И всё опять

Словно искусные танцоры, сочные оранжевые языки пламени вздымались ввысь, бросались в стороны, крутились в бешеном ритме. Будто завороженная их игрой, толпа кричала и бесновалась. Глаза каждого стоящего отражали свет этой хаотичной пляски. Руки вскидывались вверх, а рты раскрывались, чтобы выдавить:
— Гори! Гори! Гори!!!
В жерле полыхающего кострища на городской площади, в столбе яркого огня, дёргался чёрный силуэт. Густой тёмный дым поднимался к небу. Угрюмый небосвод взирал на площадь и то, что творилось внизу, казалось ему знакомым до боли. Словно тысячелетие назад он видел подобное, но только с иными актёрами…

***

Зачерпнув мутной жижи из пересыхающей лужи в небольшую стеклянную ёмкость, Фарус аккуратно закупорил её и положил в сумку, лежащую у ног. Закрыв оную, Фарус огляделся и двинулся дальше. Сзади послушно засеменил Михай.
— Это десятая проба,- констатировал он.
— Да, — задумчиво согласился Фарус, — теперь пора домой.

Тянущаяся до горизонта степь бушевала хороводом цветов. Яркий сочный зелёный смешивался с красным, голубым, синим, оранжевым и ещё с целой гаммой. Протоптанная грунтовая дорога была покрыта неглубокими ямами, заполненными грязной водой, после вчерашнего ливня. Вдалеке смутным силуэтом лежал город.

— Дядь, а, дядь! – в своей ноющей манере начал Михай, — а почему вся эта красота исчезает, когда настаёт белый сезон?
Фарус бросил взгляд на спутника.
— Значит, тебе нравится всё то, что ты сейчас видишь? – вопросом на вопрос ответил Фарус.
— Ну, как по мне, — пропищал Михай, — нет ничего приятного в однотонном пейзаже. А сейчас, да, красиво.
— А как тебе те пляски цветов, что устраивают теддийцы? – как бы между прочим, спросил Фарус.
Сзади раздался недовольный писк.

Где-то вдалеке стал различим грохот, словно что-то тяжёлое сотрясало землю.

— Смотрящие, — то ли с пренебрежением, то ли с какой-то долей отрешения, заметил Михай.

Через пару десятков минут со путниками поравнялась громадная повозка. Послышался окрик и конструкция начала резко тормозить, режа колёсами влажный грунт и разбрызгивая грязь. Массивное тело машины было сделано из металла чёрного цвета. Спереди пыхтел котёл, соединённый трубками с внутренней двигательной частью. У печи стояли несколько рабочих, перепачканных сажей, у ног которых валялись кучи чёрных камней. Отделённый перегородкой, далее следовал пассажирский отсек. И вся эта масса покоилась на трёх парах металлических колёс. Кузов машины заполнил десяток теддийцев, возглавляемых Блюстителем формы, облачённым в ярко-оранжевое одеяние. Из боков повозки торчали металлические прутья, с насаженными на них головами.

— Достопочтенный Фарус! – раздалось сверху.
Путник сделал небольшой поклон головой в сторону обратившегося.
— Что ты делаешь здесь? – продолжил Блюститель формы, — это место небезопасно, город далеко и тут могут обитать непохожие на нас.
Фарус едва заметно улыбнулся.
— Это поле, уважаемый, тут сложно спрятаться и легко заметить опасность.
Бойцы, сидевшие в кузове, не выявляли интереса к теме разговора. Кто полировал свой кинжал, кто рассматривал нагрудный доспех, в поисках изъяна, а кто просто безвольно опёрся спиной о стенку.
— А вдруг кто-то, — с натиском произнёс, облачённый в оранжевое, теддиец, — будет ехать на подобном?
Фарус повёл плечами.
— Ты же знаешь, что такая повозка существует в единичном экземпляре, — спокойно сказал путник.
Оранжевая фигура, нависавшая свершу, склонилась ближе к Фарусу.
— А вдруг, — прошипел Блюститель, — не один ты такой умный? И кто-то иной изобрёл подобную колесницу?
Фарус поморщился. А Михай скептически пискнул.
— О, прости, — Блюститель бросил взгляд на малыша, — как-то я тебя не заметил, мой смешной дружок.
— Больно ты мал, — расхохотался теддиец, — надо, кстати, посмотреть в «Книге допустимых форм», про тебя. Может, ты не относишься к подобным нам, а?
Михай нырнул за спину своего спутника.
— Ладно, день сегодня хороший, — благосклонно сказал Блюститель формы, — у нас неплохой улов.
После последних слов теддиец бросил взгляд себе под ноги, но из-за бортов повозки Фарус не смог разглядеть, куда именно смотрел тот.
— Эй, — рявкнул на своих подопечных Блюститель, — помогите нашему учёному!
Солдаты резко повскакивали и устремились к борту, протягивая мохнатые лапки в направлении путника.
— Подвезу тебя, — довольно сказал теддиец в оранжевом.
Фарус не стал испытывать судьбу и спорить. В конечном итоге, ему ведь и было нужно побыстрее добраться домой и заняться изучением образцов. Михай, захваченный им следом, судя по мордочке, был менее рад такой поездке.
Попав на борт и поблагодарив кивком воинов, Фарус наконец-то заметил «добычу» Блюстителя. У яркого подола оного лежало спутаное сетью существо. Оно было одето не менее нелепо, чем его пленитель. Странное тело, полностью лишённое меха, было облачено в необычного фасона наряд розового цвета. Голова, на которой имелись волосы, но очень длинные и белые, украшалась пёстрыми ленточками. Нижние конечности создания покрывала пара предметов. Для чего? Для быстроты? Фарус пока не знал. Создание было странно на вид, но оно не вызывало неприязни почему-то. Все эти яркие цвета были так интересны. А когда существо открыло глаза, перед этим пошевелив тонкими редкими пучками влос над очами, то Фарус был просто очарован. Два ярких чудесных голубых шара! Где такое видано вообще?

— Я справляюсь с возложенными на меня обязанностями? — спросил Фарус у теддийца, уже сидя в трясущейся повозке.
— Более чем, — смотря куда-то в сторону, сказал собеседник, — твои последние выдумки принесли немало облегчения нашим воинам.
— Мне нужна эта… — Фарус пересилил себя, но для пущей убедительности произнёс, — тварь.
Блюститель бросил взор на него.
— Зачем?
— Посмотри на это создание, — отрешённо сказал Фарус, — материал, из которого оно состоит, необычен. Мне нужны пробы.
Его собеседник что-то хотел сказать, но Фарус резко перебил.
— Нет, мне не нужны куски тела после ваших экзекуций или пепел с площади, мне нужен функционирующий объект.
Блюститель формы прищурился и о чём-то задумался.
— Помнишь, — улыбаясь, заметил Фарус, — ты просил придумать что-то мощнее ножа или копья?
Собеседник кивнул.
— Есть образец, — шёпотом сказал Фарус, — пока единичный. Я придумал механизм, способный поражать врагов издалека. Впрочем, отдам его Рарку, он всегда интересные сувениры мне привозит…
Фигура в оранжевом одеянии привстала, взявшись за борт. Лицо теддийца перекосила недовольная гримаса. Он простоял в такой позе пару секунд, а затем резко пнул валявшееся у ног существо. Создание крутанулось и ударилось о колени Фаруса.
— Забирай – недовольно выжал Блюститель.

***

Выполнив условия сделки и передав оружие Блюстителю, Фарус занялся своими делами. Сперва он отнёс существо в клетку, что за непонятной надобностью была в лаборатории, и запер оное. Сеть, в которую поймали создание, он предварительно снял. Затем Фарус достал десять флаконов с мутной жидкостью и поставил на стол в специальный контейнер с выемками. Он взял одну пробирку, достал кусок стекла и капнул содержимое на него. Михай тем временем носился рядом, то наблюдая за действиями старшего товарища, то изучая существо в клетке. Он явно был рад расставанию с патрулём Смотрящих.
— Ну что там, что? – назойливо пищал малыш.
Фарус достал толстую трубку с двумя стёклами и каким-то механизмом. Он направил один конец трубки на стекло с каплей воды, а второй себе в глаз. Мохнатая лапка крутила колёсико сбоку трубки, словно что-то настраивая.
Фарус всматривался в жидкость какое-то время, а затем отложил трубку. Он выглядел задумчивым и каким-то растерянным.
— Это потрясающе!
Михай схватил своими маленькими лапками ногу Фаруса.
— Дядь, покажи! – заканючил тот.
Фарус поднял товарища и поставил на стол. Он взял трубу и продемонстрировал увиденное. Михай запищал от восторга.
— Что это, дядь? – кричал малыш, — что это?!
— Пока не знаю, — развёл руками Фарус.

— Извините, — звонкий необычный голосок оборвал диалог двух товарищей.
Фарус обернулся к клетке и увидел, что создание стоит на двух ногах и держится за прутья клетки.
Учёный сблизился с недавней добычей патруля.
— Да, да, — сказал он.
— Где я? – раздался голосок.
Это странно, но тембр был так странен и так чудесен. Он создавал некий шарм вкупе с внешностью.
— Ты, — задумался Фарус, — в моём доме. И, кстати, можешь сказать спасибо.
— Почему? – спросило существо и заморгало.
— Я, собственно говоря, спас тебя от костра на главной площади, — ответил учёный.
Создание внимательно рассматривало хозяина дома.
— Ты из плюшевых, ведь? – резко спросило существо, — только ты отличаешься от тех, кто поймал меня. Да и твой друг…
Фарус перевёл взгляд на Михая. Вполне обычный теддиец. Ну, не совсем, конечно. Пусть он мал, у него острые, а не округлые ушки, как у всех. У него есть усики и тонкий хвостик. Нос его не пуговкой, а заострённый. Но, он сделан из плюша, как и все остальные сородичи! Сам Фарус тоже выделялся из общей массы. Большой, с серой, а не коричневой, как у большинства, шерстью. С длинным носом-трубкой. С большими ушами и двумя торчащими изо рта белыми заострёнными палками, похожими на колья. И что? «Книга допустимых форм» позволяла такие внешние признаки.
— Большинство, — выйдя из раздумий, сказал Фарус, — кто тут живёт, так называемые «биерры», мы с Михаем немного иные.
Существо пристально смотрело.
— А за что меня должны были уничтожить? – спросило оно.
— Понимаешь, — почесав голову, ответил Фарус,- ты не похожа на нас.
— И что? – с вызовом бросило оно.
— Мне-то как бы всё равно, — замямлил Фарус, — но у нас жизнь устроена… Вообщем те, кто правит городом, не любят иных существ. У них есть свой кодекс и те, кто следит за его исполнением и чистотой вокруг…
— Звучит неприятно, — брезгливо сказало голубоглазое создание.
— Согласен, — тихо сказал Фарус, — но так уж сложилось…

***

Спустя некоторое время учёный решился выпустить объект из клетки. Они уселись за стол, и Фарус завалил вопросами необычное создание. Оказалось, что оно относило себя к некому виду кукол. И более того, почему-то попросило обращаться иначе, чем привык Фарус. Оно заявило, что принадлежит к какому-то «женскому роду» и говорить с ним стоит, учитывая это, меняя окончания привычных слов. Михай, что бродил рядом, после этих слов недовольно запищал, но Фарусу эта игра понравилась. Любовь ко всему необычному заставила его принять эти правила. Звали создание не менее диковинно – Лё-ля.
Существо освоившись, начало болтать на самые разные темы, порой резко сменяя направление разговора. Говорило оно очень много и далеко не по делу. Но Фарус почему-то был доволен. Он смотрел на необычный наряд создания, на его белые волосы, тонул в голубых глазах и глупо улыбался. Данное своё поведение учёный никак не мог объяснить. Радовало одно: ему было хорошо. Пожалуй, даже очень.
Тем не менее, одно всё же омрачало радужные мысли Фаруса: это дальнейшая судьба Лё-ли. Ему нужно предоставить отчёт Блюстителю, оправдать как-то нахождение иного создания у себя дома. И что он напишет? А может, стоит отпустить куклу? Но тогда он больше её не увидит. Да и риск какой… Много плохих вопросов…

— А где у тебя кофейник? – беззаботно спросила Лё-ля.
— Что? – уточнил Фарус.
Кукла объяснила значение слова.
— В чём тут смысл? – озадачено сказал учёный, — имитировать противоестественный акт? Вливать в своё тело жидкость более чем странно. А уж делать вид, что вливаешь – это совсем чудно.
— Глупый, — махнула ручкой Лё-ля, — это весело.
— А чем ты занимаешься? – резко изменила та тему.
Данный поворот обрадовал Фаруса и он стал рассказывать.
— Какое-то время назад я открыл, что с помощью подборки линз разной степени выпуклости можно очень сильно приближать предметы. Их можно высматривать издалека или изучать вплотную, видя много деталей, что обычным зрением не увидишь. Так вот, сделав максимально мощную серию линз, я стал замечать на разных предметах некие объекты. Попадались они не часто, но всегда поражали своей природой. Они двигались и иногда изменялись формой. Как-то раз я подобрал камень на дороге и решил посмотреть поближе на него. И, вот, та сторона, на которой он лежал, была влажной, и она просто кишила этими необычными крохотными объектами. Сегодня я сделал сбор образцов воды разных луж. В первом же образчике я увидел столько этих… созданий! Они были такие необычные и такие разные.
— Ты думаешь, — прервала рассказ Лё-ля, — у них там свой мир, только крохотный?
— Не знаю, — пожал плечами Фарус, — вот только…
Теддиец задумался.
— Об этом лучше молчать.
— Почему? – удивилась кукла.
— Не думаю, — грустно сказал учёный, — что Блюстители формы обрадуются такому заявлению. Они считают, что есть только одна истинная жизнь – это теддийцы. А все остальные — уроды и не достойные. Что будет, если я заявлю, мол, существует ещё один мир, который соседствует с нашим, пересекается и на равнее сосуществует?

***

Шло время. Фарус стал привыкать к своей новой сожительнице. Они по долгу беседовали, причём порой на самые малозначительные темы. Раньше это не понравилось бы учёному. Ну, зачем болтать о пустяках? Но теперь, манимый каким-то необычным шармом куклы, он мог с упоением слушать её болтовню, разглядывая её чудесные волосы и наслаждаясь голубым светом очей. При этом теддиец не забывал и про свои исследования, которые, казалось, были интересны и Лё-ле.

— Ты должен рассказать всем об открытие, — однажды заявила кукла, — ты учёный, а учёные должны нести знания.
— С чего ты так решила? – улыбнулся Фарус.
— Не знаю, — повела плечиками кукла, — кажется…

Фарус долго обдумывал сказанное. Ему и, правда, чертовски хотелось рассказать всем о том новом неизученном мире. Он уже составил небольшую классификацию увиденных созданий и придумал пару теорий.

Наступил очередной яркий солнечный день. Лучи небесного гиганта ласково просачивались через стены строения и лились на его обитателей, словно, делясь своей радостью. Фарус собрал коробку с колбами, взял трубку с линзами и направился на городскую площадь.
В самом центре города дома сходились, образовывая пустой круг. Это было любимое место жителей, где устраивали праздники, обсуждали важные вопросы и проводили обряды. Вместимость у площади была вполне большая.
В одном из краёв круга стоял увесистый камень, который использовался в качестве трибуны для выступающих. При желании любой мог встать рядом с камнем, что автоматически означало его желание поделиться чем-то. А городская молва в течение часа собирала зевак и представителей Блюстителей.
В этот раз Фарус ждал не долго. То ли его статус, как главного умника города, поспособствовал этому, то ли хорошая погода, выманившая всех из домов. Постепенно площадь заполнялась. Учёный даже увидел в массе горожан того самого Блюстителя формы, что отдал ему куклу. Стоит отметить, что данная должность даровалась только самым рьяным ревнителям учения о формах. Новый член выбирался старыми Блюстителями раз в десять лет. При этом он терял своё прошлое имя, растворяясь в обществе себе подобных, утрачивая индивидуальность. Блюстители могли отличаться внешне, в одежде, но обращаться к ним стоило всегда одинаково.
В этот раз глава патруля Смотрящих был в красном платье. Он сблизился с трибуной, занятой Фарусом, вскинул лапку вверх и крикнул:
— Тишина! Достопочтимый учёный Фарус хочет нам о чём-то поведать.
Гудящая толпа слегка успокоилась.
— Я всех приветствую, — чуть робко начал Фарус, — все вы меня знаете…
— Да, да, — загудело, но Блюститель формы взмахом руки прервал шум.
— Так вот, — продолжил учёный, — в последнее время я занимался одной проблемой…
Фарус взахлёб стал рассказывать о своём открытие, с каждым словом всё больше и больше получая удовольствие. Он обнаружил новый мир! Он это сделал! И как же здорово рассказать об этом всем!
Когда Фарус закончил свою речь, толпа встретила его молчанием. Взоры горожан были прикованы к Блюстителю. Тот натужно улыбался.
— Сородичи, — после долгой паузы выкрикнул Блюститель, — теддиец, столь искусно придумывавший для наших воинов оружие и устройства, стал жертвой собственной фантазии!
— Не правда! – взорвался Фарус, — вот, прибор и пробирки.
Он судорожно стал доставать вышеупомянутые предметы, но рука Блюстителя остановила его.
— Жаль, — чёрные глаза-пуговки уставились на учёного.
Блюститель махнул и группа, ожидавших на изготовке, воинов схватили Фаруса. Тот что-то кричал и пытался доказать, но рёв толпы заглушил его.

Спустя пол часа в дом-лабораторию учёного уже ворвался отряд, переворачивая всё вверх дном. Солдаты скрутили верещащую куклу и потащили в дом Главного блюстителя, где уже находился Фарус.

***

В помещении было темно. Окна отсутствовали, лишь многочисленные щели и прорехи в стенах впускали свет. Посреди зала сидел Главный блюститель формы. Белый балахон скрывал тело теддийца, лишь небольшой разрез на лице демонстрировал пару бусинок-глаз. В отличие от большинства биерров, у него были не чёрные, а серые очи.
Фарус и кукла стояли в проходе, сдерживаемые под руки охранниками.
Маленькие серые глазки Главного блюстителя бегали из стороны в сторону то разглядывая учёного, то пришлое существо.

— Оставьте нас наедине, — сухо сказал хозяин дома.
Охрана обменялась быстрыми взглядами, а затем отпустила пленников и вышла.
— Сядьте, — властно сказал Главный блюститель.

— Неужели тебе было плохо жить у нас в городе? – спросил хозяин дома у Фаруса.
— Нет, — начал учёный, но верховный теддиец его перебил.
— Так зачем ты всё портишь и разносишь ересь?! – взорвался Главный блюститель, — зачем держал у себя чуждое нам существо?!
— Что нас ждёт? – вместо ответа спросил Фарус.
— Ты сам знаешь, — безразлично ответил собеседник, — шкала твоей преступной деятельности превысила лимит уважения к тебе.
— Почему ты такой злой? – неожиданно вмешалась в разговор кукла.
— Злой? – хохотнул Главный блюститель, — вовсе нет. Просто я играю по своим правилам.
Фарус удивлённо посмотрел на хозяина дома.
— Когда-то я был простым бродягой, искателем приключений, — предугадывая вопрос, сказал теддиец, — многие века я скитался и изучал свет. Но всё быстро наскучивает. И, вот, однажды, друг мне рассказал об одном мире. Якобы существовавшем когда-то. Чудак Сильвер был любителем древних книг. За свою жизнь он собрал громадную коллекцию, в том числе, благодаря мне. В одной из них, рассказывалось об обществе. Оно не напоминало привычный нам мир, там всё было возведено в жёсткие рамки и было обложено табу. Там пресекали инакомыслие и линчевали чужаков. Многие года спустя, когда я захотел уйти на покой, я наткнулся на небольшую колонию. В большей своей массе она состояла из плюшевых игрушек, как и я. И тут меня осенило. Скрупулёзно и планомерно я строил подобие того социума, о котором услышал. И, как видишь, через триста лет усилий мне удалось это. И я замечу, что вышла отличная забава.
— Постой, — не веря происходящему, уточнил Фарус, — так это игра? Всё это для тебя игра?!
— Ну, да, — довольно сказал Главный блюститель, — не забывай, мы – игрушки и нам положено играть.
— Ты ведь не зря нам доверился, — с надеждой спросила кукла, — и ты нас не уничтожишь.
Хозяин дома молчал.
Когда солдаты увели пленников, Главный блюститель снял колпак, венчавший балахон. Он поднёс лапку ко рту, будто что-то с ней делая, а потом стал растирать ей круглое личико, тереть острые ушки, водить по усам.

***

Небосвод со скукой смотрел на серый город. Нехотя, он надувал щёки-тучи и дул вниз. Ветер обрушивался на поселение, свистел в пролётах зданий и гулял по площади, на которой собралась толпа зевак. Опять горел костёр, яркий и жирный. Опять ввысь возносились клубы чёрного дыма.

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → По ту сторону двери