Демиург местного значения. Часть 1, глава 7

Глава 7

Буквально сразу после ухода Вальки-Волеславы дверь в мою горницу снова распахнулась, и в нее с трудом протиснулся человек-гора. Кажется именно его лицо я видел сразу после выуживания меня из того гигантского колодца-сенота. Ну да, та же копна светлых волос, аккуратная борода, а главное – улыбка. Было в этой улыбке немое обожание и преклонение. М-да, уж этот-то, сразу видно, не сомневается в моем божественном посланничестве.

Туробой, так кажется, подошел к кровати и низко, но с достоинством, поклонился. В руках он держал стопку одежды. Вот это кстати. Гигант положил одежду на табурет и деликатно отвернулся. Я сбросил одеяло и присел на край кровати. Тэк-с, что тут у нас? Сверху это, похоже, подштанники – тонкой белой ткани. Надеваем. Точно по размеру. Дальше рубаха из того же материала. Кажется, в старину такие рубахи называли исподними. Штанишки…  Материальчик погрубее, темно-синего цвета. Не шаровары, но весьма просторные. Широкий кожаный ремень к ним. Надеваем. Теперь – рубаха. Хм…  Ярко-красного цвета. Похоже, шелковая. Ну и мода у них – буду похож, то ли на цыгана, то ли на казака времен Стеньки Разина. Или это только посланник богов достоин такого наряда? Мой новообретенный слуга-телохранитель одет не в пример скромнее. Ну да ладно. Дальше широченный в металлических заклепках пояс. Примерно такой же, как у Туробоя. В самом низу стопки лежали сапоги из мягкой кожи с подошвой из нескольких слоев кожи пожестче и низким каблуком. Осторожно – голова все еще кружилась – нагнулся и натянул сапоги. Опять впору. А до чего мягко – почти, как в тапочках и, в то же время, хорошо голеностоп держат. Аккуратно встал, притопнул – замечательно.

На звук повернулся Туробой. Осмотрел меня, одобрительно кивнул и хлопнул в ладоши. Звук, принимая во внимание размеры его ручищ, получился впечатляющим. Входная дверь сразу же распахнулась, ждали под ней, что ли? Да запросто – не каждый день посланцы богов припожалывают. В дверь вплыла дородная тетка лет за пятьдесят, лучащаяся благожелательной улыбкой с громадным, то ли блюдом, то ли подносом, уставленным, судя по виду и запаху, разной вкуснятиной. Одета она была все в том же стиле «кантри». Женщина, плавно покачивая необъятными бедрами, подошла и поставила блюдо-поднос на табурет. Поклонилась и так же величаво покинула помещение.

На блюде стояла деревянная миска с дымящимся варевом, наструганный крупными ломтями пшеничный хлеб, объемистая плошка с какой-то вареной крупой, щедро сдобренной подливой с ломтями мяса, кринка, надо полагать, с каким-то питьем и большая глиняная кружка. Рот мгновенно наполнился слюной, в животе забурчало – оказывается, я был зверски голоден. Схватив лежащую тут же на подносе, деревянную, покрытую узорами ложку, набросился на еду. Смел все, что было на подносе в момент. Запил все это изобилие вроде бы квасом, что был в кринке. Забыв о приличиях, сыто рыгнул и откинулся на кровати. От живота по организму распространялось сытое тепло – хорошо!

Все это время Туробой с умилением наблюдал за поглощением мной пищи. Увидев, что я завершил процесс, снова оглушительно хлопнул в ладоши, заставив меня, всего такого расслабленного  и умиротворенного, чуть ли не подпрыгнуть. Зашла все та же женщина и унесла поднос с пустой тарой. Мой телохранитель изобразил на лице вопрос и показал на дверь. Похоже, предлагает подышать воздухом. А почему бы и нет? Самочувствие мое стремительно улучшалось – можно было и погулять. Заодно осмотреться и, если получится, сориентироваться в пространстве.

- Пойдем, Туробой, подышим, - поднимаясь на ноги, согласился я.

Гигант двумя мягкими, как у кошки, шагами преодолел расстояние до двери и распахнул ее. Я вышел из горницы и оказался в темноватом, без  окон, коридоре с несколькими дверями. Вначале безмолвныйслуга показал на маленькую дверцу, за которой оказался туалет типа сортир, как говаривал Анатолий Папанов в бессмертном фильме. Весьма кстати. После этого Туробой распахнул дальнюю дверь, из которой хлынул поток солнечного света. Несколько шагов и я оказался на чем-то вроде большого балкона с деревянными резными перилами. Солнечный свет после полумрака коридора показался нестерпимо ярким. Я прищурился, подошел к краю балкона и осмотрел, открывшуюся с него панораму.

И вот тут меня, что называется «торкнуло». Позвольте, что за пейзаж такой, совершенно нехарактерный для средней полосы России, в которой я должен, по моему разумению, находиться? А пейзаж был знатный, как с картинки. Балкон находился, примерно, на уровне второго этажа. Само здание, которому балкон принадлежал, стояло на вершине высоченного холма, поднимающегося над окружающей местностью метров на двести. Соответственно, обзор у меня был преотличный. Холм был не такой холм, как в средней полосе. Во-первых, как я уже сказал, он был очень высоким, во-вторых, склоны его местами были обрывисты с выходами скальных пород. Деревья, кое-где росшие на склонах, хоть и были далековаты для тщательного рассмотрения, но представителей знакомой древесной флоры той же, средней полосы, напоминали слабо.

А на вершине холма, с которого я обозревал окрестности, располагалось небольшое, но очень симпатичное селение. Дома в нем были исключительно бревенчатые, но построенные со вкусом и оригинальностью. В полтора-два  этажа, на фундаментах из дикого, покрытого живописными зелеными пятнами мха, камня. Второй этаж нависал над первым, а углы крыш загибались, как у восточных пагод. Крыши были покрыты ярко красной черепицей. Какая-то нетипичная для славян архитектура, надо сказать. Что-то ролевики перемудрили. Здания городка, или селища, не знаю как правильно, сбегали вниз по склону холма, где-то до его середины. Огораживала городок какая-то несолидная изгородь, которую нельзя было назвать даже частоколом, не то, что стеной. Улицы и улочки городка были вымощены круглым, плотно уложенным,  булыжником. Главная, совершенно прямая улица, начиналась от небольшой площади, находящейся прямо под моим балконом, и спускалась вниз до края селения к изящным небольшим воротам, встроенным в изгородь. Дальше улица превращалась в дорогу, вымощенную все тем же булыжником, доходила до подошвы холма и там расходилась в трех направлениях. Две дороги уходили вправо и влево, змеясь и теряясь между холмов и перелесков раскинувшегося подо мной ландшафта. Средняя дорога продолжала идти прямо и упиралась в громадную дыру в земле, поблескивающую на дне водной голубизной. Тот самый колодец-сенот - сделал я глубокомысленный вывод.

Глаз с такой высоты охватывал довольно обширное пространство. Пространство было занято зеленой всхолмленной равниной, местами с выходами серых скал и нагромождением громадных валунов того же цвета. Вблизи нашего холма равнина была лишена каких-либо значимых скоплений деревьев. Километрах в пяти начинали встречаться небольшие перелески, чем дальше – тем крупнее. И ближе к горизонту перелески начинали сливаться в леса. Местами равнина вздыбливалась холмами. Поменьше, чем тот, где я находился, но, тоже весьма внушительных. Слева от нашего холма бежала неширокая, поросшая ветлами, речка.

М-да.…  И как это все понимать? Куда это меня занесло? Насколько я знаю, таких ландшафтов в окрестностях нашей области быть не может. Меня что, унесло на тысячу с большим гаком километров? Куда-нибудь в Прикарпатье, или, вообще, в Болгарию. Там я видел подобные пейзажи. Это какой же длины должна быть пещера, и с какой скоростью меня должно было нести? Опять же, откуда в тех местах наши русские, пусть и чокнутые, ролевики. Да нет, бред какой-то. А может, действительно – бред. Предсмертный. Сейчас я, на самом деле, задыхаюсь в той чертовой пещере, а все окружающее, это фантомы, рожденные агонизирующим мозгом? Тогда и появление Валентины вполне объяснимо. Если так, то как-то неуютно становится. Зябко как-то. Голова снова закружилась, и я ухватился за резные перильца балкона. Тут же почувствовал на плечах руки Туробоя, который, видя, что со мной не все в порядке, решил меня подстраховать. Я немного успокоился. Головокружение прошло, исчез и, появившийся было, озноб. Громадные лапищи моего телохранителя убеждали в существовании окружающей реальности.

Туробой, поняв, что мне стало легче, убрал руки, шагнул в дальний угол балкона и подсунул мне под зад, принесенный оттуда табурет – точный двойник того, который стоял в моей горнице. Я, благодарно кивнул, уселся и задумался. Перебрав все варианты, остановился на трех версиях происходящего. Первая, ставшая теперь самой маловероятной – те же ненормальные ролевики, но прикупившие, или арендовавшие кусок земли вдалеке от милых и родных мне мест, и куда, каким-то невероятным образом меня унес подземный поток. Вторая – пресловутый параллельный мир. Только вот, как здесь оказалась Синицына? Тоже перенеслась? Допустим. А почему не узнает меня? Неужели я так изменился? Или при переносе память отшибло? Ладно, как вариант….  Ну и третий, самый грустный – предсмертный бред. Затянувшийся, надо сказать. Первый вариант самый предпочтительный, но, как я уже сказал, маловероятный. Самый вероятный последний, но мне нравится меньше всего. Значит, придется ориентироваться на второй, а дальше – будем смотреть, и действовать согласно обстановке. Но ведь как попал-то, а? Беда….  Впрочем, мог остаться навсегда в той подводной пещере. Так, что надо воспринимать происшедшее, как подарок судьбы. Только вот, тогда получается, что все, что говорила Синицина, это не бред заигравшихся ролевиков, а действительно - местные реалии. И от меня здешние ждут каких-то сверхъестественных  подвигов. Правда, чтобы допустили до этих подвигов, нужно пройти, вначале, какие-то стремные испытания. Как там сказала Валька: сталь, воздух, огонь и вода? Бр-р-р. Звучит неприятно.

Ладно. Испытания, говоришь. Поживем – посмотрим. Я встал с табурета. Глянул вниз. За время моих прозрений и терзаний внизу под балконом на площади собралась небольшая толпа народа. В местной одежде, естественно. Мужчины, женщины, дети. Побольше сотни. Увидев меня, показавшегося из-за балконных перил, народ негромко загудел. Что было в этом гуле, одобрение, или наоборот,  я не понял, похлопал по плечу Туробоя и махнул рукой в сторону моих апартаментов. Тот кивнул и проводил меня до кровати. Сбросив сапоги, рубаху и штаны, оставшись в исподнем, я забрался под меховое одеяло и через пару секунд провалился в сон без сновидений.