По мотивам Уильяма Берроуза

Первый вор Аннексии и один из первых наркоторговцев Свободии внимательно разглядывали друг друга.

Обоим стоило большого труда встретиться лично. В Аннексии законы суровые, каждый гражданин обязан всегда носить с собой портфель документов, все свободное время только и занимается, что получает, подтверждает, продляет и ликвидирует всевозможные бумажки. А чтобы доехать от столицы до границы, нужен не портфель, а объемистый чемодан. У первого вора, разумеется, все бумажки были, но готовиться к поездке пришлось долго, и не обошлось без накладок — ехать два дня, а правила оформления большей части бумаг меняются каждый день, и не всегда удается предугадать, в какую сторону изменятся. Ничего, прорвались — была заготовлена фальшивая неправильно оформленная бумага, где пунктом отправления указана граница. Проверяющие обнаружили в бумаге неправильность и приказали вору поворачивать обратно, то есть отправили его дальше.

  В Свободии можно все, поэтому почти все свободинцы крепко сидят на игле, а самый выгодный бизнес — уборка трупов. И давненько уже не случалось поездок по Свободии без боя. Наркоторговцу пришлось трижды отстреливаться и один раз прорываться.

  Но все же встретились, тем интереснее друг на друга посмотреть. Странно, но одеты похоже — серо-зеленые куртки и штаны из плотной ткани, крепкие ботинки. Всего лишь удобная дорожная одежда, дважды два равно четыре и в Аннексии, и в Свободии. Прически отличаются: наркоторговец выбрит налысо (это в драке удобнее), а у вора "хвост" до плеч (в Аннексии легче получить лицензию на длинные волосы, чем разрешение на стрижку).

  У вора было меньше времени, так что заговорил первым:

   — И что мы можем вам предложить?

  Наркоторговец посмотрел с прищуром, и ответил:

   — Димедрол.

   — У вас нет димедрола?

   — У нас-то есть. У меня нет. Другие перехватывают, а товар ходовой. А у вас его полно. В каждой аптеке...

   — Да уж! В каждой! А вы знаете, сколько надо бумаги, чтобы купить в аптеке хоть что-то? Паспорт, рецепт, выписку из истории болезни, справку о платежеспособности, заключение, что все справки нефальшивые… Всего тринадцать бумаг!

   — Уже одиннадцать, — тихо поправил один из помощников вора, — на основе справки с места жительства, заключения о благонадежности и талона посещаемости аптеки выдают титульную форму сорок восемь тысяч триста одиннадцать "а". Пока что не указано, кто выдает...

   — Ну и что? — перебил наркоторговец.

  Действительно. Не вора проблемы, вор просто пошлет людей обокрасть или ограбить аптеку. Полиции можно не бояться — на составление всех протоколов уходят недели, некогда полиции воров ловить.

   — А что интересует вас? — спросил наркоторговец.

   — "Тихое счастье", — непринужденно ответил вор. Наркоторговец хмыкнул, спросил:

   — Сколько?

   — Сотня тысяч доз.

  Наркоторговец удивился:

   — Так много? Зачем?

  Видимо, свободинцы не представляют, сколько в Аннексии наркоманов и наркомании. И вряд ли поймут интерес к новой, необычной дури, особенно если она модна в Свободии.

   — В принципе, нас устроит и технология получения, — вальяжно объявил вор.

   — Это будет дороже, — тут же сказал наркоторговец.

   — Почему?

  Переговоры вошли в колею.

  *

  Толкач подошел к покупателю. Личные встречи в Аннексии слишком подозрительны, лучше пользоваться тайниками, однако этот клиент работает регистратором, к нему подходить можно. Толкач зарегистрировался, потом спросил:

   — Сколько?

   — Больше нисколько, — с насмешливым спокойствием ответил регистратор. — Я больше не интересуюсь дурью.

   — Нашел другого толкача? Имей ввиду, у нас всегда дешевле, а товар всегда чистый. "Тихое счастье" у нас прямо из Свободии.

   — Мне больше не нужна дурь.

   — Завязать решил? Долго не протянешь. А даже если протянешь, все равно начнешь, дурь умеет ждать.

   — Я попытаюсь. И, знаете что, я верну вам свою заначку.

  Клиент — бывший? — протянул коробочку.

  Толкач взял, открыл. Четыре дозы.

   — Как хочешь, толкну кому-то другому, — сказал толкач и спрятал коробочку в карман.

  Бывший клиент не стал демонстративно отводить взгляд, смотрел насмешливо. Неужели до такой степени уверен, что не начнет снова? Странно. Да еще издевается:

   — Не жалко терять клиентов?

   — Ты бы все равно скоро сдох, — равнодушно протянул толкач и ушел.

  *

   — Как завязывают?! — не верил первый вор.

   — Совсем завязывают, — беспомощно разводил руками помощник. — Стоит им один раз купить "тихое счастье", и больше не берут.

   — Почему?!

   — Говорят, что с них хватит… как будто у них измена случилась. Несколько так говорят, а что остальные — кто знает, мы же через тайники… даже не знаем, кто клиент.

   — Измена?! У нескольких?! Мне нужна связь со Свободией!

 * 

   — Я понимаю, один случай измены на тысячу доз! — орал в микрофон первый вор Аннексии. — Но от каждой дозы! Что ты мне подсунул вместо "тихого счастья"?! Думаешь, я тебя в твоей Свободии не достану?!

  Наркоторговец сдержанно кашлянул:

   — Я не знаю, что такое "измена", но "тихое счастье" вызывает не кайф, как другая дурь, а наоборот. Похоже, но наоборот, мы так и говорим — антикайф. "Тихое счастье" у нас берут, чтобы завязать с дурью, после него и на сахар смотреть страшно. Хотя рискованно "тихим счастьем" завязывать — иногда шаблон корежит.

   — Что?

   — Ну, мозги скисают. Торчок все наоборот делать начинает, вместо вдоха выдох.

  Вор уронил микрофон. Помощник быстро подобрал его и вложил вору в руку.

   — Но… — залепетал вор, — но ведь… ведь некоторые покупают "тихое счастье" постоянно… у вас.

   — Нравится им, — насмешливо ответил наркоторговец. — О вкусах не спорят.

  Вошел еще один помощник. Бледный, руки трясутся. Заговорил дрожащим голосом:

   — Новые изменения в правилах. Категория семьдесят четыре, — это означало, что изменения вводятся навсегда, отмены и редактированию не подлежат. Это редко означало что-то хорошее. — Так вот… С сегодняшнего дня каждый гражданин обязан иметь при себе паспорт. И все. Все остальные документы не обязательны… Все!

  Первый вор Аннексии медленно набрал воздуха, выпустил и сказал:

— Наверное, у Верховного Арбитра шаблон покорежило. Наверное, он тоже купил у нас "тихое счастье".