Некоторые аспекты сверхдальней связи

По рассказу Татьяны Минасян и Яжи Вуу «От звезды к звезде, от сердца к сердцу»

Сэй привычно напрягся перед контактом. Когда сознание превратилось в точку, принялся медленно превращать его в бесконечно тонкий и бесконечно длинный луч, нащупал в невообразимой дали другого телепата.

«Сегодня ты строго по расписанию», — резанул по нервам голос Инги.

«Проспал», — коротко ответил Сэй. Не хотел отвечать, но вырвалось, также, как реплика Инги про расписание — телепатическая связь очень неприятный способ убить время, обоим телепатам не хотелось затягивать сеансы.

«Хорошо, записывай», — она принялась диктовать цифры, буквы и непонятные термины. Научные результаты исследований Горгоны, которые могли бы очень обрадовать ученых на Земле, если бы все, кому Горгона интересна, не перебрались к ней поближе, на Тэю. Кроме того, Сэй улавливал эмоции Инги. Сегодня еще ничего — хорошее у телепатки настроение. Она с утра полюбовалась каким-то красочным атмосферным явлением, которое называлось «электрический взрыв» — выглядело, как клубок из молний, на полнеба. На Земле такого не увидишь.

Да, сегодня сеанс, благодаря электрическому взрыву, не самый тяжелый. Бывало гораздо хуже, например, когда на Тэе случилась авария в химической лаборатории и кого-то из Ингиных знакомых здорово обожгло. Она, естественно, перенервничала, но в депрессию не свалилась. А Сэю пришлось успокоительное пить, в который раз уже. Впрочем, когда у Сэя обнаружили редкую болезнь печени, Инге тоже досталось, будь здоров, хотя обошлась без лекарств. Инга вообще устойчивей, спокойнее, потому и отправили на Тэю ее, слабую женщину, а не Сэя, крепкого мужика. Печень не в счет — во-первых, тогда про болезнь ни Сэй, ни его начальство не знали, во-вторых, легко вылечился.

«Ну все, до связи», — передала Инга и погасила «луч». Следующая связь — через неделю, но на сегодня еще не конец. После сеансов начинается самое мерзкое, натуральная пытка ни за что. Боли нет, просто плохо, и все. Нетелепату не понять. Что обоим телепатам не прибавляет веселья во время сеансов, а они же эмоции друг друга чувствуют и, получается, усиливают. Плохое самочувствие и настроение для них — норма, ей даже название придумали, «тоска телепата».

И когда уже для связи с Тэей поставят энцефаллоиды? На обеих концах луча — и там, и на Земле? Сколько можно мучить телепатов — Инга и Сэй, между прочим, живые люди. Не повезло им — родились со способностями к межзвездной связи, теперь сцеплены между собой. Как прикованные к веслу. И если бы меньше друг друга раздражали, но ведь еще в училище не сошлись характерами. Надо сказать, что взаимная симпатия между партнерами-телепатами большая редкость. Рассказывали Сэю, что какие-то двое телепатов поженились — не поверил. И проверять не стал — вдруг правда? Тогда можно рехнутбся от зависти.

Первый энцефаллоид для связи с Тэей уже выделен, за пару недель долетит к Горгоне на звездолете «Амазонка». Инга с чистой совестью вернется на Землю, Сэю же придется и дальше связь обеспечивать — энцефаллоиды в первую очередь отправляют в космос, чтобы поменьше народу держать на дальних звездах. Накладно, да и беречь надо ценные телепатские гены.

Вставать не хотелось, но, если лежать, тоска телепата затянется. Сэй поднялся, шатаясь побрел на веранду.

А ночь хороша. Догорающими углями светится город, загадочно серебрятся в лунном свете холмы, в полированном антраците залива недоумевает отражение луны. Красота, но не до красоты. Впрочем, если бы было совсем не до красоты, не заметил бы ее.

-

Сэй сидел в кресле, читал, стараясь не думать о завтрашнем сеансе связи. И тут позвонила Клэр:

— Сюрприз!

Отличный сюрприз — Клэр как раз поможет отвлечься, да и после сеанса поддержит. Сейчас взахлеб рассказывала, что раскопки свернули раньше на две недели из-за прогноза погоды, всех археологов распустили по домам, и вот она примчалась, гостинцы привезла.

— Встретить не могу, — извинился Сэй, — у меня сеанс на носу, а Инга может раньше времени вызвать.

— Да ладно, сама доберусь.

Все-таки немножко обиделась. Ничего, Сэй реабилитируется — сводит ее куда-нибудь после сеанса. Даже сейчас не все потеряно — пока Клэр ехала, Сэй сбегал за цветами и ее любимыми пирожными. Встретил на пороге с букетом роз, посмотрел на нее и понял, что жутко соскучился.

Клэр поставила розы в предусмотрительно подготовленную Сэем вазу с водой, прильнула, нежно поцеловала в губы. Сэй подхватил ее на руки, понес в спальню. Оставалось надеяться, что Инга раньше времени не влезет.

«О, да ты занят», — не оправдалась надежда. Как раз, когда Сэй ласкал пупок Клэр языком — трудно представить себе более интимных момент. Можно, но трудно. А Инга совершенно не смущена, наоборот, злорадное веселье так и хлещет.

Обычно телепаты тщательно выбирают время, чтобы не установить связь, когда нельзя. Но Сэй уже разок просчитался — подключился прямо в самый разгар полового акта Инги с Лео, ее мужем. Смущения хватило обоим телепатам, а поскольку эмоции наложились и друг друга усилили, Инга и Сэю было так стыдно, что хоть на стенку лезь. Да и Лео отнесся без понимания. Сэй потом извинялся, искренне, но Инга отрезала: «Если такое прощать, то за что же тогда убивать?!» Долго остыть не могла, а отношения и так почти вражеские.

Впрочем, влезть во время секса еще не самое страшное. А вот если к спящему нечаянно подключишься — это уже «за гранью добра и зла».

Клэр сразу поняла, что происходит, убежала.

«Хорошо, будем считать, что отомстила, — мрачно передал Сэй. — Так что стряслось, чего раньше времени дергаешь?» — кроме веселья в настроении Инги чувствовался еще и страх.

«Новые данные получены. Наконец-то там что-то наладили, посмотрели, посчитали. И теперь наши Коперники не уверены, что правильно рассчитали начало следующего цикла Горгоны».

«Не боитесь следующего всплеска излучений? Ваш щит от такой мощной радиации не спасет»

«Можно построить подземное убежище. Правда, у нас нет нужного оборудования. В любом случае, время еще есть. Кроме того, во время всплесков излучения Горгоны на Тэе поднимаются пылевые бури, пыль задержит любое излучение».

Тем не менее, Инге было страшно. Хотя ее защитят в первую очередь, скорее всего — отправят на ночную сторону Тэи. Или вообще на Землю отправят — «Амазонка» как раз на подходе. Телепаты слишком большая ценность, за ними следит специальная организация — Служба Охраны и Безопасности, СОБ. Сэя они тоже мониторят через вживленный датчик, медосмотры раз в месяц устраивают, из космоса присматривают. Поселили в тихом курортном городке, потому что здесь смертей от несчастных случаев не было уже сто сорок лет.

Страх Инги здорово раздражал Сэя, и он торопливо распрощался. На неделю.

Выходит, они там на Тэе под Домокловым мечом живут, и сами не знали до сих пор. А разве на Земле не так? Хоть обвешайся датчиками — споткнешься на ступеньках, свернешь шею, и все. И ступеньки не единственная опасность, не перечислишь всех способов умереть.

Чувствуя, что еще немного — свернется в комочек и завоет от ужаса, Сэй встал, прошелся туда-сюда. Опять лег лицом вниз.

Послышались шаги, а потом сочувственный голос Клэр:

— Тяжело сегодня?

Она склонилась, начала легонько барабанить Сэя по спине, от чего он постепенно расслабился. Развернулся, обнял Клэр, стал целовать ей лицо, шею, плечи. Повезло ее встретить, крупно повезло. Растормошить телепата сразу после сеанса — этому не научишься. Правда, ревнует к Инге, и никак не поймет, насколько глупа эта ревность. Они же противоположности, Инга — высокая, ширококостная, рыжеволосая уверенная в себе и целеустремленная, Клэр — миниатюрная брюнетка, бойкая и добродушная. Хотя порой проскакивает у Инги и Клэр что-то общее.

-

«А почему ты связался со мной?! Энцефаллоид уже должны были установить!» — сегодня в настроении Инги самыми явными эмоциями были решительное несогласие и обида.

«А почему ты не знаешь, установили его, или нет?»

«Да потому что я на «Амазонке», а не на Тэе, меня отправили на Землю! А я не хотела улетать…» — да, действительно, не хотела. В особенности потому, что ее кривоногий лысоватый Лео остался на Тэе — он нужный специалист, химик.

«Что, пылевой бури не будет?»

«Неизвестно, будет буря, или нет. Пока неизвестно, метеорологам нужно кое-что проверить. Но с бурей только хуже будет — Лео и другие наши химики моделировали, как на пыль будет действовать всплеск излучения, и оказалось, что пыль станет чем-то вроде кислоты, разъест все, что угодно, кроме особенно стойких материалов, радуреалита, например».

«Ничего себе… это точно?»

«Геологи согласились. Многое стало понятным в геологической истории Тэи. Они даже пробурили в подходящем месте, и нашли эту пыль — она разъела бур, представляешь?»

«Я в бурах не разбираюсь. И ты хотела остаться? Зачем?»

«Да хотя бы на всякий случай! Вдруг у тебя не пойдет дело с энцефаллоидом? Кроме того, там Лео. И мои друзья… Я восемь лет прожила на Тэе, я… я с ними сроднилась».

«Да не волнуйся ты, с Аквы отозвали «Гермес», чтобы к вам… к Тэе отправить. Правда, на него собирались погрузить рудничный комбайн, чтобы вы могли… на Тэе могли вырыть убежище».

«Если будет буря, то лучше погрузить не комбайн, а радуреалит».

«Значит, погрузят и то, и другое».

«Что-то мы заболтались. Давай разрываться, а то потом не оклемаемся от тоски. Мне-то ничего, а тебе придется с энцефаллоидом связь налаживать».

Злорадства в ее словах не было. Она беспокоилась о тех, кто остался на Тэе. Ее самоотверженность всегда казалась Сэю глупой, неуместной. А Ингу раздражал прагматизм Сэя. Но маловероятно, что Сэй еще когда-нибудь наладит телепатическую связь с Ингой. Потому что на Тэе есть энцефаллоид, а на Земле можно просто друг другу позвонить, если появится желание. Вряд ли оно появится, с чего бы?

А связь с энцефаллоидом придется налаживать в ближайшее время. Раньше, чем завтра, не получится, но позже нельзя.

Тоска после разрыва связи навалилась — не вывернешься. Не потому, что заболтались, на самом деле общались мало, бывали сеансы и подольше, но уж очень сильные эмоции передавала Инга.

Сэй кое-как встал — и захотелось снова лечь. Ну уж нет. Он заставит себя встряхнуться. Для начала пробежится к морю, плюхнется в воду с разбега, заплывет опасно далеко от берега — пускай СОБ понервничает, нечего их баловать. Потом обсохнет на горячем песке, будет долго демонстративно отряхиваться. Пойдет в ресторан, закажет пирожки с крабами или картошку с креветками, а вино возьмет красное, чтобы шокировать официантов с метрдотелем. Жаль, Клэр уехала — она любит веселиться и дурачиться.

-

Связь с энцефаллоидом установилась сразу, без всяких переходов. И сразу пошла информация — непонятные химические формулы, результаты опытов с кислотной пылью. А в конце — скучное «отбой».

Сэй и рад бы закончить сеанс пораньше, но не удержался, спросил:

«Будет ли пылевая буря в районе станции?»

Ответа пришлось подождать. Это Инга могла сразу ответить, а с энцефаллоидом работает оператор-человек, которому нужно время — в клавиатуру потыкать. Да что он там, одним пальцем текст сообщения набирает, что ли?

Ну вот, наконец-то: «Вероятность пылевой бури около 53 %. Более точная информация будет получена в ближайшее время». Придется «Гермесу» и вправду везти и рудничный комбайн, и радуреалит. Потянет ли? Тоннаж курьерских кораблей небольшой.

Тоска телепата в этот раз казалась особенно отвратительной. Просто плохо, и все. Ничего не хочется, даже чтобы стало легче. Странно. Вероятно, дело в том, что у энцефаллоида нет эмоций, ему нечем делиться. А Инга делилась. Залюбовалась электрическим взрывом, и Сэй на красоту ночи обратил внимание, Инге было страшно, и Сэй о смерти задумался, она протестовала, не желала улетать с Тэи, и Сэй пошел хулиганить.

-

— Да поймите же, сейчас невозможно поговорить с Сэем, он, фактически в коме. Понимаете, когда связь устанавливают живые телепаты, то они делятся эмоциями, как бы поддерживают друг друга. Даже если делятся грустью или страхом, все равно общий эффект положительный. Но энцефаллоиду нечем делиться, он только берет и не отдает. Это усилило побочные эффекты, привело к нервному истощению, в конечном итоге произошло нарушение обменных процессов в мозгу Сэя. Я едва успел уложить его в искусственную кому.

— Но у других телепатов нет таких проблем с энцефаллоидами!

— Они выходят на связь не чаще четырех раз в месяц, а Сэю пришлось через день. С живым телепатом можно, а тут… После первого сеанса Сэй был в таком состоянии, что я не разрешил ему выходить на связь. Но на связь вышли с Тэи… они не знали, как они могли узнать? И включили энцефаллоида.

— И ничего сделать нельзя? Все, что нам нужно знать, это будет буря, или нет! Неужели нельзя привести его в чувство хотя бы на минуту?!

— Ничего не получится.

— Точно?

— Да поймите же, я не имею права рисковать, речь идет о человеческой жизни.

— Речь идет об одиннадцати тысяч человеческих жизней.

— Что?!

— Все населения научной станции на Тэе. Если будет кислотная буря, то нужен радуреалит — нанести его на метеоритный щит станции, и кислотной пыли можно не бояться. А значит, нужно загружать на «Гермес» цех-автомат для производства радуреалита. Если бури не будет, нужно рыть убежище от радиации, то есть — загружать на «Гермес» рудничного робота. Но от пыли самое глубокое убежище не защитит, во всяком случае — не построенное в такой спешке, пыль слишком легко проникает куда угодно. Можно и двух роботов загрузить, но цех-автомат и робота «Гермес» не вынесет, даже если часть деталей навесить снаружи. Либо то, либо то. Сэю наверняка передали, будет буря, или нет, должны были передать!

— Тогда может… отправить рудничных роботов, ведь от радиации погибнут все, а убежище… может оно и от пыли защитит?

— Нельзя рисковать. Потому что и так, и так — трупы, если не угадаем!

— А если попробуем разбудить Сэя, тоже будет труп. И мы все равно ничего не узнаем, он не отвечает на внешние раздражители. Просто разрушается его нервная система… как будто он до сих пор на связи, сверхдлинный сеанс.

— А Инга не может помочь?

— Может и может, но ей лететь больше месяца!

— Черт! Что же нам делать…

Лейч вскочил, принялся расхаживать по кабинету. Доктор Сато цепко следил за Лейчем. Как за опасным животным, как будто ожидал нападения. Доктора можно понять — телепат, за которого он отвечает, и так в коме, а тут приходит какой-то хлыщ из высокого космического начальства и требует, чтобы Сато сделал Сэю еще хуже. Интересно, Сэя и вправду опасно и бесполезно будить, или Сато только перестраховываестся? Нет, доктор кажется честным. А Лейч редко ошибается в людях, например, он по голосу догадался, что Сато маленький, худенький, но упрямый. Двухметровый амбал Лейч не испугал Сато совершенно. И начальственный тон не подействовал.

— Мне кажется, решение очевидно, — жестко заявил Сато. — На Тэе есть энцефаллоид, к нему можно подключить другого энцефаллоида, с Земли. Есть же на Земле свободные, которые ждут отправки?

Лейч сел, вздохнул:

— Думаете, это так просто? Каждый энцефаллоид — черт знает, какая ценность, очередь на них многолетняя. Пока все согласуем, оформим… собственно говоря, уже начали… Но ищем другие варианты. Пытались разгрузить «Гермес», чтобы можно было и цех, и робота отправить, но ничего не вышло. А сам по себе цех облегчить — совершенно невозможно, он специально сделан максимально легким, чтобы отправлять в космос на звездолетах. Была идея отправить на «Гермесе» только те детали цеха, которых нет на Тэе, чтобы они там сами собрали-наладили. Но мы даже не знаем наверняка, что там, на Тэе, есть! Последний отчет про инвентаризацию летит к нам на «Амазонке».

Сато слушал молча, но смотрел тяжело. Понятное дело, тут предлагают пациента убить, а сами с бюрократией разобраться не могут. Знал бы он, насколько все сложно…

— И какие же непреодолимые сложности с согласованием и оформлением? — безжизненным тоном поинтересовался Сато.

— Даже и не знаю, с чего начать. А впрочем — нужно получить согласие телепатов, которых должен был заменить энцефаллоид. Обоих телепатов. Оформленное по всем правилам, с подписями, а за подписями придется лететь на звездолете. Обойти правило можно, и обходили, вообще без согласия телепатов обходились. Но долго обходить.

— Юрченко и Хэ Тай Тай на Земле.

Лэйч не знал. Однако знал эту пару телепатов — обслуживают автоматическую обсерваторию «Чао Лей». Редкостные неудачники. Во-первых, трудно поверить, что два добродушных, неконфликтных и даже покладистых человека могут до такой степени друг другу осточертеть. Во-вторых, Юрченко уже дважды должны были заменить энцефаллоидом, но передвигали в очереди. Первый раз, когда телепатка на межзвездной станции «Лэтимер» умудрилась забеременеть — современные противозачаточные средства не сработали, один случай на миллион, Лэйч до сих пор подозревает, что это она нарочно, чтобы быстрее себя на энцефаллоида заменить. Второй раз отказал энцефаллоид на Великом Грифоне. Тоже сверхмаловероятный случай. И оба раза не нашлось других неподключенных энцефаллоидов, кроме как предназначенных для пары Юрченко — Хэ Тай Тай. И оба раза пару сдвигали в обход правил, не спрашивая согласия. Не подпишут они ничего, хотя бы потому, что сейчас другие неподключенные энцефаллоиды на Земле есть.

— Они не согласятся, — вздохнул Лэйч. — Скажут: «Почему именно мы?» Их и так обошли дважды.

— Да, и они уже смирились. Хэ Тай Тай с самого начала была фаталисткой, а Юрченко… он тоже не верит, что его когда-нибудь сменят. Они согласятся.

— Во всяком случае, попробовать стоит, — пробормотал Лэйч. Выхватил телефон и принялся распоряжаться.

Доктор Сато повернулся к монитору, делая вид, что не слушает и вообще не замечает Лэйча. А может, действительно не замечал.

Лейч закончил разговор, откинулся в кресле:

— Как-то это нечестно… используем их… фатализм. Они могут это понять и не согласятся.

— Наверняка поймут, телепаты очень восприимчивы. Но вы слишком много общаетесь с этими вашими космическими бюрократами — для них самое главное избежать ответственности. Но телепаты не такие. Они раз за разом выходят на связь, хотя это… неприятно. Но выходят, телепаты ответственные люди. Другие долго не выдерживают, отсеиваются еще в училище. А в данном случае речь идет об одиннадцати тысячах жизней. Они согласятся. Хотя будет правильным выделить им энцефаллоид уже потом. Передвинуть кого-то другого.

— Вы считаете, это будет справедливо?

— Да, я так считаю. Во-первых, они слишком долго ждали, во-вторых, Юрченко не на курорте работает, а на межзвездной обсерватории торчит месяцами, иногда — в одиночку.

-

Они согласились.

И вот, оператор уверенно стучит по клавиатуре — отдает команды энцефаллоиду. Данные выводятся на панорамный экран, чтобы остальные специалисты видели. Лэйч тоже смотрит, ничего не понимает, и от этого еще сильнее нервничает.

— Что-то здесь не так, — заговорил наконец-то оператор. — Все параметры верные, а связи нет.

— Может быть, не совсем точный прицел? — спросил астрофизик.

— Нет, все в порядке…

И в следующую секунду под маловразумительными формулами и диаграммами на экране возникла четкая надпись: «Какогочертасколькоможно».

— Есть связь! — радостно воскликнул оператор. — Только…

Потом он быстро ввел: «Здравствуйте».

Ответ появился сразу: «Ты не Сэй. Ты энцефаллоид?»

Если бы Лэйч не сидел, он бы упал. Такого грандиозного, астрономических масштабов провала он и представить себе не мог — с трудом и огромным риском для очень многих карьер выделенный энцефаллоид подключился не туда, куда надо, а к Инге.

Специалисты беспомощно переговаривались, оператор тряс головой:

— Это невозможно… только если энцефаллоид на Тэе уничтожен, вообще не работает. Или если уже на связи… но с кем?! Наш телепат в коме.

Доктор Сато застонал:

— Как я не догадался! Сэй до сих пор на связи с энцефаллоидом, вот в чем дело! Они на Тэе не выключили энцефаллоида… Или установили автоматический вызов на связь, потому что не могли связаться. Просто запрограммировали…

Тем временем оператор общался с Ингой — провал там, или не провал, но затягивать телепатические сеансы нельзя:

«Сэй впал в кому, мы не знаем, что выяснили на Тэе. Достигнет ли буря станции».

«Что?! Лео!..»

«Амазонка может вернуться достаточно быстро?»

«Я скажу капитану. Лео!..»

Кто-то горячо шептал:

— Отчет по инвентаризации, он на «Амазонке»! Мы можем узнать, что есть, а чего нет на Тэе!

— Она сейчас не в состоянии выискивать отчет, — покачал головой оператор. — А потом… раз живым телепатам нельзя связываться с энцефаллоидами слишком часто, то мы потеряем еще и Ингу.

Тем не менее, оператор ввел вопрос про инвентаризацию. Добавил, что на связь должна выходить Инга, энцефаллоид на Земле будет в режиме ожидания.

Больше ничего не придумали и оборвали связь.

— «Амазонка» может успеть? — громко спросил у всех сразу Лейч.

Кто-то ответил:

— Возле Горгоны можно летать только короткими прыжками. «Амазонке» в любом случае не менее четырех суток… слишком долго.

Ему возразили:

— Не обязательно! Если будет буря, то мы грузим на «Гермес» цех-автомат, а на все оставшееся место — радуреалит, может быть и хватит… надо просчитать. А если не будет бури, то грузим два рудничных робота и еще один геологоразведочный поместится, хватит с запасом, чтобы убежище вырыть! Кроме того, «Амазонке» не нужно добираться до самой Тэи, только в зоне радиоконтакта… А, нет — она же сверхсветовая, собственный сигнал обгоняет.

— А мы можем как-то отключить или заэкранировать Сэя от того энцефаллоида, который с ним на связи до сих пор? — опять спросил всех сразу Лейч.

Ответил доктор Сато:

— Можем нейрохирургическим путем. Он уже не будет телепатом… кроме того, возможны изменения личности. Но мы его спасем.

— Минус энцефаллоид на Тэе, — вздохнул Лейч. — Кому он будет нужен, если настроенный на него телепат уже не телепат. Но, похоже, выхода нет.

-

Лейч попытался уснуть на диване в своем кабинете. Не спалось совершенно, хотя устал, как ездовая собака. Судьбы тысяч людей не должны зависеть от чьей-то удачливости, изобретательности, правильности теорий. И тем не менее — зависят. Несчастные случаи происходят не по причине чьего-то злого умысла или халатности — и то, и другое можно предвидеть и предотвратить, — а всего лишь по теории вероятности. А люди порой с самыми лучшими намерениями повышают вероятность.

Засигналил телефон. Кто бы это мог быть — номер не распознается. Оказалось, оператор энцефаллоида:

— Инга вышла на связь, бури на Тэе не будет!

— Что? Но как?..

— Очень просто — «Амазонка» приблизилась к Тэе на три световых дня, и уловила радиосообщение про бурю. Наверное, с Тэи начали передавать его сразу, как только поняли, что не могут связаться с Землей с помощью энцефаллоида. На всякий случай передавали.

— Это… точно?

— Инга уверена, что да. Она и научные данные передала какие-то, я их переслал нашим ученым.

Лейч торопливо поблагодарил, распрощался, вызвал капитана «Гермеса», распорядился грузить рудничных роботов. Потом начал вызывать доктора Сато, но не успел — Сато сам вызвал Лейча:

— Бури на Тэе не будет.

— Что?!

— Я прооперировал Сэя, он очнулся. И сказал, что бури на Тэе не будет.

Лейч тяжело вздохнул. Усмехнулся:

— Минус энцефаллоид. Хотя, может быть, выделим когда-нибудь еще один для связи с этим… ненужным.