Теоретик

  Ну, кто его программировал? Кто? Какой идиот?!
  Нет, я, конечно, помню, кто является этим идиотом. Даже могу пальцем показать. Жаль, что палец не гнется в нужную сторону. Рука онемела уже до локтя. Еще полчаса, и плечом будет не шевельнуть. А всё он – универсальный робот, УРАЗ-252. «В каталоге этого растения нет, но, судя по внешним признакам, его можно соотнести с видом «пульцинеллия», что говорит о его безопасности и даже съедобности при должной обработке». Да, он прямо так и сказал. А потом эта псевдо-пульцинеллия выстрелила в меня ядовитыми шипами.
  Думаете, первым делом он стал помогать мне? Ну, там, вытаскивать иголки, искать противоядия, наконец, просто оттащил в тенёк? Нет. УРАЗ обрадовался, что может зафиксировать новый вид растения и внести его в картотеку. Забегал вокруг него, зафотографировал, отсканировал, снял генетическую матрицу, при этом охая и причмокивая. Конечно, дорвался до новых знаний. Такое впечатление, что кроме этого, его больше ничего не интересует. Даже на вопросы отвечает так снисходительно, будто одолжение делает для умственно отсталого.
  Ну, я сам поднялся – что же делать. Отковылял в тенек, шипы из ладони повыдергал, диагност приложил, чтоб понять – сразу сдохну или немного помучаюсь. Тот попищал с минуту и выдал на дисплее: «Отравление нервно-паралитическим ядом неизвестного состава и спектра действия. Предположительно – растительного происхождения. Клиническое воздействие – блокировка нервных сигналов».
  Ну, понятно. В переводе это звучит так: «Тебя чем-то отравили, чем лечить – не знаю». Может, у этого умника совета спросить?
  — Эй, Ураз! Что посоветуешь от нервно-паралитического яда?
  Робот сделал недовольную мину на металлоидном лице, дескать, отрываю от наиважнейшего дела, но ответил:
  — Посоветую принять противоядие.
  — Какое?
  — Зависит от конкретного яда, — и всё надменно так, будто профессор какой.
  — Так определи его.
  — Это задача диагноста.
  — Он не знает.
  Робот заинтересовался. Еще бы: обнаружить новый яд это даже покруче, чем новый вид растений.
  — Источник отравления?
  Будто не видел, как она в меня выстрелила. Вот вернемся, я его точно перепрограммирую. Но лучше не спорить – быстрее ответ получишь.
  — Эта твоя псевдо-пульцинеллия.
  — Моя! – робот сделал вид, что задумался, а потом радостно выдал, — «Пульцинеллия Ураза»! Звучит?! А?
  — Звучит, звучит, — буркнул я, — так как насчет противоядия от нее?
  Тут он уже задумался всерьез, просматривая и анализируя всю вложенную в него информацию и, наверно, сопоставляя с только что полученными данными.
  — Противоядия нет. Синтез возможен в лаборатории ZZd-11. Их профиль наиболее полно отвечает поставленной задаче, как по наличию оборудования, катализаторов, специалистов, так и по временному фактору.
  Обрадовал.
  — И сколько составляет временной фактор? – поинтересовался я.
  — Полтора – два месяца стандартных суток, — УРАЗ замолчал, ожидая дополнительных вопросов.
  Зачем я в него вбухал абсолютно все сведения из доступного фонда? Мог бы ограничиться режимом «носильщик». Или хотя бы поставить ограничитель. Теперь же он так и норовит блеснуть никчемными знаниями, только сбивающими с толку. К чему мне противоядие через два месяца? Может, через два дня я вообще умру?!
  — А на месте ничего нельзя сделать?
  — Не имею в наличии химической лаборатории.
  — А если быстро попасть в такую лабораторию?
  Робот посмотрел на меня с некоторой жалостью, как на вконец потерявшего разум, и сказал с долей сочувствия:
  — Хозяин, вы не взяли пеленгатор и рацию. Именно для того, чтобы не было соблазна прервать ваше путешествие.
  Теперь я мог совершенно спокойно признаться самому себе, что идея преодолеть эльвирские джунгли налегке была не продумана. Сам виноват – слушал не того, кого надо. Точнее, не слушал никого, кроме УРАЗа. А он с апломбом, присущим знающим людям, которые не раз бывали в переделках, разглагольствовал о легкости предполагаемого похода, об отсутствии опасных животных и растений. Отметал осторожные предположения моих друзей, что в неизведанных областях может твориться что угодно. «Нет! Наука доказала, что на Эльвире нет ничего опасного для человека! Нельзя ставить под сомнение всю деятельность ученых, потративших многие годы на написание отчетов, диссертаций и выдвижение теорий! У тебя, хозяин, есть реальная возможность подтвердить всё, что изложено в их трудах! Не отказывайся от такого шанса!»
  Да, синтезатор эмоций в тот день я вывернул ему до отказа. Так что он меня уговорил. Обговорив с приятелями место встречи – где и когда меня забрать, я побросал в рюкзак всё, что УРАЗ посоветовал, добавил пару вещей от себя, чем вызвал презрение на его лице, и мы пошли. Благо, как раз местное солнце всходило.
  Ну, почему перед походом я не перепрограммировал его с режима «рубаха-парень» на режим «защитник»? Конечно, прикольно, когда робот ведет себя подобно человеку, отпускает едкие или заумные замечания, хамит хозяину или гостям и вообще ведет себе несуразно. Это несказанно веселит всю компанию и укрепляет имидж хозяина робота. Если гостей не предвидится, можно перевести робота на режим «служитель» и некоторое время наслаждаться его подобострастными репликами.
  В общем, режим выставляется по настроению. А оно у меня в час выхода отличалось полным пренебрежением к реалиям жизни.
  Ладно бы просто так погулять вышел, вокруг станции. Нет. Своей целью я наметил полюс недоступности. Ну, вы понимаете, – точку, наиболее удаленную от всех краев Шипского лесного массива. Лес он только по меркам Эльвиры. Обычный человек назвал бы его лесостепью. Причем, весьма ухоженной. Расстояние между высоченными прямыми древовидными хвощами не меньше пятидесяти метров. Подлеска – нет. Трава – низкая, будто косит кто.
  Я у УРАЗа спросил – почему так. Он ответил, что наиболее вероятной причиной является поедание верхушек растений крупными травоядными. А на вопрос – где же эти травоядные, сказал, что прячутся. Где они могут прятаться, я не стал спрашивать. И так видно – что нигде. Но если ему перечить, УРАЗ всегда отговорку найдет, я же и окажусь дураком в конечном итоге.
  Однако после часа ходьбы даже по такой малопересеченной местности, у меня заболела спина. Что делать – нет привычки пешком ходить с тяжестями за спиной.
  Я ему:
  — Возьми-ка рюкзак!
  А он мне:
  — И не подумаю. Мое предназначение – мыслитель широкого профиля. Выполнять тяжелую физическую работу для меня просто стыдно. Мог бы и сам понять.
  И вот с таким наглецом приходится делить тяготы пешего похода! Ничего. Вернемся, я его так запрограммирую, что все защитники прав роботов равнодушными не останутся.
  Лесостепь закончилась довольно быстро. Появились низкие кустарниковидные растения, из которых, едва я к ним приближался, вылетали стайки мелких птичек и атаковали меня, метя в ноги. Ничего серьезного – их клювики не могли пробить материал спецкостюма, но синяков наверняка наставили. УРАЗ даже отмахиваться не разрешал. Смотрел укоризненно и осуждающе так говорил:
  — Хозяин!.. Оставьте несчастных лямликов в покое. Они же совершенно безобидны – питаются плодами карокоса. Вон, уже двое без памяти лежат…
  Может, они и питаются этими орехами, которые дисковыми пилами вскрывают, но ноги у меня болели жутко. Ну, я и это перетерпел – всё ж неразумные существа, не в пример УРАЗу. Он как заведенный лекции читал. Увидит что-нибудь новое – и рассказывать про это. Что один профессор сказал, а другой ему ответил, да как третий, самый авторитетный, который Земли не покидал, их обоих за пояс заткнул.
  И постоянно какими-то пословицами сыпет: «Поспешишь – людей насмешишь; тише едешь – дальше будешь; сделал дело – гуляй смело». Так я и делаю дело. Это он отдыхает. Отдыхающий робот – подумать только!
  Вконец я на него обозлился. Сам ничего не делает, еще и на нервах играет. Завершение пути не скоро. К тому времени он меня изведет, если как-нибудь не отвлекусь. Жаль, что в полевых условиях перепрограммировать никак нельзя, а то бы он у меня узнал – почем фунт изюма!
  Ну, я и отвлекся. Цветок красивый увидал. На такой кто угодно бы засмотрелся. УРАЗ со своим пояснением влез, а кустик, на котором цветок висел, возьми да и выстрели в меня.
  Вот теперь с рукой мучаюсь, а впереди – полная неизвестность. Задач две – и обе неотложные. Вылечиться и добраться до катера наземной разведки, который в центре леса ждет. Возвращаться глупо – мы прошли уже больше половины пути. Этот же лодырь ни в какую помогать не будет. Он мастер только советы давать, а делать – мне. Хотя, если допустить, что кто-нибудь уже попадал в подобную ситуацию, можно наводящими вопросами выудить у УРАЗа необходимую информацию. И применить.
  — Слушай, ты!
  — Нельзя ли повежливее? – и глазками, то есть бинокулярами своими хлоп-хлоп.
  — Кто тут хозяин?
  — Вы! – сказал с вызовом, обиделся и отвернулся. Даже как бы плечами передернул.
  — Так что обязан удовлетворять все мои желания.
  — В пределах, оговоренных контрактом! – УРАЗ, торжествуя, повернулся ко мне.
  — А кто мешает их расширить?.. – спросил я ехидно.
  — На эту тему я даже разговаривать не буду! – возмутился он.
  — Мне нужна помощь. Если я ее не получу, то наверняка умру!
  — Не факт. Так как нет никаких данных о воздействии данного яда на человеческий организм, то опасность может быть вами преувеличена. В этом случае налицо желание чрезмерной эксплуатации носителя нечеловеческого разума. Меня.
  — А если исследование подтвердит опасность? – я не собирался отступать.
  — Когда подтвердит, тогда и будем разговаривать!
  Я с трудом стащил рюкзак, всё из него высыпал и принялся искать «о-лептик», неловко дергая больной рукой. Нашел. Повертел и отложил. Врач из меня – как из курицы павлин.
  — Объясни хоть, как этим пользоваться?
  — Нажать кнопку включения. Выставить желаемые параметры исследования. Прижать к пораженному участку тела до тех пор, пока иглы не погрузятся на заданную глубину. Определить форму получения информации – цифровую, визуальную, аналоговую. Наблюдать с помощью внешних устройств за имеющейся патологией.
  — Ну, включи, — попросил я.
  — С этим может справиться даже трехлетний ребенок!
  Конечно, если будет нажимать на все кнопки подряд. А я чем хуже? Я еще и читать могу! Если не на то нажму – всегда можно выключить прибор и начать сначала.
  Красную кнопку «вкл-выкл» я нашел почти сразу. С параметрами проблем не возникло:  «исследование периферийной нервной системы на уровне нейронов». Чем глубже, тем лучше – решил я. И выставил иглы на максимальную предложенную глубину. Цифровая информация мне абсолютно ничего не даст – я не робот, про аналоговую я вообще ничего не знал, так что оставалась визуальная подача. А вот что имелось в виду под внешним устройством?..
  — Ураз, что к нему подключить можно, чтоб посмотреть?
  — Любой прибор, оснащенный вирт-экраном и универсальным разъемом.
  — У нас такой есть?
  — Есть.
  Нет, я ему точно что-нибудь сломаю, как вернемся. Ногу. Или руку. Нет, лучше шею. Чтоб разучился отвечать на прямо поставленные вопросы, а сразу говорил то, что я от него хочу. Я собрался и четко проговорил, чтоб не сбиться:
  — Что из того, что мы взяли с собой, можно подключить к «о-лептику» для просмотра визуальной информации?
  А! Как я его! Но с рукой всё хуже – онемение как будто быстрее по руке поднимается.
  — Можно воспользоваться диагностом, — ответил УРАЗ и отвернулся, разглядывая пейзаж. Ну, не интересовали его ни я, ни моя судьба.
  Единственное, что его привлекло, — картинка с моими нервами на экране. Не знаю почему, но мне казалось, что они будут гладкими и тонкими, а отнюдь не в виде ворсистых гусениц. Изображение мне не понравилось. Не понравилось оно и УРАЗу. Он скептически хмыкнул и объявил:
  — Нервы изолированы от мышечной ткани посторонними включениями.
  — Надо убрать эти включения!
  — Не имею оборудования для химического анализа.
  Опять по кругу пошел. Ну, сколько можно! Как заставить его заняться делом? Или чем-то заинтересовать?.. Что может быть интересно упертому роботу, обладающему академическими знаниями и кичащемуся этим? Только новые знания! Как же найти их – если я даже не знаю, что ему известно, а что – нет?!
  В соседних зарослях раздался треск. Я вздрогнул и подумал о необычных совпадениях.
  Ломая ветки и стволы кустарниковидных, на нашу полянку выбралось нечто. Равнодушно так глянуло на нас заплывшими глазками и пошлепало по своим делам.
  Низенькое, толстенькое, на таких коротких ножках, что брюхо по земле волочится, с короткой шеей и огромной пастью. Голову оно наклонить не может – что выше нижней губы растет, то языком всасывает, а потом хрумкает.
  - А вот и обещанное травоядное! – обратил я внимание робота на выползшую тушу.
  УРАЗ сразу опять в экстаз впал:
  — О-о-о!!! Недостающее звено биоценоза! И опять не занесенное в картотеку! Видишь, хозяин, — открытие за открытием! Хотите, назовем его в вашу честь?
  Только не хватало, чтоб этого раскормленного бегемотика называли «Хрум Ненашева». Потом название до фамилии сократят. А потом его со мной начнут ассоциировать. «Спасибо, — говорю, — не надо мне такой чести. Назовем его лучше «хрум пульцинелливый»».
  С названием я в точку попал. Потому что хрум резво пополз к моему отравителю, явно желая поближе с ним познакомиться. И получил порцию иголок в морду. Он даже головой не мотнул. Сразу цветок заглотил и принялся чавкать.
  — Смотри, на него яд, вроде, не действует, — обратил я внимание робота.
  — На вас, хозяин, он тоже не сразу подействовал. Подождем…
  — Чего подождем? Зачем подождем?! Мне домой надо, а не загадки биологические разгадывать!
  — Могу предположить, что противоядие содержится в цветке, — флегматично поведал мне УРАЗ.
  — Озвучь предполагаемую модель.
  Второй раз робота просить не пришлось. Еще бы – создать свою теорию, причем, подкрепленную фактами, не всякому ученому удается.
  — Цель «Пульцинеллии Ураза», как и любого другого организма, — выжить. Для этого необходимо сохранять материнское растение в репродуктивном возрасте и успешно размножаться. Выстреливая в животных отравленные шипы, пульцинеллия обеспечивает свою корневую систему минеральными веществами. Некоторые приспособившиеся животные, чтобы избежать гибели, поедают цветок с семенами и противоядием и благополучно уходят, разнося семена на далекие расстояния.
  — Понятно. Либо на корм пойдешь, либо почтальоном поработаешь. Как ты думаешь, оно какое на вкус?
  — Судя по хруму, довольно вкусное и питательное. Обратите внимание, хозяин, что кроме цветка, он ничего не тронул. Попробуйте. Надеюсь, вам понравится.
  — Но ведь цветок был один!
  На это робот не смог возразить. Более того – он задумался. Проверить – выживу ли я после поедания инопланетного цветка, можно только его имея. Но без цветка я не выживу наверняка!
  Я скривился и потер плечо – онемение поднялось дальше некуда, и рука висела плетью. УРАЗ тоскливо посмотрел на меня и попытался что-то сказать. Дескать, что делать, хозяин? Ну, уж нет. Прямого приказа он от меня не получит. У него же до сих пор блок противоречий не выключен. Так что я сжал губы и промолчал.
  По крайней, мере, он осознал, что я могу стать подножным кормом для эльвирского растения – согласно его же теории. А причиной смерти человека робот не может быть по определению. Одно дело, если человек умер от недостатка информации. Другое – когда робот виноват в этом. Так что либо теория УРАЗа верна – и надо спасать хозяина, либо спасать его не надо, но тогда всё, что он придумал – неверно.
  Интересно, что победит – упрямство или гордость первооткрывателя? Лучше бы гордость – тогда есть шанс, что выживу.
  — Хозяин? – спросил робот извиняющимся тоном, — вы идти можете?
  — Попытаться могу, но не обещаю.
  Надо же, решился! Неужто понесет? Или катер вызовет?
  — Нет, хозяин, идти надо. Уж постарайтесь как-нибудь, — с такой мольбой в голосе сказал, что меня аж на слезу прошибло.
  — Куда идти-то?
  — Вы главный – вам и решать.
  Это он ответственность с себя снять решил. Пройдоха. Не на такого напал.
  — По следу хрума пойдем. Как заметим, что он к цветку приближается, сразу животное отгони, чтоб цветок мне достался. Ясно?
  Чего уж тут неясного? Любой бы с заданием справился. Только не УРАЗ. Хрум три пульцинеллии на пять километров пути слопал, пока робот его пытался криками прогнать. Только бегемотику этому крики до фени – то ли глухой он, то ли не видит в нас никакой опасности.
  Сил идти дальше у меня совсем не осталось. Поэтому я на робота плюнул и взял прогоняние хрума в свою руку. Палок вокруг что-то не валялось. Я поискал в рюкзаке тяжелый предмет и выбрал диагноста. И едва хрум нацелился пообедать очередным цветком, со всей силы швырнул диагност в толстый зад.
  Наверно, в хрума до этого еще ни разу ничего не швыряли. Он подпрыгнул на своих толстых ножках, заверещал и быстренько утопал сквозь кусты.
  – На УРАЗа надейся, а сам не плошай, — сказал я довольно. Ну, вот – от робота заразился. Уже сам пословицами разговаривать начал. Но, по сути, верно.
  Робот скорчил брезгливую мину, но не возразил. Да и что скажешь, когда я всю работу за него сделал? Остались мелочи – сорвать цветок и съесть. Почетную обязанность принести мне растение я возложил на УРАЗа – к чему под дополнительный ядовитый заряд попадать? А съел, разумеется, сам.
  На вкус цветок был препротивным, да еще с запахом аммиака. Но чего ради здоровья не сделаешь? Хоть и давился, но съел целиком. Всё время, пока жевал, УРАЗ на меня с опаской поглядывал – вдруг осложнения возникнут. Тогда ему придется предпринимать что-нибудь, не предусмотренное программой. А роботы этого страсть, как не любят.
  Но обошлось. Больше того – онемение резко на убыль пошло. Руку отпустило и начало как будто иголочками покалывать. Сначала слабо, а потом так, что хоть волком вой. Я покряхтел, покряхтел, но с места не сдвинулся. Потом полегчало. Слезы отер, проморгался и на робота голову поднял. Дескать, ну что теперь делать будем?
  А он так подумал немного и выдал:
  — Знаете, хозяин, я даже рад, что моя теория подтвердилась. Ведь был иной вариант. Что в цветке нет никакого противоядия, а хрум просто невосприимчив к яду этой пульцинеллии. В качестве альтернативы надо было и его ловить и исследовать.
  УРАЗ стоял передо мной с невинным видом и улыбался. Видимо, радовался, что теория подтвердилась.
  Нет. Не стану я его перепрограммировать.
  Я ему лучше голову разобью. Кувалдой.
 

Похожие статьи:

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Властитель Ночи [18+]

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → По ту сторону двери