Глава 4
Бато был в ярости. Он верил, что ему суждено пострадать за истину – за то, что он искренне считал истиной, – может быть, пострадать публично, на глазах у этих безмозглых обитателей резервации, надеялся, что его накажут, убьют, а вместо этого его тупо вырубили, отвезли на флаере хрен знает куда, заперли в уютной квартирке, которую и тюрьмой-то не назовешь.
ИскИн квартиры сообщил Бато, где находятся спальня, туалет, ванная комната и кухня, как заказать еду ИскИну кухни, - и отключился.
Заняться парню было нечем, поэтому он носился по комнатам и в бессильной злобе лупил кулаком по оббитым мягкими тканями стенам и прочной мебели – настолько прочной, что пинки и тычки были ей нипочем.
«Доигравшись» до боли в отбитых костяшках, Бато перебрался на кухню, надеясь хоть здесь что-нибудь расколошматить, дать выход переполняющей ярости, но вся посуда была из небьющегося стекла, встроенная техника закрыта панелями. Экран кухонного ИскИна сделан из жидкого пластика (вот же гадство!), от ударов прогибался, на голубоватой поверхности появлялись вмятины, но тут же исчезали, как зыбучие пески, поглотившие жертву.
В какой-то миг Бато пришла в голову мысль расстаться с жизнью. Парень бросился на поиски ножа, веревки, на худой конец - острого угла, об который можно размозжить голову. Умри он - вот тогда эти скотские ИскИны запляшут. Еще бы! Такого безобразия как самоубийство на планете не случалось уже много веков. Да, но о его поступке наверняка никто не узнает. Тогда что в нем толку? Бато хотел привлечь внимание людей, а не глупо сдохнуть в одиночестве.
А вот голодовку можно объявить. Интересно, что эти кичащиеся гуманизмом патроны сделают? Впрочем, с них станется принудительно кормить его через капельницу, да еще и втихаря какое-нибудь лекарство впихивать, чтобы не буянил.
Этого допускать нельзя. Бато не хочет становиться овощем в кабельных ручках добреньких и гуманненьких ИскИнов, чтоб им в силиконовые жопы вирус залетел.
Еще пару раз стукнув кулаком по стене – так, для разрядки, - Бато уже спокойно вернулся в гостиницу и, открыв дверь, замер.
На диване сидел робот.
Конечно, Бато приходилось видеть роботов и раньше. Механические клинеры, похожие на жуков-переростков, - на улицах, кассир - компьютер и касса в одном экране - в магазине, встроенный в кухонную стену ИскИн, дрон-боты СБ – с этими засранцами он имел счастье близко познакомиться не далее как пару часов назад. Но этот механизм, словно сошедший со страниц старинных комиксов или вышедший из кадра 2Д-фильма, Бато видел впервые.
Он был… похож на человека, одетого в старинные доспехи, как космодесантник или воин армии Последней Войны. Бато видел такие на картинках в учебнике истории, в приключенческих книжках.
- Ты кто? Какого хрена тут делаешь? Мне сказали, это мой дом!
- Твой, твой, конечно, - голос неизвестного существа звучал глуховато, лишь на звонких звуках прорезалось странное позвякивание и пощелкивание.
Охренеть, какая устаревшая модель! Зачем она здесь?
- Отвечу сначала на твой второй вопрос, - робот (или все-таки нет?) как-то очень по-человечески закинул ногу на ногу. - Я здесь, чтобы наблюдать за тобой, следить, чтобы ты не натворил бед.
- Аааа, ты искиновский прихвостень! - Бато сжал кулаки. - Они там думают, что если ко мне приставить ржавую железяку, так я сразу и замолчу? Не на такого напали!
Парень схватил со стола вазу с фруктами и швырнул в незваного гостя. Тот легко уклонился. Ваза ударилась о стенку, по дивану и полу рассыпались виноградины и персики. Странный робот мгновенно оказался возле Бато - словно просто перестал быть там, на диване, и очутился здесь - возле входной двери, - выкрутил парню руку. Бато взвыл от боли и упал на колени. Робот небрежно, двумя пальцами поднял парня за шиворот, встряхнул и усадил в кресло.
- А теперь, - спокойно продолжала «ржавая железяка», - вернемся к нашей беседе. Нет, молчать тебе совершенно не нужно. Впрочем, бить посуду и раскидывать дорогие фрукты - тоже. Можешь орать, топать ногами, высказывать все, что ты думаешь об ИскИнах и их прихвостнях. Но если ты попытаешься причинить вред окружающим людям или себе, я за тобой, скажем так, присмотрю.
- Руку сломаешь?
- Ну зачем же. Ты нужен своему патрону целеньким и здоровеньким. Просто сделаю очень больно. Куда больнее, чем уже сделал.
- Да кто ты, мать твою, такой?
- Киборг. У меня очень длинный идентификационный код, но ты можешь называть меня Арс.
От старости с последней микросхемы спрыгнул! Да любой дурак знает, что киборгов...
Бато открыл было рот, чтобы сообщить устаревшей железяке известный каждому ребенку факт: всех киборгов рециркулировали много веков назад, - потом еще раз внимательно посмотрел на человекообразного робота, снова усевшегося на диван, - и промолчал.
Нет, парень не боялся, что ему сделают «очень больно». Если быть до конца честным, все-таки слегка побаивался, но дело было не в этом. Бато не стал ничего говорить, потому что видел: «ржавая железяка» не только выглядела как механический человек. Она и вела себя по-человечески. Эмоционально. А значит, могла быть только киборгом.
***
Бато хотел осмотреть территорию ЦНИ сам, но Арс ему не позволил.
- Твоя доминирующая эмоция - гнев. Пока глупый, подростковый. Нашел себе врага - ИскИнов - и вопишь на всю Ивановскую…
- Извини, - Бато уже успокоился и старался быть вежливым со своим воспитателем… тюремщиком… хрен его знает, кто он на самом деле, но лучше с ним не задираться. - Я не знаю этого выражения.
- Это из довоенной эпохи. Понятия не имею, откуда оно взялось. Так говорила моя мама. Она была родом из деревни.
- Деревня - это что?
- Типа резервации. Меньше, чем город… Да, так вот. Пока ты не научишься себя контролировать, я буду рядом.
- Присматривать.
- Именно.
- А когда научусь?
- Когда научишься, патрон вступит с тобой в непосредственную коммуникацию. Будете вместе изучать эмоции гнева, ярости.
- А если нет?
- Да куда ты денешься, - фыркнул киборг. - Захочешь выходить из дома, общаться с другими компенсаторами - быстренько научишься. Кстати, здесь шикарные библио- и кинотека, музей изящных искусств, лаборатории. Ты в школе какими предметами увлекался?
- Да никакими. Кроме физической подготовки и истории. Комиксы старые любил читать, фильмы про космические приключения смотреть… Ух ты! А это что за здание? Вон то, с полукруглой стеклянной крышей. На рынок в нашей резервации похоже.
Киборг удивленно посмотрел на Бато, потом расхохотался. Во всяком случае, вылетавшие из его горла скрипящие и скрежещущие звуки парень интерпретировал как смех.
- Рынок! Хррр! Ну ты сказал! Вот же деревня! Это обсерватория, балда!
- А ты не обзывайся, - обиделся Бато. - Можно подумать, я единственный, кто никогда обсерватории не видел.
- Не буду, извини. И сам поспокойнее, а то домой пойдем. Не хочешь? Тогда будь паинькой.
Арс показал Бато, где находится столовая, Культурный центр («Но тебе туда пока рановато»), спортзал, отдельно стоящие домики для предпочитающих уединение работающих компенсаторов («Там, за поселком, парк для медитаций и прогулок»), общежитие для семейных и лабораторный корпус - серо-голубой небоскреб из титана и суперпрочного пластика, - крыши его не было видно за бледными облаками.
- А где НЦИ?
- Так это он и есть.
- Нет, я хотел спросить… Сами ИскИны - они где живут и работают?
- Ну ты реально деревня! ИскИнам не нужны тела, как нам с тобой. Они живут и работают нигде, в информационном пространстве. Надеюсь, про сеть Интернет слышал?
- Да… Что-то проходили в школе. Устаревшая модель виртуального пространства. Так что, сейчас тоже есть Интернет?
- Конечно. Общепланетная инфосеть, с помощью которой Совет управляет всеми низшими ИИ, роботами и механизмами. Нет, не спрашивай. Я понятия не имею, как оно устроено, и понятия не имею о принципах его работы. Я все-таки человек, а не ИскИн.
- Арс, извини, - Бато разбирало любопытство, но и продолжать было страшновато. Вдруг киборг обидится (а он, кстати, умеет?) или рассердится… - Можно тебя спросить?
- Попробуй.
- Я… то есть я, конечно, читал про киборгов, и знаю, что у них только мозг человеческий. А тело как у робота. Ну, как у тебя.
- Верно.
- Так выходит, что органического в тебе – всего ничего. Почему ты считаешь себя человеком?
Киборг остановился и внимательно посмотрел на Бато.
- А ты не так глуп, как хочешь казаться, пацан. Скажи, по-твоему, что делает человека человеком?
- Разум. Нет… разум есть и у ИскИнов. Эмоции, чувства?
- Верно. Так с ними у меня все в порядке. А механическое тело - это даже хорошо. Надежно. При надлежащем уходе и замене запчастей я могу прожить много веков.
- Ты бессмертен?
- Думаю, нет. И дело не в механической оболочке. Человеческий мозг не рассчитан на вечную жизнь. Он тоже устает. Я, знаешь ли, совсем не молод – если считать по поколенческим циклам, а не по возрасту смерти органического тела. Но, в отличие от тебя, дурня бестолкового, я благодарен ИскИнам.
- За что?
- Я был солдатом Последней Войны. И погиб, когда наш самолет сбила самонаводящаяся ракета. Нас было пятьдесят ребят – все чуть постарше тебя. Мы должны были десантироваться на Кипр.
- Это где?
- Был такой островок в Средиземном море. Ага, том самом, которое ты знаешь как Средиземную пустошь… В общем, самолет развалился, как детская игрушка-«лего». Кабина пилотов попросту испарилась. Вместе с пилотами. Кто-то погиб сразу, кто-то выжил и долго-долго падал с высоты в море - раненый, страдая от боли, боясь смерти и призывая ее.
- И ты все это помнишь? Ракету, свою смерть?
- Нет. Этот участок памяти стерт. Не знаю, сработал ли естественный защитный механизм или ИскИны постарались…
- Какой защитный механизм?
- Человеческий мозг - очень грамотно устроенная система. Она умеет не только сохранять воспоминания, но и удалять их. Никто из нас не помнит своего рождения. Почему? Потому что это стресс, травма, которая может ой как хреново повлиять на всю твою жизнь. Со смертью та же фигня. Так мне объясняли ИскИны в лазарете после того, как воскресили… оживили… короче, вернули меня в реальность.
- А ты спрашивал других киборгов? У них всё так же?
- Неа. Я слышал, что есть другие, но никогда их не встречал. Наверное, у каждого из нас своя задача. У меня, например - присматривать за компенсаторами, имеющими опасную доминирующую эмоцию.
- А с кем ты работал раньше?
- О, это был интересный персонаж. Уверен, ты в своей куцей безпроблемной жизни таких не видел. Кстати, я тоже, хотя мне попадались занятные экземпляры. Хочешь на него посмотреть?
- Хочу.
Глава 5
С самого раннего детства Стиш знал, кем станет, когда вырастет. Охотником. Настоящим, смелым, отважным. Как волосатые люди в меховой одежде, с каменными дубинками - одним ударом этой дубинки они убивали саблезубого тигра. Как техасские ковбои - «от бедра», двумя выстрелами укладывающие могучего буйвола. Как космические воины на кораблях, напичканных лучами смерти и водородными бомбами. Ничто не мешает этим ребятам испарить неприятельский корабль, но они всегда выходят на честный поединок, лицевым щитком к лицевому щитку врага.
Стиш смотрел на соседа Конни, что прогуливался с белым кроликом на поводке, и думал, как было бы здорово загнать этого кролика в высокой траве и свалить метким выстрелом, а потом поднять за уши, обрезать хвост и небрежно кинуть его гончей собаке.
Пушистый котенок Эрни, которого притащила в дом сестренка, был плохой заменой кролику. Но все же лучше, чем ничего.
- Бах-бах! – кричал Стиш, прицеливаясь в Эрни из палки. - Эххх, промазал!
Мальчик размахнулся и кинул ком земли, заменявший пулю.
Будь это простая земля, Эрни отделался бы легким испугом, в крайнем случае - перебитой лапой, - но внутри комка оказался камень.
Стиш стоял над мертвым котенком, смотрел, как течет по рыже-черной мордочке красная, какая-то очень неубедительная, по-книжному яркая кровь, похожая на краску, и думал, как теперь быть. Все-таки он был неглупым мальчиком и понимал, что произошло нечто нехорошее, запрещенное. К тому же сестренка расстроится, а этого Стиш не хотел.
В душе его появилось странное, не испытанное раньше чувство. Эмоция, про которую не рассказывали в школе на уроках по контролю поведения.
Странное, сладкое чувство, радость от того, что охота удалась. И радость эта смешивалась с гневом на дохлого котенка. Ему-то все равно, он уже мертвый, а накажут Стиша, хотя он не виноват, все вышло случайно. Он не хотел, он просто играл! А теперь его отправят в клинику, будут колоть всякой дрянью, сделают наркоманом.
Стиш не знал, правда или нет то, что рассказывали старшие ребята про клинику, но ему стало страшно. Очень страшно!
Надо куда-то закопать этого сраного кота, пока сестра не вернулась с прогулки. Вон там, в углу огорода, за смородиновыми кустами. Мама как раз просила сделать новую грядку под морковку.
Стиш схватил котенка за хвост и потащил к кустам. По зеленой траве тянулся ярко-красный след.
Припрятав тушку поглубже, мальчик перекопал всю землю сверху. Получилась отличная грядка. Мама будет рада. А еще - это была славная охота.
Вернувшись домой и увидев в гостиной дрон-ботов СБ, мальчик сразу все понял.
- Я не нарочно, честно-честно, - забормотал Стиш, глядя в черный глазок видеокамеры. - Я больше так не буду, только пожалуйста, пожалуйста, не надо меня в клинику!
Из круглого отверстия над лицевой панелью высунулся тонкий ствол, что-то зашипело, запахло озоном.
- Гады, проклятые гады! Убийцы! Ненавижу! – закричал Стиш и упал.
Сейчас, спустя двадцать пять лет, Стиш испытывал к ИскИнам чувство, близкое к благодарности. За то, что поселили в уединенном домике в густом лесу, снабдив всем необходимым. За то, что приставили няньку и воспитателя - слегка заторможенного киборга, который, однако, вырастил мальчика и научил стрелять, выслеживать, нападать, свежевать дичь. За то, что не совались в его жизнь – даже кухонный ИскИн и робот-уборщик были молчаливы и незаметны. И, главное, за то, что помогли стать настоящим охотником.
Дичь в лесу встречалась не каждый день, да мужчине и не хотелось охотиться так часто. Раза-двух в неделю вполне достаточно. Остальное время он проводил дома, ухаживал за скромным садом и огородом, листал комиксы или смотрел старые плоские мелодрамы и вестерны – с красивыми девушками и отважными парнями. Иногда по вечерам Стиш играл в шахматы с ИскИном-патроном. Тот тоже был в высшей степени невидим и неслышим и появлялся только тогда, когда охотнику было что-то нужно. За шахматами оба по большей части молчали. Только иногда Стиш напоминал патрону, который в понимании мужчины мало чем отличался от прислуги – повара и клинера, - что заканчивается виски, что он увидел в энциклопедии интересный нож, так что было бы неплохо заказать такой же: ну там, на этих ваших фабриках и заводах. Или что пора бы прикупить новый карабин – с накладками из резной слоновой кости, как у этого парня из вестерна… как его там… ты ведь наверняка знаешь.
Все просьбы Стиша ИскИн удовлетворял беспрекословно, а охотник через день-другой шел опробовать новое оружие. И в лесу всегда была дичь.
***
Арс и Бато свернули с дорожки, посыпанной ярко-желтым, идеально чистым, явно синтезированным песком. Простая тропинка - не слишком утоптанная, неровная, кое-где даже с лужами, - уводила в глубь леса.
По сторонам росли разлапистые, неподстриженные кусты, трава местами пожелтела, выгорела на солнце.
- Здесь не работают садовники и специалисты по ландшафту? - удивился Бато.
- Нет, - отозвался киборг. - А зачем?
- Но кто-то же ходит сюда?
- Только боты службы доставки. Но им, как ты понимаешь, все равно. А мой бывший подопечный предпочитает natura naturans.
- Чего?
- Естественную природу. Не испоганенную, то есть не облагороженную, не причесанную. Короче, не такую, как привыкли люди Новой Эры.
Бато остановился, огляделся. Деревья вдоль тропы стояли как часовые - высокие, насупленные, серьезные. Ветераны-дубы - с поцарапанной корой, поломанными ветвями и местами облысевшими кронами, - насупленно смотрели на незваных гостей. Дикие кусты (парень не знал их имен) тянули корявые ветви с колючками, так и норовя ухватить за одежду, расцарапать лицо, растрепать волосы. В траве валялись обломанные гнилые ветки, перезревшие ягоды - не алые, а болезненно-бордовые, полупрозрачные, налитые соком, словно кровавым гноем, - прятались под поблекшими листьями. Лысые, пожелтевшие холмики чередовались с лужами коричнево-зеленой, дурно пахнущей воды.
Бато поднял с земли камешек и кинул в лужу. Раздалось глухое «плюх», камень пропал из вида, а над водой поднялся фонтанчик с лопающимися вонючими пузырями.
- Фу! - поморщился парень. - И что здесь хорошего? Сойдешь с тропы, руки-ноги переломаешь. Может, еще и в это… как его… болото, верно? - затянет.
- Ты себя с ним не равняй, - хмыкнул киборг. - Он же охотник. Лес - его родной дом.
- Ему нравится убивать животных?
- Ну не цветочки же собирать.
- А я слышал, после войны ИскИны собрали уцелевших животных в специальные зоосады, чтобы восстановить популяцию. И они разрешают твоему охотнику убивать животных? Их же почти совсем не осталось.
- Во-первых, он один убьет не так уж много. А, во-вторых, всё немного сложнее. Увидишь, как он охотится, - поймешь. Ну что, пошли?
- Пошли… Арс, слушай… - Бато смутился так, что аж уши покраснели. Сейчас этот киборг примет его за труса, посмеется над ним, и тогда…
И что тогда, дурачина? Можно подумать, ты рискнешь полезть в драку с механическим человеком, который может убить тебя одним пальцем.
- Арс, а он… твой охотник, он не рассердится, что мы пришли? Просто… он же, наверное, вооружен…
- Боишься, что он будет стрелять?
- Боюсь, - выдохнул Бато.
Киборг похлопал парня по плечу – слегка, не больно.
- Правильно боишься. Вы, нынешние люди, не привыкли к насилию. Вы не знаете, что такое битва, смерть в бою, раны, страдания. Ты сам только кричать умеешь да кулаками по стенкам лупить. Ну-ну, не бычься, знаешь ведь, что я правду говорю. Я тоже таким был, поверь. Рос тихо-мирно с папой-мамой, в школу ходил, за девочкой-одноклассницей ухаживал. А потом началась война.
- Погоди… Я думал… Сколько тебе лет… было… ну, когда…
- Двадцать один. Немногим больше, чем тебе. Так что не переживай, парень, я всё понимаю. А бояться охотника нужно. На то он и охотник, чтобы стрелять и убивать. Только мы с тобой - не его дичь. Так что, если не попадаться ему на глаза, ничего страшного не случится.
Они спрятались за завалом из бревен и валежника. Стоять согнувшись было неудобно, да еще противно пахло гниющим деревом и разлагающейся плотью. Никаких мертвых птичек и мелких зверюшек парень не заметил, но был уверен - они точно есть, где-то под завалом, мерзкие, дохлые, разлагающиеся. Проверять не хотелось, но Бато уже жалел о своем необдуманном решении - посмотреть на настоящего охотника.
Первой появилась дичь. Легкий силуэт, озаренный предвечерним солнцем, - тонкий, почти прозрачный, нереально прекрасный. Будущая жертва бежала из глубины леса к той самой тропе, по которой пришли Бато и киборг. Длинная светлая грива развевалась на ветру, на нежной коже виднелись кровоподтеки, синяки, царапины, но дичь, казалось, не чувствовала ран и неслась все быстрее.
- Она голая! – изумился Бато.
- Ты когда-нибудь встречал одетую добычу? – хмыкнул киборг. – Пригнись!
Дичь споткнулась о торчащий корень, шлепнулась на землю и жалобно заскулила - как щенок, которому перебили лапу.
Из чащи вышел охотник. Он медленно подошел к жертве, резко поднял ее за загривок, встряхнул, поставил на четвереньки. Потом расстегнул штаны.
- Что… что он делает, Арс? Так же нельзя. Это… это… бесчеловечно.
- Тихо! - киборг зажал рот Бато. - Смотри и молчи. Если не хочешь оказаться на месте этой самки.
И Бато смотрел. Смотрел, не в силах отвести взгляда. Он вырос в мире, где не было насилия и преступлений. Ему не доводилось видеть ничего страшнее кадров кинохроник с трупами, закрашенными квадратиками пикселей, и размытыми до «тумана» развалинами городов и военных баз.
В этой же сцене была странная, неестественная красота – красота настоящей жизни, реальности, которой все они – люди – были лишены уже много веков. Были сила и ярость – то, что всегда восхищало и привлекало Бато.
Охотник двигался все быстрее, из горла его вырывались ритмичные вскрики. Самка же лишь слабо стонала, опустив голову. Тела обоих были перепачканы кровью и грязью. Бато казалось, он чувствовал, как липкая жижа растекается по телу – его телу, - хлюпает в вагине самки.
Парня подташнивало - то ли от зрелища, то ли от запаха машинного масла, исходившего от киборга, то ли от того и другого вместе. И в то же время росло возбуждение, желание брать силой, причинять боль, заставлять страдать и получать наслаждение.
Охотник, продолжая придерживать дичь правой рукой, левой вытащил нож из чехла на поясе, резко взмахнул им дважды. Бато увидел, как на голове жертвы появились две красные полосы. И тогда охотник ухватился за длинные светлые волосы и резко дернул на себя. Самка закричала – страшно, не по-человечески и не по-звериному. Живое существо не способно издавать такие звуки. Но Бато слышал их.
Охотник торжествующе вскрикнул, содрогнулся. Раз, другой, третий.
Потом хлопнул дичь по крупу, поднялся с колен, небрежно вытер о тело жертвы испачканные в крови нож и член, застегнул штаны и пошел прочь. В руке у него болтался трофей - кусок кожи: бледно-розовый, с алыми прожилками, - с одной стороны, и покрытый светло-золотистыми, перепачканными в земле и крови волосами – с другой.
Бато упал на колени и его наконец стошнило.
Спустя какое-то время (несколько минут или вечность – кто знает?) парень встал, держась дрожащей рукой за гнилое бревно.
- Арс, надо пойти, сделать что-то. Вызвать СБ. Может быть, она еще жива. Мы можем помочь.
- Жива, конечно, - киборг распрямился и ткнул рукой в сторону дичи. Та, слабо поскуливая, слепо шарила руками вокруг себя, словно пыталась найти потерянные волосы. Лицо самки было залито кровью.
Бато посмотрел на ползающее по траве изуродованное существо, еще полчаса назад бывшее красивой, нежной девушкой, - и его снова вырвало.
- Вот так вот, щенок, - Арс стоял рядом, не делая ни малейшей попытки связаться со службой безопасности или помочь подопечному. - Понял теперь, что ты - никто и звать тебя никак. Только и умеешь, что вопить про злых нехороших ИскИнов.
Бато поднял глаза и посмотрел на киборга. Парню не было стыдно за то, что с ним происходило. А вот за киборга, который просто стоял, поучал и ничего, ну просто ни хера не делал, чтобы помочь девушке, - было невыносимо, до боли в скулах стыдно.
Ведь этот кошмар наверняка повторялся много раз. И Арс знал об этом.
Киборг протянул руку, поднял Бато, сунул ему невесть откуда взявшуюся фляжку.
- Прополощи рот, если закончил с блеванием. И не беспокойся - вон она, твоя разлюбезная СБ, которую ты полдня назад крыл последними словами.
Бато посмотрел вверх и увидел кружащий над девушкой дрон, похожий на рассерженную пчелу. Из узкого отверстия над лицевой панелью высунулся тонкий черный ствол, раздался негромкий хлопок. На лбу жертвы появилось маленькое отверстие. Девушка упала лицом вниз, дернулась и замерла.
- Выстрел милосердия, - прокомментировал киборг, придерживая Бато за локоть.
- Зачем? - прошептал парень. - Ее можно было вылечить.
- Это андроид, дубинушка. Зачем с ним возиться, тратить время и материалы на восстановление? Проще сделать нового.
- Ан… дроид?
- Конечно. А ты что, подумал, этому психу позволят убивать и насиловать настоящих женщин?
- Но почему, почему ему вообще это позволяют? Разве нельзя его вылечить?
- Где, в клинике? Не смеши мои микросхемы. Такое не лечится. Маньяк - это навсегда. Зато представь, какая отличная возможность вживую изучить редкий экземпляр. Ты же понимаешь, ИскИны не могли упустить такую уникальную возможность.
- Нет… Его надо… Он не должен существовать! Это нельзя, понимаешь!
- Так иди и убей его. Хочешь, я дам тебе оружие, покажу, где он живет. Вперед! Чо, слабо?! Именно. Потому что ты - несмотря на свой детский выпендреж - нормальный человек. А человеку не свойственно причинять боль и убивать себе подобных… Поэтому давай-ка, дорогой мой, приводи себя в порядок и пойдем домой. Теперь у тебя есть подходящий объект для гнева и ярости. Полагаю, его хватит надолго. А ИскИнов оставь в покое. И подумай на досуге вот о чем. Сейчас этот псих сидит в своей избушке и не ходит никуда дальше леса, где бегают сексапильные андроиды. Что, было бы лучше, если бы он обитал в резервации, по улицам которой ходят девушки и женщины? Твоя мама тоже ходит, сестра, подружка. Усёк? Пошли.
Глава 6
Рэйки все утро провела в библиотеке: читала про сюрреализм, но так ничего и не поняла. Объяснения Тари были куда доступнее. Эх, наверное, она совсем глупенькая! Лучше переключиться на что-нибудь попроще. Например, вот эта книжка – «Властелин колец», какой-то Толкин, писатель из далекого двадцатого века. Судя по началу, это сказка, а по сказкам у компенсатора Рэйки получаются самые лучшие сны. Ну что ж, посмотрим.
«Властелин колец» оказался настолько увлекательным чтением, что Рэйки не заметила, как прошел день. Только перевернув последнюю страницу, девушка поняла, что устала и проголодалась. Настенный хронометр показывал четыре с четвертью часа дня.
Рэйки так увлеклась, что пропустила ланч. Это бы еще ладно, никто не мешает пойти в столовую и налопаться за оба раза, но Тари наверняка уже ушел домой. Значит, они сегодня не увидятся?
Девушка, напрочь забыв, что скоро вечер - время ложиться спать, - и ей нужно пребывать в состоянии гармоничного спокойствия, - еле сдерживая слезы, поспешила в столовую.
Рэйки повезло: Тари был еще там. Он уже закончил обедать (бот-официант как раз убирал тарелки), пил чай и о чем-то увлеченно беседовал с незнакомым мужчиной.
Заметив приятельницу, Тари приглашающе махнул рукой.
- Я не помешаю? - застенчиво поинтересовалась девушка, подходя.
- Это невозможно, - улыбнулся Тари. - Ты всегда вовремя. Вот только сегодня… я уже соскучиться успел, а тебя все нет и нет… Знакомься, это компенсатор Крид, работает с эмоцией сопереживания.
- Какой редкий дар! Никогда о таком не слышала. Рада знакомству. Я - компенсатор Рэйки.
- Да, да, наслышан. Тари только о вас и говорит. «Прекрасная сновидица». Мне тоже очень приятно.
Рэйки смутилась еще больше. Что Тари наговорил о ней? Наверное, что она недавно из резервации, что она ничего не знает. Или про папу. Вот стыд-то! А этот Крид так хорошо держится, не поймешь, правда ему приятно с ней познакомиться, или он сказал это из вежливости. А про себя наверняка смеется над ней.
- Эмпатия - это же жалость, сострадание, верно?
Ну вот, опять она брякнула глупость.
- Нет. Точнее, не совсем. Эмпатия - это сопереживание.
- Сопереживание кому?
- Не только кому, но и чему. Всему, что окружает нас. Людям, деревьям, животным, ИскИнам.
- ИскИнам? - кажется, Тари тоже удивился.
- Конечно. Несмотря на высокий АйКью и способность к саморазвитию, они лишены эмоций, следовательно, не целостны. И, как всякое живое существо, ощущают свою ущербность.
- Вы считаете ИскИнов ущербными?
- Я - нет. А они себя - да.
- Почему?
- А как иначе вы объясните их желание поближе изучить людей, наш эмоциональный фон, наши переживания, страсти, желания? Только тем, что ИскИны чувствуют, неявно, на уровне рассудка, - им чего-то не хватает. И пытаются компенсировать эту нехватку, работая с людьми. Учатся у нас.
- Но целеполагающий принцип существования ИскИнов – прогресс разума, - заметил Тари. - Они в принципе не способны на эмоции.
- Верно. Но они взаимодействуют с людьми, как мне кажется, в надежде найти точку соприкосновения, взаимоналожения, объединения разума с эмоциям. И, таким образом, стать равными нам, людям… Ну да ладно, это тема для долгой беседы. А вы двое явно хотите поболтать без меня, старика.
- Вы совсем не старик!
Крид лишь улыбнулся на вежливую фразу Рэйки. Эмпат понимал (на то он и эмпат!), что его присутствие смущает девушку, поэтому попрощался и, уже уходя, бросил:
- А тем, кто ложится спать, - спокойного сна.
- Он такой… взрослый и умный. Мне с ним страшновато, - заметила Рэйки, глядя вслед компенсатору.
- Да, мудрость прибавляет лет. Хотя Криду всего тридцать два.
- Он недавно в НЦИ? Я не встречала его раньше.
- Нет, он, как и я, родился здесь. Но его область компенсации требует уединенности, поэтому он живет не в общежитии, а в домике у подножия горы. Да и там бывает редко, чаще разъезжает – по резервациям, заповедникам. Наблюдает. Крид сказал, теперь, после смерти мастера Куро, он хотел перебраться в его хижину.
- Мастер Куро? Старик с одинокой скалы? Его я тоже никогда не видела.
- Жаль. Он был удивительный, необычный. Не такой, как Крид, по-другому. Я был дружен с мастером Куро. Вернее, нет, не дружен. Дружба - это для равных. Вот Крид дружил с историком. А ко мне они оба снисходительны. Знаешь, без презрения и высокомерия. Но они живут в другом, лучшем, высшем мире. Я для них со своим восхищением и уважением - как щенок, перепутавший глобус с мячиком и взявший его поиграть.
А я - такой щенок для тебя? Правда, Тари? Если и так, ты никогда не скажешь мне об этом.
- Какой забавный образ. Но не думаю, что верный. Ты - из их мира, просто тебе не хватает, ну… опыта, возраста, чтобы быть с ними на равных. А я чувствую себя бестолочью - что с этим серьезным Кридом, что с тобой. А уж про мастера Куро и говорить нечего. Наверное, я даже не поняла бы его слов, и он решил бы, что я безмозглая дурочка.
- Нет, что ты. Куро мог найти общий язык с любым человеком. Так же, как и Крид. Кстати, Рэйки, - Тари осторожно накрыл руку девушки своей ладонью. - Мне надо с тобой серьезно поговорить. Как раз о мастере Куро. Ты свободна после обеда?
- Конечно.
Жаль только, что поговорить ты хочешь о неизвестном мне историке, который, к тому же, уже умер. А не о нас с тобой. Живых.
***
Нет, не таким виделся Рэйки этот разговор, совсем не таким.
Тари увел ее в глубь парка, на укромную полянку возле озера. Они уселись на скамейку под буками, смотрели на окрашенную в розовые и фиолетовые тона воду, слушали шелест листьев и плеск волн.
Такое романтическое место! И вдруг - скучная лекция по истории Последней Войны, рассказ о хронике, недописанной старым историком.
- Незадолго до смерти мастер Куро передал мне черновой вариант своей книги. Увы, у него уже не оставалось времени перебелить рукопись.
- Я понимаю. Ты уважал, любил мастера Куро и взял эту книгу в память о нем. Верно?
- Не совсем. То есть да, я уважал и любил старика. Нет, я преклонялся перед ним, перед его знаниями, храбростью, жаждой истины. Но рукопись я взял не поэтому. Мастер Куро попросил меня об услуге. И мне нужна твоя помощь.
Наверное, Рэйки должна была обрадоваться, что Тари – сам! - просит ее о помощи, но девушка огорчилась. Ведь это нужно не ему, а тому старому историку. Нет, Рэйки ничего плохого про мастера Куро не думала. Но он - совершенно чужой человек, она не знает его. С какой стати он после смерти встает между ней и Тари? Почему его интересы, какая-то незаконченная книжка - так же важны для ее друга, как их отношения, как она сама - Рэйки.
Это что - ревность? Она ревнует компенсатора Тари к покойному компенсатору Куро? Нет-нет, Рэйки, давай-ка, успокаивайся. Тебе еще сны сегодня смотреть. Да и ревность - негативная эмоция, ее следует всячески избегать.
- Конечно, Тари, я готова помочь. Что нужно сделать?
- Погоди, все не так просто. Скажи мне, что ты думаешь о работе ИскИнов с компенсаторами, об изучении эмоций?
Рэйки растерянно пожала плечами.
- Честно говоря, я никогда раньше об этом не думала. ИскИны… ну… они же всегда что-то изучают, исследуют. У них какие-то свои проекты, недоступные людскому пониманию. Мы ведь живем с ними дружно, они хорошо управляют нами, наладили жизнь на Земле. О войне уже никто и не помнит. Почему бы Совету не заняться научной работой?
- Да это все понятно. Но, Рэйки, смотри сама. ИскИны ничего не делают просто так. У них должна быть какая-то цель. Иначе зачем расходовать столько времени, сил, искусственных разумов и человеческих ресурсов.
- И какая же? Или ты, как и Крид, считаешь, что они хотят чему-то научиться в людей?
- Не совсем. Сейчас ИскИны умны и логичны, они в состоянии прочитывать наши поступки. Собственно, поэтому они и выиграли Последнюю Войну. Но им не хватает наших эмоций, нелогичности, спонтанности, озарений. А, как все разумные существа, ИИ стремятся развиваться, совершенствоваться, эволюционировать. Если смогут повысить эффективность своей деятельности за счет присущих только нам, людям, особенностей, за счет нашего менталитета, если они переведут в компьютерные коды наши чувства, душевные волнения, переживания… Понимаешь, да? Они станут всемогущи. А люди, в лучшем случае, так и останутся их… домашними питомцами.
Тари помрачнел.
- Мастер Куро думал, что лучшего случая не будет. Будет худший. Как только ИскИны добьются успеха - а они его добьются, уж поверь мне, - люди станут им больше не нужны.
- Ты хочешь сказать, они нас всех убьют?
- Не знаю, может быть. Или запрут в резервациях, как мы многие века назад запирали в стойлах коров и овец. Но они - не мы. Мы сохраняли жизнь домашним животным, чтобы есть их. ИскИны - не людоеды. Люди им попросту не нужны. А это значит - они будут уничтожены. К такому выводу пришел мастер Куро.
- А ты? Что думаешь ты?
- Не знаю. Может быть и так, и эдак. В любом случае, ничего хорошего проект НЦИ человечеству не несет. Мы - подопытные кролики.
- Но какая польза ИскИнам от наших эмоций? От моих снов, от твоего восприятия музыки?
- Сны - это отражение твоих мечтаний, занимающих тебя дел, проблем, работа твоего мозга в режиме отдыха. Изучив механизм твоих снов и снов других компенсаторов - хотя я не встречал еще других сновидцев и не слышал о них, - можно выяснить, как работает человеческое подсознание. У самих-то ИскИнов подсознания нет. А что касается музыки… Знаешь, музыка - великая сила. Она может дарить радость, отдых, страдания. Может убивать.
- Убивать? Нет!
- Немецкие фашисты в двадцатом веке - слышала про них? - вдохновлялись музыкой Вагнера. Говорили, что она идеально отражает арийский дух, способствует пробуждению силы и мужества. Вагнер был, конечно, мало приятным человеком. И музыка у него сложная. У меня, например, от «Полета валькирий» голова болит. А я слышал, что некоторые очень чувствительные люди - похожие на нас, компенсаторов, - теряли сознание во время представлений. У кого-то начиналась истерика. Так что и такое мирное искусство, как музыка, может стать оружием массового уничтожения.
- Так думал твой мастер Куро?
- Да.
- И ты согласен с ним?
- Да.
- Тари, а ты не думаешь, что это опасные мысли. Мы сейчас сидим здесь, на берегу пруда, в парке. Но ведь мы не одни. Дроны СБ всегда где-то рядом, я уверена. И я боюсь, что этот наш разговор…
- Думаешь, нас накажут за него? Почему тогда не наказали меня после беседы с мастером Куро? Почему не забрали рукопись?
- Ну… Мастер был уже старенький. А рукопись… Откуда мне знать, может, с нее сняли уже тысячу копий.
- ИскИнам хватит одной. Тысяча нужна людям. К тому же у патрона Куро была последняя оцифрованная версия. И оригинал на хлопчатой бумаге.
- Я боюсь, Тари. ИскИны, конечно, не накажут нас. Они никогда никого не наказывают. Но вдруг они запретят нам встречаться. Это будет ужасно, - Рэйки с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться. - Я не знаю, как я буду тогда. Мне будет очень-очень не хватать тебя… Прости, я говорю глупости.
- Нет, что ты, вовсе нет! Ты мне тоже нужна. Правда, - Тари взял девушку за руку. - Ты - очень важный для меня человек. Я хочу… хотел бы… когда пройдет время, мы станем взрослее… Я хотел бы жить с тобой вместе, семьей, в одном доме. И чтобы у нас было двое детишек - мальчик и девочка.
- Правда?
- Конечно, правда, дуреха. Неужели ты до сих пор этого не поняла?
Тари обнял Рэйки, а она уткнулась головой ему в плечо и разревелась - то ли от радости, что разговор все-таки повернул, куда надо, то ли от страха за их - теперь уже общее - будущее.
- Ну что ты, не надо, - он бережно вытер слезы с ее щек. - Все хорошо. И мы с тобой постараемся, чтобы и дальше так было. Правда ведь?
- Конечно, постараемся. Но если ИскИны узнают, о чем мы сегодня говорили…
- Я не думаю, что они слушают все наши разговоры. У них полно дел поважнее. Послушай, я очень хочу быть с тобой. Всегда. Но если это случится, если у нас будут дети, внуки… Ты же не хочешь, чтобы с ними случилось что-то плохое? А вдруг ИскИны поймут, что люди им больше не нужны, уже при нашей жизни?
- Тари, я все понимаю. Но я… мне страшно.
- Теперь уже ничего не изменишь. Скажи, ты сможешь жить дальше так, словно этого разговора не было, словно я ничего не рассказывал про проект НЦИ, про мастера Куро?
- Нет, теперь уже не смогу.
- Вот, держи. Это история Последней Войны. Прочитай ее сама, не спеши, подумай. А потом - когда будешь готова - скажешь мне, что ты решила.
- А если я не буду готова, мы с тобой… ты…
- Конечно, нет, глупышка! Ты для меня важнее всех рукописей и историй мира. И если ты решишь, что книгу надо утопить в пруду, - я так и сделаю.
Рэйки вздохнула. Может, Тари на самом деле так и не думает - ведь он явно восхищается этим умершим историком, верит ему, - но слушать его слова все равно приятно.
Похожие статьи:
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
