В поисках Верлиона. Глава 6. Судьбоносное решение

 

В Лорате, столице префекты Переастрия, проходило крупнейшее собрание оппозиционеров за последнее время. Но на это собрание были приглашены не только представители Партии мира и процветания – впервые за десять лет здесь присутствовало и всё правительство Переастрии во главе с премьер-министром, и представители крупного бизнеса, и военные, и общественность...

Слово взяла премьер-министр Санквойя, которая, поднявшись на трибуну в строгом деловом костюме, начала свою речь:

– Уважаемые сограждане! Я не буду сейчас вам расписывать все беды и несчастья, в которые нашу страну ввергла популистская и криминальная власть в лице Контрпартии и её безответственных и недальновидных лидеров – вы и сами всё это прекрасно знаете! Сначала я хочу как бы отчитаться перед вами в том, что я – как премьер-министр Переастрии – сделала для того, чтобы минимизировать последствия непродуманных, а зачастую и преступных решений правительства господина Теовиля. Первое: мною в префекте введён режим чрезвычайного экономического положения – так называемый ЧЭП. Многих представителей бизнеса – да и не только! – он уже напрямую коснулся, но расскажу о нём и остальным... Все налоги, собираемые в Переастрии, теперь поступают напрямую в наше Казначейство, и теперь только оно перечисляет минимально необходимую часть налогов в столицу Миженски, в федеральный бюджет, а не все собранные налоги, как было раньше. «Что это дало?», – спросите вы. А дало многое... Теперь все – повторяю, все! – деньги аккумулируются в нашей префекте, а не растекаются мутными ручейками через подставные фирмы-однодневки неизвестно куда в коррумпированных схемах столичных олигархов. Да и сами олигархи из Миженски – которые за десять лет правления Контрпартии воров и жуликов сумели всяческими незаконными путями завладеть большей частью и промышленности, и сельского хозяйства Переастрии – серьёзно поутихли... А тот, кто думал, что ему закон ЧЭП не писан – тот просто-напросто лишился своего бизнеса в нашей префекте. Помните столичного сталелитейного магната Шостика Баума, владельца крупнейшего завода, который занимает пространство в несколько кварталов на южной окраине нашей Норты?

Тут зал оживился. Раздались выкрики:

– Ещё бы! Помним!..

– Ещё та сволочь!..

Все присутствующие знали этого заносчивого и беспринципного бизнесмена из Миженски, владельца громаднейшего особняка в центре города с обширнейшим парком редчайших деревьев и даже с собственным рукотворным озером.

О его наплевательском отношении к законам говорил тот факт, что когда он с эскортом отряда вертушек охраны вылетал из дому по своим делам, то воздушная инспекция объявляла в городе особый режим движения – были случаи, когда охрана этого олигарха просто расстреливала вертушки простых граждан Норты из пушек только за то, что те оказались на маршруте его движения.

– Так вот... – продолжила Санквойя. – Нет больше такого магната! Вернее, сам Баум никуда не делся, но... Сидит в тюрьме за задержку зарплаты рабочим своего завода более чем на полгода. А завод – уже не его! Национализирован правительством Переастрии и называется теперь «Первый национальный сталелитейный завод». Оказывается, что законы у нас в стране существуют и на такой случай, когда злостно уклоняются от налогов, выводят средства из развития производства в «хитрые» фирмочки, не платят зарплату и прочая, и прочая... Только те законы, которые позволяют своре ненасытных олигархов воровать у простых людей – да и у государства тоже! – миллионы и миллиарды, правительство Теовиля исполняет быстро и точно, а те – которые идут на пользу и гражданам, и стране – оказываются «под сукном». А что касается...

Тут речь премьер-министра прервал выкрик из зала:

– А что, местные олигархи? Они что, из другого теста слеплены?

– Вообще-то, я не сильна в кулинарии... – ответила, улыбнувшись, Санквойя. – А по поводу того, что думают местные... Давайте у них и спросим. Господин Тарнэл, – обратилась она в зал. – Поясните присутствующим, как сказалось введение ЧЭП именно на вашем бизнесе? Вы ведь, кажется, у нас держите крупнейший завод по производству паровых турбин? Не надо сюда выходить – можно с места.

В середине зала поднялся крупный, но ещё не старый мужчина. Строгие и правильные черты его лица подчёркивал такой же строгий чёрный костюм, без единой морщинки идеально сидевший на нём. Единственным ярким пятном во всей его фигуре под воротом белой рубашки выделялся только тёмно-синий галстук, завязанный замысловатым узлом.

Прокашлявшись для проформы, бизнесмен начал говорить, слегка запинаясь и как бы обдумывая каждую фразу:

– Видите ли... В Норте паровыми машинами начинал заниматься ещё мой дед... Я тоже живу здесь с самого рождения вот уж более сорока лет... Надеюсь, что и мои дети – у меня уже взрослые сын и дочь – будут жить здесь же. Мой покойный отец мне всегда говорил, что у любого бизнеса есть два пути развития: заниматься делом и хапать... Так вот... Он ещё говорил, что именно заниматься делом можно всю жизнь и, оставив своё дело детям, у окружающих людей сохранить о себе добрую память... А хапать... Отец меня учил, что хапать – просто невыгодно... Ведь всегда найдётся ещё больший «хапальщик», который хапнет и тебя самого – ничего личного, всё по правилам «хапальной» игры... А что касается этого ЧЭП, то, честно сказать, меня это практически не коснулось – слышал об этом, не больше... Налоги я как платил – так и плачу, зарплату персоналу как выдавал вовремя – так и выдаю, как был у моего рабочего каждый день кусок мяса на столе – так он и есть...

И опять бизнесмена перебил голос из зала, он принадлежал тому же «правдолюбцу», который выкрикнул вопрос про местных олигархов.

– У рабочего – кусок мяса! А у тебя, небось, тушёный плавник китона под сливочным соусом...

Но к удивлению присутствующих, владелец завода паровых турбин не стал ничего доказывать крикуну – он просто сказал:

– Что ж... Действительно бывает у меня на столе и плавник китона, и другие деликатесы, но... Думаю, что моему рабочему важней именно его кусок мяса... Было бы гораздо хуже, если бы у него голодали дети, а я бы купался в роскоши...

– Мне кажется, что довольно полемики, – прервала стихийно возникший спор Санквойя. – Со своей стороны могу сказать следующее: честных и добросовестных бизнесменов наш режим ЧЭП практически не затронул, а вот всяческим махинаторам – хоть пришлым, хоть местным! – пришлось туго! И могу для таких ответственно заявить: по-другому уже не будет – коррупции и беспредела в бизнесе на территории Переастрии не потерплю! Но вернусь, всё-таки, к своему отчёту... Итак, второе: пользуясь законом о введении режима чрезвычайного положения – есть, оказывается, и такой закон! – я переподчинила все силовые структуры Переастрии напрямую премьер-министру. И теперь именно мои указания и распоряжения имееют верховный приоритет для этих ведомств на территории нашей префекты. То есть любые приказы силовикам из Миженски – будь то министерства, Сенат, да хоть сам Теовиль! – без моего одобрения недействительны. Правда, заартачился Гедмульд – Распорядитель Ордена синквоиров, но и тут юристы главы нашей администрации Фрариэля нашли лазейку в законе... Оказывается, статус Ордена синквоиров нигде явственно не прописан – только какие-то туманные фразы: «... обязан оказывать содействие в поддержании общественного порядка...», «... помогать гвардейцам в выполнении...», «... следить и недопускать...». И прочие «пожелания»... То есть, получается, что Орден является чем-то вроде общественной организации, ну... Наподобие «Общества любителей бабочек»...

Тут засмеялись все присутствующие на собрании!

Видимо, каждый представил себе громадных амбалов в чёрной форме, которые бегают с сачками по цветущему лугу и ловят бабочек...

Улыбнулась и Санквойя, но быстро собралась и продолжила:

– Одним словом... С синквоирами решили просто... Ношение оружия – запрещено, хранение его – только в местных отделениях внутренних дел, участие в любых силовых акциях – только в составе групп местных силовиков и под их руководством. Любые другие собственные инициативы – нарушение уголовного законодательства со всеми отсюда вытекающими последствиями... Тоже сначала пытались игнорировать, но... Пятеро ещё находятся под следствием, и им грозят реальные тюремные сроки, а трое... Уже копают руду на Дальтаре в полосатых робах... Кстати, без переподчинения силовых структур Переастрии местным властям ничего путного не получилось бы и с введением ЧЭП. Тут все присутствующие понимают – почему... Да и армию – хотя она ещё по законам великого Миженски была в прямом подчинении у местных властей – поддержали материально... Третье: решение социальных вопросов местных и федеральных проектов – строительство, наука, образование, медицина... Из-за прекратившихся «откатов» в столицу всё это удешевилось в разы – все присутствующие даже себе представить не могут: сколько же государственных денег «прилипало» к рукам недобросовестных и вороватых чиновников, руководство которыми осуществлялось из столицы! Подводя итог экономических реформ в Переастрии, могу сказать: наполняемость бюджета префекты выросла – вы вдумайтесь! – в шесть раз! И это при том, что мы ни на коин не уменьшили выплаты положенных отчислений в федеральный бюджет!

На этих словах зал буквально взорвался аплодисментами, а премьер-министр Переастрии прервала свою речь, спустилась в зал, о чём-то переговорила с мадам Шторнец и снова вернулась на трибуну.

Подняв вверх руку и требуя тишины, оглядела снова притихшее собрание и стала говорить, но уже без того напора, как раньше – как бы раздумывая и размышляя:

– Независимость... Казалось бы, вот то – что мы сейчас делаем в своей префекте – и есть независимость... Ещё шаг – и можно создавать собственное государство... Казалось бы, что это пойдёт на пользу всем без исключения... Но так ли это? Независимость не бывает истиной в последней инстанции, она не принимает абсолютные формы. Независимость бывает только от чего-то и от кого-то! А скажите мне, нужна ли господину Тарнэлу и его заводу независимость от турбинных лопаток, которые производят в столичной префекте Дальтии? Я думаю, что не нужна, и даже вредна, а всё потому, что без них его завод просто встанет и обанкротится. Так же не нужна независимость и «Первому сталелитейному заводу» от угля из префекты Бейтосгор – нечего будет закладывать в мартены, чтобы плавить руду... Все префекты нашей страны и всех людей Префектории окутывают сотни и тысячи незримых нитей, и на каждой из них написано – «Зависимость». И если взять и одним махом порвать эти нити, то вся Префектория погрузится в хаос и за недолгий срок скатится к уровню каменного века... Да и наша нынешняя независимость – я имею в виду сегодняшнее положение дел в Переастрии – вынужденная! Да, да, именно вынужденная! Кому бы и в голову пришло при нормальной центральной власти в столице обособлять всю гражданскую и военно-силовую деятельность префекты в независимую? Это и лишние денежные затраты, и ненужное раздувание штатов сотрудников, и дублирование в отдельно взятой префекте той деятельности государства, которая должна распространяться на всю Префекторию. Вся наша так называемая вынужденная независимость произошла от того, что у власти находится правительство господина Теовиля, лидера Контрпартии, которая и завела страну в тупик. Которая напрямую виновна и во всенародной нищете, и в чудовищной коррупции, и в чиновничьем беспределе, и в разгуле преступности, и в попирании законов на любом уровне власти. И мы не одиноки в противоборстве с прогнившей системой правительства Теовиля – по пути вынужденной независимости уже идут многие префекты. Бейтосгор и Растабан уже приняли законы о верховенстве местных органов управления над федеральными, а подавляющее большинство остальных префект как минимум продекларировали свою вынужденную независимость. Но для того, чтобы действия префект превратились в общую силу, которая сметёт коррупционное правительство господина Теовиля и его прихлебателей с политической карты Префектории, нужны не отдельные выступления отдельных префект – нужна единая партия, которая сможет превратить наши частные независимости в одну общегосударственную суверенность. Которая сумеет обеспечить каждому гражданину нашей великой Префектории действительную независимость от взяточников и воров, от преступников и разгильдяев, от нищеты и прозябания. И такая партия есть! Я хочу вам представить человека, который очень долго находился на вершине официальной политики – это мадам Шторнец, заместитель главы Партии мира и процветания, организации, которая вот уже более десяти лет, находясь на полулегальном положении, борется за свержение Контрпартии, борется за то, чтобы в нашей Префектории наконец-то наступил мир и порядок – объявила премьер-министр Переастрии госпожа Санквойя.

– Уважаемые! – обратилась мадам Шторнец к присутствующим, взойдя на трибуну с гордо поднятой головой. – Прежде чем перейти к целям и задачам нашей партии, хочу тоже немного порассуждать о независимости и вот почему... Дело в том, что под флагом независимости творятся как самые благие дела, так и самые гнусные. И пример тому – приход к власти более десяти лет тому назад Партии контрактников. Многие уже и не помнят, как она пришла к власти и почему так называется, а дело вот в чём... Хоть десять лет нашу партию и отстранили от власти совершенно незаконным способом, но нужно признать: мы тогда действительно проиграли! И проиграли потому, что народ как раз и купился на это слово – «Независимость»! Тогда у Контрпартии был лозунг: «Префекты! Берите себе столько независимости – сколько сможете унести!». И простой обыватель клюнул, рассуждая по принципу: «Я – умный, а сосед – дурак! И мне и ему дадут независимость, но я сумею ей распорядиться, а он – не сможет! Вот тогда я заживу!», – здесь я, конечно, упрощаю и утрирую... Может, это был вовсе и не простой обыватель, а, скажем, какой-то лидер префекты, за которым стояли эти, простые... Неважно!.. Но никто тогда не догадывался – вернее, толком не знал! – что стоит за принципом контрактов, заключаемых между федеральным центром и префектами. А система контрактов – откуда, собственно, и название партии – подразумевала следующее... Во-первых: сначала практически все собранные в виде налогов и других средств деньги из префект поступают в федеральный центр, в Казначейство правительства Теовиля. Во-вторых: если в какой-то из префект нужно вложить деньги в необходимый для провинции проект, то между правительством и префектой заключается контракт, под который из федерального бюджета и выделяются необходимые средства. Казалось бы, всё правильно: кому как не правительству знать, в каких префектах нужно сделать что-то не просто полезное, но и такое, чтобы были учтены интересы всей Префектуры! Но тут наступает в-третьих и в-главных: целесообразность и необходимость проекта для префектуры определяет чиновник из правительства Контрпартии! И необходимую стоимость проекта рассчитывает такой же чиновник! А теперь догадайтесь с одного раза: сколько будет стоить обычный веник, который премьер-министру какой-либо префекты необходимо купить уборщице своего рабочего кабинета? Ответьте хотя бы вы, – обратилась женщина к молодому человеку, сидящему в первом ряду.

– Ну... – засмущался мужчина, вставая с места. – Я думаю, что десять коинов, наверное... Именно столько я отдавал недавно, когда покупал жене для уборки.

– Так это веник для вашей жены, а если для премьер-министра? – засмеявшись, уточнила мадам Шторнец. – Давайте лучше кто-нибудь из бизнесменов ответит – всё-таки такое им ближе по профилю, – предложила женщина.

– Я думаю, что не меньше ста десяти коинов, – теперь уже встал из задних рядов зала мужчина, одетый как представитель среднего класса.

– И почему же такой разлёт цен? Десять коинов и сто десять – приличная разница! – не унималась лидер Партии мира и процветания.

– Всё просто... – ответил мужчина. – Пятьдесят коинов – чиновнику, который утвердит необходимость покупки веника, ещё пятьдесят – чиновнику, который оценит стоимость проекта по покупке веника, а десять коинов – цена собственно веника...

Зал зашумел, некоторые откровенно смеялись, некоторые – аплодировали, а Барклай шепнул на ухо Кейнику:

– Ну твоя бабушка и даёт... На примере простого веника смогла раскрыть всю преступную суть работы чиновников правительства Контрпартии!

– Бери больше... – ответил так же тихо Кейник. – Всю суть коррупции...

– То, что вы смеётесь – конечно же, хорошо, – мигом посерьёзнев, сказала мадам Шторнец. – Но это – смех сквозь слёзы... А если серьёзно, то... Десять лет государственная машина – постепенно деградируя – ещё кое-как «ехала»: где-то на старом багаже запасов ресурсов в провинциях, где-то на честности и самоотверженности простых людей, где-то на хитрости и изворотливости умных и честных премьер-министров префект, но... Сейчас степень деградации государственной власти достигла такого уровня, что ещё чуть-чуть – и начнёт деградировать само государство Префектория... Через парад суверенитетов префект, которые начнут превращаться в независимые государства; через разрыв экономических связей между префектами; через введение собственных валют, вместо единого на всю Префекторию коина; через жуткую разруху всей экономики... Перечислять все беды и несчастья я не буду – их просто нельзя допустить! Их необходимо предотвратить, и заняться этим немедленно!

– И что же нужно делать? – раздался голос из зала.

В наступившей до этого мёртвой тишине он прозвучал неестественно громко, хотя спрашивающий это почти прошептал.

– А сейчас, собственно, я и хочу перейти к самому главному вопросу на сегодня, – ответила мадам Шторнец. – Не всё так безнадёжно, как может показаться на первый взгляд, хотя наличествуют и некоторые обстоятельства, о которых присутствующие в этом зале или не знают, или знают не в полной мере... Об этом – о задачах и решениях – и будет вторая часть моего своеобразного доклада. Итак... Начну с того, что вопрос «Что делать?» разобью на три части: что делать в ближней перспективе, что делать – в средней, что делать – в дальней... Давайте сначала поговорим о дальней перспективе, которая и является основной. Это – устранение в Префектории от власти Контрпартии и формирование правительства на основе Партии мира и процветания. Но устранение Партии контрактников мирным путём – никаких насильственных действий! Гражданская война стране абсолютно не нужна! Как это сделать? Нужен координирующий орган на основе Партии мира и процветания, в который войдут все премьер-министры всех – или большинства, как получится – префект государства. Этот координирующий орган – назовём его «Чрезвычайный совет префект» – выработает «Декларацию» о сложении с себя полномочий Сената и правительства Контрпартии и проведении всенародных выборов. Я думаю, что на этих выборах Партия мира и процветания уверенно победит – слишком натерпелись избиратели за десять лет разрухи! Да и предыдущее поколение людей – а их абсолютное большинство! – хорошо помнит, как неплохо жилось десять лет тому назад, когда у власти находилась наша партия. Здесь как раз нам на руку то, что Контрпартия беззастенчиво – и не особо скрывая этого! – грабила и людей, и страну! В этой «Декларации» будет пункт и о самороспуске Контрпартии с последующим преобразованием её в партию оппозиции.

– А если они не захотят уходить и самораспускаться? – подал из зала голос долго молчавший «правдолюбец».

– Они так просто не уйдут! Они ещё наделают пакостей Префектории! – раздались голоса из загудевшего зала в поддержку «правдолюбца»...

Мадам Шторнец, подождав, когда люди в зале успокоятся, невозмутимо продолжила:

– А тогда вступит в действие другой пункт «Декларации»: о прекращении всех видов финансирования федерального бюджета из префект, о прекращении поставок продовольствия и промышленных товаров, включая товары первой необходимости. Дело в том, что Дальтия более чем на девяносто процентов живёт за счёт остальных префект. Да, там есть очень мощная тяжёлая промышленность, но станки и двигатели для воздушных судов есть не станешь! А чем кормить армейские подразделения и полки национальной гвардии? Уйдут и самораспустятся как миленькие! Теовиль – далеко не дурак, и он понимает, что месяц-два голодовки в Дальтии и Миженски – и речь пойдёт уже не о самороспуске и превращении в оппозицию, а о том, что и его, и правительство, и высших чиновников голодная гвардия и армия просто арестуют и отдадут под суд! А уж на суде всё всплывёт: и коррупция, и незаконные аресты граждан, и покушения на оппозиционных государственных деятелей... Да много чего всплывёт! Поэтому у Теовиля единственный выход – тихо и мирно уйти с политической арены, просто чтобы элементарно выжить!

– Но их же всё равно нужно судить! – потребовали из зала.

– Не будем забегать так далеко вперёд. Сначала Партии мира и процветания нужно утвердиться у власти. Не всё – сразу... Да и приход к власти Партии мира и процветания – я убеждена! – не будет таким уж гладким и безболезненным... Возможны всяческие провокации со стороны Дальтии в отношении префект, и к Переастрии – как застрельщику – в первую очередь. Я не исключаю, что «горячие головы» в правительстве Теовиля попробуют проучить строптивую провинцию, и проучить с помощью военной силы! Поэтому я порекомендую уважаемой госпоже Санквойе принять все меры к отражению возможной агрессии со стороны армейских подразделений Дальтии и отнестись к этой возможности со всей серьёзностью!

– Правительство Переастрии уже работает в этом направлении, – встав из-за стола в президиуме, сказала Санквойя. – Всеми вопросами подготовки к отражению возможного нападения ведают мои заместители господин Фрариэль и госпожа Сиана. Конечно, серьёзно увеличить нашу армию и воздушный флот за короткий период не удастся, но те подразделения, которые уже есть, мы заканчиваем комплектовать как личным составом, так и снаряжать техникой и оружием. Кроме того, у нас существует договорённость с Карпатлаком, премьер-министром префекты Бейтосгор о том, что в случае нападения – хоть на нашу префекту, хоть на его – мы придём друг другу на помощь в кратчайшие сроки и всеми возможными военными силами.

– Это хорошо... – произнесла мадам Шторнец и, как будто вспомнив, добавила. – Кстати, в Бейтосгоре у нашей партии очень сильны позиции. Лидер нашего движения в префекте господин Юффа и его заместитель Циммир всегда готовы оказать любую помощь как премьер-министру Бейтосгора, так и вам, уважаемая госпожа Санквойя. Но что-то мы отвлеклись... Давайте, всё-таки, вернёмся к вопросу «Что делать?», вернее, к его части теперь уже в ближайшей перспективе... И если вопрос дальней перспективы я определила основным, тот вопрос ближайшей перспективы назову первостепенным... А суть вопроса такова... Некто из ближайшего окружения Теовиля создаёт армию боевых мехов на Дальтаре. В наши руки попали документы, добытые нашей разведкой – да, да, существует и такая!.. – тут женщина скосила глаза на Кейника, Барклая и Суру. – Которые подтверждают этот факт. Сомнения были, но они окончательно рассеялись, когда один из синквоиров – который примкнул к нашему движению – подтвердил, что такой проект находится в разработке более четырёх лет. Более того, в префекте Латтория создаётся целая флотилия боевых судов нового поколения для переброски этой армии мехов на планету со спутника. И это, уважаемые соратники – заговор! Заговор, который направлен на свержение и лидера Контрпартии Теовиля, и самой Партии контрактников! Заговор, который – я уверена! – приведёт к установлению военной диктатуры в Префектории! Но этот заговор крайне опасен и для нашего движения – его успешная реализация мгновенно похоронит все наши надежды и на приход к власти Партии мира и процветания, и на нарождающееся самоосознание важности перемен в префектах, и на мирную жизнь, и на благополучие жизни наших сограждан, и... Да просто военная диктатура утопит Префекторию в крови, физически уничтожая любое инакомыслие, любые проявления свободы в поведении людей... Тогда нас не спасут никакие декларации, никакие проявления вынужденной независимости! Нас никто не будет слушать – в нас будут тупо стрелять! И стрелять будут боевые мехи, а это... Это такое... Эти создания запрограммированы убивать всё живое вокруг, а чтобы убить меха – его нужно буквально разорвать на мелкие куски! И пулей – не получится, их броня держит выстрел в упор из пушки среднего калибра! Две-три сотни боевых мехов разнесут в пыль любую людскую армию и потратят на это совсем немного времени!

– Создание боевых мехов идёт вразрез с законодательством Префектории! Много лет тому назад уже было подписано соответствующее соглашение, – прокричал один из оппозиционеров из зала.

– Я не думаю, что глава Контрпартии не знает этого. Но, видимо, ему всего не говорят и подают создание армии мехов «под соусом» борьбы с независимостью префект, как фактор устрашения много о себе возомнивших премьер-министров. То же происходит с флотилией боевых кораблей в Латтории... Следовательно, необходимо в срочном порядке расследовать все обстоятельства этих тёмных дел – и на Дальтаре, и в Латтории – а затем я хочу посетить собрание Контрпартии, – объявила мадам Шторнец.

– Но вам опасно появляться в Миженски! – обеспокоенно обратилась к ней премьер-министр Санквойя.

– Что делать... Придётся рискнуть... Это как раз и является средней перспективой вопроса «Что делать?». Для того чтобы предотвратить заговор, чтобы уничтожить его в зародыше нам придётся договариваться с Партией контрактников!

– Но это же... Сговор с врагом?! – выкрикнули из первых рядов зала.

– Политика – страшная штука... – как бы раздумывая, произнесла мадам Шторнец. – Иногда приходится договариваться даже со старым врагом, чтобы не допустить к власти ещё более страшного нового! И если у меня будет хоть малейшая возможность предотвратить ту кровавую бойню, тот ужасный хаос и разруху – которые ожидают нашу Префекторию в случае военной диктатуры – я буду договариваться хоть с самим чёртом!

– А вы не думали о том, что этот заговор организовал сам Теовиль? Ему-то такое провернуть проще всего! Может, это он захотел избавиться во власти от друзей-соратников и «порулить» единолично? – задал вопрос из президиума глава администрации Фрариэль.

– Думать – это сейчас моя главная задача! К сожалению, бегать с револьвером мне уже как-то не по возрасту! – пошутила пожилая женщина, но тут же уже серьёзно ответила. – Теовиль – если бы смог – уже бы давно ввёл в стране военную диктатуру, но... Хотеть и мочь – разные вещи... Дело в том, что верхушка Контрпартии – это сборище пауков в банке! Каждый следит за каждым и всегда наготове, чтобы впиться ядовитыми зубами в бок ближнему! Теовиль – это просто гарант баланса сил в верхнем эшелоне власти. Стоит только какой-то временной группировке этой верхушки заподозрить, что он замыслил прибрать всю власть к своим рукам – его тут же уберут: покушение неизвестного террориста, несчастный случай, да всё что угодно... Нет! В верхушке заговора – какая-то третья сила! Это – человек хоть и публичный, но не из первых лиц государства... Человек, за которым стоят большие деньги, но эти деньги особо нигде не светились... Человек, который может отдавать серьёзные распоряжения-приказы, но не впрямую, а как бы из-за спины более мощной фигуры... Я для себя уже очертила круг из пяти-шести таких возможных людей, но... Осталось вычислить именно одного...

– И что тогда? – как-то шёпотом спросила Сиана, но её услышал все – такая гробовая тишина вдруг установилась в зале. – Вы его... Убьёте?

– Ну, милочка... – протянула мадам Шторнец, поворачивая голову в сторону советницы премьер-министра Переастрии. – Мне лично это уже не под силу, но... – тут глаза вроде как старухи метнули такие молнии, что Сиана отшатнулась на своём кресле, вжавшись в его спинку. – Его уничтожат по моему приказу, и, отдавая его, я не задумаюсь ни на мгновение!

Оглушительная тишина в зале вдруг сменилась гулом от десятков голосов. Все присутствовавшие вдруг поняли, что им сейчас рассказывали не занимательный сюжет из фильма или книги, а то, что может произойти наяву, что уже происходит. И от грядущего ужаса не сможет отсидеться никто и нигде, ни за какими самыми крепкими стенами.

А мадам Шторнец смотрела по сторонам и молчала, словно давая людям осознать всё сказанное до этого, словно давая им выговориться, чтобы отчётливее прочувствовать этот её мрачный прогноз, который – у неё ещё теплилась надежда! – всё-таки не осуществится.

– Уважаемые, – через некоторое время снова обратилась мадам Шторнец к залу. – Подводя итог всему, что было сказано сегодня здесь, добавлю только одно – мне нужна ваша помощь. Тому, кто готов рискнуть ради мира и процветания – буду благодарна. И ещё... Здесь сегодня собрались лучшие люди Переастрии... Если за каждым из вас на защиту жизни и свободы станет хотя бы десять человек – уже будет сила, с которой врагам нелегко будет справиться, а если станет больше... Думайте...

Лидер оппозиции закончила свою речь, но люди не спешили расходиться – они с жаром обсуждали возникшие угрозы, они не хотели мириться с таким положением дел, когда какие-то негодяи захотели поставить на карту и их жизни, и жизни их детей, и их будущее.

 

* * *

 

После того, как расширенное собрание оппозиционеров закончилось, за столом президиума остались только члены правительства Переастрии и мадам Шторнец со своими спутниками.

– Уважаемые соратники и друзья, – обратилась мадам Шторнец к присутствующим. – Вопросы стратегии мы проработали на общем собрании, а вот вопросы тактики и ближайшие наши планы не терпят широкой огласки. Хочу в узком кругу озвучить наши дальнейшие действия, которые необходимо осуществить практически немедленно. Итак, я лечу в префекту Альдосток. Именно там затевается эта вся нехорошая возня вокруг создания боевых мехов. Я...

– Мадам Шторнец, вам опасно лететь на Дальтару. Вы сами об этом знаете. Это чистое самоубийство, – перебила лидера Партии мира и процветания Санквойя.

– Я знаю, моя дорогая. Но вы тоже, милочка, уже давно рискуете не меньше, поддерживая лейбористов. И господин Теовиль давно об этом знает, и знает тот неведомый глава заговора. Та что... Повторяю: я лечу на Дальтару...

– Мадам, я вам не позволю лететь туда в одиночку, – уже твёрже заявила премьер-министр.

– Мы полетим туда вместе, – прозвучал от двери в зал мужской голос.

Все присутствующие обернулись на звук и увидели мужчину с густой бородой с проседью, который держал в руках старомодную шляпу-цилиндр. Его строгий внешний вид говорил об уверенности в своих силах и внушал необъяснимое доверие.

– Профессор Гар Ма Тауэй! – подошла к нему мадам Шторнец, опираясь на свою неизменную гидравлическую трость, и обняла мужчину.

– Простите, что долго не мог ответить на ваше предложение, мадам Шторнец. Мне необходимо было всё обдумать, – проговорил он. – Но... В конце концов, не имел права пропустить такой праздник быть со своими друзьями.

– Я так рада, что вы согласились, – сказала мадам Шторнец и повернулась к Санквойе. – Вот видите, дорогая, всё само собой и решилось.

– Да нет! Ничего ещё не решилось, – снова возразила Санквойя. – Как вы собираетесь проникнуть и в Альдосток, и в Латторию? Дело в том, что все здесь присутствующие соратники госпожи Шторнец, кроме профессора и Барклая... – тут она обвела рукой спутников женщины. – Объявлены в федеральный розыск. Я это точно знаю, и знаю из стен Сената. В Сенате ведь помимо членов Контрпартии есть ещё и писари, стенографистки... И всем не мешает небольшая доплата за невинную информацию... Любого из вас мгновенно задержит хоть охрана воздушного порта в Латтории, хоть охрана межпланетного перехода в Альдостоке!

– Нас в Альдостоке никто не задержит, – уверенно заявил профессор Гар Ма Тауэй. – У меня есть безлимитный допуск на посещение Дальтары, как у научного сотрудника – этот документ выдан в канцелярии премьер-министра Альдостока и не требует регистрации на переходе. Так же в него вписаны два моих сотрудника на моё усмотрение, посещение Дальтары которыми тоже не требуют регистрации, поэтому мадам Шторнец я представлю как свою сотрудницу, к примеру, начальника архивного отдела – на ассистентку вы, мадам, ну никак не тянете, – пошутил профессор.

– Я лечу с вами, – вмешался в разговор механоид Сцай. – Вот и будет у вас ассистент, профессор. Да и два человека – это слишком мало для выполнения такой ответственной миссии.

– Хорошо, – согласилась мадам Шторнец. – А вот в Латторию...

– Мадам Шторнец, с Латторией тоже будут проблемы, – перебил Нортас. – В воздушном порту Лората, столицы Латтории, регистрация всех пассажиров – обязательна: никакие специальные допуски там не действуют – это военная префекта. А в город-спутник Верфь без специального разрешения вообще не попасть... По сути, этот город – сплошной громадный военный завод по изготовлению боевых воздушных судов.

– Но я же не зря говорила, что у меня главная задача – думать! – улыбнулась лидер Партии мира и процветания. – С Латторией план будет таков... Буквально с минуты на минуту в Переастрию прилетает моя подруга и соратница госпожа Алма, если кто не знает – родная тётя и воспитательница нашего Барклая. Так вот... Она работает директором библиотеки при Академии технических наук Миженски, кроме этого в её обязанности входит организация экскурсий для студентов-старшекурсников на те предприятия и заводы, где этим студентам после выпуска предполагается работать инженерами. Она везёт с собой два студенческих билета на вымышленные имена – но с фотографиями Кейника и Барклая – и экскурсионную карту от Академии для троих на посещение завода в Верфи с целью ознакомления студентов-двигателистов с будущим местом работы. Заметьте, все документы – подлинные! Вот они – мадам Алма, Кейник и Барклай – и должны, проникнув почти официально на этот завод, узнать: какие воздушные суда там строятся, сколько их строится, куда они перенаправляются после постройки, чем вооружаются, кто – это, конечно, по возможности – за этим стоит... Я думаю, что для этого не потребуется взламывать сейфы в заводоуправлении и пытать главного инженера – нужно просто поговорить в неформальной обстановке с рабочими, выпить пива с младшими техниками в какой-то забегаловке, да просто внимательно осмотреть территорию завода... Этого будет достаточно, чтобы составить общее представление о характере выпускаемой продукции. А нам большего и не надо – для сопоставления и анализа хватит!

– А как же мы с Нортасом?! – воскликнула Лехпаха Сура.

Она – в отличие от своих соратников, которые относились к синквоиру с настороженностью и подозрительностью – из-за событий на тюремном конвоире, когда Нортас практически спас ей жизнь, сразу и безоговорочно стала считать его своим товарищем, не отделяя от остальных соратников по партии.

– Я так понимаю, что мне по-прежнему не доверяют? – присоединился своим вопросом к Лехпахе Нортас.

– Не стоит горячиться, друзья! Если бы здесь кого-то в чём-то подозревали – это совещание просто бы не состоялось! – ответила мадам Шторнец и пояснила. – Не нужно всех чиновников – а особенно силовой блок! – правительства Теовиля поголовно считать  дураками! Мы не имеем права на ошибку, и обязательно должны учитывать то, что за всеми активными функционерами Партии мира и процветания сейчас ведётся самая настоящая охота! С нами никто из силовых структур Контрпартии «чикаться» не будет, и лучшее, что нас ждёт – это просто арест, а худшее – огонь на поражение! Поэтому все наши планы и действия должны быть продуманы до мелочей! А в данном случае Лехпаха и Нортас – разыскиваются не просто как представители нашей партии, а как уголовные преступники, которые сбежали с тюремного конвоира, убив при этом несколько человек охраны! Поэтому вы полетите в Бейтосгор, где вам не грозит арест, и включитесь в работу тамошнего правительства по отражению предположительной агрессии со стороны правительства Контрпартии. Вернее, вы все сначала полетите в эту префекту, а уж оттуда мадам Алма с Кейником и Барклаем направятся в Латторию. Но туда они будут добираться не по воздуху – чтобы исключить обязательную регистрацию в воздушном порту Лората группа поедет туда по земле, на специально нанятом паромобиле с латторийскими госномерами.

– Но ведь и Кейник, и Барклай – тоже в розыске! – возразила Лехпаха.

– Не путай красное с солёным, девочка! – отпарировала женщина. – И Кейник, и Барклай – всего лишь подозреваемые! В них сразу стрелять не станут! А если даже и арестуют, то не думаю, что мой сын Сарпак настолько оскотинился в своей Контрпартии, что откажется выручить своего собственного сына... Да и что могут власти вменить в вину ребятам? Только незаконное проникновение в рабочий кабинет сенатора! А это – всего лишь административное правонарушение!

– А как же наш бой в тюремном конвоире? – спросил теперь уж бывший синквоир. – Он что, не в счёт?

– По моим данным из Сената... – вмешалась Санквойя. – Следователи силовых структур правительства Партии контрактников так и не смогли установить личности людей,  напавших на конвоир.

– А как бы они смогли это сделать? – удивился Кейник. – Ведь мы тогда были в боевых гогглах, которые вместе со шлемом закрывают большую часть головы. А попробуй угадай человека только по части носа, губам и подбородку!

– Ну, положим, я бы тебя угадала даже по пальцу одной руки! – рассмеялась мадам Шторнец, но тут же посерьёзнела. – Но, наверное, хватит обсуждать несущественное... От своего плана я отступать не намерена, да и никто из присутствующих, по-моему, его логику опровергнуть так и не смог, поэтому... – тут она пристально оглядела всех собравшихся за столом. – За мир в Префектории!

– За мир в Префектории! – эхом повторили все присутствующие на совещании.

 

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → Пограничник

Рассказы → По ту сторону двери

Рассказы → Доктор Пауз