Группа студентов исторического факультета МГУ проходила летнюю практику на раскопках в Великом Новгороде. Из-за дикой жары работа шла вяло. Как назло, в сухой земле не попадалось ничего интересного, кроме остатков бревен и опостылевших черепков. Всех вывел из полусонного состояния восторженный возглас: один из студентов — Миша — держал в руках берестяную грамоту.
И куда только скука подевалась! Специальными кисточками ребята принялись осторожно очищать грамоту от земли, и вот их глазам предстала на удивление хорошо сохранившаяся надпись: «Аксинья аз тобе желаю Вадим».
Тут же последовали шуточки и смех по поводу двусмысленности текста...
Весь день руководитель экспедиции вместе с новгородскими специалистами изучал раритет, а вечером зашел в вагончик, где обитал Миша. «Ну, орел, поздравляю, грамота подлинная. Молодец!» Соседи парня вскочили со своих мест, бросились поздравлять. Вскоре в вагончике Михаила собрались все сокурсники — было решено по такому поводу устроить вечеринку...
Уже под утро, укладываясь спать, Миша шепотом окликнул своего друга Вадима. — Слушай, а ты в этой грамоте ничего странного не заметил?
— Нет, а в чем дело?
— Ну как же! Она ведь подписана Вадимом, твоим тезкой.
— Ну и что?
— А к кому обращена? К Аксинье! А Аксинья — это, между прочим, то же самое, что Оксана и Ксения. Тебе это ни о чем не говорит?
Вадим лишь тяжело вздохнул.
Ксения, а среди друзей и родных — Ксюша, приходилась Мише младшей сестрой. Умница и красавица, она не знала недостатка в кавалерах, да к тому же и училась в техническом вузе, где, как известно, девушки наперечет. Вадим уже два года был влюблен в Ксению. Девушка знала об этом, кокетничала с парнем, но дальше этого дело не двигалось. Имелся и еще один нюанс. Ксюша и Миша были профессорскими детьми. Вадим же — провинциал из простой рабочей семьи. Влюбленный хорошо понимал: особо надеяться не на что, но все же втайне от всех мечтал...
Вернувшись в Москву, Миша сразу же рассказал сестре все как есть. Ксюша только улыбнулась и пожала плечами. Но ее отношение к Вадиму сильно изменилось: куда делась былая насмешливость и язвительность. Оксана теперь была сама любезность.
Сидя бок о бок с Вадимом на диване, Ксюша болтала о всяких пустяках, как вдруг ни с того ни с сего спросила:
— Так что же было написано в той грамоте, что Мишка нашел?
— Аз тобе желаю, — густо покраснев, ответил юноша после небольшой заминки.
— И все? — не унималась Ксюша.
— Нет, полностью фраза была такая: «Аксинья, аз тобе желаю». И подпись — «Вадим», — пробормотал совсем уже смутившийся влюбленный.
— А знаешь, мне бы понравилось, если бы меня называли Аксиньей, — лукаво заметила Ксюша и чмокнула Вадима в щеку...
Прошел год, в течение которого многое переменилось. Вадим и Ксения поняли, что не могут жить друг без друга, и весной, получив одобрение родителей, сыграли веселую шумную свадьбу. Ребятам очень хотелось на время медового месяца махнуть куда-нибудь на юг, но у Ксюши на носу была защита диплома. Чтоб не отвлекать супругу от трудов праведных, Вадим устроился на несколько месяцев реставратором в Оптину пустынь. Когда он уехал, Ксения обнаружила, что ждет ребенка. Она была на седьмом небе от счастья, огорчало лишь одно: муж далеко, а ей так хотелось, чтобы он разделил эту радость. Ксюша решила съездить к Вадиму на пару дней. Пока она собирала дорожную сумку, явился сияющий Мишка и прямо с порога заявил:
— Ксюха, ты не представляешь, с какой я к тебе новостью! Сядь, послушай.
Оказалось, с утра пораньше брат был в университетской библиотеке. Ища какую-то нужную ему информацию по древнему Новгороду, в одной из книжек Миша наткнулся на любопытные сведения. Оказывается, до наших дней дошло аж пять писем того самого новгородского Вадима к Аксинье. Судя по ним, он был плотником, причем очень хорошим. Вадима часто приглашали на строительство монастырей и даже боярских палат. Видимо, в разлуке супруг сильно тосковал по своей женушке, оттого и строчил ей послания одно за другим. А ведь писать на бересте совсем не просто: буквы выцарапывают специальной металлической палочкой с заостренным кончиком — писалом. С таким «инструментом» ни о какой красоте почерка и речи быть не могло, но разве это так важно для двух любящих сердец?
Хоть и писал Вадим больше по делу: «послал тобе полсть ведмедя», «8 гривен дай Твердиле кузнечу», обращался он к жене очень нежно: «зорька ты моя ясная», «цветик мой, Аксиньюшка».
Скорей всего, супруга отвечала на письма любимого — среди новгородских барышень было немало образованных. А уж Аксинье-то сам Бог велел: по мнению исследователей, ее отец был книжным человеком, грамотеем и переписчиком. Но вот вопрос: как удалось простому плотнику высватать неровню? История о том умалчивает, зато ясно другое: брак этот был счастливым. Иначе разве стал бы супруг обращаться к своей женушке так ласково, заботливо? Известен еще один факт: у Аксиньи и Вадима был один ребенок, по всей видимости, страстно желанный обоими родителями. Сохранилась грамота со словами: «И храни Господь тобя, Аксиньюшка, и с чадом нашим Ондрюшкою».
Увы — недолго длилось безоблачное счастье Вадима и Аксиньи. Судьба оказалась жестока к молодым супругам. Свидетельство тому — еще одно письмо, написанное Аксинье неким Мишаней: «Аксютка, Вадим конек кладши и сверзеся С крыши убився насмерть. Мы тобе не оставим. Храни тя Господь и чадом твоим Ондрюшкою»...
Когда Мишка, захлебываясь от возбуждения, закончил свой рассказ, на Ксении уже лица не было. Брат принялся ее тормошить, расспрашивать, но так и не добился ни слова. Да и как она могла поведать, что творилось у нее в душе! Ксюша давно утвердилась в мысли, что та, самая первая, берестяная грамота из Новгорода сыграла в их с Вадимом отношениях решающую роль: кто знает, не будь этой находки, может, она и не взглянула бы на парня другими глазами. Но никогда раньше Ксения не отождествляла себя и мужа со своими новгородскими тезками. И вдруг, слушая брата, почувствовала: между ними существует какая-то связь. Внутренний голос подсказывал ей, что Аксинья и она, Ксюша, живущая много веков спустя, — один и тот же человек, так же, как ее Вадим и плотник из Великого Новгорода. А Мишаня? Кем он доводился Аксинье? Не иначе как родным братом...
Что же тогда получается? Переселение душ?.. Но если это так, не случится ли и с ее Вадимом что-нибудь страшное? А может, уже случилось?..
Как ни гнала от себя Ксюша нехорошие мысли, остаток дня она провела в тревоге.
Ночью раздался телефонный звонок. К аппарату подошла Ксюшина мама. Перебросившись с кем-то несколькими словами, положила трубку.
— Мама, что-то с Вадиком? — спросила Ксения.
— Ксюшенька, ты только не волнуйся. Вот увидишь: все будет хорошо… Но вчера...
Вчера, когда Вадим белил стену храма, под ним рухнули строительные мостки, и парень упал с пятиметровой высоты. С многочисленными переломами, в тяжелом состоянии Вадим был доставлен в местную больницу.
Услышав это, Ксюша бессильно опустилась на диван. Картины, одна другой страшнее, проносились у нее в голове. Сколько она так просидела, что ей говорили, как утешали — ничего не запомнилось. Под утро Ксения ненадолго забылась, задремала. И в этом коротком, тревожном сне привиделась ей Божья Матерь. Стала она утешать Ксюшу, посоветовала ей отправляться в дорогу — но не в Оптину пустынь, а в Великий Новгород — помолиться в храме Святой Софии «за здравие раба Божьего Вадима».
Приехав в незнакомый город, Ксения прямо с вокзала отправилась в собор. Там, упав перед иконой Богородицы на колени, принялась с усердием молиться. Сколько она так простояла в храме, не знает. Выйдя из церкви, присела возле нее на скамеечку и погрузилась в свои тревожные мысли.
— Не печалься, сестра, — услышала она чей-то вкрадчивый голос. Обернулась — рядом с ней сидел старенький монах с приятной улыбкой. — Вижу, у тебя горе какое-то. Но не убивайся так, все будет хорошо. Иди по своей надобности, а я помолюсь за тебя...
… Когда через день Ксения приехала в больницу к Вадиму, выяснилось, что ему уже много лучше. Лечащий врач только плечами пожимал и удивлялся: впервые в своей многолетней практике он встречал пациента, который поправлялся не по дням, а по часам.
О своей поездке в Новгород Ксения рассказала мужу лишь спустя несколько месяцев — в тот счастливый день, когда Вадим забирал ее с ребенком из роддома.
— Как подрастет наш малыш, поедем его крестить в Новгород. А назовем сына Андреем.
— Почему Андреем? — не поняла Ксюша.
— Ты разве забыла, что так звали сына Аксиньи и Вадима? Помнишь слова из грамоты: «И храни Господь тобя, Аксиньюшка, и с чадом нашим Ондрюшкою»?
Похожие статьи:
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → Песочный человек
Рассказы → Желание
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
)
