Информатор. Глава 10

Глава 10. Под мостом

 

Я посмотрел на карту — маршрут совсем простой: прямо, прямо и налево. Вырулив на Шипиловскую, мы потихоньку покатили в сторону Новоцарицынского шоссе. Постояли немного на светофоре, постояли на другом, и рванув по этому шоссе, длина которого всего полтора километра, уткнулись в пробку.

Слева блестел Царицынский пруд. Солнце ярко освещало водную гладь, пуская зайчиков. Лодки и катамараны покачивались на мелкой ряби, поднятой лёгким ветерком. Люди отдыхали от суеты большого города. Справа, насколько я знал тоже должен быть пруд, но его заслонил пикап, стоящий в соседней полосе. Он был огромный, непонятно какого цвета – грязь плотно облепила со всех сторон, даже на крыше торчали комки.

Мы с Натой часто гуляли в Царицынском парке. Бродили без дела под сенью деревьев смешанного леса — летом, а зимой, как дети, катались с ледяных горок и валялись в снегу. Пока парк не отреставрировали, можно было представить, что ты в диком лесу, побродить, наслаждаясь тишиной и покоем. Сейчас же, добавив степенности каменными дорожками и дворцами, парк стал, конечно, краше, но потерял первобытность. Из живого, он превратился в памятник, холодный и бездушный, хотя, яркий и цветной.

Пробка, возникла из-за столпотворения под железнодорожным мостом. Горожане спешили насладиться природой в центре мегаполиса — толпа сплошным потоком текла от метро к парку и обратно. Несколько минут назад электричка, пронзительно свистя, выгрузила новую порцию страждущих и узкий переход под мостом запрудило. Особо умные и нетерпеливые вылезли на проезжую часть, парализовав движение.

Со скоростью черепахи мы приблизились к запруде из людей и машин. Закрытые окна отделяли нас от галдящей толпы и дневного зноя. Люди буквально продирались между машин. Они заглядывали в салон, хмурились, завидуя комфорту и прохладе, ругались, про себя, и шли дальше.

Палыч молчал. Радио шептало какую-то приятную мелодию – из старых. Не люблю современные «хиты», бестолковые, животные звуки и ритмы меня напрягают. Поэтому в моей бывшей работе PR менеджером, превалировали проекты, связанные со сложной, интеллектуальной рекламой, где важны чувства, яркие моменты, образы.

Пытаясь не упустить ничего вокруг — как бы кто не попал под колёса, я метр за метром втискивался под мост. Ещё чуть-чуть: мост, светофор, перекрёсток, поворот налево и до больницы — рукой подать.

Между двумя мостами приютился вход на старый радиорынок. Хотя, это раньше он был «радио». Когда-то здесь можно было отыскать любые запчасти для ремонта домашних «видаков» и «телеков». А сейчас он стал похож на барахолку, где только и делают, что скупают и перепродают мобильники. Ну, разве что, ещё тут можно купить зарядку и чехол на любой вкус.

По мосту, постукивая на стыках, проехал небольшой поезд – маневровый локомотив и несколько вагонов. Мы выползли из полумрака на освещённый участок.

Неожиданно справа, посреди дороги, появился парень: лысый, с татуировкой на половину лица, он был одет в чёрную кожаную куртку, застёгнутую на молнию до верха. Интересно, каково ему в такую жару?

 От переизбытка агрессии или, может, смеха ради, неформал хлопнул рукой по боковому зеркалу моей машины. Громко хрустнув, оно прижалось к двери. А парень — прилип к боковому окну, оскалился и высунул синего цвета язык в противном жёлтом налёте. Палыч от неожиданности даже отпрянул.

— Да чтоб тебя!.. – ругнулся я.

Агрессивный неформал потопал дальше, ударив кулаком по корпусу. Не в себе от злости я открыл дверь и вылез в жару.

— Ты чё делаешь, дебил! Не трогай машины, придурок! – заорал я удаляющемуся в потоке машин скинхеду.

Лысый обернулся. Хищный оскал перекосил и без того уродливое лицо.

Чёрт, с такими лучше не связываться! Я судорожно начал вспоминать, что быстрее можно достать: биту из салона или «балонник» из багажника. И то, и это – далеко. Давно хотел приобрести что-то более аргументированное: травматический или газовый пистолет не помешали бы… Адреналин вскипел в крови, но внизу живота что-то предательски сжалось.

Но на моё счастье, лысый не стал возвращаться и выяснять отношения. Дико вращая глазами, он выставил вперёд кулаки с оттопыренными средними пальцами и плюнув на капот ближайшей машины, послал меня длинной тирадой много дальше, чем к чёрту.

Как таких животных из зоопарка выпускают? Он развернулся и потопал дальше по своим безумным делам.

Водители в соседних машинах кивали мне, сочувствовали, переживали, но сидели тихо как мыши, лишь бы не привлечь внимание лысого к себе.

Я собрался было уже сесть в машину, но увидел голубой свет. Такой же, как у супермаркета — небесно-голубой, он лился сверху. Я задрал голову. Впереди, под мостом висели длинные белые трубы. Они были сантиметров десять в диаметре и метра полтора — два в длину. Свет странно, очень медленно стекал с них на крыши машин и людей. Он был такой плотный, что, кажется, можно потрогать...

Что это? Может быть, ионизаторы такие, новая модель?

 В метро, в переходах, ставят специальные устройства – ионизаторы. Они предназначены для уничтожения микробов. Но у тех что я видел раньше свечение было бледно-фиолетовое, очень тусклое.

— Ты видел это?.. – спросил я у Палыча.

— Да! Козел он! В тюрьму таких сажать надо! – зарычал он.

— Я не про панка! Я про лампы на мосту… Странные они какие-то, синие…

Сзади громко загудел клаксоном старый Форд. Пока я ругался с лысым и разглядывал лампы, пробка передо мной рассосалась и Форд законно требовал, чтобы я продвинулся вперёд.

— Да – да, сейчас! – бросил я через плечо.

Я залез в машину, проехал пару метров и моргнул габаритами – «извинился».

— Синие лампы? – не понял Палыч.

— Ну да! Вон там видишь… — я ткнул рукой в лобовое стекло и замер — ламп не было!

На стекло капнула капля воды. Громко «бумкнув» она заставила меня отпрянуть. Я отвлёкся и чуть было не поцеловал бампер идущей впереди машины — пришлось резко затормозить. Новенький белый мерседес испуганно качнулся вперёд.

— Палыч, мне показалось что тут, под мостом висят ультрафиолетовые лампы, или ионизаторы… Только голубые…

— Какой от них толк на открытом месте? – пожал плечами Палыч.

— Не знаю… Заразу убивать…

— Ионизаторы не убивают заразу, они воздух насыщают отрицательно заряженными ионами. Пыль-грязь оседает, остаётся чистый полезный воздух для дыхания. Актуально это только в закрытом помещении…

— Слушай, Палыч, я не силен в этих штуках… Я увидел странные синие лампы и подумал — штуки как в метро…

— Но тут нет синих ламп! – не унимался Палыч.

— Нет! Но я видел! — упёрся я.

Мы подъехали к светофору. Ещё одна-две минуты, и мы на свободе!

Наконец, зажёгся зелёный свет, я вдавил педаль газа и рванул с места. Но только я завершил поворот, Палыч остановил меня:

— Тормозни! – скомандовал он.

— Зачем? – удивился я.

— Остановись, говорю! Пойдём, проверим твои лампы!

— Ну ладно, — я послушно причалил к бордюру.

Мы перебежали на другую сторону улицы и поспешили к мосту. Идти пришлось метров сто. По жаре.

— А какие они? – спросил Палыч, задумчиво разглядывая грязный с разводами потолок железнодорожного моста.

— Как очень толстые лампы дневного света. Белые палки под потолком, из них шёл синий свет, а проводов к ним не было никаких…

— Это всё? Ты уверен?

— Ну да… Свет очень уж необычный. Не белый, не жёлтый, а небесно-голубой, – я ткнул в небо. — Вот такой! Густой как мёд. 

— А ты ничего подобного раньше не видел?

— Видел. Сегодня у супермаркета. Глюки какие-то…

— Нет, нет, нет! Это совсем не глюки… Я думаю эти лампы вполне себе настоящие!

— Почему я их то вижу, то нет?

— Не знаю… Но есть идея. Пошли, я расскажу по дороге…

Мы ещё раз взглянули на мост и побрели к машине. Палыч кашлянул и заговорщицким тоном продолжил.

— Вот какая у меня теория… Я думаю, что чужим недостаточно информации только от нас — информаторов. Должны быть какие-то автоматические пункты сбора данных. Что-то типа обычных камер наблюдения.

— Ну да… А может быть, это излучатели! — предположил я.

— Какие ещё излучатели? — удивился Палыч.

— Психотропные! Типа: подчиняйтесь, жрите, плодитесь и размножайтесь!

— Эта теория, не лишена смысла! — Палыч почесал бороду. — Нужно понять, почему ты вдруг их начал видеть? Кстати, у супермаркета они тоже неожиданно появились?

— Ну да...

— Хм… Я предполагал, что они существуют… Ладно, потом выясним! А сейчас поехали в больницу!

Впереди я заметил цветочную палатку.

— Погоди, ща! Садись-ка в машину, а я вон, в ларёк сбегаю, цветов возьму.

— Только лилии не бери!

— Ладно! – бросил я и поспешил к цветочному ларьку.

Продавщица, пухленькая девица лет тридцати, ещё на подходе вычислила меня как потенциального покупателя и распахнула дверь в магазинчик.

— Здравствуйте! Прошу, Вас, молодой человек, заходите!

— Здравствуйте… — я улыбнулся в ответ и вошёл внутрь.

На меня навалилась какофония всяческих ароматов. Сладкие, терпкие, резкие, тягучие запахи дали в нос и мгновенно вскружили голову. Никогда не понимал, как можно целыми днями сидеть в этом дурмане? Ната как-то сказала, что я ничего не понимаю, как чудесно быть продавцом в цветочном магазине, и если бы не юридический факультет, то она обязательно занялась цветоводством.

Я прошёлся туда-сюда по небольшому магазинчику.

— Девушка! Мне нужно два букета, один красивый, а другой — ещё красивей, Вы мне поможете?

— Пожалуйста, — девушка указала рукой на стойку у стенки, — возьмите этот и вот этот. Они просто замечательные!

— Свежие?

— Час назад собрала! – бессовестно соврала продавщица.

Цветочница достала два больших букета. Один с красными большими розами на фоне белого разноцветья, другой с крупной лилией, зелёными метёлками, хвостиками и маленькими розовыми цветочками – миндалём, кажется.

Расплатившись, я с букетами в обеих руках вылез на жару. Уже у машины, я увидел в окне недовольное лицо Палыча. Чем это Феликс Эдмундович расстроен?!

— О господи! Фу-у! Ну просил же лилии не брать! Положи в багажник! – не успел я залезть в машину как на меня обрушился шквал недовольства Палыча.

— Ты чего? – удивился я.

— А-ап-чхи! – Палыч громко чихнул и выругался — Чёрт побери!

У Палыча была аллергия на лилии!

— Слушай, извини… Я тормоз…

— Это, блин — точно! – буркнул Палыч.

Я засунул букеты в багажник и забрался в машину. Уже начало пятого, скоро время посещений – нужно ехать.