№62 Модификатор
Модификатор
Объяснена способность мозга к предвидению.
Нейробиологи из Французского института здоровья
и медицинских исследований (INSERM) выяснили,
что мозг предвидит столкновение с новой для себя ситуацией,
создавая особый вид нейронной сети,
которая является «готовой» к любому повороту событий…
(https://news.mail.ru/society/26086321/)
Иногда меня посещают мысли, что многое в моей жизни происходило и происходит не случайно.
Хотя, не иногда. Меня постоянно посещают эти мысли. Они приходят откуда-то извне. Это сложно объяснить, но остроту приближающегося события - происшествия, неожиданной встречи с человеком, которого я давно не видел, потери авторучки, опоздания нужного автобуса…сотен и тысяч различных мелочей, из осколков которых складывается мое существование в этом мире, я всегда чувствовал заранее.
События приближаются…события приходят снаружи. Они неотвратимо надвигаются, тяжко нависая надо мною. Я практически ощущаю их близость физически, мне становится душно, пульс учащается, спина становится влажной и холодной. В такие моменты я думаю, успел ли я сделать правильный выбор, или у меня его просто не было? До последнего времени я отчетливо верил в этот шанс, верил, что могу управлять своей жизнью так, как мне заблагорассудится.
Видимо, я все-таки где-то ошибся, устало, но жадно, вглядываясь за горизонт событий, их бесконечных вариаций и возможностей. Возможно это все самообман.
Вся жизнь моя самообман…или нет?
Загадочная цепь, на первый взгляд, не взаимосвязанных встреч и решений, привела к фатальному исходу.
И вот теперь я сижу…и думаю…
Да уж, вот теперь-то мне есть о чем подумать…
Я сижу на скамье в парке, хотя в такой жаркий и погожий день мне определенно следовало оставаться в конторе. Я не должен был сюда приходить. Мне следовало принять каждодневный бой - сражение с нашими клиентами, пронзающую пикировку взглядов, бритвенно-острые порезы аргументов и обезоруживающие беспощадные удары заранее подготовленных, ждущих своего момента в резерве, бумаг с круглыми жерновами печатей. Такая мельница, будьте любезны, перемелет любого, даже самого отважного, воина в броне и в придачу с боевым конем, которого попозже отправят на колбасу.
Я всегда старался понять, что приводит их к нам. Вернее, почему они оказались вместе в это время, в этом городе, в этом здании и говорят со мной, облаченным в светло-серый костюм, кремовую рубашку и стильный узкий фиолетовый галстук, как и по какой странной случайности совпало такое чудовищное количество факторов?
Кто я такой? Почему я живу в этом городе? Почему я работаю здесь, именно в этой конторе? И наконец, почему я выбрал именно этот галстук?
Дело в том, что я знаю ответы на все эти вопросы, и знаю их благодаря Полине.
С ее помощью за последние почти тридцать лет я узнал себя гораздо лучше. Я точно знаю, что мне необходимо делать, какие решения принимать. Начиная с непростого решения, что же съесть на завтрак, заканчивая выбором изрядно надоевшего галстука.
Теперь мне слегка за сорок, мои волосы уже тронула седина, и я выгляжу нездоровым и уставшим.
Я сижу в парке и смотрю на мои запылившиеся ботинки. Там, глубоко… в уголке, у стыка подошвы забился песок…несколько песчинок: желтые, белые и немного черных. Скамья жесткая, но мне удобно, спокойно и хорошо. Вот так, не торопясь, проживая день за днем, соблюдая несложный ритуал утреннего туалета, наблюдая череду дневных событий и отходя ко сну, я подобрался к апофеозу своей жизни.
Неподалеку, на детской площадке раздается смех. Его выдают всем желающим большими и горячими порциями.
Вот где море песка. Там, в песочнице, и у подножия горки тоже. Я хорошо помню этот песок. Какой он теплый, прекрасный, шелестящий, хрупкий и в то же время из него можно возвести города. Пускай маленькие, но для маленького человека большие города. Титанические города. Города - руины. Города - мегаполисы. Города - столицы и города -провинции. Я даже пробовал его на вкус. Хрустящий вкус детства - это вкус песка из твоей песочницы.
В те дни, и в самом деле, меня больше всего волновал этот песок. Поэтому я не помнил нашу первую с Полиной встречу. Потом, много лет спустя, сидя прохладным октябрьском вечером на отжившей свое время промятой обтянутой полинявшей грязно-розовой тканью тахте, и обняв своими изящными руками чашку уютно-горячего кофе, она, не скрывая своей нежной полуулыбки, рассказывала мне, как я возводил свои архитектурные шедевры на одном квадратном метре, огороженном бледно-зелеными досками.
Кто бы мог подумать, что качество сосредоточенно выпекаемых куличиков станет одним из решающих факторов принятия Полиной поворотного решения, изменившего всю мою дальнейшую жизнь?
Но этот песок… он запомнился сильнее всего.
Вторая наша с Полиной встреча состоялась гораздо позже.
Мне было семнадцать. Летние каникулы подходили к концу, и я шел по пыльным улицам моего города, где я прожил почти всю свою короткую жизнь. Так или иначе, с недавних пор, я чуть меньше беспокоился о нескончаемом потоке своих вопросов. И причиной тому была Машка. Машка девчонка из параллели.
И вот я шел к ней на свидание. Я очень боялся опоздать, и еще боялся, что она не придет. Я боялся ее. И она мне нравилась. Фонтанчик - это такой центр, средоточие отношений мужчины и женщины нашего города. Все влюбленные назначают свидание «…у фонтанчика».
Увидев уходящий вправо и вверх переулок, я решил сократить свой путь. Я никогда раньше здесь не ходил. То была глухая часть города с расселенными деревянными домами-гнилухами, где время от времени терлась всякая шпана. Туда даже машины не заезжали - этот короткий участок дороги был усеян ямами. По обеим его сторонам росли неопиленные старые тополи. Их корни приподнялись из земли, нарушив целостность асфальтового покрытия - так на малом участке этого бесконечного фронта войны с человеком природа побеждала. Чуть дальше зиял черным глазом неприкрытый канализационный люк. Фонарей по близости не было, и я подумал, что ночью добропорядочный гражданин под градусом запросто может здесь найти конец своего существования.
Сознание того, что что-то происходит неправильно, появилось у меня сразу же. Здесь палило солнце и было очень тихо. Я уже не слышал шума проезжавших сзади автомобилей. Я будто оглох. В нос ударил пряный запах травы, и тут краем глаза я увидел маленькие, крашенные бледно-голубой, уже прилично выгоревшей и хорошо мне знакомой, краской воротца. Не высокие ворота, и не калитку, а именно воротца, доходившие мне до ключиц.
За воротцами был двор, скрывавшийся под навесом из дикого винограда. На импровизированной веранде стоял стол на металлических ножках с пластиковой голубой столешницей, испещренной трещинами, по бокам которого были ввинчены прямо в доски деревянного настила два старых широких троллейбусных сиденья с лопнувшей коричневой кожей.
Тогда я понял, что вернулся…Меня пронзило безжалостное и острое как нож чувство узнавания. Это было мое детство. Оно рвалось сквозь меня наружу, рвалось сквозь время. По моему телу побежали мурашки. И, не смотря на душную городскую жару, мне стало очень-очень холодно.
-
Привет, я - Полина, - раздался голос из-за спины.
Я вздрогнул и резко обернулся.
-
Здрасте, вы живете здесь?
-
Вообще-то я в гостях. Ну что ты какой напуганный, я тетя Полина, мы уже встречались. Вы с мамой все еще на Вишневой живете? - внимательный взгляд карих глаз, она была хороша собой, и в то же время на ее лице я не мог прочесть ни одной эмоции.
-
Да…
-
Ты так и будешь стоять или зайдешь? - она взялась за ручку и повернула ее. Ржаво щелкнул замок, петли, скрипя, подались, и я четко и ясно понял по звуку, что эти двери не открывали очень давно.
-
Вы меня простите, но я спешу.
-
Нет… и нет, - мягко улыбается. - Теперь ты никуда не спешишь, тебе туда не надо, и родителям тоже говорить ничего не надо. Садись, сейчас чаю принесу, - она исчезла в доме.
Я тихо опустился на сиденье, не в силах понять, что со мною происходит. Какая-то странная тяжесть тянула меня вниз. Я почувствовал сильную усталость, и у меня закружилась голова.
-
О-о-о, как побледнел, - качая головой. - Пей, только осторожно - горячо.
Она налила чай из электрочайника в тонкую фарфоровую чашку с розовыми цветами и золочеными завитушками.
Я пил и смотрел. Смотрел на нее глазами. Смотрел и никак не мог понять, кто она?
Я ясно видел схваченное узким красным пояском на ее талии белое летнее платье, по которому редко и небрежно были разбросаны небольшие красные цветочки. У нее были правильные и тонкие черты лица, темные волосы были забраны на затылке в пучок. Да, пожалуй, она красива. Но сколько ей лет? Двадцать три? Двадцать восемь?
Чай оказался крепким, и ясность ума начала ко мне возвращаться.
-
Полина, вы только не обижайтесь, но мне действительно пора, - решительно оставив чашку. - Спасибо за чай.
-
Пожалуйста. Но ты сейчас никуда не пойдешь. Твоя Машка тебя не ждет. Ты же не хочешь прийти туда и быть разочарованным, правда?
-
Что? Вы знаете Машу?
-
Послушай, я много чего знаю, например, если завтра ты в 18 часов 25 минут приедешь в порт, ты сможешь увидеть ее, гуляющую с соседом. И да, его зовут Дима. И да, они встречаются уже две недели.
-
Откуда вы знаете? Вы что, ее мама?
Это походило на какой-то идиотский развод. Вот сейчас я должен засмеяться, но отчего-то мне стало совсем не смешно. Липкий страх накрыл меня с головой. Кто эта женщина? И то ей от меня надо?
Я хотел было встать.
-
Да посиди ты, разговор будет долгим. Послушай. И послушай меня внимательно, успех нашего общения и его исход, а еще очень многие важные вещи зависят сейчас во многом от твоего доверия, - смотрит внимательно в мои глаза. - Тебе понятно?
-
Не совсем. Что вам нужно от меня? Кто вы, и зачем лезете в мою жизнь? Вы что, следите за мной?
-
Можно сказать и так. Может я и в самом деле слежу? Знаешь ли, работа у меня такая.
-
Вы что, из милиции?
-
Нет. Это гораздо сложнее. Я хочу предложить тебе работу.
-
Послушайте, если вы так пристально за мной следили, то думаю, вы успели заметить, что я только в институт поступаю.
-
А ты не беспокойся, я заметила. Ты-то мне и нужен. Кем ты решил быть?
-
Журналистом.
-
Это бред, - рассмеялась.
-
А по-моему - это не ваше дело, - схамил я.
-
Ой, да ладно. Ты еще не представляешь себе, какой тебе выпал шанс.
-
Ой, и какой же? - злая ирония.
-
Ты можешь изменить все.
-
Что все?
-
Все. Это значит все. Все абсолютно.
-
В смысле, как вы с железками фокусы показывать?
-
Можно сказать и так, только гораздо масштабнее. Но тебе для этого придется значительно поменять свою жизнь. Правда только в некоторых аспектах, - она сделала паузу, - хотя именно в этом и заключается искусство выбора кандидата - минимизировать его дискомфорт от вступления в должность.
-
А что это за работа такая? Что делать надо?
-
Твоя должность называется Модификатор, - снова пауза, - это просто. Я - Детектор, ты - Модификатор.
-
Чем занимается ваша фирма?
-
Фирма, - опять улыбка, - я не работаю на фирму, в том понимании, как понимаешь это ты. В мои обязанности входит определение…детекция точки невозврата и подбор соответствующего модификатора. Я выбрала тебя.
-
Кто вы? - вот сейчас мне стало реально не по себе.
-
Я прибыла издалека. Я не здешняя. Как хочешь назови - чужая, пришелец, инопланетянка…суть от этого не поменяется. Возраст моего народа пятнадцать миллиардов ваших земных лет. Мы находимся на ином уровне развития, настолько высоком, что научились управлять, не только ядерной реакцией и космическими кораблями, но и природой вещей. Нам очень нравилось менять окружающий мир. Это приносило ни с чем не сравнимое удовольствие и удовлетворение нашего тщеславия. Ты знаешь, мы так этим увлеклись, что сначала даже не заметили, к каким катастрофическим последствиям стали приводить наши изыскания. Потом мы поняли, что за всесилием приходит ответственность. Ответственность за наши поступки, дела и мысли. Мы поняли, что от наших действий зависит ход развития нашей цивилизации.
Я слушал ее молча и сам не верил своим ушам. Сознание отказывалось понимать, почему это происходит именно со мной. У меня было чувство, что я схожу с ума.
-
Позже мы открыли новые источники энергии, а затем и множество обитаемых миров. После нескольких неудачных попыток контакта, приведших к гибельным и необратимым последствиям для этих цивилизаций, наши лидеры приняли ряд правил, которые теперь мы все соблюдаем.
Во-первых, мы не вмешиваемся в ход развития цивилизации, по-крайней мере самостоятельно. Во-вторых, мы подробно изучаем открываемые нами миры, внедряемся в них, живем среди туземцев, изучаем их культуру, историю, оцениваем научный потенциал. В момент достижения определенного стечения обстоятельств, приводящих к качественному рывку в развитии цивилизации, мы обращаемся к одному или нескольким индивидам, способным оказать прямое или опосредованное влияние на развитие событий, но мы не вмешиваемся сами. Все решения они принимают самостоятельно, а мы лишь рассказываем им о последствиях, которые повлекут их действия. Их мы называем модификаторами, а такие как я - детекторы, занимаются подбором таких модификаторов. Это непростая задача. Вершиной искусства детектора является подбор такого единственного модификатора, который принимает лишь опосредованное участие в событиях. То есть не является непосредственным участником великих свершений и открытий, которые сделает его народ, а лишь дает необратимый толчок цепочке вероятностных событий, оказывающих решающее влияние на научно-технический прогресс, и последующий успешный контакт, пускай и через долгий срок, с нашей цивилизацией. Но он должен принять решение самостоятельно. И знаешь, есть такие, которые отказываются. Их пугает ответственность за свои поступки. Ответственность не перед законом или своим народом, ведь никто и никогда не узнает, об их незаметном вмешательстве, а перед своей совестью. Надо признать, что бывали и случаи шантажа или другого недобросовестного поведения очень перспективных модификаторов. И нам приходилось прекращать с ними любые контакты, искать альтернативу или покидать их мир на время, пока не родится подходящий экземпляр. Поэтому на детекторе и лежит очень большая ответственность. Ведь правильно подобранный модификатор дает качественный рост, а неправильно - может задержать развитие своего мира на тысячелетия.
-
Ну же? Спроси меня о чем-нибудь, - ее мягкая улыбка в очередной раз очаровала меня, и я понял, что хочу лучше узнать эту женщину.
Что странно, мое чувство опасности теперь притупилось, и я сказал:
-
Ты уже сделала свой выбор? Нууу, твой модификатор - это я?
-
Да. Но не мой. А модификатор твоего мира. Приняв, мое предложение, ты навсегда изменишь ход развития человечества. Шагнув на качественно новый уровень управления энергией, открыв новые ее источники и принципы управления, со временем вы сможете выйти с нами на осознанный и добровольный контакт. Именно осознанный и добровольный контакт является третьим принципом, неукоснительно соблюдаемым детекторами. И только поэтому ты пришел сюда сам. Ведь тебя никто не заставлял ждать нашей встречи два года, идти сюда, лезть под забором и до сих пор не убежать? Ну что ты молчишь, не заставлял же?
-
Не заставлял, - покраснел я, - просто вы меня в ступор вводите.
-
А представляешь, как страшно вмешиваться в жизнь целого вида?
-
Зачем вы сделали это? Я не обладаю никакими уникальными знаниями или телепатией.
-
У-у-у-у, только не впадай в отрицание… Ты - именно тот, кто мне нужен. Ты - модификатор. Я никогда не ошибалась, не ошибусь и теперь. И да, извини, ты до сих пор на меня сердишься. Я знаю это из-за девушки и твоего пса, но поверь мне, это бы произошло все равно. Я не вмешивалась в их судьбу, просто приподняла перед тобой полог вероятности событий. И давай уже на ты, хорошо? Мне не комфортно, когда ты мне «выкаешь».
-
Вы… ладно… ты, Полина не обижайся, но я не могу отделаться от той мысли, что ты меня дурачишь что-ли… или издеваешься, или все это розыгрыш, или реалити-шоу какое-то идиотское.
-
Да. Не легко муравью понять, что за рекой есть еще три муравейника, два термитника и большая горилла…
Она взяла меня за руку.
-
Хочешь я расскажу тебе, как я просчитываю вероятности? Ведь тебя всегда волновали вопросы, почему то или иное событие, происходящее с тобой, случается именно так, как случается и никак не по-другому?
-
Вы что, копались в моей голове? Вы похищали меня? Стирали память?
-
Нет, что ты. Но я многое о тебе знаю: о том, как ты мыслишь, что тебя волнует, а теперь и то, как ты ведешь себя в стрессовых ситуациях. Именно поэтому я тебя и выбрала. Но не только поэтому. Совпало очень многое: дата твоего рождения, город, запуск рекламной кампании нового газированного напитка «Кугуар»…на перечисление всех факторов на вашем языке у меня уйдет чуть-более двадцати лет. А если кратко - я нахожусь на другой ступени эволюционного развития. И могу анализировать последствия тех или иных событий. Для тебя - я предвижу будущее, хотя на самом деле это не так, просто я могу анализировать огромное количество информации, оценивать риски и приходить к соответствующим выводам. Я могу управлять энергией и материей. Та форма, которую я приняла, мое тело, мой облик, тембр голоса, которое оказывают такое влияние на тебя, отличается от мне привычной. Хотя я и сама уже не знаю, какая из форм мне больше нравится. Я уже слишком долго занимаюсь своим ремеслом, проживая сотни жизней на разных планетах, в разных мирах.
-
Полина, сколько тебе лет?
-
Мальчишка, - разочарованный вздох. - Что за бестактный вопрос? Ну шучу-шучу. Мне 1253 земных года, и это не предел. Когда-нибудь и вы сможете жить дольше. Человек эволюционирует, об этом свидетельствуют исследования ваших ученых-нейробиологов. Уже сейчас мозг отдельных индивидов может создавать определенные сети нейронов, способные просчитывать вероятности, так устроен и твой мозг. Ты один из подобных мутантов, если хочешь знать. К сожалению, ты никогда не сможешь развить этот талант, но интуитивно чувствуя его, мучаешься своими странными вопросами и душевными метаниями.
-
И что дальше?
-
А дальше, я задам тебе всего один вопрос, утвердительным ответом на который, ты обязуешься полностью подчинить свою жизнь интересам своей цивилизации. И это, представь, не потребует от тебя нечеловеческих усилий, но придется кое в чем себя ограничить.
-
Кое в чем - это в чем, например?
-
Какой же ты недоверчивый. Поверь мне и доверься, это не страшно.
А страшно почему-то было. Страшно, но интересно и любопытно. Тогда я еще не подозревал, насколько далеко заведет меня эта встреча, этот разговор, эта…женщина. Меня распирала гордость и тщеславие. Эта сверх-женщина выбрала именно меня - сопливого пацана, совсем не героя. Теперь я сидел на этом старом стуле с дрожью осознания того, что стою у истоков чего-то настолько великого, много раз большего, чем я сам. Она продолжала легко держать меня за руку, проникновенно глядя на меня. Ее взгляд был похож на зов, апеллирующий к моей самой темной животной сути.
- Что я должен делать? Встать на колено? Подписать контракт?
-
Неет, смешной, это всего лишь шаблоны из вашей культурки. Ты должен просто утвердительно ответить на мой вопрос, но потом хода назад не будет.
-
Я готов.
-
Ну, раз готов - хорошо. Итак, я - Полина Детектор, спрашиваю тебя, желаешь ли ты стать Модификатором?
-
Да.
-
Все.
-
Что, все?
-
Все. Теперь ты - Модификатор.
-
Так просто?
-
А ты как думал? Теперь у тебя начнется новая жизнь. Итак, я поздравляю, тебе придется забыть о журналистике и поступить на факультет менеджмента.
-
Что? - вскинулся я и выдернул свою ладонь из ее уютных объятий. - Но я же мечтаю стать журналистом?
-
Уже нет. Ты закончишь «Менеджмент» и устроишься в компанию «Лазуткина и партнеры». Только представь, тебя ожидает головокружительная карьера от младшего консультанта до старшего менеджера по работе с клиентами…Прочувствуй это…
***
Все…все изменилось с тех пор.
Я никогда не мог себе и представить, что вся моя жизнь, все мое существование будет подчинено желаниям одной единственной женщины. Все теперь происходило именно так, как того хотела Полина. Моя ссора с лучшим другом Славкой, общение с чудиком-Валерой, торопливый секс в ночном подъезде с Дашей, летние подработки в ларьке у Ашота…все регламентировалось выбором правильной последовательности событий, ведущих меня, как напутствовала меня Полина, к так называемой точке невозврата - моему единственному предназначению.
Полина не жила со мною. Мы не встречались каждый день, но ее присутствие в моей судьбе ощущалось столь чувствительно и постоянно, столь естественно и в то же время противоестественно, а временами просто непонятно, что иногда я просто срывался. Ей всегда удавалось меня успокоить. В такие моменты, она и приходила ко мне. Я не знаю, что она делала, но каждый контакт с ней приносил моей метущейся в сомнениях душе абсолютное спокойствие и принятие своей миссии как должной.
Только теперь по прошествии стольких лет, я начинал понимать свое предназначение, как модификатора. Оно было полно горькой иронии. И я смаковал эту горечь медленно и со вкусом, будто цедил дорогой марочный коньяк. Для достижения нашей «великой» цели я должен был лишь мимолетно легко прикоснуться к линии жизни одного человека.
Ярек Ожешко - сын польских эмигрантов, родился и вырос в нашем городе. Именно этим, как впоследствии рассказала мне Полина, объяснялся выбор моего образования и профессии. Я не должен был выезжать из города. В противном же случае, просматривалась вероятность, моего отъезда, а соответственно и невозможность встречи с Яреком.
Через четырнадцать лет он окончит физико-математический факультет и соберется поступать в аспирантуру МИФИ. В этот жаркий день, он будет идти через парк, где я так уютно расположусь на лавке и буду пускать розовые слюни по моему безвозвратно ушедшему детству.
Мне понадобится задержать его всего на пол-минуты, сначала я попрошу у него закурить, а затем спрошу, как пройти на Площадь Восстания. Этого будет достаточно. Он уже никогда не попадет в автобус с номером «С065МК», следующий последние пять лет по маршруту 32. Ему придется сесть в четвертый троллейбус, поэтому он приедет на вокзал и подойдет к кассе через десять минут тридцать одну секунду позже педиатра детской поликлиники Бортниковой Ольги Алексеевны, едущей в отпуск к младшей сестре, и которая выкупит последний билет в купейном вагоне.
Бадри Цулукидзе - забавный улыбчивый грузин, еще не подозревает, как через несколько часов круто изменится его жизнь. С Яреком они познакомятся в плацкарте. И подружатся очень крепко. Бадри тоже будет поступать в аспирантуру. Простой парень из небогатой семьи, обладающий нестандартным аналитическим умом, великолепным чувством компанейского юмора и подающий большие надежды - он без труда расположит к себе Ярека.
Еще через семнадцать лет они войдут в команду профессора Некрасова, работающего на АО «Корпорация «Тактическое ракетное вооружение». Их исследования и предложенная математическая модель квантового двигателя не только перевернут представления современной науки о возможностях покорения космоса, Человек по-новому взглянет на окружающий его мир, иначе станет относиться к топливно-энергетическим ресурсам, природе, фауне…
Конечно, все это произойдет после их смерти, но именно их тандем даст миру новое понимание о силе и возможностях нашего разума, даст толчок к международной консолидации всех производственных и научных мощностей человечества.
Точка невозврата будет пройдена.
И точкой этой будет наша с Яреком встреча…
***
-
Даша, я опаздываю!
-
Беги быстрее, я отведу Масеньку в садик. Только возвращайся вовремя, ведь ты не забыл, какой сегодня вечер?
-
Нет, что ты? Сегодня будет наш особенный вечер.
-
Я тебя люблю.
-
Я тоже тебя люблю, Малыш.
Кажется, я ничего не забыл, мелочь на обед, портфель, одеколон, поцеловал жену… Что еще?
Безусловно, Полину никто и никогда кроме меня не видел.
Она приходила только в определенные стрессовые моменты, и всегда мы были с ней наедине. Или я обнаруживал в кармане пиджака записку, написанную карандашом бегло на клочке газеты, но ее узнаваемым наклонным почерком, или она неожиданно, как это было в ее привычках, обнаруживалась сама у меня за спиной в гостиной, туалете кинотеатра, в пустынном ночном переулке. Одно ее присутствие придавало мне сил, а ее незначительные корректировки моей биографии совсем перестали меня раздражать. Я был многим обязан этой женщине, и меня уже мало интересовало, что будет после того, как я завершу свою миссию.
Я посмотрел на часы. Ярек Ожешко. Всего через несколько минут я беспощадно изменю его жизнь, а он даже не подозревает об этом. О том, что именно я определю его в когорту великих ученых, именно я изменю ход истории.
Осознание собственной важности и тщеславия, распирает меня изнутри. Всего одно слово, один жест и я изменю будущее этой планеты, а не захочу - не изменю. Все вы в моих руках.
Я сижу в парке и смотрю на мои запылившиеся ботинки. Там, глубоко… в уголке, у стыка подошвы забился песок…
Неожиданно налетевший порыв ветра, гонит этот песок, маленькие веточки и листву по земле, над моей головой раздается гром.
В пыль падают редкие тяжелые капли. Первые капли…
Начинается дождь…
