За окнами вагона проплывали однообразные пейзажи викторианской Англии. Старинные мельницы крутили деревянные лопасти, шумел весенний, еще не до конца разбуженный лес, а поезд Астрахань-Баку мчался тяжело громыхая на рельсовых стыках. Та-тах, та-тах, та-тах. Артем поудобнее положил кожаную подушку расшитую золотом под левый бок. Сквозь деревянные доски и куски фанеры из которых был сколочен вагон экспресса, протягивало сквозняком.
- Виски, сэр? - вышколенный лакей в ливрее черного бархата с серебряными галунами, мягко подкатил тележку с недурственным мини-баром.
Артем кивнул и протянул пластиковый складной стаканчик "Курорты Ессентуки". Поезд тряхнуло на очередном ухабе. Бутылки с элитным алкоголем жалобно звякнули своей роскошной вычурной тарой. Бурбон, потеряв равновесие слетел с тележки и сквозь прореху в гнилом полу улетел под колеса. Дзы-ынь, уже где-то под другим вагоном раскололось иноземное пойло.
Вдруг часто и с потряхиванием завибрировал поезд, загудела земля, на одной тревожной ноте запели рельсы. Вагон дернуло и повело, будто он собирался завалиться набок. С верхней полки посыпались удочки с тяжелыми грузилами, две живые растрепанные курицы и лысый пенсионер, в трико с протертыми коленками. Начался невыносимый гвалт и суета. Артем, незаметно засунул под полу пиджака рифленую бутылку кальвадоса и с воодушевлением присоединился к общей панике.
- Великаны! На нас напали великаны! - истеричный крик проводника, заставил парня выглянуть в окно.
- Ну, ë мое! - только и смог вымолвить он.
На железнодорожном полотне, метрах в трехстах выше по дороге возвышался величественной башней исполинский мужик в кожаных латах, клепанных латунными пряжками и побитых молью, некогда модных панталонах. Второй гигант, присев на чугунный мост будто на табуретку, ковырял в грязно-желтых зубах, поеденных кариесом, телеграфным столбом, выломанным вместе с бетонным основанием из земли. Ловко орудуя им, как зубочисткой.
Артем залез обратно в вагон, лицо его было белее мела.
Дородная, кряжистая старушка в ситцевом платье и молоденькой козочкой на конопляной веревке, рванула его за рукав.
- Ну, чë там милок? - десятки пар глаз вокруг вторили еë вопросу.
Артем огляделся. Менеджеры среднего звена, крестьяне в тщательно начищенных лыковых лаптях, директор крупного банка, два английских лорда и небольшой цыганский табор, - все пассажиры, затаив дыхание, ждали ответа. Козочка безразлично жевала неприлично дорогую оконную портьеру. Он глубоко вздохнул, успокоил рвущееся галопом сердце и поправив предательски сползающий кальвадос под пиджаком, произнес:
- Граждане! Сохраняйте спокойствие, не поддавайтесь панике! Кто-то, посадил волшебный боб...
Договорить он не успел. Ужасный удар потряс вагон, это великан снес с рельсов несущийся на полной скорости локомотив. По инерции, десятки вагонов начали налетать друг на друга громко стукаясь и разваливаясь, а некоторые даже загорелись. Артема швырнуло на пол и влекомые силой инерции и страшным ударом, начали лопаться с устрашающим звоном стальные тросы, пробивая хлипкие стены купе и кроша в кровавый фарш всякого, кто попадался на пути.
"Откуда в поезде стальные тросы?" - пришла в голову здравая мысль. Впрочем, думать времени уже не было, вокруг развернулся кровавый ад и огненная вакханалия. Снося остатки переборок, по вагону полетели свинцовые чушки размером с добротный ламповый телевизор. Это был вагон вип-класса - грузопассажирский. Артем понял, если не доберется до туалета - ему конец. Нет, по биологическим надобностям не хотелось, все что нужно было отложить, он отложил увидев великанов. Просто знал, что стены всех санузлов в поездах дальнего следования изготовлены из мифрил-титанового сплава, то ли на случай ядерной атаки неприятеля, то ли ради эстетики.
Из последних сил дополз он до тамбура, по пути перелезая горы изувеченных трупов. Поскользнувшись на вязкой слизи из кишок, испражнений и крови, неудачно упал запачкав штаны вонючей темной жижей. Свинцовая чушка просвистела в сантиметре от его головы, ломая с хрустом стену тамбура и превращая еë в гнилое крошево. Портки ерунда, не зашибло бы ненароком. Артем схватился за ручку двери сортира, украшенную крупными голубыми топазами. "Какого хрена, топазы?!" Они совсем не вязались с резной дверью из слоновой кости!
-Фу, безвкусица какая. - Пробормотал он.
Как положено, информационная табличка гласила и предупреждала. Криво приклеенная скотчем, она явно писалась кровью на куске кожи несчастного безбилетника, - "На время остановок санузел закрывается проводником! Под дверью не срать!"
Тут дверь неожиданно дернули изнутри. Артем не удержался и полетел в образовавшийся проем, столкнувшись нос к носу с женой - Танькой.
- Артем? Что ты здесь делаешь? Ты же на симпозиум уехал! - в голосе супруги он уловил испуг.
- Ты?.. Ты не одна? Где он? - Артем гневно схватил Татьяну за плечи и заглянул в туалет.
Просторная комната, около сорока квадратов была приглушенно освещена хрустальными бра. Античные колонны искусной лепнины держали богато расписанный сусальным золотом потолок. На морëной дубовой мебели играли завораживая, теплые оранжевые блики огня, бушевавшего в резном, отделанным изразцами и керамикой, камине. На низкой софе, в полупрозрачной тоге простеганной серебристой нитью, чуть прикрывающей жирные обрюзгшие телеса, возлежал его соперник. Подлец потянулся к чаше со спелым виноградом, придвинутой вплотную к греховному ложу и лицо его на миг осветилось всполохом жаркого пламени. Артем окаменел, пытаясь сопоставить визуальный ряд с реальностью... Не получалось. Перед ним, сверкая гладкой лысиной, застыл с сочной виноградиной у рта, его генеральный - Аркадий Акакиевич Мразюк.
- Ах ты гнида толстопузая! Меня к верблюдам горбы крутить отправил, а сам с Танюхой моей кувыркаться? - Артем аж задохнулся от белой калëной ярости, жаркой рукой, обнявшей грудь и ломающей ребра. - Да я тебя сука на шнурки сейчас пошинкую!
- Голубчик-голубчик сбавьте обороты, - Аркадий Акакиевич струхнул и выронил виноградину, - я все объясню!
- Объясняй! - проронил Артем, медленно выдвигая из ржавых ножен, спрятанных в рукаве, клинок. Скрежетание металла наполнило комнату, мешая генеральному слепить годную отмазку.
- Послушай меня внимательно! - все еще с опаской глядя на противника, произнёс Аркадий Акакиевич. - Сейчас ты можешь сделать ошибку о которой будешь сожалеть всю жизнь, - здесь, была сделана многозначительная пауза, призванная добавить глубины. - Думаешь за красивые глаза у тебя зарплата в полтора раза выше, чем у всех остальных в отделе, командировки заграничные, ссуды беспроцентные, где бы ты был без меня?! А я скажу где! Мелким оптовикам, говнооргтехнику со скидкой вталкивал!
Сам, уверяясь в своей исключительной добродетели, генеральный почти осмелел и по обыкновению начал наливаться пунцовой краской гнева.
- Ты понимаешь меня? Понимаешь где твоё место?!
Артем без эмоций и лишних междометий, не мигая, смотрел на шефа. Он понимал. Не то зло, что бушевало сейчас снаружи, разрывая вагоны, будто консервные банки и доставая перемолотую в фарш человечину, набивая ей ненасытные рты. Они великаны, они по-другому не умеют. Их природа, убивать и жрать. Настоящее зло, концентрированное и черное, стояло сейчас перед ним, почесывая просвечивающие сквозь невесомую ткань туники, сморщенные волосатые яйца.
- Всë сказал?- спросил Артем и двинулся на врага.
Аркадий Акакиевич высоко заскулил и начал пятиться.
В этот момент, расписанный золотом потолок, взорвался тучей обломков и хваленый секретный металл раскрылся уродливой розой, пропуская в темный альков солнечный свет и заскорузлую руку с грязными обломанными ногтями размером с ковш горного экскаватора.
Где-то за спиной взвизгнула и мягко осела на пол Татьяна. Артем, мгновенно оценив ситуацию, свернул с выбранной траектории и в длинном подкате залетел под резной туалетный столик. Циклопическая рука, не церемонясь, схватила Аркадия Акакиевича и выдернула его на улицу.
- Куда, мля?! - заревел парень, потерявший объект своей кровавой мести и кинулся следом.
Выскочив на воздух он заорал, что было мочи, обращаясь к исполинскому мужику, разворачивающему Аркадия Акакиевича, будто ребенок конфетку:
- Брось! Брось сейчас же! Потом сожрешь, дай-ка я ему сперва стыд на совесть натяну! - Артем закашлялся, кажется, глотку сорвал.
Великан остановился с изумлением глядя на храбрую букашку, выползшую из разломанной консервы. Затем повернулся к приятелю, все так же понуро ковыряющемуся в зубах бетонным столбом.
- Глянь! Мясо, как базарит дерзко! Будешь?-Громовой раскат смеха ударил Артему по ушам.
Второй исполин, мирно сидевший на мосту, заняв могучей задницей всю проезжую часть, безразлично глянул на ерепенившегося парня.
- Не-е, сам ешь. Чето мутит меня, по ходу депутатов пережрал. Жирные - собаки, а у меня холецистит и гастрит хронический. Сблевнуть их, что ли?
- А я говорил тебе! Нечего пакость всякую в рот совать, - нравоучительно произнес первый великан и с аппетитным хрустом откусил Аркадию Акакиевичу голову.
Артем с грустью смотрел, как из разорванных артерий бывшего шефа, толчками бьëт темная густая кровь, пачкая и без того не стерильную бороду исполина. Выбросил нелепый в этой ситуации кинжал и рванув на груди рубаху кинулся на гиганта.
На ходу запустив руку в левый карман, достал тяжелый хромированный "Дезерт Игл". Взвесив смертоносную машинку в руке, неудовлетворенно хмыкнул и убрал пистолет в правый карман. Следом из левого кармана появился вороненный компактный "Узи", но также был забракован и отправлен вслед за "Дезертом". Дробовик - не то, "М-16" - тоже слабоват. Наконец, разрывая карман вместе со штаниной, он с заметным усилием извлек на свет божий, видавший виды, местами ржавый и поцарапанный миниган.
Парень остановился в паре десятков метров от необъятного монстра и широко расставив ноги, щелкнул предохранителем. Адская, шестиствольная волына угрожающе зажужжала, вселяя уверенность и какую-то веселую злость. В последний раз, Артем стрелял из него на пресловутой улочке Гроув, гдето под Лос-Сантосом. Не поладил с местной гопотой. По-русски те не разумели, а лишь толкались и всë норовили швырнуть на капусту. Да-а, было время... Парень зажмурился и решительно утопил гашетку. В тот же миг, похожие на кривые пароходные трубы, ноги великана взорвались кровавыми ошметками, чуть ниже колен, согревая молодую, весеннюю траву горячей кровью. Яркие трассера обожгли сетчатку сквозь полуприкрытые веки, а отдача ударила в живот тяжелым молотом.
Рев полный, какого-то животного страдания смешанного с недоумением, разорвал округу на многие километры. Артем уронил дымящийся пулемет и рухнул на колени, зажав ладонями уши. В голове, словно бил в набат Царь-колокол. Исполин, выронив разорванную тушку Аркадия Акакиевича, покачнувшись, начал заваливаться назад. Парень сквозь пелену слез рассматривал развернувшуюся трагедию, словно в немом замедленном фильме, где вместо слов и музыки звукорежиссер зачем-то наложил невнятный гул на аудиодорожку. Невыносимо медленно монстр оседал на землю, раззявив окровавленную пасть. Его приятель, до этого мирно блющий наполовину переваренными слугами народа, растерянно пытался поддержать товарища, сплевывая на ходу чей-то непереваренный хребет.
Две яркие оранжевые точки на прозрачном небосводе сразу привлекли внимание Артема. Вот они подплывают ближе. Воздушные шары с соломенными корзинами, обитыми жестью. МЧС! Их фирменный логотип - восьмиконечную звезду с треугольником, вписанным в центр, он узнал бы из тысячи других. Оранжево-синяя цветовая схема, всегда вселяла в сердца надежду и чувство защищенности. Пилоты, быстро разобравшись в ситуации, развернули боевые турели и сдвоенные стволы анемотических лазеров рубиновыми жаркими вспышками ударили по врагу.Великаны, взревели и замахав уродливыми конечностями, начали испаряться, растворяемые хищными химическими лучами. В агонии исполин с простреленными ногами, взмахом огромной руки достал небесные корабли и столкнул их друг с другом. Тонкая электроника паровых котлов, видимо, дала сбой и один из шаров взорвался, превратившись в яркий плазменный шар. Второй, загоревшись, потерял высоту и красиво дымя со страшным грохотом упал неподалеку. Артем быстро вскочил на ноги и поспешил на помощь, возможно пилот уцелел и нуждался в помощи.
Из-под обломков жести и дерева, раздвигая куски ещë тлеющей парусины выполз пилот в изодранном, окровавленном кителе.
- Ты как, живой? - Артем протянул мужчине руку.
- Кажется, ноги сломаны, - спокойно констатировал тот,- край мне браток, наверное!
- Отставить пораженческое настроение! - Артем достал сотовый и начал крутить диск. В трубке раздавалось лишь шипение и шелест помех. - Але! Барышня! Але...
- Никто не ответит, - прервал его потуги пилот, - это закрытая зона, дирижабли связи не летают. Всех давно эвакуировали!
- А вы? - парень по инерции продолжал щелкать латунным рычагом телефонного аппарата, - вы же прилетели, чтобы спасти нас?
Он оглядел дымящееся поле брани. Обломки, некогда инновационного фанерного экспресса, плавящиеся и ужасно смердящие останки великанов на которые уже начало слетаться воронье со все округи. - Жаль опоздали чутка...
- Не-е!- с улыбкой махнул рукой изувеченный спасатель, - тут губернаторская дача недалеко. Мы оттуда мангал забирали. Губернатор очень просил. Ручная работа всё-таки!
- Мангал?
- Ага!
- На шарах-истребителях?
- Ну, да. Не хочу тебя расстраивать... - мужчина сделал паузу и посмотрел на часы, - через десять минут, этот район накроют атомной бомбой. Всë в стекло сплавят вместе с великанами, их тут сотни две по лесам шарахается...
- И с нами, - ошарашенно закончил Артем.
- Не повезло, чë. - Не меняя тона, будто рассуждая о способах ловли на опарыша, констатировал летчик.
Потрясенный, Артем без сил опустился на траву.
- Мы умрем да? - спросил он тихо.
- На вот, угощайся! - спасатель отстегнул медные пряжки и снял с ремня, жесткий кожаный футляр.
Артем благоговейно открыл его и среди батареи миниатюрных стеклянных шприцев, наполненных разноцветными медикаментами, выбрал двухграммовку. Об аварийных аптечках латников, спасателей и осадной милиции в народе ходили легенды. А двухграммовка,с мутно-розовым раствором внутри, была краеугольным камнем всех баек и небылиц.
- Это оно? - сглатывая вдруг взявшийся откуда-то комок, спросил он.
- Только сегодня и только для вас, - чуть заметно улыбнулся мужчина.
- Поверить не могу, - Артем всматривался в мутноватую жижу.
Спасатель снова взглянул на свои командирские и вздохнул.
- Ты-б поторопился, со временем у нас совсем беда.
Словно подтверждая его слова, неподалеку мощно ухнуло и земля вздрогнула так, что у Артема лязгнули зубы.
Не теряя ни секунды, он приложил инъектор к шее, чуть ниже уха и активировал шприц. Послышался легкий гул и механизм, спустив воздух, выпустил препарат в кровь.
Они так и сидели среди обломков - поломанный пилот и случайный пассажир поезда, из первого ряда наблюдая рождение атомного чудовища, принимающего знакомую грибовидную форму. Звук и испепеляющий свет пришли секундой позже. Артем закричал, закрывая глаза ладонями. Но вездесущее сияние, проникало сквозь руки и опаляя веки, выжигало глаза. Кайф от розовой двухграммовки быстро сошел на нет. Как же много света, сплошная стена адского огня! Артем закричал и разлепил глаза.
Лучик восходящего солнца, прокравшись сквозь неплотно прикрытые жалюзи, заставил его вновь зажмуриться. Он чихнул и встал с кровати. Олежка недовольно заворочался, смешно причмокивая во сне. Интересно, кто вчера первый уснул - сын, слушающий сказку на ночь или отец, читающий еë?
Артем закрыл потрепанный фолиант - "Джек-покоритель великанов", затертые тисненые буквы на имитации кожи.
Пообещал себе - по дороге с работы заскочить в "Букинист" и приобрести, что-то менее динамичное. Курочку Рябу, например.
Без четверти семь, пора собираться - Аркадий Акакиевич не любит когда персонал опаздывает.
© РусланТридцатьЧетыре
Похожие статьи:
Рассказы → Потрясение
Рассказы → Румуальд
Рассказы → Кролики-монстры, или животные похожие на людей
Рассказы → Румуальд, продолжение истории
Рассказы → Охота на Омрака
) определение трэш употребляли сами создатели фильма: в некоторых интервью
