Актёр цирка уродов

 

Дождливой ночью почти не видно звёзд, - думала семнадцатилетняя Сьюзен, сидя на валике у входа в шатёр. Ей было до чёртиков холодно в лёгоньком платье, но она ни за какие коврижки не согласилась бы вернуться обратно в шатёр, и не только потому, что спящие в нём люди мерзко храпят, чего она никогда не выносила. Нет, не только поэтому. Кое-какие ночные светила всё-таки выглядывали из-за чёрных, рваных, похожих на каких-то подбитых монстров, туч, и Сьюзен нравилось считать эти звёзды. Пока она проводила время за этим занятием, на улице стало ещё холоднее.

- Возвращайся в шатёр, а то мы совсем замёрзнем, - клацая зубами, предложила Кейт. Её голос прозвучал немного резче, чем она хотела, и девушка мгновенно раскаялась в этом. В конце концов, Сьюзен была её сестрой, хоть и слишком мечтательной и романтичной. Какая нелёгкая дёрнула её выйти из шатра за такой глупостью как любоваться звёздами? 

- Ещё немного, - глаза сестры горели азартом, как у ребёнка, увлечённого интересной игрой, - Ты посмотри, какая красота!

Где-то вдалеке громыхнул гром, и небеса осветились серебряным блеском.

- Возвращаемся! – рявкнула Кейт. Их общее тело всегда слушалось Сьюзен больше, чем её, но на сей раз, девушка приложила все свои усилия, чтобы подняться на ноги. Однако тело противилось ей, больше подчиняясь воли сестры, желающей оставаться на месте.

- Никуда я не пойду! – Сьюзен обиженно надула губки. Ей шло это обиженное выражение лица, и на какую-то минуту она могла бы показаться симпатичной, даже красивой, если бы не одно но. Но это «но» было таким вопиющем, так чудовищно бросалось всем в глаза, что их с Кейт никто не называл не иначе как чудовищем. Не чудовищами – именно чудовищем. Монстром  о двух головах.

Сьюзен и Кейт родились в полночь, во время грозы, когда молнии рассекали чёрный небосклон, а гром ревел словно великан, терзаемый болью и ужасом. Как будто знал, кто должен появиться на свет этой ночью. Мать, из чрева которой они вышли, лишилась чувств, а после, как выяснилось, тронулась и рассудком от горя. Отец, не в силах принять уродливых дочерей, отнёс девочек в приют, из которого те сбежали, едва им исполнилось тринадцать. После этого они оказались в бродячем цирке, среди таких же, как они обделённых фортуной  в своём убожестве существ. Среди них были бородатая женщина – добродушная толстушка лет сорока, двадцатилетний гермафродит, так и не определившийся, какого он всё-таки пола, ещё одни сиамские близнецы – мальчики лет восьми и парнишка с леопардовой, пятнистой кожей. С последним у Кейт сложились дружественные отношения, да и Сьюзен стала относиться к нему пусть не с братской любовью, но хотя бы как к хорошему знакомому. Заведовал этим цирком некто Карл – пожилой мужчина с сединой в иссиня-чёрных волосах и такой же окладистой бороде, толстый, надменный и высокий. Его карие, заплывшие жиром глаза смотрели на подневольных ему людей с одинаковым высокомерием, будь то обыкновенные клоуны и акробаты, или уродцы. Часто в ход пускалась плётка, которая в его руках оживала и становилась страшнейшим оружием, рассекая до крови кожу на спинах провинившихся. Впрочем, к уродцам, приносящим ему большую половину дохода, Карл относился снисходительно. К Сьюзен и к Кейт хозяин цирка с первых минут их пребывания в труппе прикипел душой, как к внучкам, или дочерям, что вызвало недовольство остальных актёров.

Где-то на горизонте прогромыхало, и дождь полил с удвоенной силой, а неподалёку от их лагеря зигзаг молнии, осветив яростной вспышкой небосвод, ударил в сухое дерево, и то запылало. Сьюзен вздрогнула, но не оторвала взгляд от неба. Внезапно откуда-то – из-за горизонта, или с небес, не разобрать, - раздался оглушительный грохот, меньше всего напоминающий обычный гром. Следом за этим небо словно взорвалось: облака, словно обожжённых животных, разогнало в разные стороны, и ослепительная вспышка, сверкнув, расчертила небосвод напополам. Дождь продолжал лить, но теперь он стал горячим, гром же гремел в унисон с непонятным гулом. А потом произошло это. Какое-то тело, инородное на небе, чужое, с рёвом пронеслось над головами девочек, скрывшись из глаз за каймой леса.

Сьюзен завизжала, Кейт же вскочила на ноги – сестра была слишком напугана и растеряна, чтобы ей помешать. Овладев полностью их общим туловищем, руками и ногами, девушка бросилась в шатёр, где, накрытый залатанным одеялом, спал на сундуке Роберт – тринадцатилетний мальчик -«леопард», страдающий редким кожным заболеванием.

- Вставай! – Кейт затрясла его за плечо, - Вставай же!

- Что случилось? – протирая слипающиеся со сна глаза, спросил подросток, - Мы горим?

- Нет, - Кейт рассмеялась, но смех получился нервным, - Что-то железное, горящее упало с неба! Теперь оно находится в лесу!

- Ты всё выдумываешь, - Роберт зевнул с сонным видом, явно мечтая лечь обратно под тёплое одеяло, - А я спать хочу. Не мешай мне.

- Зуб даю! – взорвалась Кейт, - Вот Сьюзен подтвердит!

- Сьюзен? – мальчик перевёл взгляд сонных, серых глаз на вторую голову.

- Д-да…, - если бы Сьюзен снова взяла бы власть над телом, то сейчас оно дрожало бы крупной дрожью.

- Ладно, предположим, я вам поверю, - мальчик накинул сверху тёплую накидку, наскоро обулся, - Теперь нам что, идти в лес?

Кейт кивнула, мысленно молясь всем богам, чтобы воля напуганной Сьюзен не взяла верх над ними обеими. Она почти физически чувствовала страх сестры, от которого её сердце стучало громче, чем гремел где-то вдалеке гром. По крайней мере, Кейт так казалось.

Буря ещё бесновалась, когда они добрались до  ночного леса.  Зловещая тишина, нарушаемая лишь скорбным криком одинокой ночной птицы, да скрип деревьев на ветру, напоминающий человеческий стон. Девушки и мальчик миновали болото, с трудом пройдя сквозь смертельно-топкую трясину, где не росло ничего, кроме белых поганок, да покрытых жухлой зеленью кочек, похожих на головы болотных существ из сказок.

 Девушки перешагивали с кочки на кочку, подавая руки Роберту, которому приходилось труднее, чем им. Спустя какое-то время, мокрые от дождя, дрожащие от холода и нетерпения, они вышли на поляну.

Кейт, Сьюзен и Роберт не поверили своим глазам: вся поляна была залита неземным сиянием, и подросткам на миг подумалось, что здесь отдыхает само солнце. Но нет… Они нашли то, что искали, а именно – источник этого света – на выжженной земле лежал странный летающий аппарат, какого они никогда в жизни не видели. Он был из металла, подозрительно напоминающего серебро, сферической формы, ростом с одноэтажный дом. Рядом с ним, в лёгкой рубашке (которая сейчас прилипла к телу из-за обильной дождевой воды), лежал юноша лет семнадцати-восемнадцати. Когда Кейт впервые взглянула на него, ей показалось, что подросток седой. Разумеется, только показалось – он был просто светловолосый, да к тому же, с очень светлой, почти белоснежной кожей, которая, как ей почудилось, просвечивала насквозь.

Содрогаясь от липкого, неизвестно откуда взявшегося позорного страха, Кейт опустила их общее со Сьюзен тело на колени рядом с парнем только для того, чтобы проверить, жив ли он, дышит ли… Когда девушка приблизило своё лицо к лицу подростка, он внезапно распахнул глаза, которые оказались синими, как вечернее небо, как вода в глубине океана и, - возможно, ей только показалось, - они, эти глаза светились! Кейт вскрикнула, резко отпрянув от незнакомца, когда он внезапно схватил её за руку.

- Послушай... Взгляни…, - прошептали бескровные губы юноши, а его горящие, как два синих огня, глаза впились в её лицо.

 

На планете Ниола есть прекрасный в своём величии город Кштум, в котором и вырос Алерайо. Ещё совсем мальчишкой он любил забираться на крышу своего двухэтажного дома и любоваться оттуда закатами и рассветами, звёздным небом, белоснежными кучевыми облаками и, конечно же, любимым городом, на улицах которого всегда происходило что-нибудь интересное. Догоняли друг друга, играя в уличные игры, ребятишки; старухи на лавочках провожали их недовольными взглядами. Каждую секунду что-то случалось, происходило, и Алерайо,- такой же мальчишка, как и те, что бегали под его окнами, - желал быть в курсе всех происшествий.

Сейчас ему восемнадцать, но желание быть везде сразу, всё замечать, во всё вникать у него не только не исчезло, а, наоборот, возросло. Жизнь во всех её проявлениях манила и привлекала его, как Космос. Да, особенно Космос!

Его отец, - исследователь дальних планет, - часто рассказывал сыну и дочери, что была на десять лет старше Алерайо, об устройстве Космоса. Эти рассказы пленили мальчика и девушку, и после них им обоим которую ночь снились полёту на далёкую, обетованную Землю, контакты с её загадочными жителями и немыслимые приключения.

Отец часто бывал на Земле, а последние несколько лет брал с собой и Бьянко – сестру Алерайо; в день их первого  совместного полёта ей исполнилось двадцать шесть. Они сотрудничали с Папой Римским в Ватикане, но пока что это был строжайший секрет для землян, который ни Папа, ни кто иной не намеривался разглашать – люди Земли были ещё не готовы принять истину о пришельцах. У Бьянко же была другая миссия, ещё более сложная, чем межпланетная дружба, и о ней как-то раз, звёздной ночью она поделилась с младшим братом:

- Знаешь, Алерайо… Когда-то давно, в далёкой Галактике на планете Кандраон, - обители магов, - чародеи создали необычных существ: наполовину людей, наполовину животных, больше похожих на огромных обезьян, или на покрытых шерстью людей. Они были злобные и неразвитые, но хитрые. Они уничтожили своих создателей, но одна девочка, - дочка Верховного мага, - создала нечто, что может уничтожить этих созданий, и заточила это нечто в теле своей пятиногой кошки. Девочка и кошка сбежали со своей осаждённой планеты на Землю. Прошло время, девочка превратилась в женщину, затем – в старушку и в конце концов, умерла, а её кошка, из-за наложенных на неё чар не подвластная времени, так и осталась жить на Земле, и её судьба неизвестна. Создания магов охотятся за ней до сих пор. На Земле их называют йети, или снежные люди…

Как давно это всё было, но Алерайо кажется, что стоит ему закрыть глаза, как он увидит улыбающееся лицо старшей сестры, её белоснежные волосы, ярко-синие, как и у него, глаза, ямочки на бескровных щеках… Прошёл год с тех пор, как она исчезла – улетела в одиночестве на Землю и не вернулась. Точно так же бесследно исчезли и люди отца, отправившиеся туда, чтобы её разыскать. Несколько дней, а может, недель, - Алерайо потерял счёт времени, - назад Бьянко объявили погибшей. Юноша никак не хотел в это верить, остальные же, даже отец и мать, казалось, с этим смирились, а он не мог, не мог…

Но позапрошлым вечером случилось невероятное: отцу пришло сообщение от Бьянко, в котором говорилось, что она жива-здорова и ждёт его на Земле. В тот же вечер отец тоже бесследно пропал, нашёл же его Алерайо в долине скал с переломанным позвоночником. Это была кошмарная картина: неестественно вывернутое тело, запёкшиеся в крови губы, синюшная кожа, запавшие глаза… И всё же он был жив.

- Алерайо, - сказал отец тогда, еле шевеля губами, - Лети на Землю. Ты моя последняя надежда. Найди Бьянко и пятиногую кошку. Твоя сестра отправилась за этим животным, но йети наверняка её схватили. Если они найдут кошку раньше, то нашей планете будет угрожать смертельная опасность… Ничего не бойся: твоя мать родом с планеты Кандраон, жители которой – сильнейшие маги. В тебе течёт их кровь.

Как же отец будет теперь? Неужели останется инвалидом на всю жизнь? Улыбнувшись ему через силу, Алерайо срывающимся голосом позвал на помощь, которая не заставила себя ждать – почти сразу на его крик прибежали соседи. Женщины заохали, заголосили, мужчины же, не тратя времени на лишние эмоции, положили его на носилки и понесли в ближайшую больницу.

Алерайо знал, что теперь ему никто не поможет: отец стал инвалидом, мать на работе, трудится, ни о чём не знает, Бьянко же… Юноша закусил губу… Неизвестно, где она, да и жива ли вообще: йети – народ свирепый, жестокий. Если найдут сестру – домой ей не вернуться.

В полной темноте парнишка добрался до летающей сферы, предусмотрительно, как велел отец, отключив всех роботов-охранников. В аппарате не было ни души. Оно и понятно – выходной день, точнее, ночь. На работу все повыползают только к утру, а тогда он будет уже далеко…

 

Гроза не прекращалась – тяжёлые капли, словно пули, или крошечные камушки, нещадно лупили по листьям деревьев, заставляя их трепетать. Быть может, собирался град? Так и есть: шарики из снега и льда  посыпались с тёмных небес, как горох, больно колотя по открытым лицам Сьюзен, Кейт и Роберта. Странный незнакомец, найденный ими в лесу, который снова  потерял сознание, боли от града не чувствовал.

Прошло минут десять, прежде чем ребята, чудом не утонув в болоте и не заплутав в лесу, вытащили юношу к родным шатрам бродячего цирка и занесли его в шатёр доктора. Здесь было довольно светло и тепло – гроза с запахом сырости и озона осталась снаружи, уступив место уютному свету свечей и аромату медикаментов. Доктор, - полный мужчина лет шестидесяти с седыми редкими волосами и круглым, похожим на барабан, животиком, - осмотрел тело юноши и вынес вердикт, что у того ничего не сломано, только множественные ушибы.

В шатёр, попыхивая трубкой, вошёл хозяин бродячего цирка, Карл. Смерив юношу придирчивым взглядом, он как будто остался доволен увиденным: кто ж мог в этом бледном, израненном мальчике признать пришельца с другой планеты? У Алерайо не было ни щупалец, ни перепонок между пальцами, да и к тому же, в XIX веке в Англии слыхом не слыхивали про инопланетян, так что Алерайо вполне сошёл за обычного альбиноса, о чём Карл с кривой ухмылкой и сообщил доктору.

                                         * * *

- Проходите, проходите! Только сегодня вы, уважаемые зрители, увидите чудеса света: бородатую женщину, мальчика-леопарда, двухголовую девушку и… неповторимого фарфорового юношу!

Раскрасневшиеся от возбуждения дети тянули за рукава родителей к подсвеченным разноцветными огнями шатрам,  где вот-вот должно было начаться цирковое действо. В воздухе разносились приятные запахи сладкой ваты, мандаринов и жареных орехов, темноту вечера подсвечивали не только разноцветные фонари, но и горящие факелы, которые подкидывали к верху и снова ловили жонглёры. Это было волшебно, сказочно, хотя не оригинально – любой другой бродячий цирк мог похвастаться такими же злосчастными актёрами.

Когда в шатре собралось так много народу, что стало негде упасть яблоку, Карл в безупречном чёрном смокинге вышел на сцену, и над территорией бродячего цирка прогремел его голос, троекратно усиленный рупором:

- Уважаемые дамы и господа, дорогие ребята! Позвольте представить вашему внимания уникальный экземпляр! Такое уродство встречается чрезвычайно редко, и потому достойно, без сомнения, ваших аплодисментов!

После этих слов чьи-то услужливые руки вытолкнули на сцену растерянного Алерайо. Юноша никогда не прежде не видел такого скопища людей, да и не бывало такого прежде, чтобы взгляды стольких многих пар глаз смотрели на него одновременно. Самое жуткое было то, что все эти люди чего-то от него хотели, а чего именно, он не знал. Ещё больше Алерайо растерялся, когда Карл, смачно и грязно выругавшись, отвесил ему подзатыльник. Обыкновенный земной подзатыльник, который дают обыкновенным земным подросткам. Кровь прилила к лицу внеземного юноши, он почувствовал себя обиженным – его самолюбие было уязвлено! В следующий миг зрители взвыли, рукоплеща, когда юноша поднял на них свои ярко-синие глаза, которые теперь светились как две ясные звезды.

Карл хрипло вскрикнул, когда его отнесло к стене и буквально впечатало в неё грубой волной магической силы. Ещё секунду спустя Алерайо взмыл в воздух – носки его обуви на добрый метр оторвались от пола, он буквально воспарил над сценой, где застыли в нерешительности уродцы.

- Пойдём отсюда, - голос юноши слегка звенел от волнения, но он, сжав волю в кулак, старался говорить властно и покровительственно, - Больше нам здесь делать нечего. Кто со мной?

Робко поднялись две руки, причём одну одновременно подняли Сьюзен и Кейт, не успев сговориться. Третьим был Роберт.

Всего-то? Алерайо с трудом скрыл нахлынувшее разочарование. И всё же, это было хоть что-то…  Сьюзен, Кейт и Роберт с жадностью внимали каждому слову юноши, когда он заговорил:

- Друзья мои, я послан сюда с нелёгким заданием. Не спрашивайте, с каким, и не спрашивайте, откуда – если отвечу, вы всё равно мне не поверите. Поэтому, единственное, о чём я могу вас попросить – идите со мной.

                         

                                                        * * *

 

Они шли вдоль ущелья, а ветер всё хлестал по лицам, словно незаслуженные пощёчины давал, да ещё этот мерзкий град… Алерайо закрывал голову украденным у Карла плащом, но осколки льда всё равно царапал его лицо, налипая снегом на бровях, волосах и ресницах. Они успели уйти на приличное расстояние от цирка, когда Роберт внезапно вздрогнул и прислушался:

- Тише! Вы слышите?

Алерайо приложил палец к губам, превратившись в слух. Сквозь стон и волчье завывание ветра подростки ясно расслышали чьи-то тяжёлые шаги, следом за ними – ещё шаги, полегче, но теперь было слышно, что вслед за кем-то большим и тяжеловесным идут ещё люди, обычного роста, и, судя по приближающемуся гомону, была их целая толпа.

- О, Боже, - простонала Сьюзен, в отчаянии хватаясь за свою хорошенькую белокурую голову, - Он взял с собой Тэда!

- Бежим! Быстрее!

Подростки бросились бегом, поскальзываясь, и рискуя свернуть шеи на скользкой траве, но шаги неумолимо звучали всё ближе – преследователи тоже бежали.

Тупик. Всё, кончено – впереди разверзлась пропасть, на дне которой плескалась Тесла, достаточно холодная для того, чтобы мышцы прыгнувшего в неё тут же свело судорогой, и несчастный бы утонул. Беглецы были окружены, оцеплены со всех сторон! Вперёд вышел великан – гора мышц с непропорционально маленькой головой и признаками слабоумия на уродливом лице неандертальца.

- Я – Тэд, - сообщил верзила то, в чём Алерайо итак не сомневался. Сжав кулаки, назвавшийся Тэдом шагнул к юноше с явным намерением расколоть его голову как спелый орех. Инопланетянин не дрогнул – ему хватило мига на то, чтобы сделать рукой сложный пасс и откинуть гиганта метра на три, о чём он сразу пожалел: нужно было кидать того в пропасть. Впрочем, внимательная Кейт отметила, что магия даётся Алерайо далеко не так легко: он побледнел, на лбу его выступила испарина, напряжённые же донельзя руки слегка подрагивали. Было видно, что телекинез требует от юноши максимальных усилий – это сообразил даже тупоголовый Тэд, а может, просто интуитивно бросился на Алерайо. Юноша сдержал вскрик боли, когда слабоумный великан обхватил его руками и со всех ног ударил головой о выступ на скале. Камни окрасились свежей кровью. Впрочем, боль не длилась долго, как можно было бы ожидать: почти сразу инопланетянин погрузился в спасительное забытье.

 

- Алерайо… Слышишь, братик?

Бьянко… Девушка улыбается, хотя в глазах у неё стоят слёзы. Её белокурые волосы растрёпаны, лицо и платье в крови…

- Боже правый, Бьянко, кто так тебя?

- Я у них. Здесь целая секта. Алерайо, Алерайо, я не знаю, что им нужно! Спаси меня! – девушка заламывает руки.

 

Что это было? Сон? Видение?

Юноша поднялся, зажимая здоровой рукой кровоточащую рану на голове и стараясь не тревожить другую руку, которая наверняка была сильно ушиблена. И снова никаких переломов, что за день-то! Впрочем, радость Алерайо быстро улетучилась, когда он заметил что-то тёмное у берега Теслы.

Нет, только не это, пожалуйста! Юноша бросился к тому, что осталось от общего тела Сьюзен и Кейт, он тормошил сестёр, бил по щекам… Мертвы… Они были мертвы! Неподвижно застывшие глаза смотрели в небо с бесконечной кротостью и печалью, пока Алерайо не закрыл их окровавленной рукой…

(Продолжение следует...)

 

Похожие статьи:

Рассказы → Космическая интроверсия

Рассказы → Другой человек

Рассказы → Дархан

Рассказы → Стражи Марса

Рассказы → Часы мастера Якоба