ветром занесло в погранфлот?

— Наверное, романтики захотелось. На гражданке ни для кого не секрет, что пограничники — элита, служба в наших войсках почётна, девчонки просто табунами вьются. Но, очень скоро я понял, что это не для меня. В общем, это последнее моё дежурство.

— Вот это да! — удивился Юрий. — Не ожидал, честно говоря. Ну и чем ты думаешь заниматься дальше?

— Подамся в дальний поиск, буду открывать новые планеты для Земли. Я уже отослал заявку.

Штурман хотел добавить что-то ещё, но предупреждающий сигнал на мониторе привлёк его внимание. Валерий склонился над приборами, его пальцы быстро забегали по сенсорным клавишам, лицо приобрело тревожно-сосредоточенное выражение.

— В чём дело? — насторожился капитан.

— Приближается массивный метеоритный поток, похоже, попадём в мясорубку.

— Уйти сможем?

— Нет, он идёт слишком широким фронтом, — штурман закончил расчёты и предоставил капитану результаты компьютерного моделирования возможных вариантов. — На форсаже сможем проскочить наиболее плотные участки потока, но всё равно ещё несколько часов придётся пробиваться сквозь груды камней. Иначе никак.

— Действуй!

Генераторы силового поля монотонно гудели, вызывая лёгкую вибрацию в подлокотниках кресла. «Зоркий» отчаянно маневрировал между каменных громад, пытаясь увернуться от смертоносных метеоритов. Юрий пилотировал корабль вручную, до крови прикусив губу. По напряжённому лицу стекали струйки пота, который капал с подбородка, до сих пор капитан сталкивался с такими ситуациями только на лётных тренажёрах.

Время от времени рядом с бортом звездолёта вспыхивало ослепительное пламя, и светофильтры обзорных экранов послушно понижали яркость, щадя глаза людей. Это противометеоритные пушки корабля поражали каменные глыбы, подобравшиеся к «Зоркому» слишком близко. Но два антипротонных орудия не могли сжечь все метеориты в огне аннигиляции.

Нередко космолёт вздрагивал, и экипаж с тревогой посматривал на приборы, отображающие состояние силовых щитов. После очередной сильной встряски столбик индикатора защитного поля ушёл в красный сектор и продержался там несколько секунд.

— Сколько ещё? — спросил капитан сквозь крепко стиснутые зубы.

— Минут сорок, может чуть меньше, — отозвался штурман.

Сильный удар сотряс корпус корабля, индикатор состояния защитного поля замигал красным, зазвучал сигнал тревоги.

— Валера, добавь мощности на верхний силовой щит!

— Он уже давно работает на пределе, «Зоркий» не рассчитан на такие нагрузки!

Капитан и сам знал возможности судна, и особых иллюзий по поводу своего положения не питал.

Следующий удар оказался таким сильным, что люди едва не потеряли сознание.

— Правый силовой щит вышел из строя, — сообщил штурман удивительно спокойным голосом. — Это конец, Юра.

— Нет, не конец! Готовь корабль к подпространственному переходу.

— Это безумие, у нас не хватит энергии!

— Нам уже нечего терять, выполняй!

Пальцы Валерия с быстротой молнии побежали по клавишам.

— Активирую подпространственные двигатели. Задаю координаты точек входа — выхода. До перехода десять секунд!

Как же только долго длились эти мгновения! Юрию показалось, что целая вечность растянулась в липком тягучем сиропе.

— Пять, четыре, три…

Удар чудовищной силы тряхнул корабль, и сознание капитана погрузилось в темноту, окончания отсчёта он так и не услышал.

Когда Юрий пришёл в себя, он не сразу понял, где находится. Метеориты больше не ударялись в корпус корабля, двигатели молчали, а тишина вокруг стояла такая, что она казалась густой и плотной.

Капитан сделал глубокий вдох и открыл глаза. Он по-прежнему находился в рулевой рубке «Зоркого». Горело только аварийное освещение, но даже этого тусклого света Юрию хватило, чтобы увидеть повреждения корпуса и оборудования.

— Валера! — позвал он и, не дождавшись ответа, сел в кресле и повернулся к товарищу.

То, что штурман мёртв, капитан понял сразу, осколки метеорита, пробившего борт звездолёта, как картечью посекли живот и грудную клетку его товарища. Помочь несчастному уже не представлялось возможным, и Юрий занялся осмотром корабля.

Повреждения «Зоркого» оказались не такими уж и серьёзными, капитан мог устранить их своими силами за несколько дней. Далее следовало выяснить, куда занесло пограничный корабль. Юрий перенёс тело погибшего товарища в холодильник и, вернувшись, сел за навигационное оборудование. Вскоре перед его глазами предстала удивительная и пугающая картина.

Со всех сторон его окружала чернота космоса, не разбавленная светом ни единой звезды. Но полной темноты не было, с борта корабля хорошо различалось холодное разноцветное свечение, очень похожее на северное сияние. Присмотревшись, Юрий заметил ещё несколько таких явлений уже с другой стороны от звездолёта. Пространство во всех направлениях прошивали вспышки стремительных, метеоров, различных цветов, быстро уносящиеся вдаль.

В подпространстве не было ничего кроме абсолютной пустоты и вечной тьмы, и сам факт существования подобного места, плохо укладывался у капитана в голове. Приборы корабля не нашли ни одного материального объекта в пределах диапазона своих возможностей, но обнаружили мощные потоки электромагнитного излучения.

Электромагнитный фон не являлся постоянным, энергетические потоки непрерывно меняли своё направление, напряжённость и длину волны.

Внезапно Юрий осознал всю плачевность своего положения, ещё никогда в жизни он не чувствовал себя таким маленьким и одиноким. Ему предстояло самостоятельно выпутаться из этой беды, или погибнуть. Не прибавляло оптимизма и то обстоятельство, что никто из ныне живущих людей никогда не давал описания подобных мест. Означать это могло только одно, если кто-то и побывал в неисследованных областях подпространства, то, к сожалению, остался там навсегда.

Неожиданно в голову пришла мысль, что он на самом деле уже умер и попал в свой персональный ад. Догадка напугала его до животного ужаса, и капитану пришлось приложить немало усилий чтобы взять себя в руки.

Нужно было срочно что-то делать, пока жуткие мысли не довели его до безумия, но он не знал, что можно предпринять.

Неизвестно чем бы всё закончилось, если бы приёмник «Зоркого» не уловил ничтожно слабый радиосигнал искусственного происхождения. Серии повторяющихся точек и тире походили на зов далёкого маяка, и Юрий ухватился за эту призрачную надежду на спасение.

Автоматика корабля уже залатала повреждённый корпус полимерной смолой, закаченной между листами многослойной обшивки звездолёта и мгновенно твердеющей при нарушении целостности последней. Бортовой компьютер переключил системы управления и жизнеобеспечения «Зоркого» на резервные цепи. Юрий протестировал маршевый и манёвровочные двигатели, и убедился, что они готовы к работе.

Капитан произвёл последнюю проверку навигационного оборудования, зафиксировал в памяти автопилота координаты точки происхождения неизвестного сигнала, и запустил главный двигатель.

Полёт продолжался пять дней. За это время капитан исправил все поломки внутри корабля. Противометеоритная пушка и одна из антенн связи также нуждались в ремонте, но выйти из звездолёта Юрий так и не решился.

На протяжении всего времени пути одинокий скиталец неоднократно наблюдал разноцветные огни холодного пламени, освещавшие пространство мерцающим светом. Иногда свечение приобретало такой размах, что казалось, будто гигантское зарево надвигается на крошечный кораблик, грозя поглотить его без следа. Искры-метеоры сновали повсюду, и Юрий с тревогой думал о том, что произойдёт, если один из огненных трассёров попадёт в космолёт.

К концу пятого дня, когда радиосигнал окреп и из далёкого шёпота превратился в громкий и отчётливый глас, прямо по ходу у пограничного корабля появилась маленькая светящаяся звёздочка, смотревшаяся на фоне антрацитовой пустоты одиноко и сиротливо. Она быстро приближалась, увеличиваясь в размерах, и вскоре Юрий в немом изумлении наблюдал картину, поразившую его своим абсурдом до глубины души.

В космосе дрейфовало странное и нелепое сооружение состоящее из множества соединённых между собой кораблей, различных типов и размеров. Маленькие катера соседствовали с внушительного вида звездолётами, торговые суда мирно уживались с военными. Несколько космолётов Юрий узнал, в том числе печально известный круизный лайнер «Галактика», пропавший около полувека назад без следа с несколькими сотнями пассажиров на борту.

Скопление кораблей представляло собой конструкцию, построенную без малейшего намёка на симметрию и заботу о красоте внешнего вида. Некоторые суда были жестоко порезаны на части, которые позже стали фрагментами сооружения. Несколько прожекторов установленных на бывших звёздных странниках, ярко светили в пустоту. Радиосигнал исходил именно из этого места, и Юрий от всей души надеялся, что люди включившие маяк ещё живы и смогут поведать ему о происходящем.

— Говорит сторожевой корабль «Зоркий», — с волнением и надеждой обратился капитан к металлической громаде через прибор связи. — Кто-нибудь слышит меня?

— «Зоркий», слышу и вижу вас хорошо, — пришёл ответ почти сразу. — На десять часов от вас имеется грузовой шлюз. Добро пожаловать на борт!

При помощи манёвровочных двигателей капитан подвёл свой корабль к указанному месту и аккуратно вошёл в гостеприимно открывшийся шлюз.

Эмоции переполняли Юрия, когда открыв люк своего звездолёта, он шагнул на палубу грузового трюма какого-то большого корабля. Ещё совсем недавно надежда на спасения едва тлела слабым огоньком в его душе, но сейчас она разгоралась с новой силой. Он нашёл людей, а значит всё не так уж и плохо, ведь он больше не один!

            — От лица всех жителей города «Последняя гавань» мы рады вас приветствовать! — прозвучало совсем рядом, и капитан повернулся на голос.

            Его встречали двое. Первый, мужчина лет сорока, высокий и черноволосый, был одет в серый комбинезон технической службы. Из-под распахнутого ворота куртки проглядывала застиранная тельняшка, на ногах красовались новенькие ботинки с высокой шнуровкой. На плече стволом вниз у него висела лазерная винтовка, снятая с вооружения лет десять назад. Тем не менее, это оружие в своё время зарекомендовало себя очень неплохо и отличалось хорошей точностью и надёжностью.

            Второй мужчина был ещё совсем молод. Он носил спортивную одежду и обувь, и куртку из искусственной кожи. Юрию показалось, что так могли одеваться люди, принадлежащие к старшему поколению в годы своей молодости, но лишь те из них, кто много времени проводил на улицах в компании таких же оболтусов. Парень молодцевато держал на плече штурмовой карабин древней конструкции, но капитан сильно сомневался, что это оружие вообще способно произвести полноценный выстрел.

            Оба встречающих улыбались и выглядели вполне дружелюбно.

            — Меня зовут Стен, — поднял в приветствии руку тот, что был старше по возрасту. — А это Саня. Мы служим в местной полиции, так сказать приглядываем за порядком.

            — Юрий, — несколько растерянно пробормотал капитан, озадаченный характером приёма и внешним видом встречающих. — А что это за место такое?

            — На все вопросы вновь прибывших отвечает наш мэр — Густав, к нему-то мы вас сейчас и проводим, а мы люди маленькие, нам думать противопоказано.

            Сопровождающие повели Юрия по коридорам и лестницам большого судна устаревшей конструкции. Вскоре трое мужчин вышли к неширокому круглому отверстию, открывшемуся по левому борту. Капитан догадался, что этот проход появился уже после того, как корабль нашёл свой последний причал, и не ошибся. Переход закончился входом в другой корабль уже меньших размеров, но ещё более старый.

            Они шли довольно долго, переходя из одного корабля в другой, редкие электрические лампы давали мало света, и унылый полумрак навевал тоскливые мысли. Первая радость от встречи с людьми немного улеглась, и в капитане проснулся пограничник, внимательный, собранный и ничего не упускающий из виду.

Состояние палуб и внутренней обшивки бортов оказалось удручающим, приборка уже очень давно не посещала эти отсеки. Нередко их группа встречала людей с любопытством поглядывающих на гостя, некоторые мужчины имели при себе оружие.

Юрия подвели к массивной металлической двери, и пограничник сразу отметил, что она, скорее всего бронированная. Вход охраняли двое вооружённых мужчин, подозрительно косившихся на капитана «Зоркого».

— Вновь прибывший, к мэру, — доложил Стен.

Один из часовых что-то сказал в переговорное устройство, закреплённое у него на голове и дверь начала бесшумно уходить в сторону.

— Проходи! — Стен легонько подтолкнул Юрия вперёд.

Троица оказалась в просторной, роскошной каюте, богато обставленной антикварной мебелью, впрочем, не исключено, что это была только качественная подделка под старину. Стены украшали резные панели из ценных пород дерева, картины и коллекционное холодное оружие.

Хозяин каюты — высокий, широкоплечий, ощутимо сильный мужчина с огненно-рыжими волосами, стоял у широкого книжного шкафа доверху набитого томами. Он перелистывал бумажные страницы одного из старинных фолиантов и, казалось, не замечал вошедших.

— Люблю настоящие книги, — вдруг произнёс он негромко, словно самому себе, и быстро поднял глаза на Юрия.

Этот взгляд очень не понравился гостю — властный, высокомерный, пронизывающий насквозь. Но капитан «Зоркого» выдержал его совершенно спокойно, чем заслужил лёгкую улыбку мэра.

— Как вас зовут? — произнёс хозяин каюты голосом человека привыкшего отдавать команды.

— Юрий Климов, капитан пограничного корабля «Зоркий».

— Я Густав, мэр города «Последняя гавань».

— Города? Я не ослышался?

— Нет, вы не ослышались, города. Хотя можно сказать и государства, тоже будет верно.

— Но что это за место такое?

— Толком никто не знает, ясно одно, мы все находимся внутри какой-то аномалии, пока не известной науке.

— И как мы здесь оказались?

— И снова вопрос без ответа, но все корабли, которые вы здесь увидите, входили в подпространство с неисправным оборудованием или с ошибкой навигации. Вот вы, например, совершали переход в штатном режиме?

— Нет, — признался Юрий. — Энергии корабля не хватало для гарантированного перехода.

— Вот и мой звездолёт попал в похожую ситуацию. Когда мы уходили от имперского флота…

Густав осёкся, словно человек, произнёсший то, что говорить не следовало, и его фраза не ускользнула от внимания Юрия.

— Впрочем, это лирика, — продолжил мэр. — А теперь поговорим о более серьёзных вещах. Итак, каждый, кто хочет получить гражданство нашего города должен выполнить определённые требования.

— И каковы же эти условия? — настороженно поинтересовался Юрий.

— У нас нет частной собственности. Каждый, кто хочет стать гражданином «Последней гавани» должен добровольно передать всё своё имущество городу. Подчёркиваю, добровольно.

— А если кто-то не примет подобного предложения? — осторожно спросил капитан «Зоркого».

— Тогда этот несчастный не сможет получить ни гражданства, ни крова, ни защиты и будет обречён на одиночество и гибель в этом Богом забытом месте.

— Но почему вы не пытаетесь отсюда выбраться?

— Мы пробовали проделать это множество раз. Аномалия огромна, но конечна, она представляет собой сферу с диаметром в пятьдесят миллиардов километров. Когда корабль доходит до границы, он просто останавливается и не может лететь дальше.

Со временем мы прекратили бесполезные попытки покинуть аномалию и начали обживаться здесь. Вне стен этого города жизни нет.

— У меня есть несколько вопросов.

— Спрашивайте.

— Я видел здесь очень старые корабли, сколько лет вашему городу?

— Некоторые звездолёты, которые вы здесь найдёте, являются ровесниками первых подпространственных полётов. Уже тогда люди начали попадать в это место

— Значит, у вас есть старожилы, которые живут здесь уже давно?

— Ну, так чтобы уж очень давно, нет. В аномалии год идёт за десять Земных. Корабли попадают сюда не очень часто, но зато стабильно и, зная с какого года их к нам занесло, несложно посчитать разницу во времени внутри нашей тюрьмы и снаружи её.

Юрию не предлагали ни пройти, ни сесть, он стоял у входа в каюту мэра, и чувствовал, что хозяину разговор уже порядком наскучил, и он не прочь его завершить. Слева от него застыл Стен, сосредоточенно разглядывая свои ботинки, справа чему-то туповато улыбался Саня.

— Итак, ваше решение? — Густав давал понять, что аудиенция заканчивается.

— Боюсь, что у меня нет выбора.

— Рад, что вы прислушались к голосу разума.

Мои люди проводят вас до каюты, в которой вы будете жить. В городе действует свобода передвижения, проход закрыт только в охраняемые участки поселения. Еду и спиртное наши граждане получают бесплатно.

А теперь, прошу меня простить, у меня масса дел.

Проводить Юрия до его нового жилища вызвался Стен. Они шли какими-то немыслимыми переходами, коридорами и лестницами, и обессиленный пограничник думал, что этому не будет конца.

— Не пугайся, — успокаивал новичка Стен. — Всё куда проще, чем кажется на первый взгляд. Уже через неделю ты будешь свободно ориентироваться в «Последней гавани», тут всего-то чуть больше трёх десятков кораблей.

Юрию пришлось отдать корабль со всем снаряжением, и даже свои личные вещи. Происходящее ему очень не нравилось, но он отлично осознавал, что находится не в том положении, чтобы качать права. Для начала нужно было, как следует осмотреться и собрать максимум информации.

Итак, он стал полноправным гражданином города «Последняя гавань», наверное, это должно было звучать гордо, но Юрий почему-то не спешил преисполниться тёплых чувств. Теперь, как и все горожане, он не имел никакой частной собственности, как того и требовал закон. Впрочем, последний явно не распространялось на мэра, Густав, похоже, отказывать себе ни в чём не привык.

Тем временем, сопровождающий завёл его в широкий коридор с множеством дверей, и пограничник догадался, что это одна из палуб космического отеля «Галактика».

— Остались только каюты третьего класса, — сообщил Стен. — Все более комфортные уже расхватали.

Ржавая дверь отворилась с лёгким скрипом, и Юрий шагнул в тёмное помещение. Щёлкнул выключатель и в полумраке каюты протаяли очертания узкой кровати, стола, двух стульев, кухонного комбайна и санузла, совмещённого с душем.

— Не апартаменты, конечно, но жить можно, — подбодрил его словоохотливый сопровождающий. — Знаешь, а у нас тут не так уж и плохо. Есть бар и электронная библиотека, при определённых стараниях, можно даже подружку себе завести, хотя с женщинами тут плоховато. Лично мне здесь нравиться.

— А как ты сюда попал, Стен? — поинтересовался Юрий у полицейского.

— Я служил техником на военном корабле. При подавлении восстания на одной из колоний, наш звездолёт, выполнив миссию, возвращался обратно. При входе в подпространство рванула бомба. Уж и не знаю, как повстанцы сумели прицепить её к нашему судну, но жахнула она как надо.

Корабль попал сюда, и те, кто выжил после взрыва до сих пор тут. Вот уж четыре года прошло. Ну, это, конечно, здесь четыре года, а на Земле уже сорок лет пробежало.

Юрий подумал, что это может оказаться правдой, около сорока лет назад Земля подавила мятеж на Цере — одной из своих воинственных колоний.

— Слушай, а пошли к нам в полицию, ты человек военный, тебя и учить не надо. А у нас дополнительный паёк на натуральные продукты и спиртное.

— Спасибо, Стен, я подумаю, — пообещал Юрий.

Оставшись один, он бегло осмотрел свою каюту и растянулся на койке. Усталость и напряжение последних дней брали своё, и пограничник не заметил, как заснул.

Ему приснилась чудесная музыка, мелодичная и удивительно живая. Казалось, она приходит сразу отовсюду, пронизывая всё его существо. Она то затихала, делаясь почти неразличимой, то нарастала каскадами тональностей, заставляя каждую клетку тела звучать вместе с собой.

Потом Юрий увидел свет, исходящий из разноцветных огненных вихрей, окружавших его со всех сторон. Сам же пограничник при этом висел в пустоте космоса, не имея никакой опоры под ногами. Страха не было, ощущались только умиротворение и покой.

Внезапно Юрий почувствовал близкое присутствие живого существа, могучего и огромного, как сама Вселенная. И, как только пограничник подумал о нём, ему показалось, что таинственный сосед сразу взглянул на него заинтересованным взглядом.

Но интерес этот длился лишь одно короткое мгновение, а затем поток внимания к Юрию извне исчез. Но существо никуда не делось. Пограничник чувствовал его присутствие на удивление явственно и отчётливо.

— Кто ты? — осмелился он задать вопрос, и поразился, как слабо и ничтожно прозвучал его голос в море вселенской какофонии.

Музыка стала тише, а Юрий уловил уже более отчётливо выраженные эмоции незнакомца: удивление, интерес. Но и они вскоре затихли.

— Кто ты? Почему ты игнорируешь меня? — прокричал пограничник в пустоту с вызовом.

— Потому что тебя нет, — донёсся до него ответ, похожий на голос самой вечности.

Юрий проснулся и не сразу понял, где находится, судя по своим ощущениям, отдыхал он довольно долго. Пограничник встал, принял прохладный душ и привлечённый отблесками света на стенах своей каюты, подошёл к большому обзорному иллюминатору во внешнем борту.

Картина повергла его в шок. Несколько человек в скафандрах при помощи ремонтных роботов кромсали плазменными резаками его корабль. У «Зоркого» уже отсутствовала корма, и теперь бригада техников пыталась придвинуть покалеченный корпус звездолёта к основному городскому комплексу. Пограничное судно должно было стать частью «Последней гавани».

Юрий едва поборол желание броситься к Густаву и потребовать от мэра остановить беззаконие, разумом пограничник понимал, что формально он сам отказался от своего корабля в обмен на гражданство.

Так погано он не чувствовал себя никогда. Но пограничников, действующих в одиночку на самых дальних рубежах конфедерации, учили владеть собой при любых обстоятельствах. Чтобы попасть на эту службу, Юрий прошёл жесточайший отбор, и срамить честь мундира не собирался. Воля и характер взяли своё, и мужчина снова взял себя в руки.

Измерив шагами расстояние от стены до стены узкой каюты не менее сотни раз, Юрий со стоном опустился на койку. И тут он вспомнил про тело товарища, которое лежало в холодильнике «Зоркого».

— Валера, — прокричал пограничник, вскакивая с места. — Как же я мог забыть про тебя, дружище?!

Он бросился к двери, но сразу за порогом едва не налетел на Стена. Полицейский держал в руках небольшой цилиндрический предмет из белого металла, отражающий тусклый свет потолочных ламп коридора.

— На борту корабля, на котором ты сюда прилетел, мы нашли тело, и по нашему обычаю кремировали его. В городе есть оборудованный для захоронения урн отсек, но и хранить прах близких у себя в каюте тоже не запрещено. — С этими словами Стен вручил цилиндр Юрию.

Пограничник поблагодарил гостя и тот сразу ушёл, а Юрий поставил урну с прахом товарища на стол и долго всматривался в её гладкую отполированную до блеска поверхность, словно силился прочесть там свою судьбу.

— Ничего, Валера, мы ещё повоюем! — шепнул он металлическому цилиндру, встал и направился к выходу. Он нуждался в информации, а всем известно, что лучшего места, чем питейные заведения для этой цели пока ещё не придумали.

Поиски длились недолго, уже после второй подсказки прохожих, извилистый переход вывел его в просторный отсек с несколькими десятками столов и барной стойкой у борта. Бармен — пожилой, невысокий мужчина, склонный к полноте, приветствовал Юрия доброжелательной улыбкой.

— Здравствуйте! Проходите, уважаемый, сейчас все только и говорят о новом гражданине города. Какое ни какое, а событие, у нас тут редко что-нибудь случается. Кстати, меня зовут Павел.

— Здравствуйте, я Юрий! — ответил пограничник на приветствие, мельком оглядывая посетителей заведения. Всего собралось около десятка мужчин, сидевших в основном по одному. — Мне сказали, что здесь можно поесть.

— Конечно! Еда бесплатная. Это синтетические продукты, но по вкусу и пищевой ценности они ничем не отличаются от натуральных, мы сами их производим.

— А из чего если не секрет вы их делаете.

— Не секрет. Из минерального сырья, которое попало к нам с одной из грузовых барж. Натуральные продукты в городе тоже есть, но они доступны не для всех.

— Их получает полиция? — решил проявить осведомлённость Юрий.

— Точно! — но на этом лучше не заострять внимание.

— А вы случайно не знаете, сколько народу живёт в «Последней гавани»?

— Да что тут знать! С вами пятьсот семьдесят четыре человека.

— Ну и как вам здесь?

— Скучновато если честно, но жить можно. В прошлой жизни я был мелким торговцем, как-то вёз партию товара в одну из колоний. На нашем маленьком, старом корабле собралось десятка два таких же челноков, как я. Капитан — жадный и вечно недовольный хапуга, наверняка, сэкономил на безопасности судна, за что и поплатился. Впрочем, не только он один. Когда звездолёт оказался в аномалии, в живых остались только три пассажира. Так что мне в определённой степени повезло.

— И как давно это случилось?

— Вот уже четыре года тому. А дома сорок лет прошло, как подумаю, что тех, кого я знал, уже может и в живых не осталось, так даже не по себе становиться.

Юрий взял себе серый брикет со вкусом курицы и кружку светлого пива. Спиртное он не любил, но для завязки разговора с посетителями оно было ему необходимо.

— Разрешите? — спросил он слегка подвыпившего мужчину лет тридцати, одетого в старомодный костюм.

— Присаживайтесь, — равнодушно ответил тот. — Пётр меня зовут.

— А меня Юрий, судя по одежде, вы здесь давно.

— Слишком давно, мой юный друг. Я родился на старушке Земле больше века назад. Летел по работе в одну из колоний, при переходе что-то произошло с двигателем. Мало кто выжил. Впрочем, похожую историю вам расскажет каждый второй.

— И когда это случилось? — сочувственно поинтересовался Юрий.

— Лет восемьдесят назад.

— Значит вы здесь уже восемь лет?

— Да! — не без гордости подтвердил Пётр. — Когда я сюда прибыл, город состоял только из пяти кораблей, не соединённых между собой, и жило в нём всего полсотни человек. Нет, тогда это место городом ещё не называли.

— А Густав тут уже был?

— Нет, он позже прибыл.

— А сколько лет назад здесь появился самый первый корабль?

— Насколько мне известно, около десяти лет назад. Этот день ещё принято считать днём основания города, через два месяца будем праздновать юбилей.

— Ясно. А этот Густав, вы его сами выбрали мэром?

— А вы зачем спрашиваете? — в голосе Пётра прозвучала насторожённость.

— Да так, из простого интереса.

— Я уже не помню, — ответил собеседник с явной неохотой. — Ну, раз он мэр, значит выбрали.

Пётр быстро опустошил свой бокал, попрощался и вышел, а Юрий пересел к другому посетителю.

— А почему вы живёте в полумраке? — спросил пограничник у очередного выпивохи, после короткой процедуры знакомства. — Разве реакторы космолётов не позволяют лампам работать на полную мощность?

— Экономим энергию, приказ мэра, — получил он лаконичный ответ.

— С мэром вам повезло, обеспечил народ бесплатной едой и выпивкой.

— Да уж, — мрачно согласился собеседник.

В течение нескольких часов Юрий переговорил с некоторыми посетителями заведения и смог сделать первые выводы. Густав, он же мэр, скорее всего, захватил власть, не прибегая ни к каким выборам. Об этом боялись говорить открыто, но в контексте разговоров с посетителями эта мысль проскальзывала неоднократно. Численность полиции, подчинявшейся лично главе города, превышала пятьдесят человек. Зачем правителю, пользующемуся народной любовью личная гвардия такого размера?!

И ещё один факт не смог скрыться от внимательного взгляда пограничника. Людям до смерти опостылело это место, и они воспринимали его не иначе, как пожизненное заключение. Юрий догадался, что даже те горожане, которые высказывают свою удовлетворённость нынешним положением вещей, в душе сильно лукавят.

Настенные часы, настроенные на двадцатичетырёхчасовой цикл показывали полночь, и зал питейного заведения почти опустел. Юрий, со стаканом в руке, сидел в полумраке за угловым столиком, размышляя о превратностях своей судьбы. Уже не в первый раз у него возникла мысль о нереальности происходящего. А что если все последние события лишь агония умирающего мозга, а сам он остывает в разбитом метеоритами корабле?

Тонко организованная чувственная сфера Юрия отчётливо улавливала атмосферу тоски и безысходности повисшую в «Последней гавани». Он почти на физическом уровне ощущал отчаяние и страх обитателей забытого Богом города. Намётанный взгляд пограничника отмечал следы плесени и ржавчины под облупившейся краской. В тёмных углах притаились сырость и пыль.

Разрушающиеся без должного ухода корабли и негативные мысли людей, поразительно ярко гармонировали между собой, создавая совместную ауру распада и тлена. Это место не могло существовать долго, и было обречено на смерть.    

Ночью он снова услышал музыку, тихую и печальную. Он шёл по гладкой, словно отполированной каменной пустыне фиолетового цвета к далёкой башне на горизонте. Зеркальная поверхность под ногами на каждый шаг человека отзывалась тонким хрустальным звоном.

Юрий снова ощущал близкое присутствие огромного, могучего существа. Периодически пограничник улавливал кратковременные потоки внимания к своей персоне, как если бы невидимый исполин, занимаясь своими делами, изредка посматривал на человека.

— Кто ты? — крикнул пограничник в пустоту.

Ответом ему были: любопытство, удивление, лёгкая заинтересованность.

— Кто ты? — Юрий повторил вопрос.

— Кто спросил? — прошелестел вкрадчивый голос, словно ветер с далёких звёзд.

— Я.

— Кто я?

— Человек!

Ирония, печаль, терпеливое снисхождение:

— Тебя нет. Ты мой сон, я проснусь, и ты исчезнешь.

Юрия разбудил скрип открываемой двери. На пороге стояли двое незнакомых вооружённых мужчин, и пограничник догадался, что это полицейские Густава.

— Собирайся, — мрачно буркнул один из них. — Мэр желает тебя видеть.

Его снова провели по извилистым коридорам до роскошной каюты. На этот раз Густав сидел за широким столом из настоящего дерева и лениво потягивал коричневый напиток из пузатого бокала.

— Кто позволил тебе досаждать гражданам глупыми вопросами? — не здороваясь, прикрикнул он на Юрия, как только пограничник переступил порог.

— О каких именно вопросах идёт речь, могу я у тебя поинтересоваться? — спросил Юрий мэра, принимая манеру общения хозяина просторной каюты.

— Не прикидывайся дураком! Ты вчера весь вечер опрашивал посетителей кабака. Зачем?

— Мы просто беседовали. Разве я нарушил какой-то закон своими вопросами?

— Закон здесь Я, и только Я один вправе решать, кто какие вопросы имеет право задавать! — с нажимом проговорил Густав, отчётливо чеканя каждое слово. — Чем скорее ты это поймёшь, тем будет лучше для тебя. Понятно?

— Конечно, понятно, чего же тут непонятного, — легко согласился Юрий.

— Рад, что не пришлось тебя уговаривать. С этого дня ты сидишь тихо, никуда не лезешь, и помни, я присматриваю за тобой. Свободен.

Весь следующий день Юрий провёл в собственной каюте, размышляя о своём незавидном положении. Сине-зелёный брикет пудинга он получил из кухонного комбайна. Там же ему выдали большую пластиковую бутылку синтетического клюквенного морса, совершенно не отличимого по вкусу от натурального продукта.

Итак. Густав узурпировала власть в «Последней гавани», теперь это являлось для Юрия фактом неоспоримым. Простые жители города боялись своего мэра, и в этом их сложно было упрекнуть, ведь самопровозглашённый правитель имел под рукой настоящую банду вооружённых головорезов.

В случае необходимости Густав не задумываясь уничтожил бы любого человека осмелившегося встать у него на пути. Это призывало пограничника проявить максимальную выдержку и осторожность.

Юрий лёг на койку и попытался вздремнуть, но сон не шёл. Повернувшись пару раз с боку на бок, он заметил, что ложе под ним немного покачнулось. Это казалось маловероятным, ведь на старых кораблях с ненадёжной системой искусственной гравитации вся мебель намертво прикручивалась к палубе.

Пограничник соскользнул на пол и заглянул под кровать. Так и есть, крепление одной из ножек разболталось. Вдруг взгляд Юрия привлёк какой-то предмет, просунутый в щель, образовавшуюся между стеной каюты и койкой. С трудом протиснув в отверстие ладонь, мужчине удалось зацепить кончиками пальцев и извлечь из пыльного плена небольшой свёрток непромокаемой ткани.

Когда с нарастающим волнением в груди Юрий развернул плотную материю, внутри он обнаружил офицерский кортик и записку, сделанную на обрывке какого-то упаковочного материала. Клинок и послание он унёс в душевую, где и ознакомился с содержанием письма за закрытой дверью:

«Здравствуй, незнакомец, если ты читаешь эти строки, то меня, скорее всего уже нет в живых.

Меня зовут Инга Фролова, я являлась главным бортинженером корвета «Стрела». Выполняя задание, мой корабль сопровождал грузовой транспорт в отдалённый сектор галактики. При синхронном входе в подпространство, произошёл сбой в главном компьютере звездолёта, и нас забросило в эту чёртову аномалию.

Уловив слабый сигнал, я и мои товарищи отправились на поиски его источника. На четвёртые сутки мы прибыли к этой уродливой конструкции, которая у местных гордо именуется городом.

Я не стану вдаваться в подробности нашего знакомства с мэром, скажу лишь, что он провёл всех нас и обманом вынудил покинуть борт корвета и сойти в «Последней гавани». Весь экипаж судна в количестве восемнадцати человек расквартировали по свободным каютам, и мы слишком поздно поняли, что потеряли свой корабль.

К счастью у нас хватило ума не поднимать бесполезного шума, прикинуться паиньками и, соблюдая величайшую осторожность, вынашивать свои планы.

Несколько слов о Густаве. Его опознал один из наших матросов. Этот человек был самым настоящим пиратским капитаном. С горсткой таких же отморозков, как и он сам, разбойник грабил корабли мелких торговцев, путешествующие без охраны.

Разумеется, это не могло продолжаться долго. Эскадра конфедерации напала на след джентльменов удачи, и пиратский звездолёт, получив несколько серьёзных пробоин, попытался уйти в подпространство. В результате разбойники попали в аномалию, где уже обитали несколько сотен несчастных людей, заброшенных сюда по воле злой судьбы.

Густав быстро навёл в поселении свои порядки, и зажил, как король ни в чём себе не отказывая. Все недовольные тут же отправлялись за борт, и очень скоро народ в страхе притих.

Мэр утверждает, что выйти из аномалии невозможно и под самым благовидным предлогом запрещает жителям покидать «Последнюю гавань». На публике он твердит, что печётся о жителях города и отбирает корабли для того, чтобы люди не рисковали понапрасну своими жизнями, но этот подлец лукавит. На самом деле он опасается, что кто-то сумеет выбраться во внешний мир и расскажет там о Густаве и его похождениях. А терять подонку есть что.

Среди прочего в распоряжение мэра попал курьерский корабль с грузом легрилия. Это исключительно редкий и баснословно дорогой минерал, найденный пока только на одной непригодной для жизни планете в системе Веги. Грамм этого вещества стоит целое состояние, а космолёт, по слухам, перевозил несколько тон. За деньги, вырученные с продажи ценного сырья, можно купить целую планету, а может и не одну. Добавим к этому ценности захваченные Густавом на других кораблях и получим немыслимое сокровище.

Некоторое время назад на кладбище кораблей попало научное судно, там был один очень неглупый старикан Макаров Сергей Леонидович, академик астрофизики, математики и чего-то там ещё. Он утверждал, что знает, как вырваться за границы аномалии. Учёного часто видели в библиотеке, а потом он вдруг неожиданно исчез.

Нам удалось получить информацию, что Густав, втайне от основного населения «Последней гавани» готовит корабль для бегства. Макарова он держит под замком, вынуждая учёного искать способ покинуть аномалию. Если бандиту удастся осуществить задуманное, город и всех оставшихся там жителей он, скорее всего, уничтожит.

Мы не собираемся отсиживаться, обречённо сложив лапки, через несколько часов мы попробуем захватить оружие и штаб мэра и да поможет нам Бог.

Я не знаю кто ты и можно ли тебе доверять, но почему то мне хочется верить, что в случае нашей неудачи эта информация поможет тебе закончить то, что не смогли мы. На этом я прощаюсь. Будь осторожен и удачи тебе!»