Жисть моя жестянка

Солнечный свет заливал аэродром. Ни тени. От горящих белым бетонных плит поднималось зыбкое марево. Ан 26 изнывал от жары. Автобус подьехал к самолету. Жалобно завыли тормозные колодки, двери с лязгом распахнулись  и люди повалили из его исходящего жаром нутра. Молодой лейтенант с хмурым лицом выпрыгнул из автобуса. Рывком накинул лямку камуфлированного рюкзака на плечо.[cut=Читать далее...]

-А кто из них командир экипажа?

Усатый прапорщик с изрытым угрями лицом кивнул на одного из летчиков руководящего погрузкой

-Вон. Подполковник Муев.

-Муев?- лейтенант ухмыльнулся.

-Да ты погоди сейчас людей посадим и подойдем к нему спросим

Люди обремененные чемоданами, сумками, коробками загружались через рампу

С отпусков возвращаются решил лейтенант

-Пойдем

-Товарищ Подполковник,- командир обернулся к прапорщику.

-Вот тут старлей, доктор, только прилетел.  Возьмете с собой

-Доктор? А куда служить?

-Войсковая часть 13641

-К нам? Возьмем, вон садись через люк в кабину,- и отвернулся

-Ну все.- и прапорщик пошел к автобусу

К нам. Интересно, авиационная часть. При распределении ему сказали только номер части и должность – врач-спасатель.

Лейтенант постоял, посмотрел на людей поднимающихся на борт. Посомневался через какой люк ему садиться, и как, это будет воспринята остальным экипажем, если он полезет в кабину. Ведь их разговора с командиром никто не слышал. И взошел по рампе вместе с остальными. Внутри было на удивление прохладно Люди рассаживались по откидным скамейкам вдоль бортов, а вещи складывали по середине.  Он привалил свой рюкзак к чьему-то чемодану и уселся Ровно двадцать килограмм. Вес который можно провести бесплатно  по воинским перевозочным документам.  Лейтенант вспомнил, как тщательно отбирал вещи, которые могут понадобиться ему на первых порах: белье, гражданка. Военная форма на себя, так как она тяжелей. Килограмма три ушло на четырехтомник терапии.  Ни одной книги по хирургии – сам хирург, зачем лишнюю макулатуру таскать?  Долго взвешивал на весах. Масляные краски и зимние вещи пришлось не брать – родители обещали выслать. Внутри борта царил сумрак, глаза начали слипаться, мучительно захотелось спать. Лейтенант подпер голову кулаком и закрыл глаза. Сквозь тяжелую болезненную дремоту слышал как кто-то спорил на улице. Три прапорщика тут же начали играть в карты на чьем то чемодане. Спор у рампы стол жарче. Он открыл глаза. У самолета стоял астеничного вида черненький  лейтенант в цветастом натовском комке, командир экипажа и мрачный полковник

-Вы должны посадить его. Он уже неделю здесь сидит. Это приказ начальника полигона.-

Лейтенант лениво переминался. Видно было, что сам то он  не особенно горит желанием лететь. В конце концов, командир экипажа махнул рукой и исчез из вида, лейтенант втащил свой чудовищного вида баул в самолет и сел рядом. Загудели моторы. Посмотрел в иллюминатор - винты поднимали с бетона пыль и мусор. Рампа  не хотела закрываться, борт техник выскочил наружу, подтолкнул ее плечом и еле успел запрыгнуть назад. Снова навалилась дремота. Черненький лейтенант уже, что-то рассказывал рядом сидящей молоденькой девчонке.  Проснулся оттого, что самолет начал заходить на посадку. Внизу была видна невысокая сопка, горела вечерним огнем река и оспой - домишки поселка, раскиданного вдоль нее. Девушка сидевшая рядом с лейтенантиком что-то показывала ему пальчиком через стекло иллюминатора. Самолет покрутился над поселком, сбрасывая высоту, замелькали деревья все быстрее и ближе, толчок, рев моторов, люди облегченно вздохнули. Еще несколько минут ожидания, и он полностью остановился. Гул моторов перешел в свист и затих. Рампа открылась впустив свежий вечерний воздух, запах соляры и нежный закатный розовый свет.  Люди пришли в движение, завозились, начали подниматься  и  искать свои вещи.  Старлей встал подхватил свой рюкзак и вышел из самолета гремя берцами по дюралю. Огляделся. Снова аэродром. Снова огромная белоснежная сопка. И желтый автобус-малыш, брат близнец того, что привез его к самолету. Словно и не улетал никуда из Петропавловска. Постоял. Сплюнул. И подошел к единственному известному ему здесь человеку - командиру экипажа.

-Товарищ подполковник, разрешите обратиться?

Тот кивнул.

-И куда мне сейчас.

-А вон, можешь сразу представиться командиру эскадрильи. Подполковник Возняков.

Старлей оставил рюкзак бодро подошел к высокому молодому летчику.

-Товарищ подполковник разрешите обратиться?

-Обратитесь.

-Старший лейтенант медицинской службы Расшивалов, прибыл для дальнейшего прохождения службы…

Прибыл. Командир протянул руку. Пожал. Мягкая нежная кисть.

Размещайся пока. И отвернулся, потеряв интерес.

Старлей козырнул и пошел за рюкзаком. Люди загружались в автобус, тащили коробки сумки, без радости, деловито.  Таращили их через узенькие двери автобуса. Лейтенанту вдруг стало жалко этого малыша.  Он протиснулся внутрь, повиснув на поручне. Автобус тронулся. На душе было безрадостно. Выехали с аэродрома, проехали по лесу, миновали  пару КПП. На стене одного из них надпись вещала как почетно и важно служить в ракетных войсках стратегического назначения. Настроился, было на долгую поездку по лесу, как это было в свое время в Нижнем Тагиле, но нет, практически сразу за воротами открылись склады ангары и невдалеке  тени жилых домов. Автобус повернул, давая круг почета по периметру поселка, и въехал в жилую зону. Пятиэтажные дома. Бетонка. Повернув последний раз остановился у двухэтажного здания с надписью «Гостиница».