Большая игра глава 1. (черновик)

Весна в этом году была ранняя и тёплая, даже жаркая. Дороги просохли на две седьмицы раньше, и первые караваны уже пошли. Пошли и небольшие обозы. И разъезды стражи. Но всё это на Новом Тракте, а здесь, на развилке Старого Тракта, было далеко не так людно. Этой дорогой пользовались лишь контрабандисты да лесорубы, ну и... другие проезжие.

  А всё из-за того, что уже лет десять как на границах баронства Шеленхофф появился Туман. Перевал Троллей закрылся, и появился Новый Тракт. А шикарный двухэтажный трактир "Молчаливый воробушек" потерял большую часть своей клиентуры. Правда, взамен он приобрёл новую клиентуру. Пусть менее респектабельную, но не менее платёжеспособную.

[cut=Читать далее...]

  Трактир стоял на небольшом пригорке возле развилки Старого Тракта, где от него отходила дорога, по которой возили лес, меха и многое другое, чем были богаты леса Северного Шварцвальда. Окруженный мощным десятифутовым частоколом "Молчаливый Воробушек" мог выдержать осаду не только любой банды, но и небольшого военного отряда. Хотя нужды в этом не было. Патрули стражи сюда соваться не рисковали, а любая банда живьём сожрала бы своего вожака, как только тот заикнулся бы о  "придавить воробушка". Это было место встреч, торговли, обмена, отдыха и многого другого. Драки в трактире были запрещены - "хочешь драться - вали за частокол". У "Воробушка" были очень серьёзные покровители, и связываться с ними не хотел никто.

  Старый Михель - глава семьи, уже не первое  поколение владевшей "Воробушком", вышел на крыльцо, чтобы поприветствовать гостя. Из кареты, стоящей во дворе трактира, появилась высокая фигура в плаще с капюшоном.

  - Доброй ночи, господин Валентин.

  - Доброй, Михель.

  - Как обычно?

  - Да. Но сегодня я жду гостей.

  - Да, господин.

  

   * * *

  В камине бушевал огонь     За столом возвышалась одинокая фигура в камзоле черного бархата с серебристым шитьем.  Высокий худощавый мужчина неопределённого возраста. Гладкие светлые волосы зачёсаны назад, открывая высокий бледный лоб. Опершись локтями о стол, он положил подбородок на переплетённые пальцы и прикрыл глаза.

  Раздался осторожный стук в дверь.

  - Ваше вино, господин.

  Миловидная девушка, осторожно ступая, внесла на подносе золотой кубок, от которого поднимался пар. Поставив кубок на стол, она сделала несколько шагов назад и остановилась в ожидании.

  Мужчина медленно взял кубок и сделал небольшой глоток. Веки приподнялись, и желтовато-золотистые глаза поймали взгляд девушки, как капкан.

  - Хорошо, эта лоза очень удачная. Можешь идти, - пламя камина влажно сверкнуло на длинных клыках говорящего. Веки, освобождая, опустились.

  - Отец просил узнать, когда подавать на стол.

  - Когда прибудут гости, до этого меня не беспокоить.

 

   * * *

  Карета, подъехавшая к воротам 'Воробушка' уже в сумерки, безусловно, знавала лучшие дни. Хотя и сейчас она не рассыпалась на ходу и выглядела, скажем прямо, вполне пристойно. По местным меркам. Герб на дверцах был аккуратно прикрыт. Сопровождавший карету огроподобный громила тоже был без герба хозяина на куртке. Хорошей такой добротной куртке с характерным пятном в форме гербового щита на плече. Жеребец был под стать наезднику. Гнедой дестрие,* способный нести рыцаря в полном доспехе и с оружием, как будто не замечал веса ехавшего на нем. У ворот карета остановилась, а всадник несколько раз грохнул кулаком в ворота. Дождавшись, когда приоткроется зарешеченное окошко, склонился к нему и что-то тихо сказал привратнику. Потом развернулся к карете и протянул руку за занавеску в дверце.

   Элеонора Фредерика Ульрика баронесса Химмельштадт сидела в карете внешне абсолютно безучастная к тому, что происходило снаружи. Когда из-за занавески появилась рука её телохранителя Рона, она вложила в неё брошь, которую до этого сжимала в руке. Брошь была получена днём раньше вместе с письмом и должна была послужить паролем. Письмо доставил поздно вечером курьер, старательно прячущий лицо под капюшоном. В письме предлагалось прибыть в трактир на Старом Тракте. Там должно было быть сделано весьма заманчивое предложение, способное изменить её жизнь и подарить перспективы, которых она фактически лишилась год назад.

   * * *

   Год назад её семья лишилась своих земель и  замка, а попутно все члены семьи лишились и жизней. Теперь земли Химмельштадта принадлежали герцогу Аррау, скупившему через подставных лиц долги её отца, а затем при полном безразличии соседей и князя отправившему отряд наёмников  выгнать её семью из их замка.

  В процессе изгнания, точнее во время штурма, и погибли отец, мать и два брата Элеоноры. Сама она уцелела потому, что в это время находилась далеко от родных мест. В школе для благородных девиц при храме святой Урсулы, что в Ребенфельсе - столице Великого княжества Ребенфельс.

  Там её и застало неприятное известие. Принес его один из маршалков** Великого князя. За ней оставлялось право на родовое имя и титул, но право на земли, а равно и право на передачу имени и титула по наследству утрачивались за отсутствием самих родовых земель. Также ей гарантировалось словом князя непреследование со стороны герцога Аррау.  При условии, что она сама не будет пытаться умышлять против него. Заодно ей передали небольшой кошель с золотом и купчую на дом в Бёренэке - довольно крупном городе подальше от её бывших родовых земель.

  У неё осталась карета с четвериком отличных лошадей, телохранитель и драгоценности, переданные на хранение храму святой Урсулы на время её учебы. Точнее, на хранение были переданы драгоценности и упряжка. Телохранитель же Рон прибыл сам, отосланный её отцом перед самым штурмом замка. Остались при Элеоноре и её служанка Габи с конюхом Альфредом. Деньги быстро кончились - содержание дома и выезда съедали деньги не хуж, чем сама упряжка  овес. Дошла очередь и до драгоценностей, которые сначала были заложены, а потом и проданы. Последнее время Элеонора уже всерьез начала задумываться о том, какое из немногочисленных предложений ей принять. Тех кто предлагали руку и сердце было совсем мало,  предложений же просто проявить благосклонность было больше.

  Тут-то и появился загадочный посланец. С этим самым письмом. Дорогая, очень дорогая бумага, каллиграфический, но не профессионального писца почерк, старомодный слог и отсутствие набивших оскомину фраз и оборотов разительно отличались от всего виденного ею прежде. Письмо дарило надежду.

  Поехать демоны знают в какую глушь, чтобы в трактире на заброшенном тракте выслушать какое-то предложение? Да хоть сейчас! По сравнению с перспективой выйти замуж за купца, а то и гильдейского синдика, соблазнившегося столичной штучкой, или 'оказать благосклонность'  местному дворянчику, 'томящемуся и трепещущему'? Уж лучше так. Тем более что с ней будет верный Рон - семейный телохранитель и учитель воинского искусства. Да и верный кинжал при ней. А уж обращаться с ним она умела не хуже братьев. На самый крайний случай был висящий на шее знак Светлой Дюжины. С порцией мгновенного яда.

   * * *

  Ворота распахнулись мягко и беззвучно. Простучали по дубовым плахам, устилающим двор, колеса, и карета остановилась у бокового крыльца. Рон, спрыгнул с лошади и замер между каретой и крыльцом. Кучер распахнул дверцу и подал руку. Баронесса Химмельштадт ступила во двор трактира 'Молчаливый Воробышек".

  - Добро пожаловать, Ваше Сиятельство, - стоящий на крыльце младший сын Михеля Николас быстро, но не бегом спустился по ступеням и склонился в поклоне, - прошу следовать за мной.

  Две толстые двери, окованные железом, решетка, несколько поворотов - Рон одобрительно хмыкнул - и лестница на второй этаж. Прибывших гостей провели к одной из дверей на лестничной площадке. Недлинный коридор-тамбур, и вот Элеонора и её телохранитель в кабинете. Дверь за ними закрылась беззвучно.

  - Добрый вечер, баронесса, - сидевший в кресле мужчина встал при появлении Элеоноры в комнате и склонил голову в приветствии - прошу простить меня за выбор для нашей встречи столь специфического места. Увы, обстоятельства таковы, что оно оказалось самым удобным для спокойной беседы на весьма щекотливые темы. Я вижу, Вы озябли. Прошу, присаживайтесь ближе к огню, и прошу Вас, без лишних церемоний, - изящным движением кисти он переставил тяжелое дубовое кресло ближе к камину.

   Девушка поблагодарила, склонившись в реверансе, и медленно опустилась в предложенное кресло, стараясь сохранить, как её учили в школе, сколь можно более достойный и благовоспитанный вид. Возле её плеча как будто соткалась из воздуха служанка с кубком вина на подносе. Склонившись  поставила его на стол и тихо исчезла из кабинета. Мужчина опустился в свое кресло и, подняв глаза на Элеонору, слегка улыбнулся: - Пейте, это согреет Вас, а я пока буду говорить.

  - Меня зовут Валентин фон Штольц, и мы с Вами родственники...

  - Но позвольте, род фон Штольцев, пресекся более ста лет назад... - девушка  смутилась, перебив собеседника на полуслове.

  - Совершенно верно, официально род пресёкся на мне, так как я не оставил наследников, а сам был вынужден не афишировать факт мнимости своей кончины. Как бы то ни было, я пред Вами, и я не мёртв.

  На лице собеседницы проступило отчётливое подозрение - её свежеобретённый родственник выглядел от силы лет на сорок. Валентин улыбнулся шире, демонстрируя вполне недвусмысленные клыки.

  - Видите ли, дорогая Элеонора, надеюсь, Вы позволите мне так называть себя на правах двоюродного прапрадедушки? В этом и заключаются те специфические обстоятельства, которые не позволяют мне оглашать причины, да и сам факт своего долголетия.

  - Хорошо, я Вам верю, - Элеонора отпила из кубка, и голос её стал увереннее. - Вы мой родственник и решили мне помочь в трудную минуту, - нотки сарказма прозвучали откровенно отчётливо.

  - Совершенно верно. Я состою на службе у одной чрезвычайно влиятельной особы, выполняя поручения, требующие выезда за пределы её родовых земель. Но в силу некоторых особенностей моего тела, я не могу передвигаться так свободно, как мне того хотелось бы. Вы же с этим затруднений испытывать не должны, поэтому я предлагаю Вам поступить на службу к одному из Лордов. Необходимость в подобной фигуре назрела уже давно, вопрос был только в подборе кандидатуры. Вы для этого вполне подходите. Ваше происхождение, Ваш ум и Ваше, простите за прямоту, не слишком завидное положение делают Вас одной из лучших кандидатур на эту роль. Вам придётся выполнять различные поручения, но ничего неисполнимого от Вас требоваться не будет. Также Вас никто не будет ограничивать в выборе средств для получения результата. Чисто теоретически могут возникнуть вопросы финансового характера, но в случае разумной обоснованности запроса, Вы получите любые средства. Есть три главных условия: первое - об истинной цели выполняемых Вами миссий должны знать только Вы и я. Любой другой, узнавший об этом, должен быть незамедлительно уничтожен. Второе - официально Вы никому не служите, то есть, конечно, слухи о покровителе возможны и даже полезны, но никаких конкретных имён и даже намёков быть не должно. И третье - абсолютная лояльность и честность по отношению к Лорду. Что касается оплаты Вашей службы - Вы будете получать все необходимые средства, для того, чтобы содержать себя соответственно Вашему происхождению. Замка у Вас не будет, но несколько приличных домов в городах по Вашему выбору или приличное поместье Вы содержать сможете. Пожизненно служить Вы, конечно же, не будете, и по истечении двадцати лет Вы сможете отказаться от дальнейшей службы. Естественно, на всё это время Вы получите доступ к средствам оставаться такой же юной и прелестной. И по завершении службы Вы получите право на исполнение одного желания по Вашему выбору. Вот, собственно, и всё, что я могу Вам сообщить прямо сейчас. Подумайте. Но будьте осторожны в своих желаниях, ибо кому многое даётся, с того много и спросится, - вампир прикрыл глаза и сделал глоток из бокала.

  Медленно взял со стола колокольчик, позвонил, и когда появилась служанка, приказал подавать ужин.

  

  Элеонора с застывшим лицом сидела в кресле, стараясь ничем не выдать свое внутреннее состояние. Она не была готова к услышанному и увиденному и настолько растерялась, что лишь огромным усилием воли вернула себе самообладание.

  - Узнать о моем положении Вам, наверняка, было несложно, и выбрать момент для своего предложения тоже. Но почему Вы так уверены во мне? - девушка вздохнула, медленно поднялась с кресла, и сделав несколько шагов обернулась, взглянув на вампира сверху вниз.

  - И почему, Вы, на правах двоюродного прадедушки, не помогли моей семье, даже не попытались этого сделать, тогда, три года тому назад, когда мой отец отчаянно искал союзников, чтобы противостоять герцогу Аррау, захватывавшему наши земли? Почему остались безучастным, разве эта война не имела к Вам никакого отношения? Почему? - Глаза стали влажными, отчего заблестели еще ярче. Она отвела взгляд, подошла к камину, сосредоточившись на огне. И замерла, обхватив плечи руками.

  - Вам, знающему о моем положении, не позволяющем поступить иначе, заранее был известен мой ответ на Ваше предложение. А что касается моего желания, - Элеонора обернулась, и ее глаза снова встретились с желтовато-золотистыми глазами вампира - должна ли я высказать его сейчас, или это может быть отложено до окончания моей службы? - глаза её прищурились и приобрели холодный расчетливый блеск.

  - Милая Элеонора, я уже давно не человек, хотя некоторые человеческие привычки мне не чужды, - улыбка скользнула по губам вампира, - я рассчитываю на Вас потому, что в Ваших жилах течёт кровь фон Штольцев, а это дорогого стоит, пусть Вы еще и сами не знаете, насколько это ценно. У меня есть все основания рассчитывать на Вас. Сейчас Вы находитесь в далеко не   лучшем положении, и я не мог не помочь последнему из рода. Ваш же отец, простите меня великодушно, сам испортил все, что только мог. Не в моих привычках помогать неудачникам, даже если это родственники.

  Откинувшись на спинку кресла, Валентин фон Штольц с удовольствием следил за лицом девушки. Ей стоило заметных усилий сохранять спокойствие. Допив содержимое кубка, он продолжил:

  - Ваш вопрос о времени выбора желания уже подтверждает Вашу способность думать больше чем на один ход вперед. И конечно же, Вас никто не ограничивает во времени принятия столь важного для Вас решения.

  Раздался стук в дверь, и в кабинет вошли служанки с подносами, уставленными едой. Молча сервировали стол и, поклонившись, ушли.

  Подождав, пока прислуга выйдет, Валентин продолжил: - Дорогая внучка, хочу сразу предупредить Вас еще об одной очень важной особенности Вашей дальнейшей жизни. Не ждите от меня конкретных указаний по выполнению заданий. Вы можете разгуливать в костюме нимфы, ездить верхом хоть на катоблепасе*** или в карете, запряженной найтмарами****, а в личную охрану брать хоть троллей, хоть драконов, если сможете их заполучить. Честно говоря, меня это мало беспокоит, а того, кого я представляю, ещё меньше. Главное, чтобы вовремя и в полной мере выполнялись те поручения, которые будут Вам доверены. И строгое сохранение тайны. Никто ни при каких обстоятельствах не должен знать Ваших истинных целей.

  Элеонора промолчала, пытаясь осознать услышанное.

  Валентин кивнул, не  особо дожидаясь ответа, - Хорошо, теперь о формальностях. Будет совершен оммаж*****. Будет подписан договор. Вы подпишете его кровью, а я от имени своего Лорда приложу его печать. Договор будет содержать все положения, которые мы с Вами обсудили и будет обязателен для исполнения как для Вас, так и для Лорда, клятву верности которому Вы принесёте. Как только Вы подпишете договор, Вы получите от меня кольцо с печатью, подтверждающее Ваше право действовать от имени уже Вашего Лорда. А также часть его силы. Чем большим доверием Вы будете облечены, тем большую часть его силы Вы сможете использовать. Итак, я ответил на все Ваши вопросы, и Вы готовы принять решение?

  - Более чем... Я готова... Я принимаю Ваше предложение, Валентин фон Штольц. Для меня большая честь служить Лорду под Вашим началом, - губы девушки изогнулись в хищной улыбке, и глаза сверкнули в предвкушении.

   - Прекрасно, тогда немедленно приступим... к ужину. Формальности же оставим на потом, - налив девушке вина, фон Штольц снял с блюда крышку, и комната наполнилась умопомрачительными запахами. На блюде горкой было выложено несколько сортов мяса, вокруг были разложены кусочки фруктов. Вдохнув аромат, поднимающийся от блюда, Валентин положил на тарелку девушке изрядную порцию. Себя он, впрочем, тоже не обделил. Мясо было потрясающе нежным и таяло на языке. Количество же специй, которые пошли на приготовление, было поистине королевским. Элеонора не считала себя большой поклонницей мяса, приготовленного 'с кровью', но сейчас она просто наслаждалась вкусом. Не забывая при этом о манерах.

  По окончании трапезы, когда прислуга убрала со стола, на освободившееся место была поставлена большая шкатулка.

  - Ну что ж, пришла пора завершить все надлежащие формальности. Я думаю, нам лучше будет остаться одним. Посторонние глаза и уши будут здесь явно лишними, если Вы, конечно же, не собираетесь от них избавиться в самое ближайшее время.

  Девушка упрямо наклонила голову, но, встретившись с взглядом Валентина, медленно кивнула. - Рон, оставь нас, - телохранитель молча развернулся и вышел за дверь. Дальнейшее Элеонора помнила, как ни странно, смутно. Укол кинжала, перо, подпись на пергаменте, слова клятвы и то, как вампир попрощался и покинул кабинет, пожелав ей удачи на новой службе... Все это происходило как во сне, осталось только ощущение какого-то потустороннего холода и присутствия силы.

  В себя она пришла, сидя в кресле с бокалом в руке и тяжелой шкатулкой на коленях. Открылась дверь, и в кабинете появился её телохранитель.

   - Рон, мы немедленно уезжаем. Подай мой плащ.

   На лестнице их поджидала служанка.  Правда, повела она не через боковой выход, а через зал. Спускаясь по лестнице в главном зале, они чуть не столкнулись с каким-то подвыпившим типом. Судя по одежде, то ли наемным охранником, то ли 'ночным работником'. Тот на слабо держащих ногах качнулся в их сторону и попытался произнести что-то 'галантерейное', но тут же отправился в полет в обратном направлении. Кулак Рона был молниеносен и тяжек как молот Тора. Разношерстная публика, сидящая в зале,  демонстративно не обратила на произошедшее никакого внимания. Во дворе их ждала карета, в которую Элеонора и села без каких-либо происшествий.

   Старый Михель недовольно покачал головой, стоя в дверях на кухню. Стефан опять куда-то отлучился. Ну сколько можно повторять, что в зале трактира всё должно быть прилично и пристойно. Лёгок на помине, в зале появился старший сын Михеля. Допустив промашку, он не стал её усугублять и сразу же направился к ворочающемуся на полу нарушителю спокойствия. Аккуратно приподнял его одной рукой за пояс. Повернул за волосы голову, чтобы увидеть лицо, удовлетворённо кивнул и направился к двери. Карета уже выехала за ворота, когда тело отлученного от трактира перелетело через частокол и с шумом рухнуло в кусты. Теперь вход в 'Молчаливого воробушка' ему был заказан навсегда.

   * * *

  - Кой чёрт его дёрнул к благородным лезть?

  - Курва мать, я откуда знаю? Вроде и выпили немного.

  - Это ж ты его сюда привёл.

  - И что? А ты за него поручился, когда он Яна Лежака назвал.

  - Ладно, выпьем за помин души новопреставившегося...

   * * *

  - Что ещё пожелаете, мэтр Кукольник?

  - Спасибо, Бетушка, ничего. Передай отцу, что сегодня жаркое было великолепным -  мужчина с невыразительным, как будто смазанным лицом, поднялся из-за стола возле камина и накинул плащ, лежащий рядом с ним на спинке стула. Выходя из-за ширмы, прикрывавшей стол от общего зала, он лёгким движением руки отправил в огонь комок воска, до этого бывший фигуркой человека. Попав в огонь, воск вспыхнул зеленоватым огнем и испарился, пара волосков, бывших внутри, него мгновенно превратилась в пепел. На конюшне мужчина оседлал крупную черную лошадь, стоящую в отдельном стойле, и выехал за ворота трактира. Прислушался. Из кустов у подножья бугра, на котором стоял трактир, доносились отчетливое чавканье и хруст.

  - Вот это я и называю 'если уж не повезло, так не повезло до конца' - хмыкнув, Кукольник направил лошадь вслед за каретой баронессы.

  

  

  

  

  Примечания к Главе 1.

  *Дестрие - порода лошадей, выведенная для тяжелой рыцарской кавалерии.

  ** Маршалек - в данном случае придворная довольно высокая должность.

  *** Катоблепас - мифическое животное. По сообщениям Плиния, где-то у границ Эфиопии, близ верховья Нила, живет 'дикий зверь, называемый "катоблепас", небольшого размера, неуклюжий и медлительный во всех своих движениях, только голова у него так велика, что он с трудом ее носит и всегда ходит, опустив ее к земле, а ежели бы он так не делал, то мог бы изничтожить весь род человеческий, ибо всякий, кто глядит ему в глаза, тотчас погибает'.

  По-гречески "катоблепас" означает "смотрящий вниз".

  В конце "Искушения Святого Антония" Флобер описывает его и приводит монолог:

   '... (черный буйвол с головой кабана, которая волочится по земле, с тонкой шеей, длинной и дряблой, как порожняя кишка, лежит на брюхе. Его ноги закрыты длинной жесткой гривой, скрывающей также морду). - Тучный, унылый, медлительный, я ничего не делаю, лишь наслаждаюсь, ощущая под своим брюхом теплую грязь. Голова моя так тяжела, что я не в силах ее поднять. Я лишь медленно ею ворочаю и, с трудом разжимая челюсти, языком вырываю из земли ядовитые травы, увлажненные моим дыханием. Однажды, сам того не заметив, я сожрал свои передние лапы. Никто никогда не видел моих глаз, Антоний, вернее, те, кто видел их, умерли. Если бы я поднял свои багровые пухлые веки, - ты тотчас упал бы замертво'.

  **** Найтмар - мифическое животное. Название 'Ночная кобыла - night mare' -  синоним ночного кошмара в английском и древнеславянском языке, уходит корнями далеко в античное прошлое Греции. Деметра Эриния (Гневающаяся и мстящая) являлась в образе вороной кобылицы по ночам на перекрёстках дорог.

  «Шерсть такого единорога всегда черная с синеватым оттенком. Глаза очень желтые или оранжевые, не имеющие зрачков. Грива - яркий огонь. Выведены они очень давно, но вскоре стали размножаться естественно, после чего стали самыми многочисленными после Британского и Индийского единорогов. Чаще встречаются в лесах и около горных лугов, но только ночью, днем их иногда можно заметить в темных местах, подальше от солнечного света, так как он очень неприятен для них. Копыта найтмара заряжены большой отрицательной энергией, стоит только небольшой частичке этого копыта попасть в кровь любого живого существа, как оно перестает управлять собой. Кровь этого единорога применяется в черной магии, например, для приготовления сильнейших ядов. Если он погибает, то на месте его смерти вырастает растение с темными ядовитыми ягодами. Неприрученные найтмары служат только собственной жажде и гневу. В отличие от нормальных лошадей, найтмары умны и используют форму лошади лишь для обмана окружающих. Эти черные единороги ведают ваши самые ужасные страхи, и если вы уснете в месте, где они водятся, то они явятся вам во сне в образе вашего страха. Эти черные единороги способны выдыхать огонь и разрывать плоть одним укусом, к найтмарам не стоит приближаться, не подготовившись.»

  ***** Оммаж - [фр. hommage, от homme - человек, в значении вассал] - в Западной Европе периода средневековья особая символическая церемония, оформлявшая заключение вассального договора.

[/cut]