Когда мне надоедает очередная моя любовница, я превращаю ее в таракана, и сажу в банку.
Нет, вы не подумайте чего плохого: в банке этой тараканам живется совсем неплохо – у каждого таракана своя полноценная, разнообразная и я бы даже сказал всесторонне насыщенная жизнь, нормальное питание, солнце – не меньше, чем у других и все такое прочее.
Время от времени я проверяю: все ли в порядке у моих насекомых, иногда достаю, нежно глажу их лапки и брюшко, иногда чешу под усиками. Некоторым из них это нравится, другим не очень, третьим – совсем не нравится. Но их я тоже иногда достаю, но аккуратно: разглядываю, не выросло ли жало, не надо ли переколдовывать…
Некоторые маги мне говорят, что я чересчур гуманен: они предпочитают превращения женщин в крокодилов или боевых собак и устраивают показательные бои, иногда приглашая близких друзей. Я на такое безобразие никогда не хожу.
Другие говорят, что я, напротив – очень суров. Один тут меня недавно чуть до Кондратия не довел:
– Женщин! В тараканов! Да как такое можно?!!
Это означает всего лишь, что он ничегошеньки не понимает в этих древних и благородных насекомых. Я считаю, что превращать нужно в того, кого на самом деле любишь, тогда и им от этого хорошо, и мне удовольствие.
Эта заветная банка хранится в очень труднодоступном месте: в моей грудной клетке, чуть слева, немного пониже третьего ребра. Место это выбрано не случайно – только так я уверен, что с моими любимыми таракашками ничего не случится: тому, кто их начнет травить дустом (а желающих обычно хватает) придется сначала отравить меня, чтоб туда добраться. А я, как маг опытный, имею противоядия почти ко всем известным веществам, кроме совсем уж экзотичных, вроде вяленой моркови или рафинированного кальмара, так что дустом меня нипочем не возьмешь.
Есть только один способ мне навредить, самый секретный. Вряд ли кому придет в голову его использовать, зато уж если догадаться, то это надежно: почти наверняка.
Но от вас, дорогие мои, мне скрывать абсолютно нечего, потому что данный текст может быть опубликован только после моей смерти. Если же вы читаете это, то знайте: меня и моих любовниц убил тот, кто накормил меня живым тараканом.
А последний абзац этого завещания, я хочу посвятить убийце, потому что коли ему удалось меня погубить, то наверняка достанет любопытства прочитать это, если успеет, конечно. Заклинанием, которое придет в действие сразу после моей смерти, я не желаю своему убийце никакого зла, но вот тот, кто убивает моих любовниц, непременно станет тараканом. А так как таких любителей этих милых созданий как я, на свете маловато, скорее всего их можно по пальцам сосчитать, то уверяю: вряд ли ему это понравится.
А вот все тараканы из моей банки снова превращаются в женщин: хочется им того или нет.
Престиж
(по одноименному роману Кристофера Приста)
Я сидел на кухне и наблюдал, как моя девушка собирается в ванну, постепенно раздеваясь и демонстрируя коллекцию новых трусиков, из которой она будет выбирать, какие надеть после купания.
…Когда дверь ванны за ней зарылась, тут же – абсолютно синхронно открылась дверь туалета, и оттуда вышел мой кот. Присел, и стал внимательно на меня смотреть.
Я открыл книгу и в глаза мне бросился заголовок “Новая транспортация человека”.
“Ух ты!”, – подумал я, глядя на кота. И спросил его вслух:
– Ты все еще кот?
Он вновь выразительно посмотрел на меня и вдруг сделал то, к чему я не мог приучить его шесть лет совместной жизни: закрыл за собой дверь туалета.
Пораженный, я постучал в дверь ванной. Девушка уже успела раздеться и происшедшее прокомментировала скептически:
– Начитался про фокусы!
…Об этом случае можно было бы забыть, если бы ни одно важное обстоятельство: начиная с того дня, я в своей девушке нахожу все больше кошачьих повадок, а вот интеллект моего кота растет не по дням, а по часам. А кроме того, изменилось его поведение: не далее как вчера он пожелал спать со мной под одним одеялом и стоило немалых усилий оттуда его прогнать!
А под утро мне приснилось, что он сочиняет стихи, чего раньше я за ним никогда не замечал….
Каково же было мое удивление, когда девушка мне спросонья продекламировала четверостишие, сочиненное ей в ту же ночь:
Погадай на горячей ладошке,
Разрисуй на окошке слова,
Почеши мне за ушком как кошке,
Чтоб светлее была голова.
Постепенно мне начинает казаться, что либо я схожу с ума, либо вокруг меня творится что-то из ряда вон выходящее.
Может пора к психиатру?
