Белая башня

И шёл дождь, и было холодно, и я проклинала этого безумца Карди, который уговорил меня пойти в Башню. Авантюра, сказал он, авантюра века! Да уж конечно, что может быть авантюрнее переодевания в рваньё, пешей прогулки через весь город в дождь, восхождения – опять же пешего – по пологому холму, а там, у подножия Башни – громкого стучания в дверь, оснащённую кнопкой звонка!

– Они просто упадут, – сказал этот дьявол.

Ха-ха! Они не упали. На стук вышел незнакомый дворецкий и важно осведомился о причине нашего нахождения здесь, на пороге Башни. Он оглядел нас с явным удивлением и брезгливостью, и я едва не дала задний ход. Помешал Карди: его железная выдержка в виде левой руки обхватила меня за талию.

– Мы слышали, здесь дают бал, – произнёс он тоном, ничуть не похожим на его обычную манеру разговора. – Мы не ошиблись?

– Не ошиблись, – холодно ответил дворецкий, не двигаясь, тем не менее, с места. – Только бал не для простолюдинов.

– Нас пригласил наместник, – сказал Карди.

– Какой именно?

– Харриет.

– Господин Харриет, вы хотите сказать? Я уточню у него.

Он собирался уже закрыть дверь, но Карди блокировал его намерение вовремя выставленной ногой.

– Если наместник узнает, что его гости стоят на пороге и ожидают разрешения войти, он придёт в ярость, – вкрадчиво сообщил он. – Вы этого хотите? Вы слышали, как он умеет орать?

Дворецкий заколебался, и этого хватило, чтобы наглец протиснулся мимо него и потянул меня следом. Я надеялась, что страж ворот не заметит, как моё лицо заливает краска.

– Не советую вам углубляться в залы, – надменно произнёс он.

Когда дворецкий ушёл, я сказала:

– Я бы тоже не позволила таким оборванцам, как мы, шляться по Башне. Это же Башня!

– Снова ты за своё! – фыркнул Карди. – Башня – это только название, а белый – всего лишь цвет. И цвет этот, заметь, остался снаружи. Как я и предполагал, внутри всё сгнило.

– Раньше ты так не думал!

– Конечно, я ведь был одним из них, одним из нас, да и сейчас ещё остаюсь таким же – по крайней мере, на людях.

– Если нас узнают прежде, чем ты сыграешь свой спектакль, Карди, клянусь, я задушу тебя!

– Не дрейфь, сестрёнка, – хмыкнул он и потащил меня к лестнице, по которой наверх только что ушёл дворецкий.

Мимо, одарив нас удивлённым взглядом, прошла дама в шикарном чёрном платье.

– Кто это? – спросил Карди. – Ни разу её здесь не видел.

– Ну конечно, куда вашему высочеству интересоваться нижними этажами! Это госпожа Эллит, новая пассия наместника Дрейка.

– Я бы её завалил.

– Лучше бы ты этим сейчас и занимался, вместо того чтобы втягивать меня в…

– Но это же, чёрт побери, так интересно! Да ты ведь и сама уже согласилась, так что рот на замок и поднимаемся.

На втором этаже собрался цвет города. Огромная зала, где каждый вторник устраивали балы, была ярко освещена, у дальней стены готовился к программе оркестр, в воздухе витал аромат дорогих духов. Все лица были знакомы, все наряды – восхитительны. Хотелось по привычке пройти к госпоже Тони или к господину Эрмингу, что наверняка ожидали моего появления на вечере, но останавливал дурацкий вид, который я приобрела благодаря сумасброду Карди. Успокаивало, хотя и слабо, только то, что братец выглядел не лучше.

– Эй, бродягам сюда вход заспрещён, – произнёс кто-то рядом, и я обернулась.

На нас, дымя сигарой, смотрел наместник Дрейк. Надо же, спустился с самой площадки Башни! Обычно его оттуда ничем не выманишь. Он любит посидеть там вместе с другими наместниками, поболтать о делах (со слов Карди под «делами» следует понимать женщин), а также подымить лучшими южными сигарами, какие можно достать только по большому блату. На нижних этажах он редкий гость.

– Уже уходим! – пискнула я, по примеру брата изменив голос. – Мы заблудились.

– Выход там, – ткнул сигарой наместник.

– А не подскажете, милейший, где у вас тут кормят? – спросил Карди.

Господи, ну что ему неймётся!

– Какой я тебе милейший? – опешил Дрейк. – Ты вообще знаешь, где находишься?! В Белой Башне не подают бродягам!

– А кому подают?

Только наместник открыл рот, чтобы осадить дерзкого оборванца, как к нему подошла дама, встретившаяся нам на лестнице. Госпожа Эллит, глупая блескучая девчонка. Дрейк отвлёкся на неё, и Карди, схватив меня за руку, утёк. Его душил смех, а меня оглушал стук собственного сердца.

На третьем этаже мы столкнулись с дворецким. Он спускался по лестнице, а мы поднимались, и он не сразу обратил внимание на того, кто идёт ему навстречу. Мой персональный дьявол тащил меня вперёд невзирая ни на что, и если бы дворецкий гневным окриком не остановил нас, мы бы так и дошли до верха.

– Куда это вы?! Туда нельзя! – возопил он нам вслед.

– Мы к наместнику Харриету, – ответил Карди, не замедляя шаг и даже не оборачиваясь.

– Его там нет!

– Значит, он придёт позже. Мы подождём.

– Да что вы себе позволяете?!..

– Просто хотим посмотреть, что наверху, – невинно сказал Карди и приостановился. – Мы никогда там не были.

Дворецкий на мгновение потерял дар речи.

– Вы что, не местные? – вдруг догадался он и как будто даже смягчился. – Простолюдинам туда нельзя.

– Почему?

– Как почему? Потому что это Белая Башня!

– Но здесь полно людей.

– Эти люди хорошо одеты и обеспечены, у них прекрасное образование!

– А воспитание?

– Что за глупый вопрос! Конечно, они воспитаны!

– Этажом ниже наместник Дрейк стряхивает пепел от сигары прямо на ковёр.

– Вас это не касается! Извольте покинуть Башню!

– Один момент, – Карди акцентировал внимание дворецкого на поднятом вверх указательном пальце, а мне скомандовал: – Бежим!

И мы рванули прочь от оглушённого нашей наглостью человека, вверх по лестнице, что пронизывала Башню до площадки. Моё драное платье мешало ногам, и чтобы не рисковать их сохранностью, я подхватила подол. Мы услышали позади «а ну стойте!», в несколько секунд миновали пролёт пятого и шестого этажей и нырнули в лабиринт седьмого. Уж тут-то дворецкий нас точно не найдёт!

Карди до тех пор захлёбывался от смеха, пока я не заехала ему локтём под дых.

– Ну что ещё, вредина? Разве тебе не весело?

– Весело?! Да я чуть со страху не умерла!

– С каких это пор ты стала бояться прислуги?

Мы углубились в сеть коридоров, которыми был пронизан весь седьмой этаж Башни, и окончательно перестали слышать топот бегущего за нами дворецкого. Зато на смену ему пришёл характерный для этого уровня шум – шёпот выданных тайн, звон незаконных сделок, стон супружеских измен. Эти звуки мне были давно знакомы.

Я знала Башню и каждый её этаж с детства; здесь воспитывались мои чувства, выковывался мой характер, здесь я получала знания о том, что есть мир вокруг и кто я в нём. То, что сейчас играл Карди, было самой глупой игрой, на которую я согласилась только ради него самого. С каждым шагом, отдаляющим нас от входа в Башню, я чувствовала, как сама далека от этой игры и как близка мне Башня. Я знала её от и до, но я также знала и Карди, его утрату, и играла по его правилам потому, что он просил меня быть с ним.

У него никого не осталось, кроме меня, и это была очень странная игра.

– Не бояться! – сердито возразила я. – Я всего лишь опасаюсь раскрытия.

– И что будет, если они нас раскроют? – Карди усмехнулся. – Посмеёмся вместе.

– Тебе легко говорить!..

– А тебе нет? Великим и могучим многое сходит с рук, так? И нам сойдёт. Если нас раскроют прежде, чем мы заберёмся наверх, мы всего лишь скажем, что хотели всех разыграть и только. Незачем выдавать им правду раньше времени. Мы сегодняшние для них это те же мы вчерашние, только они об этом не знают. И я именно этим и утешаюсь. Теперь, когда я не с ними, когда я выбрал другой путь, я могу позволить себе что угодно.

– Карди, они тебе этого не простят.

– Пусть.

– Ты не сможешь больше появляться на верхней площадке.

– Ты думаешь, это для меня так важно? Ты забыла о Мэри?

– Нет, но…

– Вот увидишь, как они откажутся от нас, едва узнают правду!

– Карди, я передумала.

– Поздно, малышка.

Он больше не смеялся. Мы зашли так высоко и далеко, что назад могли выбраться только через окна. То, что ещё час назад казалось мне шуткой, сейчас превратилось в протест. Мой брат, одетый в лохмотья, я, наряженная как шлюха, наши лица, вымаранные придорожной грязью – всё контрастировало с Башней и в то же время странно подходило её внутренностям. Как будто то, что мы играли, жило в ней на самом деле.

Мы поплутали по коридорам этажа и вышли к потайной лестнице. Потайной она была только для новичков Башни, мы же с Карди знали этот проход давно. Отсюда можно было попасть на верхнюю площадку.

– И что, мы вот так ввалимся туда и скажем: «А вот и мы!»? – спросила я.

– Можно придумать что-нибудь пооригинальнее. Например: «Всем стоять, это обыск!»

– Совершенно не смешно. Ты уверен, что никто не захочет воспользоваться этим ходом?

– Если только Дрейку вздумается поиграть в привидение, но он сегодня пьян …

– Как обычно.

– Нет, иногда он остаётся трезвым довольно долго и его можно здесь встретить. Но не в этот раз. Если он с дамой, то будет ходить прямыми путями. Это же человек власти, ему не с руки прятаться. Ему выгодно показывать, что он может всё.

– Ты тоже был таким.

На этот раз Карди не ответил.

Мы поднялись по лестнице на высоту девятого, последнего этажа Башни. На этом уровне находилась площадка, столь любимая высшими силами города; из самого сердца её в небо поднимался тонкий металлический шпиль. Как раз вокруг шпиля и были организованы места отдыха, на отделку которых городская казна потратила около двадцати тысяч золотых, и именно с них в ясную погоду наместники любили взирать на город с бокалом старого вина в одной руке и сигарой в другой.

Выход на площадку закрывала дверь, замаскированная с другой стороны портьерой. Дверь была тонкой, слышимость – отличной.

– Игровой дом, – сказал кто-то, в ком я не сразу узнала наместника Бэрри, толстого лысого коротышку с тонким голоском. – Я голосую за игровой дом.

– Биржа! – рявкнул наместник Экс.

– Родовое хранилище всех наместников. Музей наместников. Лучшая ювелирная сеть в городе. На все этажи.

Карди посмотрел на меня, подмигнул, и не успела я понять, что этот дьявол собирается делать, как он распахнул дверь, откинул бросившуюся в лицо портьеру и выкрикнул:

– Больница!

Собрание воззрилось на нас, как на привидений. Глаза высшего света города повылазили из орбит.

Ну ещё бы! Мы выглядели как самые последние оборванцы, которых не то что в Башню не приглашали, а даже на пушечный выстрел к холму не подпускали. В таком рванье и с такими лицами следовало жить где-нибудь на окраине города и заниматься какой-нибудь тяжёлой работой.

И тут мой братец расхохотался, а по смеху его здесь знали все. И, конечно, наместники тут же поняли, кто перед ними.

– Харриет, будь ты неладен!

– Господа, – он элегантно поклонился сразу всем, потом подал мне руку и провёл к пустующему креслу, в котором сам обычно восседал. – Всем доброго вечера. Что-то я не слышу ваших похвал в мой и моей сестры адрес.

– Госпожа Молдин? – удивлённо воззрился на меня Бэрри.

Коротышка был моим обожателем, впрочем, безответным.

– Она самая, – вместо меня ответил Карди.

– Но ваш вид… – начал было Бэрри.

– Он может быть таким, как нам заблагорассудится, – отрезал мой братец. – Извольте акцентировать внимание на ином. Полгода назад в Совет наместников поступило предложение пересмотреть основное назначение Башни, а именно перенести на первый её этаж больницу, здание которой уже давно является аварийным. Горожане напомнили нам, что Башня ранее принадлежала всем, а не только наместникам и их приближённым, и в связи с вышеизложенным неплохо было бы Совету в Башне потесниться.

Что сделал Совет? Он расписался в получении предложения и пообещал рассмотреть его в тридцатидневный срок. Смею напомнить, срок вышел целых пять раз, горожане уже, скорее всего, плюнули на свою затею, а здание больницы, как вы, вероятно, знаете, всё-таки обрушилось.

– Да? Не слышал, – искренне удивился советник Экс.

– Зато я слышал. – Карди произнёс это, и по площадке явственно разнёсся скрежет его зубов.

Только сейчас я осознала, как сам он был близок к раскрытию: мой брат едва сдерживал гнев, мне даже показалось, что он готов начать драку. О, Карди, но ведь ты шутил, когда мы собирались, шутил, когда мы шли сюда!..

– Моя дочь Мэри погибла под развалинами, – сказал он, обводя взглядом наместников. – Она в порыве благотворительности навещала там бродяг. Может быть, хоть об этом-то вы слышали?

Совет притих и спрятал глаза. Впрочем, в нём ещё оставались смельчаки.

– К чему ты клонишь, Харриет? – спросил Дрейк.

– А разве неясно? – удивился Карди. – В Башне должна расположиться больница!

– Ты шутишь! Весь этот сброд – здесь!..

Наместники, почувствовав сильное плечо, навострили уши, зашевелились, застреляли глазками. Отстаивать свои права они умели – но стаей. Среди них было мало таких, как Карди или Дрейк – готовых выйти против всех в одиночку.

– Нет-нет, насчёт сброда можете быть спокойны, – хмыкнул Карди. – Ведь чтобы им оказаться здесь, ими должна быть подписана вот эта бумага.

Он ловким жестом извлёк из нагрудного кармана своего рванья некий документ и передал его ближайшему наместнику – Бэрри. Тот взял документ, начал читать, но Дрейк, который славился наглостью и жаждой руководства, выхватил бумагу и зачитал текст вслух. Краткий его смысл сводился к тому, что Совет города разрешал занимать первый этаж Белой Башни больничному учреждению, но лечиться в нём могли только приличные граждане – по меньшей мере до тех пор, пока документ не будет подписан простолюдином. А так как оного в ближайшие годы не предвиделось (это уже само собой подразумевалось, без отметок в тексте), наместники могли не переживать относительно компании, с которой им предстояло соседствовать.

– И это всё? – Дрейк брезгливо приподнял брови. – Ради этого ты нарядился как чучело и сестру свою – сочувствую, госпожа Молдин! – подбил на маскарад?

– Конечно, – ровно ответил Карди. – Вы знаете меня, я люблю повеселиться. И у меня есть серьёзные основания требовать подписания этого документа, не так ли?

Наместники запереглядывались. Последнее слово опять оставалось за Дрейком.

Тот медлил. Казалось, его смущала предлагаемая Карди альтернатива, но он не мог найти достойной причины отказать ему.

Мой дьявол продумал всё. За проведённые в Башне годы он научился строить далеко идущие планы.

– Хорошо, если это успокоит тебя, – сказал Дрейк и потянулся за пером. – Сочувствую твоему несчастью.

Он произнёс это машинально, как если бы Карди сообщил о смерти своей любимой гончей. Остальные наместники тоже не проявили особого внимания.

А мой брат – о, он и глазом не моргнул!

Документ пустили по кругу и в считанные минуты подписали. Когда бумага вернулась к Карди, он сложил её, спрятал, а потом повернулся ко мне и отвесил пафосный поклон.

– Господа, позвольте представить вам нового наместника. Моя сестра Ирина Молдин.

Все уставились на меня, как будто я только что материализовалась из воздуха.

– Что значит «новый наместник», Харриет? – сердито спросил Дрейк. – В Совете не объявляли свободных мест…

– Их и сейчас нет, – ответил тот. – Я передал все свои полномочия и имущество госпоже Молдин, так что прощу любить и жаловать. А-а, нет, просто жаловать, с любовью у нас и так всё в порядке.

Я покраснела, а наместники переключились на Карди.

– Что это значит? – спросил Бэрри.

– Передал имущество? – уточнил Экс. – То есть сам остался…

– То есть ты теперь не наместник. – Дрейк очнулся первым.

– В точку, – Карди даже подмигнул ему.

– Ты что, спятил? Зачем тебе это надо?

– Для подписания вот этого документа, конечно! – он похлопал по карману, в котором хранилось разрешение.

– Ничего не понимаю… – начал Бэрри.

– Ты нищий! – догадался Дрейк.

От его рёва подскочили все наместники, а Карди сделал прелестный реверанс.

– Отдай бумагу!

Дрейк бросился было на моего братца, но тот внезапно выхватил револьвер. Тут вскочила даже я – господи, я и не подозревала, что ненависть Карди так велика! Последний месяц, траур по Мэри, тайная подготовка документов для передачи прав – всё сделалось значимым именно сейчас, и я уже не могла принимать своё одеяние за дурацкую шутку. О, Карди, ты готов был к этому с самого начала!..

– Решение подписано простолюдином, – процедил тот, держа Дрейка на мушке, – и будет передано в исполнительный отдел. Ведь если мы, – тут его лицо скривилось, – не сделаем этого и о неисполнении узнает народ, Совет будет переизбран. А что народ об этом узнает, можете не сомневаться – народ перед вами. Хотите вылететь из Совета? По второму кругу вас добровольно никто не выберет – вас хорошо узнали за то время, что вы провели в Башне.

– Я уничтожу тебя, Карди, – пообещал Дрейк.

– Интересно, как? Денег у меня нет, должности теперь тоже, у меня нет даже семьи, потому что вы замылили грёбаное решение о переносе больницы.

– Мы замылили?! – вспылил Бэрри. – Да ведь и ты был с нами!

– Конечно. И я сожалею об этом. Теперь понимаешь, Дрейк, почему ты не сможешь причинить мне вред? Я уже уничтожил сам себя, а теперь утру носы вам. И вам нельзя будет отменить уже подписанное, так как для этого снова нужно единогласное решение. А Ирина вам своего согласия не даст, так, малышка?

Они снова переключились на меня, позабыв, кажется, даже про револьвер в руке Карди.

И вот я стою, окружённая высшей знатью города, моё платье снято с какой-то бродяжки, мои драгоценности ждут меня дома, мой брат горит от злости и торжества, и мне нужно лишь сказать: «Да, я отрекаюсь от всего, что люблю и к чему привыкла» – но почему-то не могу произнести ни слова.

Чёрт бы тебя побрал, Карди, чёрт бы тебя побрал!

Декабрь 2014, июль 2015, январь-март 2016

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема планетарного масштаба

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → Доктор Пауз