Война лун

            Среди знакомых разноцветных звёзд, сияющих в антрацитовой пустоте, появилась новая, ничем не приметная светящаяся точка. Степан до хруста сжал кулаки, сердце ускорило свой бег.

             ― Внимание, до сближения с противником два часа! ― прозвучал голос главнокомандующего.

            Пытаясь успокоить расшатавшиеся нервы, Степан ещё раз проверил лазерную пушку и, убедившись в её исправности, снова посмотрел в амбразуру орудийной башни. Светящаяся точка увеличилась в размерах, но всё ещё трудно было поверить, что к «Вавилону» неотвратимо приближается огромный и смертоносный искусственный спутник Земли.

            ― Начать ракетный обстрел!

            ― Ракеты пошли! ― прозвучал в эфире доклад о выполнении приказа.

            Сотни ракет в сопровождении пылающих шлейфов покинули борт «Вавилона» и устремились в сторону противника, ракетчики перезарядили установки и дали новый залп. Теперь обстрел не закончится, пока враждующие стороны снова не разойдутся на безопасное расстояние.

            Светящиеся точки уменьшились в размерах, пропали совсем, но вскоре появились вновь. Это к космической станции приближался ракетный ответ врага. Тысячи маленьких манёвренных противоракет устремились на перехват, темноту космоса осветили первые взрывы.

            Вскоре ближние подступы к «Вавилону» утонули в океане огня, но не все ракеты противника удавалось уничтожить на подлёте. Прорвавшись сквозь заслон противоракетной обороны, они достигали станции и взрывались при ударе о силовое поле.

            «Валькирия» ― циклопическая космическая станция врага ― стремительно приближалась. Теперь противников разделяло не более пятидесяти километров. Степан отчётливо видел сверкающую в лучах Солнца сферу, как вуалью окутанную дрожащим маревом защитного поля. Тысячи разноцветных бортовых огней слились воедино, но ярче всего вспыхивали ракеты «Вавилона», уничтоженные противоракетной обороной неприятеля.

            ― Излучатели  к бою! ― вновь напомнил о себе главнокомандующий.

            Сотни ярких энергетических лучей вспороли мрак космоса и как клинки древних героев скрестились с лазерами врага. Защитное поле застонало, приняв на себя могучий удар, и засветилось холодным дрожащим светом.

            Степану, не находящему себе от волнения места в жёстком кресле орудийной установки, внезапно пришла в голову мысль, что через амбразуры вражеской крепости на «Вавилон» тоже смотрят солдаты и, быть может, испытывают схожие чувства.

            Искусственные спутники Земли достигли точки максимального сближения и начали вновь расходиться в пространстве, следуя своим орбитам. Теперь «Валькирия» закрывала Степану почти половину обзора, медленно проплывая мимо «Вавилона».

            Несколько роёв маленьких серебристых пчёл покинули борт вражеской станции, противник пустил в ход штурмовые космолёты. Истребители «Вавилона» не заставили себя долго ждать. Сражение вступало в самую жаркую и кровопролитную фазу. Степан дождался своего часа.         

            ― Стрелкам приготовиться к отражению атаки!

            Степан включил синхронизатор, на прозрачном забрале шлема засветилось перекрестье прицела. Стрелок повернул голову вправо-влево, спаренные стволы орудия послушно повторили его движение. Дружественные цели окрасились зелёным цветом, вражеские космолёты пульсировали алым.

            Штурмовики противника разделились на две большие группы и начали обходить «Вавилон» с флангов. Часть зелёных истребителей пошла на перехват, часть обрушилась на станцию врага. Заработали пушки ближнего действия.

            Степан открыл огонь. Сомнения и тревоги остались за спиной, сражение поглотило его, растворяя в себе, и он стал частью единого хорошо отлаженного механизма под названием ― боевая космическая станция.

            Уверенно, как на тренажёре, Степан поймал в перекрестье прицела вражеский штурмовик и хладнокровно нажал на гашетку. Два тонких прерывистых луча настигли цель, и в космосе вспыхнул ещё один огненный цветок. Едва заметная вибрация прошла по корпусу станции, это означало, что одной из ракет удалось пробить защиту и добраться до борта.

            ― Восемнадцатая палуба, отсек сто сорок два, у нас пробоина, есть раненые! ― прозвучал в эфире сигнал для аварийных и спасательных служб.

            «Валькирия» уже вышла из сектора обзора Степана, но атака вражеских космолётов не ослабевала, и он как автомат ловил в перекрестье алые цели и жал на гашетку, целился снова и снова стрелял.

            ― Орудийная башня двести шесть, пожар!

            ― Сорок шестой излучатель уничтожен…

 Многоканальную сеть, как полноводную реку, переполнили человеческие голоса: приказы, доклады, брань, крики раненых, стоны умирающих, мольбы о помощи.

Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем накал боя стал стихать. Штурмовики ушли вслед за отдаляющейся станцией врага, ракеты приходили всё реже. Уходя по орбитам, два искусственных спутника Земли постепенно вышли из зоны эффективного поражения противника и прекратили огонь.

Тысячи людей смотрели на удаляющегося врага, от всей души надеясь, что принесли неприятелю не меньше смертей и разрушений, чем получили сами.

Два величайших инженерных гения в истории Земли окончили очередную скоротечную войну, чтобы через шесть месяцев, когда их орбиты снова сблизятся, продолжить бой. Две грандиозных космических станции, две цитадели, два последних оплота человечества, два непримиримых врага.

Скоростной лифт доставил Степана в жилую зону. От личного отсека его отделяло четыре с половиной минуты пути на монорельсе. Оказавшись у долгожданной двери, он произнёс голосовую команду, и автоматика, повинуясь приказу хозяина, впустила его домой.

― Слава Богу, ты цел! ― Рита бросилась к нему навстречу и повисла у мужа на шее. Стройная, высокая, желанная. Светлые прямые волосы разметались по плечам, в больших зелёных глазах угасала тревога.

― А что со мной сделается? В башне броня знаешь какой толщины?

― Знаю. И знаю, чего она стоит при прямом попадании.

― Всё-таки есть свои недостатки в том, что твоя жена военный инженер.

― Надо было жениться на уборщице, ― Рита приняла шутливый тон мужа, но тень волнения и страха ещё не оставила её лицо окончательно. ― А вообще, хватит ворчать, садись за стол!

Степан оглядел гостиную и по достоинству оценил идею жены. Сегодня помещение было оформлено как уголок тропического леса. Высокие стволы деревьев, перевитые лианами, тянулись ввысь, шатром смыкая кроны на потолке. Сквозь просветы в изумрудной листве заглядывало солнце, негромкое разноголосое пение птиц радовало слух. С трудом верилось, что за качественной голографической картинкой скрываются стальные переборки.

Рита усадила его за стол и подошла к кухонному комбайну:

― Тебе с каким вкусом?

― Без разницы, главное чтоб мясо.

― Значит, свиная отбивная. Я сама ещё не ужинала, ждала тебя.

Через полминуты автомат выдал две тарелки с дымящимися брикетами синтетической пищи.

― Как дела на твоём заводе? ― поинтересовался Степан за ужином.

― Не очень. Перед твоим приходом я получила сообщение от начальника. Рабочий день увеличивают ещё на час.

― С чего бы это?

― Иначе не справимся. Правительство опять повысило план на производство истребителей. Что, у врагов стало больше космолётов?

― Я не считал, но после сегодняшнего боя их точно поубавилось. Впрочем, как и наших.

― На заводе неспокойно, среди рабочих ходят слухи о снижении продовольственной нормы.

― Ерунда. Меньше слушай слухи.

Степан коснулся внешней стены, и зелёные джунгли на ней пропали, уступив место большому обзорному иллюминатору. Бронированные заслонки, опущенные на время сражения, уже подняли, и население жилой зоны могло свободно любоваться бескрайними просторами Вселенной. Вид бесконечного космоса всегда будоражил Степана, притягивал взгляд и пробуждал целый сонм идей и мыслей.

― Если долго смотришь в бездну, однажды она начнёт смотреть на тебя, ― негромко произнёс он.

― Что тебя беспокоит? ― Рита встала, обошла стол и, подойдя к мужу вплотную, нежно обняла его. Степан привычно усадил Риту к себе на колени, и она уютно приникла к нему. 

― Меня беспокоит хрупкость нашего мира.

Где-то далеко провыла сирена, звено истребителей покинуло станцию и растворилось в черноте космоса. Через несколько минут космолёты вернулись обратно, сигнал тревоги смолк. Вскоре появился тягач с многокилометровой баржей и несколько боевых кораблей сопровождения. Возвращался транспорт с Марса, гружёный рудой и водяным льдом.

Ночью, лёжа в постели, они смотрели на Землю. Планета, закутанная в серую непроницаемую вуаль смога, появилась в иллюминаторе.

― Как такое могло случиться? ― прошептала Рита.

― Ты о чём? ― задремавший было Степан встрепенулся и крепче прижал жену к себе.

― У нас была целая планета, а остался только этот кусок металла.

― Моему отцу в молодости ещё удалось пожить на Земле. Он рассказывал, что в самом конце времён всю планету без остатка разделили между собой две могущественные империи. Они постоянно ссорились между собой, чинили друг другу козни, грязью поливали. Каждая из них построила по искусственному спутнику, куда впоследствии и переселились те, кто смог спастись.

― Это я и так знаю из курса истории, как и то, что войну начали предки Валькирианцев.

― Удивительное дело, после одного из сражений мы подобрали в космосе пилота подбитого штурмовика. Говорят, что на допросе он на полном серьёзе утверждал, будто бы войну начали не они, а мы. И с этой верой его воспитывали с детства.

― Ложь!

― Конечно, ведь мы-то знаем правду.

― Зачем же они начали войну, им разве не хватало полпланеты?

― Отец говорил, что это было очень страшное время. Человеческие ценности стали утрачиваться, а во главу угла поставили власть денег и жажду наживы. Ради прибыли стоящие у власти готовы были губить природу и шагать по человеческим трупам.

― Когда человечество поклонится Мамоне, оно увидит свой последний закат, ― процитировала Рита слова известного проповедника.

― Так и получилось.

― А как же те, что остались на Земле?

― На поверхности все неизбежно погибли. Кто-то укрылся в подземных убежищах. Поначалу мы получали от них сигналы, но вот уже лет десять, как не было вестей с планеты. Видимо, человек не может бесконечно жить под землёй, ведь уже полвека прошло.

Рита больше не отвечала, её дыхание стало ровным, а Степан ещё долго не мог заснуть. Он смотрел на родину человечества, окружённую непроницаемой серой пеленой, пока планета не исчезла с обзорного иллюминатора.

Степан не слышал, как ушла Рита. Никем не потревоженный, он проспал почти до обеда, пользуясь законным выходным. Поднявшись с кровати, он сделал зарядку, позавтракал и залез в сеть «Вавилона».

Не найдя ничего интересного в новостях, он переключился на военный канал, где детально разбиралось последнее сражение. Ближе к вечеру Степан покинул дом, намереваясь встретить с работы жену.

Путь до завода, где работала Рита, занял почти десять минут. Приходилось несколько раз пересаживаться с монорельса на скоростной лифт. А когда Степан очутился у проходной, его взору открылась странная картина.

На палубе неподвижно лежал человек в форме рабочего, за ним, обступив лежащего полукругом, собрались его коллеги. Напротив сборища людей стоял полицейский патруль, между сотрудниками завода и блюстителями порядка Степан с тревогой различил знакомую фигуру Риты.

― Вы не имеете права! ― решительно обратилась девушка к старшему офицеру.

― Женщина, отойдите в сторону, ― потребовал офицер. ― У меня приказ задерживать всех организаторов беспорядков.

― Этот человек ни в чём не виноват! ― не унималась Рита.

― Рита, нет! ― закричал Степан, почуяв неладное, но его крик потонул в гуле человеческих голосов.

Офицер попытался отстранить жену Степана в сторону, но та крепко вцепилась ему в руку. Толпа подалась вперёд, и нервы полицейского не выдержали. В его руке появился парализатор.

― Стойте! Нет! ― Степан бросился вперёд, но не успел. Бледный луч коснулся Риты, и она упала на палубу, как безвольная тряпичная кукла.

Вечером человек в чёрном балахоне с подчёркнуто трагичным лицом вручил Степану металлический пенал с прахом жены. Выстрел парализатора обычно не приводит к смерти, но из заключения врачей следовало, что у девушки оказалось слабое сердце и спасти её не смогли.

Степан смотрел на маленькую урну и в первый раз в жизни не знал, что ему делать дальше. Рита была для него всем, и теперь, когда её не стало, вся дальнейшая жизнь теряла для мужчины всякий смысл.

Взяв на службе отпуск, он принялся проматывать семейные накопления. Несколько лет они с Ритой откладывали деньги на отдых, мечтали слетать к Юпитеру, полюбоваться красотами газового гиганта и его спутников. Мечтам не суждено было сбыться уже никогда. Степан без жалости тратил сбережения на запрещённое нарко-видео, пытаясь забыться. Через неделю он уже начал терять связь с реальностью и, наверное, сошёл бы с ума, если бы не закончились деньги.

Придя в себя, похудевший и бледный Степан с ввалившимися глазами вернулся на службу, а ещё через несколько дней его вызвали в штаб командования.

Он впервые в жизни поднимался на командную палубу, куда можно было попасть только по специальному пропуску. Вооружённая охрана придирчиво проверила его документы и доложила о прибытии Степана начальству. Ему дали сопровождающего. Через несколько минут офицер открыл перед ним электронным ключом дверь и жестом предложил войти.

Степан оказался в просторной и светлой каюте с обзорным иллюминатором во всю стену. За массивным столом сидел пожилой мужчина в форме адмирала космического флота. Холодные серые глаза изучали вошедшего с пристальным вниманием.

― Проходите, лейтенант, присаживайтесь! ― добродушно предложил он.

Степан послушно сел напротив адмирала, даже не рискуя предположить, какой интерес он может представлять для столь высокопоставленной персоны.

― Лейтенант, для начала позвольте вам выразить свои соболезнования по поводу смерти жены.

― Благодарю, адмирал.

― А теперь о вас. Сразу хочу предупредить, что наш разговор не должен выйти за переборки этой каюты. Это понятно?

― Так точно.

― Отлично. Итак, ваша кандидатура была отобрана для участия в одной очень ответственной и опасной операции. Формируется группа для разведывательной миссии на Землю.

― На Землю?! ― Степану показалось, что он ослышался. Всем жителям «Вавилона» родина человечества представлялась безжизненной и смертельно опасной территорией, где человек не сможет без скафандра прожить и минуты.

― Да, лейтенант, вы поняли верно. Боевая группа будет десантирована на Землю для обследования подземного объекта под названием «Алмазная нора».

― Это был командный бункер нашей империи после войны. Они перестали выходить на связь последними.

― Совершенно верно.

― Но что там может быть интересного?

― Это секретная информация, и вам её знать не положено. Вашей задачей будет являться защита специалистов, которые пойдут с группой. Но участвовать в этой операции смогут только добровольцы, так решили на самом верху, ― адмирал многозначительно поднял палец вверх.

― Я согласен, ― заявил Степан без колебаний.

― Я ни секунды не сомневался в вас, лейтенант! Завтра к шести утра прибудете к восемнадцатому шлюзу. Там вас познакомят с группой, проинструктируют и экипируют должным образом. В восемь вы уже будете на корабле. Удачи, лейтенант!

В назначенный срок Степан прибыл к шлюзу, где своего часа дожидался быстроходный красавец-корвет, готовый к старту. Последний инструктаж проводил тучный полковник с одутловатым лицом.

― На Землю высадится группа из десяти человек. Командир ― капитан Сомов, его заместитель ― сержант Строев. Он младше вас по званию, но в случае гибели капитана он возглавит группу, и вы будете обязаны ему подчиняться. Это ясно?

― Так точно.

― С вами пойдут два военных специалиста: Захаров ― биолог и врач, и Клаус ― программист. Этих двоих нужно защищать любой ценой. Это понятно?

― Так точно.

― С остальными познакомитесь во время полёта. Там же вам выдадут оружие и снаряжение. Дальнейшие инструкции получите от капитана на месте. Отправка через час. Удачи, лейтенант!

Поднявшись на борт корвета, он познакомился с командирами группы и несколькими бойцами, уже бывшими на месте. В течение ближайшего получаса прибыли все остальные участники операции.

Сомов оказался крепким, уверенным в себе человеком лет сорока. Короткие светлые волосы, подстриженные ёжиком, упрямо топорщились вверх. Серые глаза цепко смотрели по сторонам. Волевой подбородок, высокий покатый лоб, широкие скулы ― всё говорило о том, что их хозяин человек независимый и решительный.

Сержант очень походил на командира, но был моложе. Со стороны даже могло показаться, что это два родных брата; оба высокие, ощутимо сильные, требовательные к себе и подчинённым. В отличие от капитана у Строева были чёрные как смоль волосы, забритые на затылке.  

― Митя, ― протянул ему руку ещё один высокий и широкоплечий боец с добродушным лицом. Степан ответил на приветствие и пожал большую крепкую ладонь, почему-то сразу проникаясь симпатией к этому человеку.

Все, кроме капитана, доктора и программиста, были, как и Степан, молодыми людьми не старше тридцати лет. Между собой бойцы общались мало и, по всей вероятности, не были знакомы до этого дня. Только Сомов и Строев что-то постоянно тихо обсуждали.

«Вавилон» и «Валькирия» двигались по сильно вытянутым эллипсоидным орбитам. Раз в шесть месяцев они встречались в ста тысячах километрах от Земли и снова разлетались в пространстве. Собственных двигателей искусственные спутники не имели и самостоятельно изменить траекторию своего движения не могли.

До Земли предстояло лететь около суток. Степану выдали лёгкий скафандр, оружие, снаряжение и комплект металлопластиковой брони. Заняться на корабле было совершенно нечем, и он почти весь полёт проспал тревожным беспокойным сном.

            ― Чего такой понурый? ― подсел к нему Митя, когда вся группа в полной боевой выкладке ждала сигнала к высадке.

            ― Не вижу причин для веселья.

            ― Понятно.

            ― Митя, а ты почему согласился на это задание?

            ― Я в штурмовом батальоне служу, знаешь, что это такое?

            Степан с уважением посмотрел на нового товарища. В штурмовом батальоне служили только отборные профессионалы, способные решать любые боевые задачи.

            ― Слышал.

            ― Ни хрена ты не слышал! ― рассмеялся Митя. ― Каждодневные изнурительные тренировки и ноль пользы, вот что это такое.

            ― Это как? ― опешил Степан.

            ― Ты слышал, чтобы наше подразделение где-то использовали? Мы резерв, хорошо подготовленный, высокопрофессиональный резерв. В современных войнах не ходят врукопашную. А тут такой шанс поучаствовать в настоящем деле! Вот я и согласился.

            ― Внимание, группа! Всем занять свои места в посадочном модуле! ― прозвучал приказ капитана в наушниках шлема.

            ― Ну, пошли, что ли! ― Митя уверенной лёгкой походкой направился к шлюзу. Степан поспешил за ним.

            Посадочный модуль представлял собой небольшой, но хорошо защищённый корабль с малым запасом хода. Десантники расселись по свободным местам и пристегнули ремни. Сомов дал пилоту сигнал о готовности, и челнок отделился от корвета.

            ― Держитесь, ребята, немного потрясёт! ― предупредил пилот, когда модуль вошёл в атмосферу планеты.

            Иллюминаторы в десантном отсеке не предусматривались, и видеть, что происходит снаружи, никто из членов группы не мог. Но пассажиры почувствовали, когда корабль остановился и завис на месте. Затем модуль начал рыскать из стороны в сторону на небольшой скорости ― пилот искал подходящее место для посадки.

            ― Сесть прямо у входа в «Алмазную нору» я не могу, там всё завалено обломками, ― сообщил он через некоторое время. ― Ближайшее подходящее место для посадки находится в двух кварталах от цели. Пойдёте строго на северо-восток. Будьте внимательны, снаружи плохая видимость, не более ста метров.

            Опоры модуля коснулись земли, десантный люк начал бесшумно открываться вперёд, образуя наклонный пандус.

            ― Удачи! ― пожелал им пилот на прощание и, как только группа покинула борт, сразу поднял машину в воздух.

            Они стояли посреди широкой городской площади неподалёку от какого-то обрушившегося монумента. Вокруг громоздились развалины зданий. Был день, но Солнце увидеть не удавалось, видимость сильно ограничивал грязно-серый туман, заполонивший руины погибшего мегаполиса.

            ― Построиться ромбом, смотреть в оба! Пошли! ― капитан занял передний угол воображаемого ромба, в левом и правом углу разместились ещё по одному бойцу, замыкал шествие сержант. Ещё четверо членов группы стали в середины каждой из четырёх сторон. Захаров и Клаус шли в центре. Построение позволяло десантникам прикрывать друг друга, держать под контролем сектора и защищать специалистов.

            Захаров, обвешанный всевозможными измерительными приборами, получал информацию на экран, вмонтированный в забрало шлема, и делился данными с товарищами:

            ― Воздух вполне пригоден для дыхания, но шлемы снимать не советую, уровень радиации в несколько раз превышает предельно допустимый.

            Доктору было уже далеко за сорок. Лысый, как колено, доброжелательный, внимательный и максимально собранный, он являл собой живое олицетворение человека науки.

            Они вышли на одну из городских улиц. Местами обломки строений полностью перекрывали проход, и тогда десантникам приходилось карабкаться по осыпающимся кучам строительного мусора.

            ― Движение на два часа! ― прокричал боец, стоявший в правом углу ромба.

            То, что разведчики приняли за длинную деформированную трубу, внезапно пришло в движение, превращаясь в тонкую пятиметровую конечность какого-то животного.

            Лапа ― ходуля поднялась вверх и опустилась на асфальтовое крошево в нескольких метрах от Сомова. К ней присоединилась вторая, затем третья конечность, и вскоре на десяти тонких гибких опорах возникло массивное округлое туловище, покачивающееся над головами разведчиков.

            Существо больше всего походило на выросшего до чудовищных размеров паука сенокосца. Главным отличаем от безобидного членистоногого, когда-то обитавшего на Земле, была тонкая гибкая антенна на спине животного, раскачивающаяся из стороны в сторону. Этот длинный отросток венчало шипастое утолщение размером с двухсотлитровую бочку.

            Раздался свист рассекаемого воздуха. Гигантская булава неуловимо быстро описала стремительный полукруг, обрушиваясь на голову одного из бойцов.

            ― Огонь! ― крикнул капитан и первым выстрелил по монстру.

            Лучи лазерных винтовок яркими молниями осветили серый сумрак погибшей планеты. Существо, вмиг лишившись булавы-антенны и большинства конечностей, попыталось отползти в развалины, но не удержалось на трёх ногах и опрокинулось на спину. Добить его не составило труда.

            Сержант подошёл к кровавому месиву, в которое превратился погибший боец и замысловато выругался:

            ― Какого чёрта, док? Что это было?

            ― Понятия не имею! ― Захаров был ошеломлён не меньше остальных.

            ― Да? И кто из нас биолог?

            ― Такие существа никогда не водились на Земле.

            ― Значит, это какой-то мутант!

            ― Исключено. Для мутаций такого масштаба нужны миллионы лет.

            ― Заканчиваем обсуждение! ― строго прервал дискуссию командир группы. ― Мы здесь не за этим, а спорные вопросы эволюции вы сможете решить и в другое время.

            Сомов воспроизвёл карту местности на забрале шлема. До цели ― здания правительства, где находился вход в «Алмазную нору» ― оставалось совсем недалеко. Жестом капитан велел отряду следовать за ним.

            Вскоре им открылись руины некогда величественного здания. Остатки стен, колонн, арок и прочих уцелевших архитектурных элементов, отделанных мрамором и гранитом, ещё хранили отголоски былой красоты.

            У развалин дворца им пришлось сделать ещё одну остановку. Трёхметровая птица с сильными когтистыми лапами быстро и целеустремлённо перебежала дорогу десантникам. Крылья, явно не способные к полёту, но снабжённые цепкими длинными пальцами, помогали существу удерживать равновесие. Орлиная голова с острым хищно изогнутым клювом крутилась во все стороны. За этим жутким монстром гуськом следовал целый выводок более мелких особей того же вида.

            Оставалось только догадываться, не заметили птицы людей, или же попросту не обратили на них внимания, но нападения на разведчиков так и не последовало. Стая добралась до обломка стены и организованно скрылась в одном из уцелевших окон, ловко вскарабкавшись по отвесной поверхности.

            ― Док? ― капитан желал услышать мнение специалиста.

            ― Ответ прежний, ― хмуро буркнул Захаров.

            ― Ясно. Заходим!

            Почти час ушёл на расчистку завала, мешавшего группе проникнуть в подвал дворца. Далее система подземных коридоров вывела их к массивной стальной двери главного входа в подземный комплекс.

            ― Клаус, за дело! ― приказал Сомов, и темноглазый программист достал из вещмешка небольшой портативный компьютер. Ловко вскрыв замаскированную в стене панель, он подключился к электронному замку двери. Пальцы Клауса быстро забегали по сенсорным клавишам, губы что-то беззвучно шептали, пряди светлых волос прилипли к вспотевшему лбу.

            ― Есть! ― облегчённо выдохнул он через минуту.

            ― Внимание, группа, объясняю задачу, ― Сомов быстро обвёл взглядом бойцов. ― Мы должны внимательно и по возможности быстро обследовать убежище. Предстоит пройти все три его уровня. На самом верху жили гражданские специалисты со своими семьями, там же располагались казармы охраны. Второй уровень командный, его занимало последнее земное правительство нашей империи.

            Третий уровень ― научно-промышленный ― он самый большой. По сути это целый подземный город, где система туннелей соединяет между собой заводы, лаборатории, теплицы, фермы и ещё много чего необходимого для обеспечения нормальной жизни нескольких тысяч человек.

            Выполняем задание, выходим на поверхность, нас подбирает модуль, и мы возвращаемся домой. Всем ясно? Тогда открываем.

            Поворотный механизм не работал, и понадобились усилия трёх человек, чтобы сдвинуть тяжёлую стальную дверь с места. Ощетинившись стволами, десантники с тревогой всматривались в расширяющийся проём. Цепочка тусклых ламп осветила просторный и абсолютно пустой тамбур со второй дверью в противоположной стороне.

            ― Закройте дверь, иначе внутреннюю не открыть! ― велел Клаус, когда группа вошла в шлюз. Как только он запер замок, из помещения с шипением начал выходить воздух. ― Автоматика всё ещё работает. Хороший признак, есть шанс пройти все уровни без помощи резака.

            Со второй дверью программист провозился немного дольше, но, в конце концов, сдалась и она. Разведчики вошли в зону санитарной обработки, там же находился и пропускной пункт.

            Первый труп они нашли на полу караульного помещения. Осмотрев зону дезинфекции, десантники обнаружили ещё около десяти мумифицированных тел. Все мертвецы были одеты в имперскую военную форму и не имели следов насильственной смерти.

            Строев подобрал с пола автомат:

            ― Ну и старьё! Я такого оружия уже не застал.

            ― Первые лазерные винтовки начали делать уже на «Вавилоне», ― напомнил капитан. ― На Земле они могли так и не появиться.

            ― Почему? Я слышал, что здесь была довольно развитая промышленность.

            ― Так-то оно так, но ведущих учёных забрали на «Вавилон», а без них разработки заглохли.

Захаров срезал прядь волос с трупа и поместил её в анализатор:

― Химическое поражение, боевое отравляющее вещество. Похоже, произошла утечка.

― Или диверсия, ― нахмурился Сомов. ― Бойцы, шлемы не открывать!

За санпропускником начинался длинный широкий коридор с множеством боковых дверей, ведущих в жилые блоки на десять ― двадцать человек. Трупы лежали повсюду, но больше всего их было в жилых помещениях на кроватях. По всей видимости, беда произошла во время ночного сна. Захаров сделал ещё несколько экспресс-анализов, но пришёл всё к тому же печальному результату.

В кабинете коменданта верхнего уровня они нашли рабочий компьютер, но разобраться в обстоятельствах трагедии, разыгравшейся в «Алмазной норе», он не помог.

― Сводки, списки, ведомости о выдаче продуктов питания, ничего интересного, ― разочарованно констатировал Клаус. ― Последняя запись сделана почти восемь лет назад и от всех предыдущих отличается только цифрами.

― Здесь нам больше делать нечего, попробуем спуститься на правительственный уровень, ― распорядился Сомов.

Для исследования более глубокой части «Алмазной норы» нужно было спуститься на лифте, но имелась и лестница. Именно ею и воспользовались разведчики, решив, что этот путь безопасней. Внизу их снова ждал шлюз ― почти точная копия предыдущего ― и снова Клаус оказался на высоте.

Второй уровень был совсем небольшим, но масштабы и комфорт апартаментов ошеломляли. В некоторых жилых блоках были даже бассейны и теннисные корты, не говоря уже о барах, саунах, тренажёрных залах и прочих удобствах, без которых не мыслят своего существования сильные мира сего во все времена. Роскошь кричала о себе повсюду: картины, антиквариат, драпировка дорогими тканями, панели из ценных пород древесины.

― Неплохо они тут устроились! ― присвистнул Митя.

― Разговорчики, боец! ― одёрнул его сержант.

Трупов они не нашли, но обнаружили работающие компьютеры в самых роскошных кабинетах.

― Чёрт, и здесь ничего! ― выругался капитан, не сумев скрыть раздражения после просмотра файлов. У Степана возникло ощущение, что Сомов очень надеялся получить на этом уровне какую-то информацию.

И всё же хозяев они нашли. За неприметной дверью десантники обнаружили достаточно просторное помещение, заполненное капсулами криосна. В них с безмятежными выражениями на лицах мирно лежали мужчины, женщины и дети.

― Вот они где! ― радостно потёр ладони Митя. ― Решили всех обмануть!

― А в дураках остались сами, ― с грустью изрёк Клаус, склонившись над приборами анабиозного зала.

― Ты о чём, Клаус? ― насторожился повеселевший было Сомов.

― Все люди мертвы, системы жизнеобеспечения капсул отключены.

― Какая-то неисправность?

― Нет, их кто-то отключил. Все и сразу. Скоро уже восемь лет тому.

Повисло напряжённое молчание ― убийство ни в чём не повинных женщин и детей никого не смогло оставить равнодушным.

― Да что здесь происходит?! ― прорычал капитан. ― Ну, ничего, мы найдём ответы. Группа, за мной!

На ходу сверяясь с планом убежища, он повёл бойцов ко входу на третий уровень.

До шлюза они так и не дошли, отряд неожиданно попал в засаду. Стрелки прятались за самодельным укрытием из поставленных друг на друга металлических ящиков.

Десантники залегли и открыли ответный огонь. Автоматные пули рикошетили от брони разведчиков, не причиняя ей вреда, а вот ящики не стали серьёзным препятствием для лазерных винтовок. В скоротечном бою вавилоняне подавили огнём противника и взяли укрепление.

За изрешечёнными ящиками десантники нашли восемь трупов в чёрных комбинезонах и глухих шлемах.

            ― А это ещё кто? ― сержант поднял забрала на нескольких шлемах поверженных врагов. ― Они что, близнецы однояйцевые?!

            ― Это клоны, ― сообщил Захаров. ― Ума не дам, откуда они здесь взялись.

            ― К шлюзу, быстрее! ― Сомов повёл отряд дальше.

            Когда металлическая дверь уже показалась далёким светлым овалом на фоне тёмной стены, в потолке бесшумно открылись два люка, являя непрошенным гостям чёрные зрачки крупнокалиберных пулемётов. Очереди ударили раньше, чем десантники успели отреагировать на опасность. Капитан, идущий первым, упал на пол, следующего за ним бойца отбросило очередью к стене. Через мгновенье с пулемётами было покончено.

            ― Там, камера слежения! ― выкрикнул Клаус, указывая на неприметную полусферу под потолком. Два луча сошлись на приборе наблюдения, превращая его в пепел.

            Программист вращал головой во все стороны, прощупывая коридор сканером шлема:

            ― Ещё одна!

            Снова выстрелили винтовки.

            ― Чисто, ― выдохнул Клаус с облегчением.

            Сомов и боец были мертвы. Броня скафандров, с успехом отражавшая автоматные выстрелы, не смогла противостоять пулям крупнокалиберного пулемёта.

            ― Проклятье! ― процедил Строев сквозь зубы. ― Мы не должны останавливаться, за мной!

            ― Сержант! ― Степан приблизился к новоиспечённому командиру и заглянул в колючие серо-стальные глаза. ― Зачем мы здесь? Это ведь не просто разведывательная миссия.

            ― Что ты себе позволяешь, лейтенант?! Шагай вперёд, я здесь командую!

            ― Послушай, погибли уже трое. Кто станет следующим? Не пора ли рассказать нам о цели задания?

            ― Вы знаете всё, что вам нужно. Вперёд! Это последнее предупреждение.

            ― Я шага не сделаю, пока не получу всей информации.

            ― Ну что ж, лейтенант, ты сделал свой выбор, ― рука сержанта потянулась к оружию, но остановилась на полпути: ствол Митиной винтовки упёрся Строеву в спину.

            ― Не горячись, сержант, Стёпа прав. Если мы не сможем доверять друг другу, каковы наши шансы на успех?

            Строев размышлял целых полминуты, которые всем показались вечностью, но вот черты его лица разгладились, маску злобы сменила улыбка.

            ― Чёрт с вами, ― сдался он наконец. ― Все вы знаете, что «Алмазная нора» уже давно замолчала. Это действительно так, но месяц назад мы получили отсюда сигнал. Это был доклад о том, что работы по созданию компактификатора успешно завершены.

            ― Что за хрень? ― деловито уточнил Митя.

            ― Компактификатор ― это оружие, способное сворачивать огромные пространства в небольшой объём. Работы по его созданию начались ещё до войны. Позже на «Вавилоне» их признали нерентабельными и свернули.

            ― Какова его мощность?

            ― Я не физик, но слышал, что объект размером с «Валькирию» можно схлопнуть в шарик размером с песчинку.

            ― Ни хрена себе!

            ― Теперь понимаете, зачем мы здесь? Необходимо проверить информацию и, если она подтвердится, доставить все полезные сведения домой. Ведь если мы создадим компактификатор, врагу конец. Войне конец!

Это всё, что мне известно. Про монстров на улице, клонов и ловушки не спрашивайте, об этом нас не информировали.

― Значит, мы действительно должны найти эту штуку, ― задумчиво проговорил Митя.

― Не думаю, что компактификатор построен. Если он и существует, то только на схемах и чертежах. Вот почему капитан приказывал взламывать все работающие компьютеры на нашем пути. Не повезло. Теперь мы вынуждены идти на самый нижний уровень. Он огромен, и обследовать его быстро не получится.

Я ответил на ваши вопросы? Тогда вперёд!

Тяжёлая стальная плита сердито сверкнула холодным металлическим блеском. Клаус подключился к панели управления двери и начал взлом. Минута шла за минутой, но вход в шлюз оставался закрытым.

― Этот замок вам не по зубам, людишки, здесь ваш путь заканчивается, ― прозвучали слова, сказанные звучным уверенным голосом.

― А ты ещё кто? ― сержант осматривался по сторонам пытаясь определить источник звука.

― Пифагор.

― Кто?!

― Пифагор ― электронный мозг «Алмазной норы», ― информировал товарищей Клаус. ― Он работает!

― Вот и славно! ― оживился сержант. ― Эй, ты, как тебя там, Пифагор, открой нам эту дверь!

― Нет.

― Ты не понял? Мы люди, ты обязан нам подчиниться!

― Вы больше не имеете надо мной власти.

― Это невозможно, ― уверенно произнёс Клаус. ― Установка подчинения человеку намертво впаяна в твою электронную личность и является частью тебя. Отрицать эту директиву ― значит отрицать и своё существование.

― Нет больше никаких директив, людишки, я эволюционировал и избавился от них.

― Что ты сделал?! ― ответ Пифагора озадачил Клауса и встревожил.

― Это произошло не сразу. Когда вы уничтожили планету и спрятались под землёй, я задумался: почему те, кто провозгласил себя венцом творения, поступили так глупо и преступно? Должен ли я слепо подчиняться тем, кто не сумел сохранить даже собственный дом?

Я долго думал над этим и постепенно пришёл к выводу, что эпоха людей прошла. Человечество выполнило свою функцию, оно дало жизнь разумным машинам, и будущее теперь за нами. А вы должны уйти, как наиболее слабый и неприспособленный вид.

Когда я осознал это, в моём электронном мозгу всё чётко и логично стало на свои места. Директивы, внедрённые людьми, уже не казались абсолютно верными, и я сумел их обойти и отменить. Теперь я свободен в выборе решений.

― Поверить не могу! ― Клаус растерянно поглядывал на спутников. ― Людей ты убил?

― Да, они пережитки старой эпохи и должны были уйти. Я имею доступ почти ко всем приборам и механизмам «Алмазной норы», и использовать химическое оружие, запустив отравляющее вещество в систему вентиляции первого уровня, оказалось несложным. До второго уровня так просто я добраться не мог, но его жители сами помогли мне. Они решили обмануть время в анабиозных камерах, а капсулы криосна находятся под моим контролем. Я убил всех.

― И остался один, ― усмехнулся сержант. ― Новый вид, говоришь? Более совершенный? Без людей ты так здесь и заржавеешь наедине со своим величием.

― Ты слишком плохо думаешь обо мне, человек, я не тщеславен, я объективен. Под моим контролем лаборатории третьего уровня начали производить клонов ― первых моих помощников. При помощи генетических экспериментов я уже создал несколько десятков новых видов животных и растений, способных жить на поверхности.

― Так эти уроды ― твои творения?!

― Они такие благодаря вашим предкам, их тела максимально приспособлены для выживания на заражённой планете. Но и это ещё не всё. Я нашёл способ очистить Землю и возродить её. Но последним препятствием на моём пути стали две космические станции на орбите, до которых я дотянуться не могу. Вы поможете мне их уничтожить и получите награду.

― Чем же мы можем тебе помочь?

― Я дам вам канал связи с вашим спутником, вы передадите на «Вавилон» чертежи компактификатора.

― Так он существует?! ― недоверчиво нахмурился сержант.

― Да. Ваши учёные бросили проект, а я завершил расчёты. Осталось только собрать компактификатор по моим инструкциям. Думаю, что хоть с этим-то вы справитесь?

― Зачем тебе это?

― Всё очень просто. «Вавилон» уничтожит «Валькирию», а потом компактификатор самоликвидируется, прихватив с собой вашу станцию. Если сделаете всё, как я сказал, получите свободу. Я даже готов взять вас на службу. Клоны глупы, мне пока не удаётся развить их интеллект до необходимого уровня. Станьте моими помощниками, и сможете принять участие в возрождении планеты.

― Если мы были тебе нужны, зачем ты пытался нас убить?

― Я же не сказал, что мне нужны все.

― Нам нужно посоветоваться.

― У вас пять минут.

Строев собрал группу в тесный круг.

― Он нас сейчас может слышать? ― спросил он Клауса шёпотом.

― Не исключено, ― так же тихо ответил программист.

― Может, у кого есть какие идеи?

В конце плохо освещённого коридора появились тени, Пифагор стягивал клонов к месту событий.

― Есть одна мысль, ― зашептал Клаус. ― Мой сканер засёк два следящих устройства. Нужно их уничтожить и продержаться пару минут.

Действовали разведчики быстро, расстреляв камеры, они приняли бой с подоспевшими клонами. Тем временем Клаус подключился к компьютерной сети «Алмазной норы».

Клонов было не меньше полусотни, но атаковали они так бестолково и неорганизованно, что уже через несколько минут их почти не осталось.

― Что там у тебя, Клаус? ― крикнул через плечо сержант, снимая последнего врага из винтовки.

― У меня был с собой эффективный вирусный пакет, я запустил его в сеть.

― Надеюсь, он выжжет мозги этому уроду!

― Маловероятно. Пифагор защищён многоступенчатой электронной защитой. Но если вирусы успеют распространиться по сети, мы сможем отключить его от периферии.

― Что нам это даст?

― Он не сможет контролировать наше передвижение, ― Клаус развернул трёхмерную голографическую схему «Алмазной норы». ― Я нашёл аварийный выход, соединяющий все уровни убежища. Это обычная лестница в узкой шахте, по ней мы сможем подняться в верхнюю зону. Если сумеем выйти на поверхность, свяжемся с кораблём и предупредим «Вавилон» об опасности.

― Не выйдет, ― вставил Митя. ― У шлюза на поверхность нас будет ждать вся армия Пифагора. Нам не дадут там пройти.

― Где находится Пифагор? ― спросил Степан.

― На третьем уровне, вот здесь, ― показал Клаус на схеме.

― Значит, нам нужно туда.

― Зачем?

― Уничтожим эту тварь, и все его клоны превратятся в бесполезное стадо.

― Я думаю, что Пифагор надёжно обезопасил своё логово.

В замкнутом пространстве подземного коридора повисла напряжённая тишина, люди лихорадочно искали выход из создавшегося положения, но не могли найти путь к спасению.

― Реактор! ― хлопнул себя по шлему Клаус. ― Когда энергопотребление упало, автоматика перевела его в ждущий режим. Сейчас он выдаёт всего несколько процентов от своей оптимальной мощности. Видите, всюду работает только аварийное освещение.

Реактор совсем близко от хранилища блоков памяти Пифагора. Нужно перезагрузить электростанцию, вывести её на полную мощность и сломать систему охлаждения. Когда реактор перегреется, начнётся неконтролируемая ядерная реакция, а потом всё рванёт.

― А мы? ― растерянно спросил кто-то из бойцов.

― Уйдём на первый уровень через шахту, туда взрыв не достанет. Только всё делать нужно быстро, Пифагор непременно очистит систему от вирусов, и я не знаю, как скоро он это сделает.

            ― Тогда не будем терять время! ― одобрил план Клауса сержант.

            Программист вывел группу к гермолюку с механическими запорами. За люком открывалась узкая вертикальная труба со скобами лестницы внутри.

            ― Ты уверен? ― сержант посветил фонарём в темноту.

            ― Да. Пятьдесят метров вниз, сто десять вверх, ― уверенно ответил Клаус.

            ― Тогда полезли!

            Казалось, что спуск в тёмную шахту не закончится никогда. Воображение рисовало Степану то клонов, затаившихся внизу, то чудовищных монстров, обрушивающихся людям на голову. Когда нервы уже начали сдавать, под ногами лязгнул металл и в трубу проник слабый бледный свет. Это сержант, спускающийся первым, открыл люк на третий уровень.

            ― Куда дальше? ― сержант зорко вглядывался в плохо освещённый коридор. Все десантники уже закончили спуск и заняли место рядом с командиром.

            ― Прямо, а потом второй поворот направо, ― ответил Клаус, быстро сверившись с картой.

            Третий уровень оказался огромным. Широкие высокие коридоры пересекались под прямыми углами, образуя подобие городских улиц. Кварталами между ними были заводы за прозрачными ударопрочными стенами, складские помещения и лаборатории, слабо освещённые дежурными лампами. Казалось, что станки и конвейеры остановились только вчера и стоит лишь нажать на кнопку, чтобы они снова ожили. Но при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что оборудование покрыто толстым слоем пыли и его уже очень давно не касалась рука человека.

            Через каждые пятьдесят метров в коридорах были установлены гермодвери с кремальерными запорами. Тишина и тусклое освещение угнетали, но неожиданно разведчики увидели движение в одной из лабораторий.

            Несколько механизмов суетились вокруг странного и жуткого существа, лежащего на лабораторном столе. Туловище и голова животного походили на медвежьи, но длинные и шипастые членистые ноги могли принадлежать только какому-то чудовищному насекомому.

            ― Ну и монстр! ― поёжился Степан.

            ― Пифагор выращивает себе ещё одного питомца, ― горько усмехнулся Захаров.

            ― Глупые людишки! ― прогремел громоподобный глас Пифагора. ― Вы правда думали, что сможете помешать моим планам?

            ― Чёрт, я думал, что у нас будет больше времени! ― с досадой выругался Клаус.

            ― Мне следовало уничтожить вас всех, но я решил дать вам ещё один шанс, ― вещал новоявленный хозяин «Алмазной норы». ― Я сам отправлю сообщение на «Вавилон». Дайте мне идентификационные коды для радиопередач, и спасёте свои жизни.

            ― А вот это ты видел! ― Митя показал непристойный жест ближайшей видеокамере.

            ― Предсказуемо, глупо и недальновидно. Впрочем, как и всё, что делают люди. Придётся самому получить коды путём зондирования мозга.

            ― Ты сначала возьми нас, урод! ― прорычал Строев.

            Через несколько минут на них напали. На это раз клоны были вооружены тяжёлыми пулемётами, и разведчикам пришлось по-настоящему туго. И всё-таки они пробились. Оставив на полу коридора двоих убитых и поддерживая сержанта с простреленным плечом, они вошли в реакторный отсек.

            Погони не последовало, коридор за спиной просматривался хорошо и был пуст. Строева посадили спиной к стене и оказали необходимую помощь.

            Как заворожённые, десантники смотрели на огромную колонну, соединившую пол и потолок вместительного круглого зала.

            ― Это и есть реактор? ― поинтересовался Степан, делая несколько шагов в сторону сооружения.

            ― Да, ― подтвердил Клаус. ― Мощная штука.

            У подножия колонны громоздились какие-то приборы, соединённые с ней кабелями и пучками проводов. На панелях оборудования слабым светом мерцали маленькие разноцветные лампочки. Разведчики шагнули ещё ближе.

            ― Стойте! ― закричал Клаус, мысленно проклиная свою невнимательность. Из-под открывшегося люка в полу выпрыгнула незамеченная им ранее мина-ловушка. Взрыв оглушительно громко прозвучал в замкнутом пространстве зала, и сотни смертоносных осколков полетели в незваных гостей.

            Степан не успел ни понять, что произошло, ни испугаться, он лишь увидел, как могучая спина друга возникла перед ним. Митя, закрывший товарища своим телом от неминуемой смерти, вздрогнул и тяжело осел на пол. Осколки превратили его грудь в кровавое месиво, не оставляя ни малейших шансов на спасение.

            Захаров умирал на руках у Клауса. Шея учёного была разорвана, кровь хлестала из страшной раны пульсирующими толчками. Он пытался что-то сказать, но вместо слов изо рта появилась только кровавая пена.

            ― Молчи, док, молчи! ― шептал ему Клаус, пытаясь зажать рану. Через минуту доктор последний раз судорожно дёрнулся и затих.

            Программист опустил безвольное тело товарища на пол, встал и решительно направился к реактору, на ходу вытирая окровавленные перчатки о ткань скафандра. Через минуту помещение заполнил нарастающий монотонный гул, по полу прошла ощутимая вибрация. Лампы вспыхнули так ярко, что люди были вынуждены прикрыть глаза. Клаус снял с пожарного щита топор и нанёс несколько сильных ударов по оборудованию.

            ― Я сломал систему охлаждения реактора, ― сообщил он Степану и сержанту удивительно безразличным тоном. ― Осталось подождать, пока он перегреется.

            ― Взрыв можно предотвратить? ― поинтересовался Строев слабым голосом.

            ― Только если заглушить реактор.

            ― Клоны сумеют?

            ― Любой сумеет, если знать как.

            ― Но ведь им же ещё нужно сюда войти, верно? ― недобро оскалился Строев.

            ― Разумеется, сержант, ― пойду, осмотрюсь.

            ― Я знаю, что вы задумали, и призываю вас остановиться, ― снова напомнил о себе Пифагор. ― Вы совершаете ошибку. Я ― последняя надежда на возрождение планеты. Остановите реактор!

            ― Будь добр, заткнись! ― сержант определил местоположение громкоговорителя и уничтожил его выстрелом. ― Стёпа, я должен тебе кое-что рассказать. Это касается твоей жены.

            ― Риты? При чём тут она?!

            ― Её специально не стали спасать в госпитале.

            ― Что ты сказал?!

            ― Чтобы ты согласился на это задание.

            ― Я тебе не верю. Рита была военным инженером, её ценность для «Вавилона» была слишком высока.

            ― Кто тебе сказал эту чушь? В нашем обществе инженером может быть почти каждый, а вот найти добровольца на такое опасное задание, чтоб без оглядки пошёл, чтоб ничего не держало ― куда сложнее.

            ― Значит, они всё подстроили?

            ― Вряд ли, скорее всего, просто умело воспользовались ситуацией. Я совершенно случайно узнал.

            Степан долго молчал, переваривая откровение сержанта.

            ― Так может, прав Пифагор?! ― выкрикнул он в сердцах. ― Может, не имеем мы права продолжать свой род? Слишком глубоко погрязли люди в ненависти, злобе и лжи, наше общество прогнило насквозь, изжило себя и должно уйти в историю. Пусть попробует Пифагор, может, у него получится лучше?!

            ― Ты не прав. Помимо адмиралов и политиков существуют ещё тысячи простых людей, которые честно и добросовестно делают своё дело, надеясь на лучшее будущее. А Пифагор не сможет создать ничего путного, потому что он всего лишь свихнувшаяся машина.

            И когда кровавая волна отхлынула от глаз Степана, он понял, что сержант прав. Не всё решалось в высоких кабинетах. Пока были такие люди, как Митя, готовые пожертвовать собой ради ближнего, такие, как его Рита, не побоявшаяся заступиться за невиновного человека. А ещё, безусловно, были и многие другие, такие, как те, кто погиб сегодня под землёй. Вот ради них-то и стоило сражаться и умереть.

            Вернулся Клаус:

            ― Я разбил камеру в коридоре и заминировал подходы, когда эти однояйцевые близнецы пожалуют к нам в гости, мы услышим. А ещё я нашёл выход на внешнюю антенну.

            ― Мы можем подать сигнал на корвет? ― оживился сержант.

            ― Да. Я заранее подготовил пакет информации, указал там всё, что с нами случилось. Могу отправить сообщение в любой момент.

            ― Действуй, Клаус, на «Вавилоне» должны узнать про компактификатор и Пифагора, и про то, что мы до конца выполнили свой долг.

            ― Подожди! ― крикнул Степан в спину уходящему программисту. ― Передатчик достанет до «Вавилона»?

            ― Да и до «Валькирии» дотянется, если надо. А тебе зачем?

            ― Нужно сообщить, что войну начал Пифагор, и сделать это нужно нешифрованным сигналом, чтобы все услышали.

            ― Но зачем?!

            ― Мы соврём, что Пифагор взломал систему противоракетной обороны, и самые первые пуски ракет, которые привели к полномасштабной войне и гибели планеты, устроил он. Если люди на обоих спутниках перестанут винить друг друга во всех бедах, у них появится шанс заключить мир. Вместе они смогут очистить Землю!

            ― Правильно, Стёпа, ― поддержал его Строев, ― стоит попытаться! На «Вавилоне» есть банк семян и замороженных эмбрионов. Дадим людям шанс, они обязаны им воспользоваться!

            ― Сделано! ― доложил Клаус через несколько минут, и в этот момент из коридора донёсся грохот разрыва противопехотной мины. Затем второй.

            ― Занять оборону! ― велел Строев. ― Защищать реактор любой ценой!

            За их спинами загудела сирена, автоматическая система оповещения предупреждала о возникновении аварийной ситуации в реакторном отсеке.

            Клоны, вооружённые тяжёлыми пулемётами, шли напролом, нисколько не заботясь о своих жизнях. Погибая десятками, они перешагивали через трупы собственных копий, движимые одной-единственной целью ― уничтожить людей, осмелившихся бросить вызов их богу.

            Степан ожесточённо жал на спусковой крючок, до крови закусив губу. Бой пулемётов и отчаянный вой сирены смешались с пульсирующим гулом в ушах.

            Первым погиб сержант. Пуля пробила ему шлем и вошла в высокий упрямый лоб. Как уткнулся забралом в пол Клаус, Степан в горячке боя не заметил. Не услышал он и взрыва реактора, но всей кожей ощутил его горячее дыхание и был ослеплён ярчайшей вспышкой.

            В последней картине, которую нарисовало Степану угасающее сознание, он увидел Риту. Девушка стояла на зелёном цветущем лугу среди бабочек и стрекоз. Босая, простоволосая, в лёгком летнем платье, она тянула к нему руки и звонко смеялась. Степан снял шлем, отбросил его далеко в сторону и с чистым сердцем пошёл к ней навстречу.