3 шага, 2 круга /продолжение/.

Ган Саль Д'Ятт.

- Смотри, Ган, это Земля. — Лэл Сай Д'Оро стояла у небольшой голографической проекции неведомой планеты и показывала пальцем в её верхнюю часть. — Сейчас она в прямой видимости и мы можем переместить тебя. Один раз в два круга эта планета ненадолго попадает в поле нашего зрения… Поэтому мы раньше просто даже и не знали о её существовании. — Сай Д'Оро слегка смущённо посмотрела на Д'Ятта и улыбнулась. — Строго говоря, мы и сейчас знаем о ней немного. Десять кругов назад мы смогли поймать какие-то сигналы с её сателлитов, это дало нам понять, что Земля не только обитаема, но и что цивилизация её достаточно высоко развита. Два круга мы готовились к новому сеансу связи и скопировали сигналы с одного из сателлитов… Словом, со временем мы накопили большой объём информации, изучили, систематизировали… Ты и представить не можешь, какой огромный объём работы был проделан, Ган!

- И что дальше?

- Все знания, полученные нами из их так называемого «интернета», одновременно и помогли нам узнать многое, и запутали окончательно. Информация настолько разная и противоречивая, что можно сойти с ума! Тебе были даны только те вещи, в достоверности которых у нас практически не было сомнений, остальное было опущено. Мы выучили тебя их языку, но мы и представления не имеем, что они за люди! Нет, мы знаем как они выглядят и всё такое, но ни понять их логики, ни постигнуть их мировоззрений — не смогли, как ни бились. Это как пытаться оценить вкус блюда, читая рецепт его приготовления.

- Я понял, Лэл.

- Саль, нам нужен там разведчик. Живой лидер, способный понять, оценить и систематизировать увиденное.

- Думаю, я готов, Сай.

Д'Ятт разглядывал висящую в воздухе сферу и привычно потирал темя, где в слегка отросших волосах прятались рубцы от операций с имплантантом. Ему уже изрядно надоело торчать здесь, его неспокойная натура требовала хоть каких-нибудь действий. Изучение языка и прочей информации дались на удивление легко, а бесцельные блуждания по зданиям и дворикам центра наводили тоску… Лэл нашла на поверхности Земли какую-то точку и ткнула в неё ногтем.

- Вот здесь ты... высадишься. На тебе будет вот эта одежда и ничего, кроме сенсора-предсказателя, у тебя больше не будет. Постарайся влиться в социум как можно незаметнее и…

- Хватит, Сай Д'Оро! Когда?

Женщина посмотрела на него с печальным выражением лица и произнесла:

- Сейчас. Иди за мной.

Они поднялись на лифте на самый верх обсерватории, где был смонтирован перемещатель. Лэл подвела Гана к круглой площадке и велела встать посредине. Тот подчинился.

- Пророк с тобой, Ган?

- Да, Сай. Что нужно делать?

- Терпеть, Ган. Тебе будет очень больно. Очень! — Д'Оро кончиками пальцев прикоснулась к лицу мужчины. — Прости меня, Саль Д'Ятт, я не могу этого отменить. Мы слишком многого ждём от этой миссии и слишком долго ждали нужного момента… Клянусь тебе: когда ты вернёшься, я нарушу свой обет целомудрия и позволю тебе сделать всё, что мужчина может сделать с женщиной.

Д'Ятт отвёл её руку и обронил:

- Хватит.

Лэл горько улыбнулась и отошла к пульту установки. Раздалось низкое гудение, из параболы, в фокусе которой находился Ган, ударил сияющий белый луч и мужчина вспыхнул, превратившись в огромный, гудящий и потрескивающий сгусток яркого пламени… Тело словно оплавилось, от него каплями отрывались куски и тут же таяли, испарялись в этом жутком костре. Раздался и тут же оборвался преисполненный муки и ярости крик, бесформенный ком, бывший телом живого человека, стремительно сжимался, разбрызгивая испаряющиеся капли; вот небольшой шар раскалённого добела вещества, похожий на маленькую звезду, выбросил последние протуберанцы и всё кончилось… Пламя с хлопком погасло и сияющий луч словно бы втянулся обратно в параболу.

Лэл Сай Д'Оро отключила установку, проследила на голограмме прохождение сигнала через немыслимо-огромное космическое пространство и скорбно кивнула, словно прощаясь навсегда с кем-то близким ей.

***

Два круга минуло с тех пор, как Ган Саль Д'Ятт исчез в пламени перемещателя из обсерватории центра дальней космической разведки. Лэл Сай Д'Оро ещё раз внимательно изучила и сопоставила данные, полученные из вычислительного центра и обсерватории. Вызвала Саль Када и поинтересовалась прогнозом сенсор-предсказателя… Всё складывалось благополучно и лидер центра с лёгким сердцем направилась в обсерваторию, чтобы вернуть разведчика в родной мир с далёкой и такой непонятной Земли. Закончив настройки и приготовив установку к работе, Лэл поцеловала правый указательный палец и прижала его к считывателю. Перемещатель загудел, пожирая несметное количество энергии, в фокус параболы вытянулся сияющий, тонкий луч и на его конце вздулся ослепительный пузырь, стремительно увеличивающийся в размерах… В центре сферы сгустилась и начала разрастаться небольшая сверхновая, она кипела, плевалась протуберанцами и росла, росла, росла, постепенно остывая и превращаясь в человеческую фигуру. Установка затихла, луч с шипением и тихим потрескиванием истаял, а рослый мужчина в странных коротких штанах и с непонятным прибором в руке, глубоко вздохнул и разразился, судя по всему, площадной бранью. Лэл осторожно приблизилась и робко прикоснулась к руке Д'Ятта. Тот поднял голову и произнёс:

- Лэл, ***** ты такая, какая ******* придумала эту ****** установку? Твоя работа, ** **** ****?

Женщина прыснула в ладошку и следом уже в открытую, громко рассмеялась.

- Саль Ган, перестань говорить по-русски! Я же и половины не понимаю!

- ******! Какая тварь додумалась до создания этого?

Лэл обняла вернувшегося лидера, несколько раз поцеловала его в лицо и, чуть отстранившись, принялась разглядывать мужчину.

- Д'Ятт, я счастлива… Небо видит — я просто ликую, глядя на тебя, Саль! С возвращением домой, милый…

- Хватит! ****, лучше назови мне имя создателя этого ********* устройства, чтоб я первым делом убил его ** ***.

Д'Оро покрутила головой и поджала губы.

- Ган, этому устройству больше двухсот кругов. Это просто увеличенный и доработанный атомарный распылитель… Помнишь? Ну… Пыточная машина, древняя! Их запретили после кончины Последнего Правителя, когда писали Новую Хартию.

- **** ****! Э-э-э… Сейчас… Твою мать!.. Нет, ругаться надо по-русски, иначе смысл теряется.

- Ган, Саль, прошу: давай спустимся ко мне. Ты оденешься, поешь, отдохнёшь… Нам ведь нужно многое друг другу поведать! За эти два круга так много всего произошло, ты даже представить не можешь, Саль…

В небольшом и по-холостяцки неуютном дроу, выстроенном невесть сколько десятков кругов назад на территории центра, два лидера долго и оживлённо обсуждали какие-то совершенно незначительные вещи. Темы менялись, как в калейдоскопе, чаще всего, не закончив одно, собеседники перескакивали на другое — то Лэл пыталась объяснить принцип перемещения распылённого на атомы организма, то Ган принимался расспрашивать её про древние методы космических исследований… За разговором догорел день. Теперь Ган больше молчал и лишь задавал вопросы, а попытки Лэл расспрашивать про Землю обрывал коротким: «Позже!» Вскоре Ган и вовсе замолчал, принявшись за изучение архивов сообщений с новостных инфоканалов: перемены, произошедшие в его отсутствие за два круга, вызывали у него нехорошие предчувствия — родос устроили сопротивлению экономический коллапс, во многих областях и даже огромных округах, имевших управление лидерами-повстанцами, начались энергетические и информационные проблемы. Миллионы родос, прежде спокойно живших и трудившихся под покровительством опальных лидеров, внезапно проявили строптивость: стали закрывать предприятия, ликвидировать фермы и даже переезжать в районы, подконтрольные тирании, вывозя имущество, рабочих и выводя активы из экономических структур. В самых отдалённых областях и округах ситуация пока ещё не приняла масштабов бедствия, но в местах, где проходила формальная граница тирании и сопротивления, дела шли просто ужасающе: население оставляло свои дома и уходило в обе стороны от голода, неустройства и всеобщего падения уровня жизни. Десятки областей и округов почти обезлюдели, инфраструктура, лишённая энергетики, рушилась на глазах… Возобновились стычки вооружённых формирований, провоцируемые родос. Джирхатта медленно, но верно поднимала голову…

Уже затемно Ган отключил, наконец, инфоканал и лёг спать. Сай Д'Оро робко попыталась составить ему компанию, но была бесцеремонно изгнана под продолжительную тираду из земных нецензурных выражений. Наутро Лэл обнаружила Д'Ятта на кухне, где тот готовил какое-то невообразимое блюдо, параллельно вникая в новостные сводки. На нём так и красовались нелепые короткие штанишки, в которых тот вернулся с Земли… А новости тревожили: формальный лидер сопротивления, малолетняя Айя Сай Д'Элм, вновь призвала старых лидеров в свой город, не доверяя средствам связи. Родосы Элма, лояльные юной Сай, не стали делиться никакой информацией со своими торговыми партнёрами и что назревало теперь в логове повстанцев — выяснить так и не удалось.

Весь день Ган Саль Д'Ятт жадно впитывал поступающую информацию, временами уточнял некоторые вещи у Сай Д'Оро и Када Саль Л'Изз; снова возвращался к инфоканалам и негромко ругался на столь полюбившемся ему земном наречии. Вечером он даже не пошёл спать, чем сильно огорчил Сай Лэл, а под утро, почти обессиленный, Ган потребовал, чтобы ему реимплантировали сенсор-предсказатель. Д'Оро, так и не заманившая в свою целомудренную постель бешеного лидера и не узнавшая от него ровным счётом ничего о Земле, решительно потребовала от него, чтоб он поделился с ней хотя бы планами.

- Ган, воля твоя, тебе вернут пророка, но ты можешь хоть примерно сказать мне…

- Нет.

- Саль, я не лезу в твои дела, но результаты нашей общей работы... Пойми, мне, как исследователю космоса, просто необходима информация, привезённая тобой с Земли!

- Где этот ****** лекарь, Лэл?

Женщина с укором посмотрела на Д'Ятта и горестно вздохнула.

- Ну что мне с тобой делать? Как ты можешь не понимать всей важности…

- Это ты почему-то не понимаешь всей важности. Отправляйся на Землю сама, если тебе так надо, а у меня и здесь проблем накопилось сверх меры. Не хочешь на Землю? Так езжай на Луджани — я слыхал, тамошние головоногие творят чудеса со скучающими отдыхающими… ********, всё такое…

- Это опять по-русски?

- Нет. По-японски.

Айя Сай Д'Элм.

Древний Элм задыхался от жары. Современные и просто не очень старые районы, практически лишённые энергоснабжения, остались без охлаждающих здания приспособлений; их жители и сотрудники фирм — многочисленные плебес и родос, старались уходить в парки, к берегам искусственных водоёмов, на реку… Горожане, лишённые возможности даже просто работать на своих местах, часами прохлаждались в тени, забирались во все водоёмы; те же из них, кто не мог себе позволить праздность, оборудовали рабочие места в тоннелях подземных транспортных и прочих коммуникаций. Но даже после заката, пробираясь по раскалённым за день минералитовым тротуарам и магистралям в свои жилища, люди изнывали от небывалой жары: последствия применения климаторазрушающего оружия в ходе активной фазы Джирхатты и энергетическая блокада города, вышедшего из под контроля тирании, давали свои страшные плоды.

Старая часть Элма, построенная тысячи кругов назад на невысокой горе Элм, давшей название городу, страдала от этой беды меньше: древние строения с толстыми стенами из настоящего камня не пропускали палящих лучей, а горный ландшафт с лесными зарослями и множеством ручьёв, позволяли воздуху оставаться более-менее пригодным для нормального дыхания. В самом древнем здании, положившем начало городу ещё в незапамятные времена Первых, в просторном и уютном зале, в очередной раз собрались лидеры сопротивления. Их бесконечные прения и споры так и не привели к какому-то общему знаменателю и способ решения основной и главной для всех проблемы так и не был найден. Не то, чтоб лидеры тянули каждый на себя, не то, чтоб они пытались выгадать что-либо… Просто каждый из них видел решение по-своему, а общего лидера, что пришёл бы на смену погибшему в руинах дворца Первых Наставников, ныне исчезнувших с лица планеты, Роду Саль Д'Элм — так и не нашлось. Формально его место заняла внучка, юная Сай Айя, но никому и в голову не приходило принимать всерьёз девочку-подростка, даже не прошедшую инициации.

Айя, сидя в своём углу со стаканом фруктового сока, внимательно слушала разговоры всех этих взрослых дядь и тёть и с грустью понимала, что всё, предлагаемое ими — старые игры на новый лад; что почти никто из присутствующих не отдаёт себе отчёта в том, что даже если сопротивление каким-то чудом свергнет тиранию, ничего не изменится! В течение этих дней Айя несколько раз пыталась деликатно довести эту простую мысль до сознания лидеров. Сначала её просто вежливо проигнорировали, а потом — не поняли. Не поняли того, что нет смысла продолжать бороться именно с тиранией… Как и тирании нет никакого резона бороться с мятежниками! Эта крамола просто не рассматривалась в качестве предмета серьёзного обсуждения.

Допив сок, юная Д'Элм в очередной раз попросила внимания собрания. Большая часть присутствующих вежливо прекратили трёп и приготовились выпить стаканчик-другой, пока эта пигалица почирикает; часть самых упёртых — проигнорировали призыв и продолжили свои пустые препирательства…

- Саль Д'Окс, Саль Л'Рау, Сай Л'Ахт! Я просила внимания…

Старушка Л'Ахт испуганно заткнулась, прервав свои излияния о временах Первых; Д'Окс досадливо сморщился и потянулся за своим родовым кубком, который привёз с собой, чтоб тыкать в нос всем древностью своего рода. А вот Саль Л'Рау потерял выдержку и вскочил со своего ковра.

- И что нам вновь собирается поведать Сай соплячка?! Даже при всём моём уважении к этим стенам — не пойти б тебе, юная Айя, в куклы играть? После инициации вернёшься и мы, возможно, даже и послушаем тебя, успев отдохнуть от твоих глупостей!

Присутствующие загомонили, выражая кто согласие с лидером, кто пеняя ему на несдержанность. Айя кивнула и тоже поднялась со стула, вышла в середину собрания и подняла ладони, словно бы принимая совет.

- Замечание справедливо: я юна и не инициирована. Но! Для того, чтоб соблюсти формальности и, пробившись через шаговый слой мха на ваших мозгах, донести до вас простой смысл своих слов, я готова пройти инициацию прямо здесь и сейчас. Не падайте, Сай Л'Ахт, я не о том, что вам нарисовало ваше вульгарное воображение! Кто из присутствующих готов к поединку до падения?

Тишина была ей ответом. Лидеры переглядывались и мотали головами, переваривая услышанное. После долгой паузы подал голос самый старый по возрасту, Саль Д'Окс:

- Сай, ты отдаёшь себе отчёт в том, что сейчас рискуешь потерять полностью и навсегда то ничтожное уважение, которое имеешь, будучи Д'Элмом?

- Да, Саль Пью. Повторяю для особо способных и высокоинтеллектуальных: кто будет драться со мной на ножах?

Из кресла возле камина поднялся едва ли не самый сильный и крупный мужчина, Год Саль Л'Жере. Он безмолвно скинул лёгкие, практически декоративные латы со своего могучего торса и вынул из захвата на сапоге громадный тесак.

- Сай, позволь я быстро и несильно пораню тебя, ты приляжешь где не натоптано и закончим на этом: мне неприятно смотреть, как ты унижаешься, пытаясь изобразить то, чего из себя не представляешь…

Айя ударила по замкам своей совсем не игрушечной брони, скинула её на пол и вынула из ножен на пояснице свой клинок с поперечной рукоятью. Собрание невольно ахнуло, увидев её полуобнажённой, немногочисленные женщины ревниво подняли брови, получив столь наглядный и непрозрачный намёк на собственную непривлекательность...

- Прошу, Саль Год, не стесняйся. Поединок будет по правилам — до падения.

***

Два взмокших тела метались по залу уже почти пол-пата. Саль Год, сперва сдерживавший свою силу и не принимавший всерьёз соперника, получив несколько весьма чувствительных рассечений, перестал церемониться и уже начинал беситься. Айя прекрасно видела, что Л'Жере не тренировался в рукопашной несколько кругов как минимум — реакция подвела его с самого начала и она воспользовалась этим с максимальной выгодой, распластав ему сперва мышцы живота, а следом — разрезав правое плечо. Теперь трёхшаговый детина и рад был бы что-то сделать, но и нож не в той руке, и кровь льётся ручьём… А Айя продолжала плясать вокруг, доводя до белого каления неуязвимостью. Год, получив очередной удар сапогом прямо в физиономию, непроизвольно вскинул к лицу единственную подвижную руку и клинок девушки вонзился ему меж рёбер, проткнув лёгкое. Л'Жере взревел и с широким замахом ножа ринулся в атаку; девушка, стерев с грудей капельки чужой крови и вытерев ладошку о бронештаны, перехватила клинок в левую руку, шагнула чуть вправо и нырнула под тушу Саль Года. Тот споткнулся и грузно рухнул на пол под стон разочарования присутствующих… Айя, пробежав в согнутой позе ещё пару шагов, остановилась, выпрямилась и огляделась в поисках невесть куда улетевших во время поединка доспехов. Она стояла, прикрыв ладошками груди и крутила головой, ища пропажу. Лицо её не выражало при этом абсолютно ничего, кроме досады. Сай Дью, незаметно вошедшая в зал во время схватки и исподтишка наблюдавшая, подхватила портативный медбокс и поспешила к раненому. Старая Эри Сай Л'Ахт, оторвав от кресла свой тощий зад, подобрала доспехи хозяйки дома, тщательно протёрла их рукавом и с поклоном подала Айе. Девушка оделась и поспешила на помощь своей наставнице — та никак не могла перевернуть тяжеленное тело, из спины которого торчал кончик её клинка. В полной тишине две женщины наконец-то перевернули Саль Года кверху лицом; Сай Дью первым делом обрызгала зияющие раны из баллончика и принялась сшивать их с помощью скобострела. Сай Д'Элм, настроив портативный анестоблок и убедившись, что дальше лекарь управится самостоятельно, вернулась к своему стулу и вновь попросила внимания присутствующих.

- Вернёмся к нашим проблемам. Готовы слушать?

Пью Саль Д'Окс откашлялся и проговорил:

- Выслушаем нового лидера! Говори, Айя Сай Д'Элм, равная.

- Буду краткой: наш враг — не тирания. Наша война — не с лидерами противника. Мы все — лидеры сопротивления и тирании — должны поставить на место родос. Потому, что враг у нас один: торгаши.

Ган и Айя.

Д'Ятт ненавидел свой замок и потому жил всегда в Ятт-дроу — простом загородном доме, выстроенном Весом Саль Д'Ятт, пра-прадедом. Старый Вес скончался перед Джирджатхой, самой нелепой и скоротечной кампанией, какую только помнил мир: двадцать три дня стороны обменивались ракетно-бомбовыми ударами и применяли самые немыслимые космические, климатические и тектонические виды оружия. И тридцать кругов после того мир поднимался из руин… Никто не победил в той войне. Проиграли — все.

Дед Гана, Дже Саль Д'Ятт, умерший за год до Джиршмукты, даже и не помнил той войны, он тихо и спокойно прожил свою жизнь в дроу, растя своих детей, готовя их к достойной жизни в спокойном мире. Все пятеро его отпрысков, две дочери и три сына, имели гуманитарное образование и мирные профессии. Отец Гана, Нун, учёный-историк, по сей день живущий и работающий в Ятте, принимал участие в Джиршмукте в качестве советника и пророка: он самый первый из лидеров тирании имплантировал сенсор-предсказатель…

Сам же Ган, имевший до прошлой кампании сугубо мирную профессию, с первых дней Джиршмукты воевал в качестве полевого лидера. Пройдя сквозь тот одиннадцатикруговый ад, он так и не смог больше вернуться к мирному труду и остался на военной службе. Его довоенный и боевой опыт высоко ценили верховоды; лидеры-командиры уважали и считали за честь быть под его командой. И с началом Джирхатты Ган Саль Д'Ятт стал неоспоримым лидером армии тирании, центральным полевым стратегом, непререкаемым авторитетом как для подчинённых, так и для верховодов... Его способность верно выбрать тактику и соотнести её с прогнозами сенсор-предсказателя, позволяли воевать практически без потерь в живой силе и технике. А это ценилось родос-верховодами весьма высоко и они не скупились на почести и награды, щедро одаряя лидера званиями и знаками отличия.

Вернувшись из ссылки, опальный лидер первым делом вернул на место имплантант; как только вызывающая зуд пластина заняла своё место под скальпом и зажила кожа, Ган покинул центр космической дальразведки и на ближайшей военной базе отобрал у недорослых плебес командирский неборез. Обругав всеми словами и надавав оплеух пытавшимся помешать ему солдатам, Д'Ятт втиснул свою немаленькую тушу в тесную кабину и послал машину вверх с таким ускорением, что видавшие виды пилоты лишь охнули, провожая угонщика завистливыми взглядами.

На заднем дворе Ятт-дроу Ган с хрустом вогнал опоры небореза в песок и выпрыгнул из этого летучего недоразумения на землю. Войдя в родной дом, он прежде всего почесал темя и направился в санузел: после двух кругов земной диеты потроха саботировали привычные с детства продукты… Закончив свои дела, Ган взял на кухне вина и направился в гостиную, не переставая дивиться низкому потолку и крошечной мебели. Включив инфоканал, он завалился на ложе, хорошенько отпил из кувшина и расслабился. Едва ли не впервые за все последние круги войн, ссылки и заточения в космоцентре… Мир и покой.

***

Айя, выкинув из воронки световод, разглядывала позиции штурмовиков в монокле. Окопались те в спешке — разрушенные вакуумными снарядами и выжженые термогазом укрепления оплавленными кочками возвышались над растерзанной землёй…

- Что, шурьи дети, не привыкли воевать без энергоподдержки? Паршиво без пузырей? В латах бегать не можете, твари? — тихо шептала она, запоминая, в каких местах шлемы штурмовиков сильнее всего торчат из неглубоких траншей. Закончив осмотр, Сай Д'Элм втянула световод и отключила монокль. Проверила крепление оптокабелей на запястьях и откинула защитные колпачки, вынула пиропатрон и запустила в небо ракетку, подавая сигнал к атаке. Долю мгновения понаблюдала за её полётом, поднялась в рост и, сжав кулаки, принялась рассылать лазерные импульсы в намеченные цели. Оптокабели моментально раскалились, нагрели наручи и Айя уловила запах гари даже под шлемом. Ребята из её группы рванули вперёд, сминая слабое сопротивление штурмовиков и охраны, деморализованных столь невидано точным огнём с такой неожиданно близкой к их позициям точки. Стремительная и сокрушительная атака повстанцев смела сопротивление и группа легко проникла на очередной объект диверсии, осталось расставить химико-термические заряды и активировать детонаторы…

Айя плюхнулась на задницу в своей воронке и принялась с шипением и руганью отстёгивать браслеты оптокабелей, жгущих ей руки. Через некоторое время к ней свалился Сахруб Хаха, взрослый родос, руководивший минированием объекта.

- Готово, Сай, можно уходить.

- Потери?

- Дизри убит, Пестех ранен в руку, лазером… Ухпа сел жопой на шипы — парни вытаскивают…

- Всё?

- Да, Сай!

- У тебя кровь из-под шлема течёт, Сахруб.

Мужчина откинул визор и повернулся лицом к лидеру.

- Это из носа, Сай, от волнения. У меня так часто… Стоит даже просто поругаться с женой и сразу течь начинает.

Айя вынула из нагрудного отсека пару гигиенических тампонов и подала бойцу.

- Сай, не надо… Ребята засмеют!

- Бери, сказано! И не сметь возражать! Будут ржать — скажешь мне. Я им полные задницы таких навставляю… Всё, время сбора вышло, отходим и подрывай этот лабаз к шурьей матери.

***

На второй день в дроу пришёл отец. Они поговорили на нейтральные темы, Саль Нун поинтересовался планами сына и, услыхав в ответ тираду на неизвестном языке, попрощался, не оставшись даже поужинать. На третий день на связь вышел Палай Вюшт, верховный аналитик армии тирании.

- Саль Д'Ятт, тирания нуждается в твоём опыте…

- Э-э-э… Подожди, сейчас попробую перевести… Оральное совокупление твоей тирании, гомосексуальное — тебе и полный мешок шурей в задницы вам обоим. Доходчиво получилось?

- Саль… Не уверен, что ты отдаёшь отчёт…

- Так и заткнись, родос, если не уверен! Ещё раз посмеешь меня побеспокоить — пожалеешь, что твоя мать аборт не сделала. Исчезни!

На пятые сутки безделья, пьянства и обжорства Ган удостоился визита Лэл Сай Д'Оро. Эта женщина если и не годилась ему в матери, то уж и юной её назвать было бы опрометчивостью. Потеряв сон и покой от мысли, что с таким трудом добытые сведения о Земле могут бесследно исчезнуть, Сай Лэл решила выдавить их из непокорного лидера хоть бы и собственным весом… Д'Ятт лежал на спине и с усмешкой наблюдал, как эта щуплая дама со слегка обвисшей грудью неумело, с кряхтением и шипением пытается угнездиться на нём. Д'Оро, никогда не имевшая дела с мужчинами в интимной сфере, получившая всю информацию об этом из доступных источников, старательно, сосредоточенно пыталась прицелиться нужным местом к насесту. Получалось это у неё неважненько, Ган уже начинал подрагивать от разбиравшего его смеха, а сама Лэл, раскрасневшаяся и растрёпанная, сдувая прядки волос, липнущие к лицу, была уже близка к истерике. Устав и психологически измучившись, она сдалась, села на бёдра мужчины и опустила руки.

- Ган. Прояви сострадание, скажи — что я делаю не так?

- Всё. Начиная с того, что пытаешься заниматься тем, про что и понятия не имеешь, причём в самой неудобной позиции.

Лэл, обеими руками откинув волосы назад и прижав их руками, посмотрела вниз, на так и не вошедший в неё орган. Потом перевела взгляд на лицо партнёра и спросила:

- Так ты мне поможешь или так и будешь смотреть, как я мучаюсь?

- Буду смотреть. Забавно же! — Ган поднял с пола кувшин с домашним вином, сделал пару глотков и протянул его Лэл. — Будешь?

Та отрицательно мотнула головой и снова воззрилась на непокорный предмет.

- Саль, ну что надо сделать, чтоб оно проникло куда положено? И вообще — что ты за мужчина, если мне приходится так мучиться для твоего же удовольствия?!

Д'Ятт отхлебнул ещё вина и поставил кувшин обратно. Промокнул губы уголком простыни и буркнул:

- Ага… Ты пытаешься от меня чего-то добиться, а я тебе ещё и помогать должен?..

Женщина вздохнула, поднялась на колени и, ухватив свою посадочную площадку пальцами и тщательно прицелившись, начала придвигать мишень к стреле. Стрела упрямо не хотела попадать в нужную цель и почему-то вонзилась совсем не туда, куда следовало!

- Ай!

Ган рассмеялся в голос и с деланым смирением проговорил:

- Ладно, можешь и туда. Мне без разницы, если честно.

Лэл поднялась, в сороковой раз внимательно ощупала свою промежность и с задумчивым лицом, не убирая руки, снова присела, наводя стрелу на собственный средний палец, указывающий прямо в центр мишени. Казалось, что её усердие вот-вот будет вознаграждено, но стоило женщине убрать руки из-под себя и чуть надавить телом вниз, как строптивый снаряд вновь ворвался к ней не в ту дверь…

- Да провалиться… — со стоном выдавила она и рухнула на Гана плашмя, пребольно придавив при этом правую грудь. Лэл расплакалась, скатилась набок и, не удержавшись на краю ложа, с грохотом рухнула на пол… Ган, заливаясь счастливым смехом, повернулся к ней и, едва дыша, спросил:

- Цела?

Д'Оро, потирая ушибленные места, сквозь слёзы выдавила:

- Цела…

- Выпивка моя цела, спрашиваю?! Выгоню, если разлила!

***

Их окружили в Уле, брошенном городке на рубеже зон влияния. Прежде тут работала энергостанция, но экономические санкции тирании привели к полной выработке топлива и остановке генераторов… Население, оставшееся без работы, энергоснабжения и финансирования, покинуло это место, разойдясь в разные стороны — кто к тирании, кто к сопротивлению, а кто и просто в нейтральные зоны, прочь от политики и голода. И теперь, в этом пустом городе-призраке, отряд Айи держал оборону от превосходящих сил штурмовиков. Не имея ни продовольствия, ни боеприпасов, ни связи, повстанцы заперлись в конце концов в главном корпусе станции, способном выдержать прямое попадание боеголовки баллистической ракеты. Штурмовики, расположившиеся по периметру, неспешно выстроили удобные и надёжные укрепления, подтянули тяжёлое оружие и принялись ждать… Они не могли прекратить подачу воды — это было бы слишком трудоёмко и заняло немало времени, но голод и отсутствие медикаментов рано или поздно должны были или выгнать мятежников наружу, или прикончить их внутри. Был ещё вариант с отравляющими газами, но их тоже пришлось бы перебрасывать издалека, да и получить санкцию на применение — та ещё задача…

А отряд Сай Айи, меж тем ни сдаваться, ни тем более помирать не планировал: в подземном убежище, положенном при таком объекте просто здравым смыслом, нашлось достаточно большое количество продуктов длительного хранения и портативный медпост… Маясь от вынужденного безделья, бойцы периодически поднимались на крышу и оттуда подшибали потерявших бдительность штурмовиков. Причём мятежники никогда не зарывались: сняв часового или просто появившегося не в том месте и не в то время противника, они немедленно возвращались внутрь и несколько суток не возобновляли вылазок. Сай Д'Элм строго следила за тем, чтобы эти акции проводились в порядке живой очереди и не повторялись по методу исполнения. Не имея возможности изучить обстановку иначе, она периодически выбиралась наверх сама и просто смотрела и слушала, горько сожалея, что никто в их отряде не имеет сенсора-предсказателя…

В один из невыносимо-длинных дней Айя вышла через специально оборудованный коридор в пультовую, чтобы осмотреться и там нашла Сахруба. И едва ли не впервые в жизни завела разговор с ним не как с подчинённым или родосом, а как с равным. Они сидели в пультовой, устроившись в удобных креслах операторов и негромко, неспешно беседовали, попивая свежесваренный бат.

- Хаха, нос не беспокоит?

- Нет, Сай, благодарю.

- Ой, да брось ты Сайкать! По имени зови, что ли?

- Хорошо, Сай… йя.

Они оба улыбнулись и уткнулись в свои кружки.

- Тебе кругов пятьдесят, а, Сахруб? Или больше?

- Нет! Сорок четыре… Это я на свету просто обгорел, поэтому и выгляжу старше.

- Раньше на воздухе подолгу не бывал?

- Я же экономист, Айя. Всю жизнь в этой сфере, начинал простым клерком. Вот такой, как ты был — молоденький…

Оба помолчали, почти синхронно отпили по глоточку бата и разом захотели что-то сказать, оба осеклись и рассмеялись.

- Я попросить хотела, Хаха. Расскажи что-нибудь? Хоть вот про жизнь свою, что ли, про работу, про семью… Расскажи?

Родос задумчиво посмотрел внутрь кружки, сделал глоточек и заговорил:

- Жизнь, говоришь? Да что это за жизнь-то?.. Я вот на войну сбежал от той жизни. Сдохнуть лучше и честнее, чем так жить.

- Почему?!

- Суди сама, Айя… Нас у отца восемь душ было. Все девочки и я — последний. Думаешь, мне обрадовались и баловали?.. Нет! Просто ещё один рот в семье, где и так жрать не всегда хватало. Да, мы получали помощь от городских, от столицы… И всё равно, как бы там ни было — мы жили трудно. Старшая сестра пошла учиться за казённый счёт, остальным — только основы… Нанять наставника, хоть одного, хоть даже из плебес — отец не мог. Они так и по сей день — старшая при должности, а остальные шестеро — на самых низких уровнях, ни одна не поднялась…

- А ты? Ты же экономист! Как ты поднялся? — Айя отставила кружку с остывшим батом и притянула к груди правое колено, сцепив под ним руки.

- Да как… С малолетства торчал с отцом на работе. Когда малость подрос — кругов пять, наверное, было, он меня усадил за машину старую, показал, как в символы пальцами попадать и запустил какую-то примитивную тестовую программу. Мать-то дома сидела, сестёр пасла, хозяйство там какое-никакое… А отец вот так помогал ей — брал меня с собой. В перерыв кормил чем-то немного, обучал понемножку чтению и снова сажал за машину. К тому времени, как мне в учёбу идти, я с отцовой помощью уже готов был тесты по основам пройти. И прошёл, в восемь кругов, когда других только буквам учить начинают!

В голосе Сахруба слышалась гордость, он допил свой совсем уже остывший бат и отставил кружку. Немного помолчал и спросил вдруг:

- Вот ты, Айя, ты когда читать начала?

Девушка погрустнела и опустила глаза…

- Сахруб, это немного неловко… Но я — лидер. Нас нельзя сравнивать. Я читаю с трёх кругов… И с того же возраста владею интелмашинами.

Мужчина удивлённо округлил глаза и присвистнул.

- Вот как… Ну так — да, конечно… Но, Айя, понимаешь, для простого родос я был очень-очень способным! Словом, отец как-то смог договориться, чтоб на сэкономленные казённые меня направили на продолжение учёбы, а не на основы. И я в восемь кругов пошёл в учёбу с подростками, они кто на пять, а кто и на шесть кругов старше были! Тебе сейчас сколько, Айя?

- Только-только пятнадцать.

- Вот! А со мной в один круг пошёл плебес из состоятельных, ему шестнадцать было!

- Так, подожди… С учёбой всё ясно. А как ты клерком стал? Отец помог?

- Нет, Айя… Сестру мою, не старшую, а вторую по возрасту… Словом, чтоб замять скандал, меня и взяли клерком. Папаша того родос, что сестру… Он так с моими родителями договорился. Она же меня всего на полтора круга старше.

- Ой, небо… Я подумала — вторая после старшей!

- Нет. После меня вторая. Вот так я в твои годы и стал сперва клерком… И так, считай, чуть не тридцать кругов и обманывал людей на благо фирмы. И чем изощрённее обманывал — тем выше поднимался. Перед войной я уже такие суммы уводил от казённого облога, что и назвать страшно… А как эта кампания началась — бросил всё и ушёл к твоему деду. Первое время в советниках был, а как мои все данные потеряли актуальность — пошёл полевым бойцом… А до этого я на воздухе, считай и не работал никогда!

- Да, невесело. — Айя дотянулась до кружки допила свой бат. — А я вот в экономике… Не очень как-то.

- Знаешь, что я скажу… Лучше я буду массу взрывчатки рассчитывать, чем заниматься тем, чем до войны занимался. От этого вреда меньше, честное слово.

- Скажи, Сахруб, а ты веришь, что нет смысла в противостоянии тирании и сопротивления?

Мужчина грустно усмехнулся и подтёр капельку выбежавшей из носа крови.

- Я в это не верю, девочка. Я это знаю с абсолютной достоверностью. — Он посмотрел на кровь на своём пальце и перевёл взгляд прямо в глаза лидера. — Потому, что это я и такие, как я — враги и тирании, и сопротивления! Вам друг с другом делить нечего. Это мы вас убеждаем в обратном…

Окончание следует.

Похожие статьи:

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → По ту сторону двери