Инспекция

   Данный рассказ написан на конкурс сайта viboo.org  Проекта «ПослеSLовие…» по заготовке сюжета. Дата проведения конкурса 10 января 2015 года.

  

  Заготовка для сюжета:

  Жанр: Юмористическая фантастика.

  На СП-1 прилетает инспектор. Он должен обойти станцию вместе с провожатым (это и есть два главных героя), убедиться, что всё работает и всё на месте, и улететь с докладом вышестоящим инстанциям. Но инспектору должны мешать некие непредвиденные сложности, которые он то сам, то с помощью провожатого и/или кого-либо ещё и то успешно, то нет разрешает. В итоге, всё завершается удачно, под всеобщее облегчение, или не очень удачно, или не завешается, или не совсем…

 

ИНСПЕКЦИЯ

   Станцию трясло. И трясло прилично. Старший инспектор Табуреткин сидел в кресле пилота рейдера «Тщедушный» и прикидывал, во сколько ему обойдётся этот тест на вшивость, если вдруг, он угробит казенное имущество. По правде сказать, в полицейской академии звание старший инспектор не присваивалось, если виброэкзамен не сдан, а Табуреткин его сдал. И сдал на отлично. 

— Иннокентий Полиграфович это что? – широко раскрыв глаза и тыкая пальцем в обзорный экран, зашептал младший инспектор Сидоркин.

— Это, Сидоркин вибростыковка. Проводить инспекцию Станции Пересадки может только старший инспектор. И только старшего инспектора обучали это делать.

— А вы сможете?

— Смогу, Тихон, смогу! – Табуреткин вздохнул и, отключив гравитацию, запустил вибродвигатель.

 

***

— Как долетели, господин старший инспектор?

— Долетели хорошо, но вот ваши проверки моей компетентности вывели меня из рабочего состояния. Да и подгузники мешают.

— Ничего страшного.  Рейдер починят в ближайшее время, а вот  ваш помощник сможет нормально передвигаться не ранее чем через сутки. Множественные переломы конечностей и сотрясение мозга, это  вам не спазмы кишечника с ослаблением мышечной структуры.

— Ладно. С чего начнём. Кстати, как вас звать, величать?

— Ой, — сопровождающий Табуреткина стукнул себя по лбу кулаком, — забыл представиться, помощник заведующего станцией Куропаткин Лев Вениаминович. Можно просто Лёва.

— Заведующего? Это что за ранг?

— Это не ранг, — Куропаткин улыбнулся, — дело в том, что наш капитан большой поклонник старины и истории Земли. Заведующим называли, несколько веков назад, руководителя детского воспитательного заведения. 

— Понятно. А кто такой старина?

— Не важно. Давайте начнём. Пройдёмте в столовую.

   Столовая Табуреткину понравилась. Большое помещение, столики на четверых с привинченными к полу стульями. Приятный аромат свежеприготовленной пищи.  Люди с разносами и  алюминиевыми ложками. Компот в стаканах. Где-то он все это уже видел, но не мог вспомнить где.

— Лёва, а почему у вас стулья к полу прикручены, вроде на станции искусственная гравитация?

— Так воруют, Иннокентий Полиграфович, воруют. Станцию строили впопыхах, на скорую руку, поэтому в некоторых жилых помещения всего по пять стульев – людям сидеть негде. Вот и тащат кто откуда.

— Стульев не хватает?

— Не хватает. Жилой отсек рассчитан на десять-двенадцать, а живут по двадцать, двадцать пять. Как говорится, ни пульку расписать, ни в очко забуриться.

— Пульку?

— Да, не важно. Вам меню дать для изучения или пробовать будете?

— Кушать буду. Первое, второе — как положено.

— Без проблем – Глафира, подать гостю.

   Через некоторое время перед Табуреткиным выстроилось и первое, и второе, и даже, третье. Выглядело всё прилично и вполне аппетитно.

— Это что? – Табуреткин указал на суповую тарелку.

— Суп из хачиков. Земля нас не снабжает провизией, так что мы давно уже питаемся своим мясом.

— Своим мясом?

— Ну, да. Помимо выращенных на станции овощей и фруктов, облетаем близлежащие планеты и собираем все съедобное. Хачиками мы окрестили мясных жуков с планеты 2Е456. Они не боятся больших температур, а при кипячении откладывают в воду  мясные шарики, которые напоминают фрикадельки. Вон видите у них большой верхний панцирь и большие усы, — Куропаткин улыбнулся, — потому и хачики.

— Откладывают?

   Табуреткин опустил ложку в бульон, внезапно из тарелки выпрыгнуло с десяток непонятных объектов и скрылось в неизвестном направлении. От неожиданности Иннокентий Полиграфович вскрикнул, завалился на бок и сполз под стол.

— Спокойно, Иннокентий Полиграфович. Они очень пугливы. Надо было подождать, пока бульон немного остынет, и тогда хачики сами вылезут и уйдут, отложив максимальное количество мясных шариков. Можете пробовать.

— Нет спасибо, — Табуреткин поднялся, — пройдёмте дальше.

 

***

— Лёва! – После двухчасового обхода всех технических помещений старший инспектор Табуреткин был глубоко убеждён, что удивить его чем-то уже невозможно. – Лёва!

— Да, Иннокентий Полиграфович? – Куропаткин вздрогнул, последние полчаса он постоянно засыпал на ходу. Но многолетняя привычка неотъемлемо следовать за начальством не давала ему расслабиться ни в одном тихом месте.

— Это что?

— Это дверь в уборную.

— Что это за диаграмма на двери?

— Это наш доктор, Вано Вахтангович, изучает статистические данные личного состава по плотности каловых масс. Мы ведь питаемся малоизученными белковыми организмами, а реакция на них неизвестна.  Вот видите – первый столбик ВОДА, второй – КАМЕНЬ. Принцип заполнения понятен. Каждый пишет свою фамилию и время посещения. В конце недели Вано Вахтангович прописывает индивидуальные пилюли. У нас на всех уровнях в клозетах такие таблички висят.

— В клозетах?

— Ага.

— Понятно. Судя по табличке у вас скоро трудно-каменное время? – Табуреткин улыбнулся.

— Перед вашим прилётом я принял соответствующие пилюли. Так что не стоит беспокоиться, — Куропаткин улыбнулся в ответ.

— Ну, тогда идёмте к Вано Вахтанговичу, посмотрим, как вас лечат.

 

***

   Медицинский отсек представлял собой квадратное помещение с множеством стеклянных дверей, за каждой из которых что-то шевелилось. Табуреткин, из-за обманчивого ощущения живых стен, не сразу и заметил самого хозяина кабинета, сидящего посередине, за прямоугольным столом. То, что это именно «КАБИНЕТ ДОКТОРА САХИДЗЕ» старшему инспектору сообщила табличка, подвешенная под потолком над  головой сидящего.

— Доброго здоровьица, Вано Вахитович. Вот познакомьтесь старший инспектор Иннокентий Полиграфович Табуреткин.  

— А это вы! – доктор спрыгнул со стула и оказался небольшим карликом ростом чуть выше пояса Табуреткину, совершенно не соответствующий по внешности, своему имени и фамилии.  – Этот ваш помощник — Тихон, совершенно неуправляем. Сбежал, как только ему вправили кости.

— Куда, интересно?

— Кто его знает. Крикнул, что побежал вас искать. Возможно, где-то снова поломанный лежит, а может, помер уже. Инкубационный период после переломов – сутки – не менее.

— Ничего появится. На нем быстро всё заживает. – Табуреткин обвёл взглядом кабинет, — может, покажете что тут у вас за живчики за стеклом?

— А вам оно надо?

— Очень!

— Ну, как хотите, — и карлик быстрыми и частыми шагами подбежал к одной из стеклянных дверей и открыл её, — Добро пожаловать!

   Последнее, что увидел старший инспектор, это улыбающееся лицо Лёвы Куропаткина и игломёт в маленьких ручках доктора.

 

***

   Сознание возвращалось медленно. Сначала запахи, потом слух — глаза Табуреткин решил пока не открывать. Многолетний опыт оперативной работы подсказывал — сначала понюхать, потом послушать — никогда не помешает. Определить, что он  лежит привязанный к железному столу в одной из стеклянных комнат, Табуреткину труда не составило.  В голове тут же всплыл последний разговор с шефом перед отлётом:

— Тебе подготовлена легенда старшего инспектора санитарной службы Табуреткина Иннокентия Полиграфовича, — голос шефа как всегда, был безэмоционален, — который, кстати, существует на самом деле, но на данный момент находится на стационарном лечении после последней инспекции на Фобос.

— Это когда дотошная проверка воздушных шлюзов привела к выбросу комиссии в мусорный контейнер?

— Точно. В помощники тебе будет приставлен настоящий инспектор Тихон Сидоркин, дабы не было подозрений. Про тебя он не знает и получил реальное задание от своего начальства инспектировать Станцию Пересадки. Теперь по самой станции. Последние сообщение было получено три недели назад и выглядело очень странно. Как ты помнишь, станцию начали строить двадцать лет назад с целью создать промежуточное звено между дальними космическими полётами. Пока строили, раса азгатов предоставила Земле технологию гипердвигателя. Станция стала не нужна. Решено было создать на её базе форпост на окраине Млечного Пути для контактов и торговли. Численность экипажа станции тридцать человек, в основном, обслуга. Досье на каждого, а так же само сообщение, тебе предоставят. Изучишь в полете. Твоя задача – выяснить наличие и адекватность администрации и персонала станции. Удачи.  

 

***

— Лёва, не мешайте мне делать сыворотку, а то наш инспектор очнётся раньше, чем положено. Свою дозу получите по расписанию, — голос доктора отвлек Табуреткина от воспоминаний.

— Вы, доктор, хотите превратить его в такую же кашу, как и всех остальных?

— Не кашу, Лёва, а биологический материал, причём, разумный. Изначально поползает по стенам, а уж потом соберётся в то, что нам нужно. Да, что я вам объясняю. Вы же сами всё знаете, — в голосе карлика послышалась усмешка.

— А вы, разве не тот же холодец? Не надо было отправлять вас на тот корабль. Притащили какую-то гадость и неизвестно, что теперь с нами будет, — Куропаткин всхлипнул.

— Это не гадость, Лёва, я же уже объяснял, это новая форма биологического существования. Ни болезней, ни старости – вечная жизнь.

— А как же капитан?

— А что капитан? Он, как первый испытуемый, пал на поле научного эксперимента. Тем более полученные травмы были несовместимы с жизнью. Я попробовал его спасти.

— Это вы называете спасти? Да его разорвало через десять секунд после вашего спасения. Нас всех скоро поразрывает, – Куропаткин взвыл и рухнул на кушетку.

-  Вас не разорвёт. В крайнем случае, вы расплывётесь в лужу биоплазмы, как наши первые подопытные за стеклом. Но что самое интересное, Лёва, смотрите – они всё ещё живы и всё понимают.

   Открытая дверь стеклянной комнаты, позволяла Табуреткину хорошо слышать разговор. Приоткрыв один глаз, он увидел, как при приближении карлика к ближайшему «аквариуму», там что-то активно зашевелилось и сформировалось в нечто, напоминавшее человеческую голову. С глазами, носом, губами.

— Гляньте, Лёва, — голос доктора источал веселье, — да это же наш Виталий Евгеньевич. Виталий Евгеньевич, вы меня узнаёте? – Масса за стеклом резко запульсировала, начала увеличиваться в размерах и взорвалась, растекаясь по стеклянным стенам. – Смотри-ка, узнал, курилка.

   Неожиданно что-то бухнуло. Раздался звон рассыпавшегося стекла. Старший инспектор ощутил как его привязанное, обнажённое тело начинает нагреваться, а волосы плавиться. Бухнуло ещё раз. Помещение быстро заполнялось едким белым дымом, стало трудно дышать. Табуреткин попытался освободиться от ремней, притягивающих его к железному столу. Бухнуло в третий раз. С мерзким шлепком, что-то ударилось о чудом уцелевшую, стеклянную стену, и старший инспектор увидел расплющенное тело доктора-карлика, сползающее вниз по стеклу. Тело дико вращало глазами, болтало поломанными конечностями, открывало рот, хватая воздух, словно рыба, выброшенная на сушу.  И регенерировало. С ужасающей скорость, на глазах Табуреткина, кости вправлялись, суставы восстанавливались, кишки, размазанные по стеклу, отрастали вновь и залазили в тело. Бухнуло в четвертый раз. Станцию тряхнуло, раздался мерзкий скрежет и Табуреткин увидел звёзды.

 

***

   — Послушай Тихон как тебе пришло в голову вырвать медицинский модуль из станций? Да, и вообще, откуда тебе известно как эта станция устроена?

— Так мне, Иннокентий Полиграфович, и не было это известно. Меня когда поместили в заживляющую капсулу, вкололи  стандартную дозу наркоза. Но я не отключился, а только забалдел. Не знаю почему, возможно, у них стандарты не те. Ну, я и стал свидетелем нескольких перевоплощений, а так же ближайших планов данных субъектов. Нас-то, изначально, планировалось отпустить с миров, дабы не привлекать внимание. Короче, при благоприятных обстоятельствах, я дал дёру. Добрался до центральной консоли, взломал компьютер и получил полную информацию.

-  Взломал? Ты что специалист по взломам центральных консолей?

— Так на станции всё устаревшее. Ни оборудование, ни программное обеспечение давно не обновлялось. Я на таком ещё в школе трудился. Да и база данных многолетней давности. Он исторический блок Земли, предназначенный для контактов, принял за сегодняшнее мироустройство человечества.

— Он?

— Именно. Это какой-то разумный вирус, превращающий органическую жизнь в зомбирующую белковую массу. Которая, в свою очередь, пытается размножиться в тех условиях, в которых оказалась. В последней записи бортового журнала значится, что капитан и несколько членов команды, в том числе и доктор Сахидзе, отправились к неизвестному кораблю, появившемуся в зоне приёма станции.

— Ну, что Сахидзе вовсе не Сахидзе, я понял, как только увидел его. Я читал его досье, — Табуреткин прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнее.

— Тут вы, Иннокентий Полиграфович, ошибаетесь. Сахидзе, как раз, единственный человек на станции. Бывший человек. Вирус его не убил, как остальных, а превратил в уродливого карлика.  

— А Куропаткин?

— Куропаткин и все остальные на станции клоны, которые, кстати, считали себя людьми. Я разговаривал с несколькими, когда сбежал.    

— Мне одно, Тихон, не понятно. Как я-то выжил? Вылетев, привязанный к столу, в открытый космос, вместе с медицинским модулем, я через несколько секунд должен был превратиться в кусок льда.

— Повезло вам, Иннокентий Полиграфович, стеклянный отсек от большой температуры заплавился, оставив вам воздуха, хоть и горячего, минут на десять. Этого времени мне и хватило, чтоб вас оттуда вытащить.

— Да уж повезло. Надо связаться с патрулём, чтоб изолировать станцию. Возможно, там ещё осталось что-то от этого вируса.

— Уже связался. Они прибудут в ближайшие шесть часов. А на станции полный вакуум. Весь воздух выгорел.

— Тогда у нас есть время написать подробный отчёт о случившемся. А чем у нас так воняет? – старший инспектор набрал несколько команд на бортовой консоли, — автоматика показывает неисправность в воздушном шлюзе и вентиляционной системе. – Попробуем прочистить.

 

   Привязанное к столу обнажённое тело, в глазах которого было спокойствие и покорность,  медленно удалялась от рейдера «Тщедушный». Его путь лежал в пограничные просторы галактики Млечный Путь.