Пётр I издал указ: «Сим повелеваю: всем мужикам от млада до велика бороды остричь. А кто наказа царского ослушается – тому розг по сто да заставить того бородою хоромы царские мести».
В селе Гривастое Орловской губернии про указ тот ведали, да к розгам были привыкшие: по субботам да по праздникам барским битые. Да и хоромы царские мести не боялись: хоть так узрят дворец и палаты роскошные. А без бороды-то как? Рот после трапезы не обтереть, да и что за солидность с голым лицом ходить? Курам на смех.
Вот соседи, Никодим и Фёдор, ходили да посмеивались: мужичьё, что помоложе, побрилось, ходило с исцарапанными мордами. Смеялись-смеялись, да тут оказия случилась: сам Пётр I пожаловал в Гривастое баб посмотреть, да заодно проверить, исправно ли исполнен указ царский.
Приехал Пётр, идёт по селу, озирается: бабы знатные, растетёхи дородные, и вдруг мелькнула в одном из окон борода.
- Кто супротив царского указа пошёл! – Рассвирепел Пётр, и зашагал, пропечатывая следы детскими сапогами на земле, пружинящей после дождя.
За Петром, брезгливо поднимая полы камзолов, двинулась свита царская да гости европейские. Даже барон де Фантомас прикатил из Парижа сопровождать царя с инспекцией.
Барон де Фантомас баб пощипывает, да за Петром по следам грязь перепрыгивает, белые панталончики так и сверкают. Лицо выбрито до синевы, так хотел царю угодить.
В сенях замялись: Пётр требовал бахилы европейские, да в Гривастом о таком слыхом не слыхивали. Пришлось царю разуваться: дюже девка, открывшая двери, хороша была: коса до пояса, брови соболиные, талия осиная, шея лебединая. Картина, а не девка.
Ступил Пётр в горницу, зыркнул влево, вправо – а бороды не видать нигде.
- Где, - кричит, - борода? Давай её сюда!
Девка румянцем покрылася да молчит. А борода, Никодим то есть, в погребе сидит, да молоко пьёт крынку за крынкой. Пётр туда, сюда – нет бороды. Делать нечего, сел за самовар и беседы повёл про Европу, да про веяния разные.
- Сказывают, будто вернётся любовь к бороде, дабы морды заморские не так дико смотрелись среди европейских. И всем европейцам будут внушать бороды носить. И до Руси-матушки докатится, - девка замялась, руки спрятала в переднике.
Пётр недобро прищурился:
- Не бывать этому! Не позволю супостатам на земли русские проникать без продыху да разгуливать привольно.
Барон де Фантомас видит, что девка занята, шнырь – в соседнюю избу, к Фёдору. А Фёдор с перепугу кинулся бриться, что было – тем и побрился. Сидит, а с подбородка кровь падает, слёзы льются: и больно, и бороду жаль нестерпимо. Дуняша, жена Фёдора, баба в поясе на пять вёрст, и в бёдрах – на все восемь, успокаивала мужа, обещая утехи райские. Барон заслушался, да в сапогах и зашёл с дури парижской.
Дуня как увидела отпечатки на полу свежевымытом, тотчас заголосила на всю гривастую:
- Да что ж это делается? Европа тащит грязь свою на землю-матушку.
Осерчала, стащила с барона парик, да отхлестала по лысине вдоль и поперёк. Барон де Фантомас стрелой выскочил да Петру жаловаться. Стоит, руки трясутся, подбородок дрожит, зуб на зуб не попадает.
Пётр рукой махнул:
- Эка ты заволновался, сядь, освежись-отдышись.
Тем временем Никодим, что в погребе прохлаждался, выпил удой от двух бурёнок, да и не утерпел, выскочил на волю жену из лап царских выручать. Так спешил, что прям в бороде и во двор прошмыгнул. А соглядатаи его тут и увидели. Повернулся Никодим к яблоне, плясовую насвистывает, песня так и журчит. Тут к нему царь с бароном подошли, один – слева, другой – справа. Хотели схватить, да передумали. Стоят рядом, насвистывают: Никодим с Петром – плясовую на два голоса, а барон подсвистывает да фальшивит. Досвистели куплет, Никодим как бросится на барона с кулаками, давай драться да по земле кататься. Барон за бороду Никодима дёргает, Никодим лягается, что кобыла сивая, кусается. Боролись-боролись, Никодим-то барона спиной бархатной к земле прижал, смотрит – у барона под подбородком нитка какая-то, дёрнул, и слетела с барона маска, а под маской – борода.
Пётр как узрел сие безобразие, чуть не втоптал барона по колено в сыру землю, да свита подоспела, закрыла перепачканного барона от гнева праведного.
Что было дальше? А дальше барона определили хоромы царские мести бородой парижскою. А Никодим бухнулся в ноги царю да вымолил прощение, побрился гладко, подарил Петру двух щенков борзых, да на том и расстались. Во всём селе с тех самых пор все мужики исправно бреются, и Никодим, и Фёдор, хоть рот вытирать тряпицею несподручно, но слово, данное царю держать надобно.
Похожие статьи:
Видео → Что замышлял против государства и отца сын Петра первого. 2 часть.
Рассказы → Нереальность (квест) [Сценарий игры об Ином Мире и Децербере]
Видео → Что замышлял против государства и отца сын Петра первого. 1 часть.
Видео → Умельцы земли русской.
Рассказы → Ш и другие буквы [18+]
+
