Гермафродит. Роман. Глава 28

Что представляет собой галактики Си? Какие таит аномалии, что Троп избрал конкретно её своим внешним азимутом? Существенные.
Си это звёздное скопление, насыщенное газом и пылью. Реально, но не запредельно далёкое от земли Си продолжает удаляться, замедляя ход, увеличивая яркость и размер.
Момент остановки обещает быть судьбоносным. В апогее эта галактика вполне может оказать влияние на всю дроидскую сферу, сообщив общему полю Юлы новые свойства, пока что незаметные, подверженные кумулятивному эффекту.
Дроиды о существовании галактики Си, как и в принципе о троповых делах и делишках, мало осведомлены.
Но некоторые из них, посвящённые в суть дела конструкторы, ждут апогея с волнительным нетерпением, надеясь обратить перемены во благо. Горизонты новых возможностей дроидам всегда приятны.


Почему именно Си?
Исходно небольшое звёздное скопление, галактика понахватала блуждающих звёзд благодаря интересным качествам... Её раскалённые газовые гиганты находились в непредсказуемом, однако стабильном вращении такого рода, что никакие три звезды даже на миг не оказывались на одной прямой. Азимутов там нет, как нет в Заснеженной Степи...
Причём... Не имелось и устойчивых пар, двойных звёзд.
Липучая конструкция, непрерывно хватающая схема.
Внутригалактические притяжения, основанные на ограниченности пространства вкупе с непрогнозируемостью орбит, сделали галактику Си великолепным магнитом, сетью для всяких небесных тел.
Что схватила, тем будет жонглировать внутри себя до скончания веков.


Вознамерившись использовать галактику, как топливо для солнца, Троп поймал её в свои сети, притянул ближе... Затем приотпустил, отвлёкся. Галактика «попыталась сбежать». Великий дракон засёк и... обнаружил феноменальное.
Удаляющаяся Си выглядела кометой. Она влекла за собой шлейф чего-то неуловимого, подозрительно похожего на Пух Рассеяния... Да, состав её звёздного вещества имел к дроидской сфере самое непосредственное отношение.
Это именно он и был! Мельчайшие шлейфы, остающиеся от рассеяния в космос внешних дроидских орбит.
Си поймала неуловимое. Дроидские технологии подобного успеха не достигли.
От Пуха Рассеяния невелик ущерб, но из спортивного интереса конструкторы пытались организовать замкнутую ойкумену вообще без потерь. Перпетум мобиле не дался им! Не очень-то и хотелось.
И тут внезапно – сеть природного происхождения... Вот она. Она работает.


Через некоторое время Тропос обнаружил, что Си магнитит, лишь удаляясь. Когда остаётся на месте или приближается, Пух Рассеяния обтекает галактику, уходя в невозвратно дальний космос.
Троп понаблюдал ещё...
Скорость регулировать не нужно, Си естественным образом такую скорость и берёт, чтоб Пух Рассеяния залипал в неё...
Ужасно интересно! Дракон отпустил звёздное скопление. В пространство, но не в забвение.
Таким образом, галактика Си и сделалась его внешним азимутом.


Стремительность изменений, происходивших с галактикой Си, была обратно пропорциональна скорости её удаления!
Пух Рассеяния залипал и собирался в новые звёзды, практически искры, столь малые, что нет им названия, как небесным телам. Общее поле Си не позволяло им угаснуть, они не давали прогореть захватываемым скитальцам космоса от звезды до пылинки.
Галактика превратилась в неимоверной величины шарообразную звезду, приглушённого полного радужного спектра.
Плотность галактики такова, что ею можно нарисовать подробнейший пейзаж, и звёзды не остановятся, и не нарушится малейшая деталь, передаваемая по эстафете. При этом лицо Си узнаваемо.
Крупные звёзды образовывали один рисунок, ежесекундно обновляемый, поворачивающийся так и сяк. Рисунок льва, оборачивающегося, озирающего степь под ветром. Львиная грива, спирали вокруг трёх лучистых точек «глаз и носа».


Звёзды Рассеяния перенимали в точности схему движения исходных звёзд. Си походила на облако пара, на пчелиный рой, где ни какие три пчелы не выстраивались в ряд. Подруга не заслоняла для подруги никакую третью перед взором дракона.
 Залетавшего внутрь Тропа восхищал специфический зрительный эффект. Из-за ближней звезды дальняя тянула лучи широким ореолом, осязаемым для драконьих зрачков как что-то испиваемое ими, по закрытым векам проходящее сквозняком. Вся галактика перед остановившимся взглядом сливались в единый ореол, в огромную, тихую радугу, чередующуюся через жёлтый цвет...
Рисунок львиной гривы и тут приходил на ум. Живой, тайный лев, отвернувшийся под пустынным ветром. Галактика весьма горяча, косматые пряди, суховей... Лев, обернись.
Троп мысленно добавлял степному льву драконьи крылья.
«Вот бы, – думал Троп, – коваль в У-Гли сковал мне из галактики Си приятеля по играм! Целиком в мой размерчик!»


Её название – смягчённое «ди», «да» дроидского языка. Имя сохранилось с тех времён, когда ещё они пребывали неопределённым звуком: «си», «ци», «чи». Подразумевалось «да», сказанное самому бытию, его энергии.
Удивительно, и на человеческом эсперанто в песнях шель-да-да, которые часто – баллады, «да-да», уходя в припев, повторяется набором из любых этих звуков, чириканьем, щебетом.
Дракон о схеме Си мыслил в львиной символике и людских понятиях, в терминах лун-шель.
Он, смотрящий издалека за звёздным непрекращающимся соитием, за чистым экстазом, непрерывно меняющихся пар, был данс-фри для галактики Си. Он не сливался взглядом с одной. Никакая одна танцовщица не оказывалась в объятиях, если вторая за спиной. Только вместе: искрой и ореолом. Перед ним, для него, ради него.


С момента обнаружения Си порядком отдалилась. Пух Рассеяния не образовывал новых светил, присоединяясь к возникшим ранее. Крупные звёзды время от времени объединялись.
Троп ждал, в апогее, должно быть, установится окончательное число. Пока их порядка ста тридцати тысяч. Крупных, красивых, восьми оттенков.
Больше всего Тропу нравилось смотреть на чёрные в белых коронах звёзды... Этих дюжина. Или плюс одна? Не часто на периферию выносит, не сразу в дебрях найдёшь...
По Доминго, что ли скучал великий дракон? Белому на чёрном троне?.. Нет!
Однажды подуло из космоса, и Троп увидел, как от чёрной звезды, с её белой короны уносит мельчайшую водяную пыль! Словно летишь над океаном!
Чёрные звёзды оказались местом последнего окончательного рассеяния, где дроидское превращается в природное. Пух Рассеяния – в абсолютно чистую воду, без намёка на прошлое, на связные и Свободные Впечатления...
Дракон вдохнул знакомую, блаженную сырость, фыркнул увлажнившимся носом... И рванул за Гелиотропом: «Ты должен это увидеть!»
Автономному дроиду сырость, ну, совсем ни к чему. Но восхищение дракона он разделил.


Именно в Си Тропос хранил накопленное благодаря чарам, песенное богатство, распределив между звёздами в уникальном положении: каждая песня изолирована, относительно всего континуума до поры до времени. Гигантский склад, ждущий торжественного момента.
Когда Троп изымет и сложит стопкой вычитания, когда в стопке автоматически сократятся все повторы и останется лишь уникальное, формула новизны ляжет дракону в пять когтей царственной лапы.
Много для чего пригодится такая формула. Как база для модулятора, например. Хоть задавай желаемую функцию, хоть нет, а все заложенные ингредиенты смешаются так, чтоб продолжать бытие. Не доверяя ковалям, Троп интересовался модуляторами, лалами – автоматизированными системами для синтеза.
Но главное – инверсия. Айн перевернёт формулу новизны и прочтёт базовую формулу человеческого бытия.


Схема галактики Си забирала у днеш, у будущей чары неуловимое её качество, собственно и называемое девственностью, при первом цокки, когда Лунное Гнездо встало точно между Юлой и созвездием. Белыми, лишёнными теней и оттенков, кольцами Тропос покрывал крошечное перед ним тело, и цокки дроида запечатлевало проникновение навсегда.
С этой поры чара будет одинока. Или великий дракон – или прохладный звук пустоты в сердце. В бёдрах, в отрешённых, насмешливых глазах.
Они не скучали. Великий дракон часто уносил танцовщиц в Лунное Гнездо и не скупился на ласки.


Сорока космической величины... Троп собирал, воровал, копил.
Раскачивая Лунное Гнездо, баюкая стайку измученных обожанием чар, бессонными глазами орла Троп вглядывался внутрь себя. Перебирал старые, повторял новые, принесённые ими песни.
Трещал, клекотал фирменным созвучием: «Тррроп темперрраментен! Но Тррроп и терррпелив! Тррропу в лапу, в тррропову лапуууу!..»
Очень терпелив. Добрую половину континентальных днеш, собственнолично перепортив, удержать подле себя, и дроиду великого терпения стоит!
 

Похожие статьи:

Рассказы → Мокрый пепел, серый прах [18+]

Рассказы → Гайди

Рассказы → Малыш

Рассказы → Разбуди меня!

Рассказы → Любовь в коммуналке [18+]