Красная лыжная Шапочка

Мама чуть свет разбудила Колю.

– Сходи, отнеси отцу червей и удочку,– Ирина Степановна смахнула слезу,– а то они с Семеном водку взяли, а остальное забыли. А тебе,– погладив выглянувшее из-под одеяло колено,– Красная лыжная Шапочка к бабушке надо сходить,– мать замялась,– пыжиков отнести. А то не дай господи, охотники опять нагрянут, а она беззащитная.

– С начёсом,– разглядывая пыж, произнесла девочка,– ты же говорила, они не помогают.

– Эти,– на строгом лице матери появились волевые складки,– помогут. Я в мышеловке пружину заменила.       

Когда волк услыхал на тропинке детский голос, у него не было времени на разбирательства.

Людоед прыгнул и проглотил мальчика, да так неудачно, что конец удочки нервно трепыхался из задницы животного. Волк кашлянул, и телескопическое удилище удлинилось.

– Странный рыболов,– подумала Красная лыжная Шапочка, идя следом за братом. Она хотела пройти мимо, но врожденная интеллигентность не давала покоя.– Вам помочь?

– Да,– волчара сморщился от боли,– червя насади.

Девочка провела рукой по брюху рыбака и всадила крючок во что-то мягкое и противное.

Лес содрогнулся от ужасного крика. Стая ворон чёрной тучей закрыла небо. Умерла от разрыва сердца выхухоль. Медведь всосал лапу по локоть.

Услышав волчий рык, охотники спрятались под бабушкиным одеялом.

– А чо,– подумала бабушка,– пусть поохотятся.

Когда в доме появилась внучка, с бабушкой в кровати лежал только один охотник. Два бездыханных тела остывали в предбаннике.

– Мы тут с волком вам рыбки наловили,– поставив ведерко с уловом у порога, Шапочка сняла шапочку.– Жарко тут у вас.

– Воды,– глаза мужика в шляпе с перьями умоляюще смотрели на гостью,– и бабусю оттяни.   

– Так вы что её еще не оттянули? – на лице внученьки играла детская улыбка,– а зачем же я ей пыжиков тащила?

Полуживой охотник, скинув с груди старушечий тазобедренный сустав, пополз к ведру.

– Не борзей, охота,– карась в ведре сучил плавниками,– всю воду не пей.

Покончив с жидкостью, мужик затуманенными глазами обвел комнату и потянулся к ружью. Когда холодное твёрдое дуло смотрело в открытый рот страдальца, стволы зашевелились. Откуда-то издалека раздался старушечий баритон: – Ох уж эти охотники. Предупредили бы, я бы хоть педикюр сделала.