Издательские будни

- Вы помните, какие раньше книги делали? Произведения искусства, - художник поправил зеленую челку и вздохнул. – Писали на пергаменте каллиграфическим почерком, заглавные буквы разрисовывали хитрыми узорами, украшали страницы виньетками. А какие иллюстрации были! [cut=Читать далее...]

- Восхитительные! - поддержала автор. – Краски до сих пор не выцвели. Средневековые художники, на мой взгляд, самые настоящие фантасты. Нарисовать страшного зверя льва или летающую в пустоте химеру по одному лишь описанию, ни разу не видя, ни живьем, ни на других иллюстрациях. А кожаные переплеты: с чеканными металлическими уголками, с инкрустацией из самоцветов.

- Мечта! – согласился художник. - Но я не считаю, что Гуттенберг был убийцей книжного искусства. На мой взгляд, с появлением печати и развитием гравировального искусства создание книг вышло на новый уровень.

- Я тоже предпочитаю черно-белые иллюстрации. У меня дома есть дореволюционное издание Байрона и Шекспира. Альбомный формат, темно-синяя обложка, имя автора вытеснено золотом. И всё! Великолепный образчик минимализма. Зато внутри – вклеенные гравюры, каждая проложена папиросной бумагой.

- А шрифты какие?

- Названий не знаю, наверное, сейчас таких уже не делают. Заголовки готические, буквицы фигурные. Эх! Да что далеко ходить: те же серийные издания 90-х гг. моих любимых Эко, Кортасара и Бартельми. Черная обложка, заголовок серебром, черно-белая суперобложка с абстрактным рисунком.

- Да, и серии сейчас не те. Ох, не те!

Художник с отвращением посмотрел на лежащий перед ним рисунок. Очаровательная стройная брюнетка в чрезмерно облегающих джинсах и почти неприличном топике целилась из пистолета в читателя. Брюнетку нежно обнимал за плечи высокий качок в строгом деловом костюме. На заднем плане темный силуэт в плаще и шляпе тащил подмышкой и под высокими тополями бренчащего бубенцами Арлекина.

- И какой урод это сотворил? – раздался за спиной проливающей слезы парочки грозный редакторский глас.

- ***, - радостно наябедничал художник. – Пока я болел.

- В топку! – редактор сурово махнул рукой. – Пока я жив, такую порнографию на обложку ставить не позволю. Мерзость какая! – редактор брезгливо, двумя пальцами взял лист и сунул его в шредер. – Пойдемте в кафе, посидим, кофе попьем, нормальную обложку придумаем.

- Спаситель ты наш! – хором пропели автор и художник, возводя очи горе (на редактора) и с бдсм-ным удовольствием прислушиваясь к сладострастному чавканью шредера.