***
Устав пьянствовать и валяться, Ганс запрограммировал тренажёры на средние нагрузки и отправил восвояси Сай Лэл, постигавшую радость интимной жизни с таким энтузиазмом, что ему приходила в голову мысль уйти в свой родовой замок, закрыть ворота и нагреть в древних котлах побольше смолы. Или выпросить у отца портативный атомарный распылитель… Когда вызванный пассажирский неборез с рыдающей пассажиркой скрылся вдали и Д'Ятт убедился в том, что тот больше не возвращается, вздохнув с облегчением, он вернулся в дроу и сделал первый подход на тренажёры. Как и подсказывал пророк, результат был не так уж и плох, но следовало работать и работать: за два с лишним круга мышцы сильно сдулись без нормальных нагрузок.
В один из дней, прослушивая новости по инфоканалам, Ган узнал о том, что вот уже достаточно продолжительное время в осаде находится лидер движения сопротивления Айя Сай Д'Элм, лишённая всякой возможности не только выбраться из осады, но и дождаться хоть какой-нибудь помощи от других отрядов и лидеров мятежников. Д'Ятт внимательно изучил весь доступный и недоступный информмассив по этому вопросу и крепко задумался… Его не на шутку встревожили планы верховодов в отношении этой юной Сай Д'Элм. Да и тот факт, что город Уле, где в корпусе энергостанции скрывались мятежники, взят в сателлитную блокаду — говорил сам за себя.
Просидев в размышлениях не один пат, Ган пришёл, наконец, к какому-то решению, встал с садового ложа и направился в дроу. Надев своё проверенное боевое снаряжение, он взял из оружия лишь тесак; нашёл и проверил древний, едва не четырёхсотшаговый механический счётчик времени и направился к трофейному неборезу. Из кабины оглядел на прощанье так и не ставший больше родным дроу и рванул на взлёт с максимальным ускорением. У границы Уле его перехватил и принудил приземлиться крупный военный неборез, вооружённый не только бесполезными в сателблокаде лазерами, но и вполне работающими реактивными снарядами. Выбравшись из кабины, Саль Д'Ятт нашёл старшего командира и переговорил с ним с глазу на глаз, после чего получил допуск в закрытую зону. Два штурмовика с извинениями досмотрели его машину на предмет запрещённых к провозу предметов и пожелали всего доброго. Ган кивнул в ответ и направился навстречу неизвестности… И сенсор-предсказатель подло отмалчивался, лишь вызывая зуд в темени.
Грохнув неборез опорами в минералитовые плиты площадки у входа в главный корпус станции, Саль Д'Ятт первым делом дал отмашку группе штурмовиков, предупредить которых о его прибытии не было возможности: сателблокада лишала возможности действовать почти всё, что требовало любого вида энергии; кроме механических, химических и биологических сил больше ничего не имело силы. Ни лучевое оружие, ни радиосвязь, ни даже простые лампы накаливания… Лишь неборезы, снабжённые антигравами с компактными генераторами поля свободно летали в этом мёртвом пространстве!
Убедившись в том, что штурмовики не пошлют в его сторону реактивный снаряд, Д'Ятт дошёл до командирского блока и, нагнав на несчастного родос страху, выведал всё, что тот мог сообщить: и количество штурмовиков, и места дозоров, и периодичность ротации. Зарезав его в благодарность за информацию наименее варварским способом, лидер направился к реактивной установке и там тоже быстро и без лишних страданий отправил расчёт к Первым. Так, переходя от поста к посту, он и вырезал весь наличный контингент штурмовиков. Сопротивление ему оказали лишь парни, сидевшие в засаде на крыше и видевшие, как он расправился с их соратниками. Но и с ними Ган провозился не дольше восьмушки пата — к рукопашной они были подготовлены всё-таки плохо. Хоть и были лучшими в отряде, почему их и послали на крышу, где была хоть какая-то вероятность встречи с мятежниками… Прикинув по счётчику время до ротации, Д'Ятт спустился на землю и направился к главному входу в корпус — ни в каком другом месте проникнуть внутрь снаружи ему не удалось бы. Войдя в холл, Ган переломил трубку химического светильника и принялся искать створ аварийного рукава — судя по изученной им схеме этих инженерных потрохов, из холла можно было попасть в пультовую, находящуюся хоть и снаружи защитного купола, но имеющую ход внутрь, пусть и бронированный, но не так сильно, как наружные. Створ вскоре отыскался, как ни странно — именно в том месте, где он и был обозначен на схеме! Д'Ятт снова посмотрел на причудливый приборчик, с тихим чаканьем отмеряющий мгновения, прислушался к пророку и у него появилась слабая надежда…
В пультовую он выбрался не только взмокшим и уставшим, но и перепачканным, как шурь. Оно и неудивительно — станция не работала уже больше круга, а уж когда последний раз на учениях в рукав кидали хоть кого-нибудь — вообще невозможно определить, поэтому грязи там скопилось… Как в шурьей норе! С другой стороны — это было и на руку, поскольку Ган сорвался и съехал вниз, в холл, всего дважды. Д'Ятт был слегка разочарован тем, что его не встретили: он предпочёл бы устроить драку прямо в пультовой, лишь бы не терять время в ожидании. Скоро подойдёт транспортный неборез со сменой и… Ган представил себе эту картину и прислушался к пророку — тот отмалчивался, но стоило представить дверь, что вела из пультовой в переходную защитную камеру, открывающейся — возникала устойчивая картинка драки!
Всё так и произошло. Дверь открылась в тот момент, когда Д'Ятт стирал с брони самые крупные загрязнения. За спиной послышался шум открываемых вручную запоров и тяжеленная, выпуклая овальная дверь начала медленно отходить от притвора… Ган покрутил головой и отошёл за пульт, присел и стал прислушиваться. Не к пророку — тот настойчиво показывал драку, он слушал то, что происходило в пультовой просто ушами. Послышались шаги и два голоса — мужской и женский:
- Надо посмотреть хоть отсюда, что там нового снаружи, да и повязки тебе пора сменить, Ухпа…
- Сай, не надо! Там уже корки сухие, чего там возиться?..
Д'Ятт вынул из захвата на сапоге тесак, поднялся и молча напал на Ухпу, пользуясь неожиданностью своего появления. Парень, надо отдать ему должное, успел выхватить нож и даже продержался достаточно долго, прежде чем Ган вбил ему клинок меж пластин лат. Сай, довольно-таки рослая девица, за время их схватки успела занять хорошую позицию и встала наизготовку, сжимая в кулаке поперечную рукоять своего клинка… Ган, с усилием вытянув лезвие из вязкого уплотнителя подлатника, прежде всего закрыл дверь и встал к ней спиной. Его сенсор-предсказатель снова затих — следовало принимать какое-то решение, а не тупо кидаться в драку, тем более, что убийство лидера в планы Д'Ятта не входило.
Он убрал тесак в захват, снял и кинул на пол шлем, вдавил защёлки верхних лат и сбросил их вслед за каской. Оставшись в бронештанах и наручах, он поднял и показал девушке ладони, призывая к разговору. Та лишь переступила с ноги на ногу и пошевелила кистью, рассекая клинком воздух…
- Меня зовут Ган Саль Д'Ятт, как понимаю — самый главный враг сопротивления.
Сай замерла и медленно выпрямилась, опустив лезвие.
- И что ты теперь собираешься делать, Саль Д'Ятт?
- Извиниться за смерть Ухпы и сесть вон в то кресло. Тебе же, Сай, предлагаю осмотреть окрестности и убедиться в том, что снаружи я тоже всех отправил к Первым… Прошу, Сай, не поступай опрометчиво. Я пришёл не драться, а разговаривать. Я сяду? Или хочешь, чтобы я сначала отдал тебе свой нож? — Ган медленно наклонился и, вынув оружие, протянул его рукоятью в сторону девушки. — Возьми.
Сай отрицательно крутнула головой и кивнула в сторону пульта.
- Положи.
- Только, Сай, не пытайся убежать обратно… Дверь тяжёлая, ты не успеешь. А затевать с тобой драку я не хочу, поверь. Хорошо? Просто посмотри в окна, убедись в том, что там нет живых.
- Иди в кресло и не поднимайся.
- Хорошо. Там, у входа, неборез стоит — это мой. В нём никого нет.
Айя выглянула в окно и осмотрела все доступные обзору места. Несколько трупов в лужах крови там действительно присутствовали…
- Итак. С чем ты пришёл, Саль Ган?
- С миром, Сай. С миром и покоем для всех нас…
- Неужели? Откуда вдруг такое миролюбие у главного полевого лидера?
- Сай Айя, можно один вопрос?
- Спрашивай!
- Мы здесь в безопасности?
Д'Элм нахмурилась и снова выглянула за окно.
- О чём ты, Д'Ятт?
- Там нет живых, Сай. А вот твои бойцы... Не хотелось бы, чтоб нашу беседу прервали. Эту дверь можно прикрыть с этой стороны?
Айя задумалась на миг, потом взяла с пульта тесак Гана и, вставив его вместо рычага в ворот, принялась задвигать ригели. Д'Ятт бесшумно соскочил с кресла, прыжком приблизился к девушке и со всей дури грохнул её шлемом о броню двери. Айя не получила даже и синяка, но оказалась обезоруженной — чтоб провернуть ворот она убрала клинок в ножны! Ган схватил её в охапку и кинулся в воронку аварийного рукава…
В холле они со шлепком приземлились на мат и Ган, весьма бесцеремонно заломив и скрутив девушке руки, сдёрнул с неё шлем. Убедившись, что перед ним именно Айя Сай Д'Элм, он вынул и выкинул её клинок, затем расстегнул нагрудник и двинул кулаком в нервный узел. Затем закинул её на плечо и со всей доступной прытью побежал к неборезу — до прибытия смены штурмовиков оставалось совсем мало времени… Подняв машину как можно выше, он прислушался к пророку, развернул неборез в сторону Элма и дал форсаж.
***
Машина шла над самой рекой, порой вспарывая воду опорами: реактивный снаряд с пустившегося за ними вдогонку патрульного небореза, взорвался всего в паре десятков шагов от них. Их машина слегка пострадала и Ган, не желая подвергать риску свою и чужую жизни, медленно вёл неборез, похожий сейчас на вспоротую жестянку, в полушаге от воды. Патрульный гнался за ними до самой границы Элмского округа и отстал лишь тогда, когда преследовать беглецов стало противозаконным... Айя сидела рядом с пилотом и смотрела на знакомый с самого раннего детства пейзаж с совершенно незнакомой стороны: никогда не доводилось видеть Элм с реки…
- Хорошие у тебя представления о мире и покое, Саль.
- Прости, Сай, не было времени объяснять.
Айя хмыкнула и, немного подумав, спросила:
- Надо полагать, просить снять стяжки с меня — глупо?
- Нет. Сейчас найду место для беседы, посажу эти обломки и будем разговаривать на равных… Даже настаиваю, чтоб ты выдала мне пару затрещин.
Девушка покрутила головой и нашла крохотный, уединённый пляжик неподалёку от замковой горы. Это историческое место считалось заповедным и доступ к нему был закрыт для не членов рода.
- Вон туда гони. Там никто не помешает.
Д'Ятт подвёл машину к указанному месту и плавно опустил на песок. Выбрался сам, вытащил связанную девушку и, усадив на валун, снял с её рук и ног стяжки. Сунул их в поясной отсек и остался стоять на коленях, смиренно опустив голову. Айя слегка размяла пальцы, посжимав кулаки, встала, размяла ноги и с разворота врезала сапогом в лицо Д'Ятту. Тот опрокинулся на песок, полежал немного и утёр кровь.
- Всё? Или есть ещё запал? Не стесняйся… Бей.
Айя обошла лежащего мужчину и внимательно оглядела. Подумала и наподдала в бок, по рёбрам.
- Всё. Квиты.
Ган поднялся, потёр ссадину и сел на песок в тени небореза. Сай Д'Эдм устроилась на валуне и вопросительно посмотрела на лидера. Тот подобрал вытекшую из носа кровь, стряхнул её на песок и потёр темя. Молча кивнул и улыбнулся.
- Сай, нам нужно выработать стратегию борьбы с родос. Нам с тобой делить нечего…
- Тоже мне, новость… Долго думал?
- Не-а. Вообще никогда раньше об этом не думал, пока мои верховоды не отправили меня в ссылку. А вот там… Знаешь, Сай, лишь поняв, что значит быть ничтожеством среди людей, осознал, что все наши войны — неимоверная подлость. И что посылать на убой плебес во имя процветания родос — просто даже и не тупость, а чудовищная жестокость.
Они помолчали. Каждый думал о своём, но контекст был общим: разговаривать не о чем, нужно поднимать задницы и приниматься за дело. Общее дело.
- Что ты имел в виду, когда говорил о собственной ничтожности, Саль? Или это…
- Всё нормально, Айя. Просто… Попав в мир трёх с лишним, а то и четырёхшаговых людей, я понял, насколько мелок и жалок со всей этой своей родовой гордостью, со всеми своими лидерскими замашками, столь нелепыми в их обществе. — Д'Ятт откинулся спиной на борт небореза и вперил взгляд куда-то в пространство. Айя видела, что он пытается найти нужные слова, чтобы что-то объяснить ей. — Там, на Земле, — наконец заговорил он, — я понял, что наше деление людей по типу крови — просто снобизм… И что истинное величие — не в роду, не в предках, а в сердце каждого из нас… Я начал там с убийства — прикончил какого-то прощелыгу, пытавшегося ограбить меня; забрал его машину, деньги и бумаги… Решил, что люди на Земле такие же, как мы! — Ган горестно помотал головой и снова умолк.
Айя молча ждала, что-то подсказывало ей, что не время сейчас рот открывать. А Саль Д'Ятт, опершись руками на колени и глядя в песок, всё молчал и слегка покручивал своей седой головой, словно не соглашаясь с чем-то или сожалея о чём-то…
- А потом я встретился с байкерами. Эти вольные наездники, пилоты причудливых двухколёсок, открыли мне глаза: в любом мире, в любом обществе, в любых обстоятельствах… — Ган сжал кулаки и стиснул зубы. — Айя, Сай, я никогда в жизни не поверил бы, что такое возможно! Эти огромные люди приняли меня в свой круг, несмотря на все мои отличия от них… Нашли мне кров и службу, выручали деньгами, спасали меня в драках и разборках, учили жить не по родовым законам, а по закону братства, по велению сердца. Их мужчины дарили мне свою дружбу, а женщины — любовь… Совершенно бескорыстно, не прося чего-то взамен! И я узнал, насколько велики и добры сердца этих огромных людей, готовых прийти на помощь, отдать последнее, защитить слабого… Насколько просты и добры настоящие люди. И какое это счастье — знать, что ты не один даже в совершенно чужом тебе мире, где ты — просто пыль с отравленной злобой и жестокостью планеты. Мир Земли не идеален, Айя, но он населён людьми куда как более нормальными, чем мы…
Тишина повисла над укромным пляжем на берегу Элма. Лёгкий ветерок трепал длинные, пепельные волосы Айи… Река катила свои воды, облака совершали своё паломничество к закату, а светило заглядывало за горизонт, ища, кого бы разбудить. Раскалённый за день мир медленно переводил дыхание, готовясь ко сну. Девушка внимательно разглядывала этого странного, седого мужчину, сидящего на песке в тени раскуроченного небореза, столь нелепого и неуместного в этом древнем месте.
- Кем ты был до Джиршмукты, Ган?
- Наставником, Сай. Обучал грамоте детей плебес и родос…
- Не может быть!..
Мужчина горько усмехнулся и лишь кивнул.
- Может, Сай. Именно так всё и было… Я сам взращивал наших врагов.
- Но… Что же нам теперь делать, Саль Ган?
- Прежде всего — вернуться по домам и сделать всё, чтобы остановить Джирхатту. На любых условиях…
- Но, Саль, тирания не остановится!
- Да при чём здесь тирания?! Айя, я зарезал у станции тридцать пять человек… Тридцать шесть — несчастный Ухпа… — Д'Ятт горестно покрутил головой. — Мы по горло залили кровью эту землю, пора прекратить это, Сай. Если мы остановим войну — чёртовы капиталисты тирании и ваши, мятежные денежные мешки, перестанут получать свои прибыли! Это сразу встанет поперёк глотки торгашам.
Айя обернулась и посмотрела на родовой замок, возвышающийся за её спиной. Вздохнула и повернулась к Гану.
- Я уже дома, Саль. Но что я могу сделать? Я знаю, что нам с тобой нечего делить, но я умею только то, что умею… Война — моё поле деятельности. Мы пол-круга совершали рейды по тылам тирании, разрушая их экономически важные объекты. Здесь, в Элме и округе, для родос запрещены все виды сделок и связей с родос вашей стороны. Несогласные выдворены в глубину подконтрольных нам нейтральных территорий, где лидеры пекутся только о том, чтобы их округа благоденствовали. Ган, я просто не знаю, что ещё я могу сделать, чтобы изменить ситуацию! Ты… Ты можешь как-то помочь мне?
Д'Ятт задумался, потёр темя и вдруг совершенно по-простому высморкался, выдув поочерёдно спёкшуюся кровь сперва из одной, потом из другой ноздри. Вытер пальцы о бронештаны и поднял глаза в лицо Айи.
- По домам должны разойтись все лидеры. Все! Чтобы убедить их сделать это, Айя, мы должны объединиться. Я взял тебя трофеем и, согласно Древней Хартии… Поверь, Сай, я не хочу делать это так, как положено по традиции.
- Я верю.
- Ты сможешь хотя бы не проклинать меня за это?
Девушка отвернулась, пряча слёзы — трудно смириться и принять судьбу, стать собственностью врага… Пусть и не врага уже, а союзника…
- Не знаю, Саль!.. — Айя вытерла влагу с лица и посмотрела на Д'Ятта. — Но ты честно взял свой трофей.
- Тогда давай снимем латы, вымоемся в реке и войдём в твой замок супругами.
Мир и покой.
Боевые действия удалось остановить быстро — Джирхатта не успела набрать обороты. Полевые лидеры сопротивления распустили подчинённых по домам и штурмовикам тирании просто стало не с кем воевать. Поскольку входить в древние города им не позволял закон, а уничтожать мирных плебес и, тем паче, родос, не было никакого смысла. Лидеры тирании провели переговоры с лидерами сопротивления; часть вняли голосу рассудка и распустили войска, остальные же, разочаровавшись в таком развитии кампании, просто оставили армию и вернулись в свои дворцы, замки и дроу... Обезглавленные армии обеих сторон, лишённые провизии, припасов и амуниции, развалились, как комья сухой земли. Все усилия верховодов и штабных аналитиков оказались тщетны — плебес отказывались подчиняться дурным приказам родос, а стратегическая беспомощность последних никак не компенсировалась их интригами и хитростью. Через четверть круга верховные ставки обеих сторон, убедившись в реальности сложившегося положения, подписали соглашения о прекращении войны и отсутствии любых притязаний друг к другу в любом отношении.
Джирхатта закончилась, а последовавшая за ней Джирпта началась не на поле боя, не в штабах лидеров, не в столичных кабинетах верховных руководителей. Она началась в офисах экономических и правовых структур, где дети лидеров начали активно вникать в смысл и назначение таковых. И в классных комнатах учебных заведений, где детей родос перестали обучать обману, а плебес — войне...
Лидеры обеих сторон, а позже и лидеры нейтральных территорий, постепенно начали возвращать свои позиции не только в военном руководстве (а необходимость существования армий никто не отрицал), постепенно выдавливая родос из штабов, но и во властных структурах — от городских управ (что и до написания Новой Хартии было нормой) и до государственного уровня, как это и было прежде, при правлении Первых...
Родос ожесточённо сопротивлялись, играя на своём поле. Да и отказаться разом от всех этих, прорывших свои норы во всех структурах шурей, просто не было возможности… Да, на планете настал мир и покой — ни один боец не отправлялся на убой, небо не резали бомбоносцы и ракеты, с орбиты не давились блокадой города и области. Но Джирпта, тихая, незаметная война не на жизнь, а на смерть, однажды начавшаяся в информационо-экономическом и правовом пространстве, обещала быть самой продолжительной во всей истории войн на этой планете.
Эпилог.
- Димыч, Ганс пропал опять.
- Катя, я тебе сколько раз говорил? Ты что, всерьёз думаешь, что у нашего солдатика нет личной жизни?
Лиса надула губы и замолчала. Она нутром чуяла, всеми потрохами: неспроста телефон их маленького друга молчит…
- Дима, он после трюма вон тоже трубу не брал. Тревожно мне что-то… Давай в посёлок прокатимся, посмотрим? Ну… Просто убедимся, что у Гансика всё пучком.
Бигдим с укором посмотрел на жену, с сожалением — на не открытую двухлитровку пива и салатницу с кириешками. Вынул свой айфон и набрал номер Ганса. После непродолжительных гудков робот сообщил ему, что этот абонент не отвечает.
- Блядь, можно подумать, я не слышу, что он не отвечает! Кать, подрывайся по-бырому, сгоняем.
«Драг Стар» не доехал до посёлка — почти сразу за поворотом на гравийку Дима с Катей увидели в поле опрокинутое авто и сидящую рядом, прямо на земле, девушку. Катя первая подбежала к пострадавшей, приземлилась рядом на колени и подняла визор шлема.
- С вами всё в порядке, дамочка?
Красотка шмыгнула носом и повернулась к Лисе. Оглядела её с ног до головы и только после этого проговорила:
- Ты к Гансу едешь?
Катя слегка опешила, хотела ответить, но просто захлебнулась воздухом и захлопала глазами от неожиданности… Подоспевший Бигдим, успевший скинуть шлем, присел рядом на корточки и спросил:
- А что не так?
Пострадавшая перевела заторможенный взгляд на него и прошептала срывающимся голосом:
- Уехал он. Куда — не сказал. И… Он не вернётся, если я правильно поняла.
- Это из-за ментов, да? — Катя стянула с головы шлем и кинула его на траву. — Из-за ментов?! У него проблемы возникли?
Красотка отвела взгляд, повернулась к лежащему на крыше «Бентли» и пожала плечами.
- Он так и не сказал… Просто собрался и ушёл среди ночи.
Бигдим встал, обошёл вокруг купе и спросил:
- Тя чё, на щебёнке мотануло?
Девушка кивнула, скривила губы и внезапно громко, совсем не в тему, проговорила:
- Да и хрен с ней, с пузотёркой этой! Надо было нормальный пикап брать, а не это дерьмо.
________________________________________________________________________________
Бердск, сентябрь 2015.
Похожие статьи:
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Доктор Пауз
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
