Ненайденная глава из «Краба видной туманности»

Краб решил стать великим писателем. Еще бы: ведь он знает столько вещей, о которых стоит поведать миру. И мир будет осчастливлен глубочайшими размышлениями и открытиями, которые Краб сделал, пожив в ракушке, где до него обитал моллюск-аутист – законченный пессимист и мизантроп. В раковине было тесно, тепло, темно и медитативно. Краб перебирал жемчужные четки и наконец постиг высший смысл жизни и бытия – крабов, моллюсков и людей. И теперь должен был написать Книгу.[cut=Читать далее...]

Для начала Краб изучил учебники по литературоведению – все, какие удалось найти. Найденные в магазинах, на свалках и книжных развалах, учебники громоздились по всей квартире, поэтому Краб вынужден был не только сидеть на книгах, стоять на книгах, спать на книгах, использовать книги вместо подушек, одеял, тарелок и вилок, читать книги, но и есть их, и пить, и даже снить книги.

Проникнувшись пониманием, что на начальном этапе создание масштабного произведения является космологическим процессом, в котором слова не участвуют, Краб принялся творить мир. Он создал солнечную систему, закрутив вокруг люстры в гостиной шары для боулинга, как планеты, а бильярдные сделав спутниками; развесил по стенам и потолку звезды, вырезанные из наилучшего картона и покрашенные фосфором; насыпал горки песка, позаимствованного у малолетнего соседа, и выложил пирамидки камней; расставил на полу тазики с пресной и подсоленной водой; включил вентиляторы, чтобы фикусы и герани колыхались, словно под ветром.

Конечно, теперь в гостиной стало очень тесно, а Краб схватил простуду от сквозняков, но это не остудило его творческого пыла. Чихая и кашляя, Краб набрал с улицы и из ближайшего парка всякой твари по паре, не остановившись перед незаконным проникновением в ночное время в запертый зоопарк ради похищения бегемота, жирафы и обезьян. Краб был бы не прочь прихватить и парочку львов, но побоялся быть съеденным, по причине отсутствия в зоопарке антилоп, которыми, как известно, львы и питаются. Крабу было не жаль пожертвовать собой ради искусства, но не сейчас – когда творение мира Книги еще не завершено.

В тазики и миски Краб запустил маленьких гуппи и коралловых рыбок, а огромным китам и акулам отдал ванную. Теперь будущему писателю было негде мыться, но он с радостью претерпел бы и большие неудобства во имя реализации величайшего писательского замысла.

Наконец Краб увидел, что мир его Книги готов, и населил его, сотворив читателя из глины, пластилина и кусочков собственного панциря, склеенных ранее изобретенным универсальным клеем, который, к тому же, можно было достать в любом количестве, поскольку он заменял Крабу крови.

Новосотворенный читатель тут же углубился в правки и редактуру, переименовывая названные Крабом звезды, планеты, растения и животных, но Творец Книги не возражал: чем бы дитя не тешилось, лишь бы женщину вместо книги не просило.

В день же седьмой сел Краб отдохнуть от трудов своих перед телевизором, где показывали вручение Нобелевской премии по литературе бородатому дядьке по имени то ли Саваоф, то ли Один, то ли Демиург.