Последнее, что он помнил, был солдат в шапке-ушанке со звездой. Он раздосадовано плевал в окошко уже начинавшей подземное погружение капсулы, и кричал на ломаном немецком: «Ну и катись в свой ад, говна кусок!» Дальше – шипение инъекторов и чернота…
А здесь – весьма сносно, цивильно! И девушку к нему приставили: стройную, красивую. Наверняка офицер спецслужб, но пока держится вежливо.
Посмотрел на её электронный браслет. Так и есть: 9 мая 2945 года. Всё-таки профессор Фон Хоровиц, что это устройство подземной гибернации придумал – голова!
Девушка улыбается:
– Меня зовут «Вася». А Вас?
Хм. Откуда-то помню это имя, но смутно... Так, надо придумать что-то нейтральное.
– Рудольф Зельц.
– Добро пожаловать в наш мир, господин Зельц, – девушка сияет. Интересно, допросы будет вести она же? И главное, пытать будет с таким же умилённым лицом? А у меня ведь порок сердца: надо будет намекнуть.
Но вместо пыток Вася, видимо, решила заняться агитацией. Ловкий ход!
Меня возят с экскурсией по каким-то стеклянным городам, устремлённым в небо.
– Человечество победило войны, голод и болезни. Основную работу делают роботы. Люди же теперь могут полностью посвятить себя творчеству и самосовершенствованию! Все имеют равные возможности и гарантии получения всего необходимого.
– Но есть же верхушка?
– А это кто такие?
– Ну, те, кто прибрали к рукам ресурсы, власть.
– У нас давно всем управляет ИИ. Люди считают такую работу бесперспективной, слишком нетворческой.
– Ага! Значит, всех подмяли под себя машины?!
– Да кто бы им дал? Они действуют четко в своих рамках, просто выполняют порученную им работу, и уже не одно столетие.
– А евреи? Они у вас доминируют в СМИ, культуре, науке?
– А это кто?
– Нация. Вы что, не слышали?
– Хм. На земле уже несколько столетий нет наций. Все так перемешались во время транспортного бума, что нация у нас теперь одна: земляне. А вот к звёздам полететь так и не удалось: расстояние оказалось непреодолимым барьером. Но нам хорошо и в нашем доме.
Глядя на Васю, и правда, верилось, что «им хорошо». И взгляд её был каким-то светлым, даже целомудренным. Наверняка это общество жестко подавляло сексуальность. Иначе – как справляться с агрессией, соперничеством? Он решил устроить проверку боем:
- Послушай, – он пододвинулся поближе, – а ты хочешь узнать, что такое настоящий мужик, не такой как эти ваши сморчки?
– Вы имеете в виду заняться со мной любовью? – не моргнув глазом, спросила она.
– Да, да, любовью!
Вася посмотрела на браслет: моя смена сегодня до двух, а там – пожалуйста! Знаете, у нас не принято делать из этого проблему.
Ему почему-то сразу всё расхотелось. Более того, вспомнился и почтенный возраст, и многочисленные болезни. Он как-то замял эту тему…
– …ведь это же не то, чего ты достойна! Ты можешь получить гораздо больше, и я тебе помогу! – «так, денег у них нет, иерархии тоже. Как быть?» – думал он, «Ах, вот!» – Со мной ты сможешь получить признание, восторг толпы… – Звучало убедительно! Даже через тысячу лет увлечь кого-то за собой ему – запросто!
– И Вы, правда, поможете мне в этом?!
– Конечно!
– Здорово! Тогда приходите в зелёную галерею: она за больницей! Там сегодня моя выставка картин, с пяти до шести! Лайкнете. И мне давно нужен был волонтёр для продвижения. С Вами я получу лишние десять поинтов в карме художника!
Чёрт! Почему-то всё тут шло не по его правилам.
Крадясь тайком по коридорам и подслушивая разговоры весельчаков в белых халатах, он сделал для себя обескураживающее открытие: они знали его настоящее имя! Между собой все так его и называли: «Гитлер»! А ему этого не говорили просто из-за боязни поставить в неловкое положение!
Некоторое время Гитлер тешил себя мыслью, что вернётся к живописи и сделает в новом мире карьеру художника, но посещение выставки работ Васи лишило его и этой надежды. В живописи люди достигли немыслимых высот. И теперь его пейзажи на общем фоне смотрелись бы просто как детская мазня.
Некоторое время его видели на площади Роз. Гитлер подходил к людям, что-то спрашивал, потом объяснял, махал руками. Все охотно начинали с ним разговор, но потом, видимо, поняв, чего от них хотят, теряли интерес и в смущении отходили.
Всё кончилось под Новый год, когда облившись керосином и горя как факел, Адольф Гитлер бросился в знак протеста вниз с башни Дружбы. Очевидцы услышали лишь конец фразы, которую он кричал, уже подлетая к земле: «…лбаные выродки, вместе с этим вашим идеальным миром!»
Эту новость не обсуждали в СМИ, её избегали и в разговорах. Хоть и Гитлер, а всё же как-то неловко всем было за этот случай.
Похожие статьи:
Рассказы → Выбор
Рассказы → Наследник
Рассказы → Белочка в моей голове
Рассказы → Опытным путём
Рассказы → Чужое добро
Если только не открыта новая технология, при которой старые краски совсем-совсем забыты, и надо учиться рисовать не менее чем в шести измерениях, то никак не могут пейзажи прошлого казаться "мазней" по сравнению с картинами будущего. 
)
