№154 Речные тени
Жарища. Я смахиваю выступившую на лбу каплю пота. Лето выдалось аномально жарким и душным. Самое время убежать от такой погоды куда-нибудь на море, кутить недельку в турецких ол инклюзив и запасаться жирком и силами, пока отпуск позволяет. Что я делаю вместо этого? Я трясусь и потею с сраном форд фокусе, направляясь в самую жопу мира. Российская глубинка, Уральские горы рядышком… а вот цивилизация, похоже, где-то в другом мире. Вот на хрен оно мне надо?
Причина моих бед сидит на соседнем сидении и, как и я, страдает от жары. Причину зовут Ксюша, и основной аргумент поездки - наследство от любимой прабабушки. Копеечное для жителя столицы наследство же. Да и, если так впёрлось, сама езжай. Я тут при каких делах? “Ну любимый, ну ради меня” - вообще говно, а не аргумент. Мы вместе меньше полугода, ещё не съехались даже. Пьяный секс, который превратился в регулярные потрахушки и “отношения”.
В общем, отбивался я как мог, но сия рыжеволосая бестия убеждать умеет. И вот мы едем. Я потею и воняю, как горный козёл. И она тоже потеет и мучится. Впрочем, делает это столь соблазнительно, что хочется остановить машину на обочине, стянуть с неё короткие рваные шортики и предаться разврату. Но это потом, сперва доехать, принять душ и пожрать.
Пожрать удалось в первом часу ночи, когда цель нашего путешествия, небольшой домик в деревушке Адоевка, была достигнута. С помыться тут оказалась лажа, ибо в домике с “удобствами во дворе” никакой нормальной ванны не было, а топить баню не было ни сил, ни умения. Вот и закончилось всё поливанием друг друга нагретой в баке воды из ковшика и тяжёлым, удушливым сном.
На утро деревня произвела гнетущее впечатление. Разруха, нищета и несколько представителей “местных”, таких же убогих, как и сама Адоевка. У нас бомжи, и те и одеваются лучше, и выглядят свежее.
- Ну кооотя, ну не дуууйся! - растягивая гласные и обняв меня, сказала Ксюша.
Ненавижу всех этих коть, зай, лапочек и прочую живность, обозначающую меня. Какой я, мать твою, котя? Но такие вещи в тупой и одноклеточный бабий мозг не вбить.
- Я вас привёз. Чего же боле? - морщась, спрашиваю я.
- А пойдём на речку? Искупаемся, позагораем?
Вот как я должен на это реагировать? Ныть, что в той же Турции мне загорать куда комфортнее? Тупо это.
Речка, на удивление, была приятной. Чистая, не заросшая извечной подводной мерзостью, да и на берегу было чисто. А ещё тихо. Будто пойти “на пикник” и побухать на берегу в голову местным никак не приходило. Даже по дороге практически никого не встретилось. Лишь у тропинки, ведущей из деревни к реке, нас невообразимо мрачным взглядом проводил какой-то абсолютно непонятный персонаж. С одной стороны, вряд ли из местных. С другой, заочной антипатии к нему было как бы даже и не больше. Восседая на крыше убитого дорогой внедорожника Лада Бронто (российский автопром во всей красе), он прихлёбывал пивасик, заедал его гигантским бутербродом и вычёсывал крошки из свой густой, всклокоченной бороды. Одежда давала намёк на возможное армейское прошлое, а рожа придавала законченность картине. И изображён на данном портрете был, судя по всему, бывший служака, некогда весь из себя лихой и бравый, но давно уже спившийся и обозлившийся на весь мир. Да и хрен бы с ним. В остальном ничего в этот поход к реке моего настроения не портило. Даже наоборот.
- Хм. «Плавок у меня с собой нет», —в мнимых раздумьях сообщил я Ксюше.
- У меня тоже, глупый - улыбнулась в ответ она, сбросила с себя легкое летнее платье, нижнее бельё и с разбегу прыгнула в воду - Догоняй!
Упрашивать меня не пришлось. Освежившись и вытащив свою спутницу на берег, наконец удовлетворил главную из базовых мужских потребностей. В конце концов, именно удовлетворение этой самой потребности в великолепном Ксюшином исполнении и стало, в конечном счёте, причиной моего появления на здесь, на берегу.
“Сделал дело, дрыхни смело” - с этим девизом я прилег отдохнуть на бережок, а вот моя подружка пошла купаться дальше. Сон пришёл быстро и был максимально приятен, пока не был прерван истошным женским визгом.
Кричала, само собой, Ксения. Спросонья я не осознал, что происходит, поэтому просто поднял голову и уставился мутным взором куда-то в направлении реки. Тем временем визг сменился периодическим всхлипыванием и стал пропадать. Да и сама хозяйка издаваемых звуков также выпала из поля зрения. Тонет она там, что ли? Приняв данное предположение за единственно верное я бегом бросился в воду. Ксюша нашлась моментально, только вот мне в равной степени стали понятны как причины её криков, так и причины собственных. Вода была багрово красной и грязной. Я попытался схватить девушку за руку и подтянуть её к себе. Руку успешно ухватил, рванул на себя, удивляясь отсутствию даже малейшего сопротивления со стороны изрядно психующей утопающей. Рука, в районе предплечья отделённая от тела, поднялась над моей головой. От неожиданности и испуга я с головой погрузился под воду и, естественно, “словил огурца”. Вода на вкус была отвратительная, солоноватая и с классическим металлическим привкусом.
Из воды выбрался на силу, держа за волосы бедную, наглотавшуюся этой жижи и потерявшую себя от паники, но не потерявшую руку, девушку. Не особо галантно, зато эффективно. Мы долго лежали, жадно глотая воздух и дрожа, будто на улице не аномальная жара, а лютый январский мороз. Затем Ксюшу, понемногу приходящую в себя, начало рвать. Едва сдержав собственные позывы, я потащил девушку обратно, в деревню.
- Ну уж нет, моя хорошая! Это слишком даже для меня - зло сказал ей я - М немедленно собираем вещи и валим отсюда.
- Хорошо!
Подозреваю, что мой голос звучал особо жалко и плаксиво, более того, во втором предложении я явно “дал петуха”. Но мне было плевать. Ксюше, судя по всему, тоже.
Мы явно были слишком напуганы. И очень хотели уехать. Только вот мой форд вдруг оказался разбит. Не то слово. Он не был разбит. Его буквально уничтожили. Мне почему-то сразу вспомнился бородач, встретившийся по дороге к воде. Маньяк?
- В дом! Живо! - рычу я Ксении.
Мы вбегаем в прабабкино наследство и запираем дверь на замок. Хлипкая дверь, бесполезный замок. Но они дарят нам иллюзию безопасности, позволяют наконец выдохнуть, выплеснуть из себя содержимое того котла эмоций, что медленно сводит нас с ума.
- Что это, твою мать, было? - сквозь истерику и слёзы орёт на меня девушка - Мне страшно! Увези меня отсюда!
Я собираюсь крикнуть ей в ответ, чтобы она заткнулась и что я вызываю полицию. И даже захожу в спальную комнату, где утром забыл свой айфон. Открываю рот для потока ругани и… оставляю его открытым. Слова застревают у меня в глотке. А мочевой пузырь вдруг даёт о себе знать, всячески намекая, что ему всенепременно и крайне срочно требуется опорожниться. Но всё это не заботит меня в данный миг ни в малейшей степени. Ведь, существо, представшее передо мной, полностью перетягивает фокус внимания на себя. Существо больше всего напоминает дикую и мерзостную помесь крысы и человека. Ряд крупных зубов, злобная крысиная морда и дико увеличенные, но вполне себе крысиные лапы. При этом тварь явно прямоходящая. И агрессивная. И голодная. Она прыгает на меня. В глазах темнеет, в голове проносится “вот и всё?”, и сознание благополучно покидает меня.
Когда я прихожу в себя, за окном уже темно.
- Милый, ты как? - Ксюша рядом со мной сидит на постели. Твари нигде нет. Привиделось? Ну и слава Яйцам.
- Нормально. Кошмар приснился
- Это не кошмар. Хотя нет. Кошмар, конечно. Но не приснился - низкий, чуть с хрипотцой голос приближается ко мне с каждым словом, и я вижу того самого бородача, которого считал то алкоголиком, то маньяком, то вообще плодом работы измученного подсознания.
- «Что этот здесь делает?» —спрашиваю я у Ксюши.
- Тише. Это Кёрким, и он спас тебе жизнь - девушка вдруг всхлипнула - И мне спас.
- Так эта… эта тварь была в самом деле? - я пытаюсь сложить два и два, но в моём мире, мире офис-менеджера из столицы, никаким тварям в человеческий рост места нет.
- Настоящей, увы. - хриплый бас дробит воздух звуками и доносит до меня то, чего бы я слышать не хотел - Эти твари, Крысы, дальние родственники кобольдов. Слышали о таких? Обитают преимущественно в районе Балканского полуострова. Местные называют их “хиет э люменниве”, речные тени.
- А здесь то они что забыли?
- Что-то гонит их на восток. И не только их. У нас тут “Великое переселение монстров”, а Россия Матушка стала главным транспортным коридором.
- Давно пора было валить отсюда! - зло говорю я - Причём как из страны в целом, так и из этой дыры в частности. Та тварь мертва? Спасибо тебе и всё такое. До райцентра не подкинешь? Я заплачу, сколько скажешь!
- Подобное словоблудие тебе привычно или это на стресс реакция? - ухмыляется бородач - тварь мертва, а вот стая где-то рядышком. Скорее всего у воды.
- Вот там пусть и остаётся. А ты вывези нас отсюда.
Я подскочил на ноги и двинулся к выходу. Но рука этого дебила легла мне на плечо, вынуждая остановиться.
- Не вывезу. Видишь ли, судя по той крысе-разведчику, что я застал у вас в гостях - Кёрким ухмыльнулся в бороду - стая пройдёт через деревню. А мне очень уж хочется поболтать с матриархом стаи.
- Ну и пошёл ты!
Я ору на своего спасителя, добавляю ещё пару звучных эпитетов из списка нецензурной лексики. Смотрю на свою девушку. Та тихо рыдает, её глаза полны ужаса, но на моё предложение уйти она отвечает отказом. Посылаю куда-подальше её. Вырываюсь из рук бородача и выхожу на улицу. Моя машина меня никуда не вывезет. Но есть ещё Лада Кёркима, да и в деревне, я надеюсь, кто-нибудь на колёсах.
Попутно достаю свой телефон. Этот балаган в мире современных технологий решается парой звонков. 112 для вызова полиции. Такси для того, чтобы свалить отсюда. Тот не работает. Батарейка села, видимо. А в том хлеву, который “наследство” электричество только в виде вспышек молнии наблюдали, видимо. Так, если не колёса, и работающую трубу. И пошло всё в задницу.
Удар в спину впечатывает меня в асфальт. Плечи жжёт дикой болью от многочисленных и глубоких царапин. Я разворачиваюсь и вижу ещё одну крысу. Такую же жуткую, как предыдущую. Даже немного более крупную. В панике я пытаюсь отползти от неё подальше, даже не делая попыток подняться или принять бой. Крыса с совсем человеческим презрением смотрит на меня. А я всё не могу понять, почему она не прыгает, чтобы закончить начатое.
Причина была скрыта у неё за спиной. И была ничуть не менее пугающей. Крысу держала Тень. С большой буквы, поскольку эта, в отличии от своих обычных собратьев, абсолютно самостоятельно перемещалась, да и смотрелась куда более плотной. А ещё она наносила удар за ударом крысе, удерживая ту в неподвижности и всё плотнее “обхватывая” со всех сторон. Закончилось это тем, что Тень просто добралась до шеи крысы и просто оторвала ей голову. То есть совсем. Чувствуя, как меня выворачивает, я отвернулся. Чтобы заметить вдалеке ещё тройку таких же крыс. Что-то ледяное похлопало меня по спине. Тень, а это была именно она, показала мне кулак, а затем приглашающе указала в сторону дома Ксюшиной прабабки. Предложение, от которого нельзя отказаться. Бегом, с максимальной скоростью, которое может выдавать моё не атлетичное и измученное тело, я залетаю в дом. И вижу, как Тень спокойно подходит к бородачу и растворяется в нём, становясь самой обычной и ничем не примечательной.
- Да кто ты такой, мать твою? - испуганно кричу я.
- Кёркуэс И’Фшефур. Можно Кёрким. Можно Кёрк. А теперь заткнись и слушай внимательно. Разведчики тебя засекли. А ещё поняли, что в стае потери. А матриарх этого не любит. Поэтому сюда идут бойцы. Бойцы куда более сильные и ловкие крысы. Встретишься с ними и шансов не будет никаких. Поэтому сейчас ты пойдёшь к своей подружке в кладовку, поможешь ей там забаррикадироваться и будешь тихо сидеть, пока я не позову. Ясно?
Я мелко кивнул и направился к Ксюше. Та обняла меня, сказала, что у неё тут бинты и вообще она должна обработать мне спину. Но сперва нужно максимально перекрыть проход. Чем мы и занялись. Прошло минут двадцать, и мы начали думать, что беда обошла нас стороной. Я даже положил найденные тут же, в кладовке, вилы. Но беда пришла. И пришла в большом количестве. Первый же удар сломал хлипкую дверку кладовки. В проломе появилась крысиная пасть. Сразу она, конечно, не пролезет, мы постарались забросать вход вообще всем, что было внутри. Но и надолго такая “баррикада” никого не задержит. Ксюша тоненько визжит, из дома слышен грохот, а я матерюсь и примеряюсь, как бы половчее ударить тварь вилами. В какофонию звуков врывается его величество выстрел. Я непроизвольно зажмуриваюсь от шума. А открыв глаза вижу, что атаковавшая нас тварь завалилась на бок с зарядом дроби, прилетевшим ей в голову, и мелко подёргивает лапками в предсмертной агонии. Слышу ещё один выстрел и неожиданный визг молчащих до этого момента Крыс. Последующую мешанину звуков и образов трудно описать словами. Перед нами проносится Кёрк, прыгают твари, возникает и тут же дематериализуется Тень. Мы с Ксюшей ждём, не в силах ничего изменить. Но тут происходит то, чего не могли ожидать ни мы, ни наш загадочный спаситель. Стена у нас за спиной рухнула, а тварь ещё в два раза более крупная и жуткая, чем даже воины, набросилась на нас.
В который раз за день я попрощался с жизнью. Но в этот раз, впервые, мне захотелось не спрятаться от надвигающегося кошмара, а подороже продать свою жизнь. Наверное, какой бы тряпкой ты не был, как бы своё бессилие не оправдывал, наступает момент, после которого либо принимаешь брошенный вызов, либо перестаёшь считать себя человеком. А тут и пример Кёрка, человека абсолютно лишённого страха. И стоящая рядом абсолютно беззащитная Ксюша, которая, как минимум, была достойна настоящего мужчины рядом с собой. И пусть я таким себя вдруг перестал чувствовать, но…
Тварь схватила девушку и стала подносить её к пасти. Я неуклюже двинул по ней вилами. Безуспешно. Крыса легко вырвала у меня из рук вилы и обратным движением швырнула меня в сторону баррикады. Когда я собрался с силами и смог подняться, ни гигантской крысы, ни признаков других тварей рядом я не увидел. Зайдя в дом, я опешил. Это было побоище. Полтора десятка крыс разной степени целостности лежали по всему дому. Кем нужно быть, чтобы остановить полчище тварей, каждая из которых явно была сильнее, быстрее и опаснее обычного человека?
Сам Кёрким, впрочем, тоже выглядел не лучшим образом. Многочисленные кровоподтёки, рваные и колотые ранения. Левый глаз заплыл, кисть правой руки висела буквально на волоске. Он силился встать и сказать что-то, но не мог. Я подошёл к нему.
- Твоя девушка. Её забрали?
- Да.
- Она у Матриарха. Вода. Ритуал.
- Что?
- Ритуал. Старик. Мужчина. Беременная женщина. Три жертвы для появления нового Матриарха. Им не повезло. Их погнали прямо во время смены Матриарха. И ритуал пройдёт не в укреплённом логове. Пройдёт где попало. Это… это шанс. Мне надо идти. Вот. Ключи от машины.
Кёрк протянул мне ключи от своей машины. Я непонимающе посмотрел на него:
- А Ксюша?
Он пристально посмотрел на меня целым глазом. Отрывисто, будто отрезая, сказал:
- Своя шкура тебе дороже, разве нет?
Он был прав, конечно. Всегда оно так и было. Но не сейчас. О чем я и сказал вслух. В ответ Кёрк просто кивнул, а затем мы начали действовать. Кёрк отправил меня в машину за сумкой. В сумке лежали патроны для ружья, и теперь моей основной задачей считалось вооружиться им, и постараться не умереть. Пока я ходил, мой соратник непостижимым успел привести себя в чувство и выглядел ровно так же, как в момент нашей первой встречи. На мой невысказанный вопрос он лишь неопределённо пожал плечами.
- Мне ещё предстоит заплатить за возможность продолжить сегодняшний бой. И лучше никому не знать, как.
По утверждению Кёрка, ритуал по смене Матриарха проводился где-то у самой реки, так был завязан на единение тварей с водной стихией. Поэтому мы вышли к реке примерно там же, где купались накануне, и отправились вверх по течению. Лагерь крыс нашёлся примерно через сорок минут поисков. Мой спутник упреждающе поднял руку, призывая остановиться, а затем одними губами произнёс:
- Я иду и сходу атакую Матриарха. На других не размениваюсь. Большая часть её воинов бросается ей на помощь. Ты выждешь пару минут и прорвёшься в Ксении. Затем берёшь её и бежишь. Ясно?
Я кивнул. Кёрк же поудобнее перехватил свои топорики, которые он держал в обеих руках. Повернулся в пол-оборота, улыбнулся своей тени и побежал.
Спустя минуту я двинулся следом.
Тень вызвала ужас среди крыс. Она набрасывалась то на одну, то на другую тварь, оставляя за собой лишь изломанные тела. Сам охотник на нечисть, как он теперь воспринимался в моих мыслях, прорывался к Матриарху – той самой гигантской крысе, что похитила Ксюшу. Я добрался до девушки, когда на мир опустилась тьма. Во всём окружающем мире остались видимыми только два силуэта. Воина с топориками в руках и гигантской крысы. Топорики и когти мелькали с дикой скоростью. Минуту спустя тьма отступила, а Матриахр безвольной куклой рухнула оземь. Всё было кончено.
Утром мы собирались в дорогу. Молча. Будто не было ни минувшей ночи, ни страшных Речных Теней, ни самой жуткой в моей жизни драки. Все молчали, а меня била крупная дрожь от осознания того, где я был и что делал. Пусть и не поучаствовав непосредственно в итоговом бою, я был там. И это, положа руку на сердце, было совсем на меня не похоже. Но мы молчали. Не говоря ни слова собрали вещи, молча доехали до райцентра. И лишь перед прощанием обменялись парой фраз:
- Я. Что это было, Кёрк?
- Всё просто. Я открыл тебе правду о том, кто ты есть. А потом помог делать выбор, не смотря на страх. Сейчас моё воздействие сведено на нет. Страх, лень, сомнения – снова с тобой. Но путь я тебе показал.
- Спасибо.
— Это не всегда благо. Не всегда.
- Тем не менее. Куда ты теперь.
— Это просто. Стаю согнали с родных мест. Что-то настолько могущественное, что стая ушла прямо перед сменой Матриарха. Понимаешь? Мне интересно.
И он уехал навстречу утру, новым битвам, новым врагам. Навстречу своей смерти, может быть. А я стоял, обнимая любимую девушку, и встречал утро. Первое настоящее утро своей жизни.
