Они простояли на площадке дозорной башни еще с час, наблюдая за прибывающим татарским войском. По стенам кремля тоже толпились люди – горожане и беженцы, так же как Владимир с Филлипом рассматривающие татар. Стража их не гоняла – те пока не мешали. Потом Филлип уговорил Владимира спуститься вниз и поесть. Есть московскому князю не хотелось, но он замерз – морозец крепчал, да и ветерок поднялся, захотелось в тепло. Согласился, приказав воинам, следящим отсюда с площадки за татарами, сразу докладывать ему, если степняки попробуют что-нибудь предпринять.
Прошли в терем, в гридницу. Уселись за небольшой стол, стоящий на особицу и предназначенный для него – князя и его приближенных. Девки-подавальщицы быстро накрыли на стол. Поснедали. После этого Владимир захотел пройтись по крепостной стене – посмотреть, что там и как. Филлип отговорился делами, и князь отправился на стену в сопровождении двух своих меченош и пятерых дружинников – дружинников навязал Филлип, на всякий случай. На стенах все было в порядке. Народ отсюда почти весь разошелся – насмотрелись уже на врагов. Только неугомонные мальчишки все еще таращились вниз, перешептываясь и делая большие глаза.
Смерды натаскали на стены камней, воины складывали там же связки сулиц и стрел, бабы возле осадных клетей плавили на кострах в больших котлах смолу. Валы поблескивали льдом, намороженным по приказу городского старшины.
Обход начали от Неглинных ворот. Пошли от них влево мимо Неглинного оврага, Стрелки и крутого берега Москва-реки. Шли не спеша, иногда останавливаясь, чтобы получше рассмотреть татар, продолжавших все прибывать и прибывать, двигаясь по речному льду. Те начали разбивать еще один стан против восточной части кремлевской стены на левом берегу Москва-реки, где лес отступал от берега больше чем на полверсты. Там летом зеленел замечательный заливной луг – место косьбы травы на сено для лошадей из княжьих конюшен.
Так неспехом добрались до места поворота крепостной стены от реки круто влево на напольную часть города. Здесь же начинался глубокий ров. На этом повороте стояла трехъярусная, массивная квадратная башня, называемая Водяной. Подземелье, вырытое под основанием этой башни, вело к колодцу, который мог снабжать во время осады жителей города водой. Подниматься на ее верхний ярус не стали – просто прошли насквозь через небольшие, наглухо закрывающиеся при нужде дверцы, ведущие в боевой ход крепостной стены. С напольной стороны ветер надул в бойницы снега, который короткими косицами пересекал поперек боевой ход там, где его не растоптали в кашу ноги горожан и воинов, подносящих на стены боевой припас. Внизу за рвом раскинулся Великий посад. Обычно шумящий, кишащий приезжим и здешним народом, теперь пустой и покинутый он произвел на Владимира жутковатое впечатление. Возле его больших въездных ворот воинов уже не было видно.
Зато возле них с наружной стороны появился небольшой конный татарский отряд в десяток всадников. Один из них подъехал к воротам вплотную, постучал тупым концом копья в дубовую воротину, обернувшись, сказал что-то своим соратникам. Те громко засмеялись – слышно было даже здесь на стене. С двух башен по сторонам ворот никто не отозвался - видимо с Великого посада ушли все, в том числе и те последние воины, которых Владимир видел недавно. Татарин, который стучал в ворота, вернулся к своим, приказал что-то одному из всадников. Тот кивнул и поехал к стене левее ворот, на ходу снимая с седла и расправляя петлю аркана. Подъехав вплотную к стене, он, примерившись, метнул аркан вверх. Петля захлестнулась на заостренном конце бревна частокола. Подергав веревку, проверяя надежность опоры, татарин начал ловко и быстро взбираться на стену. Вот он уже залез в бойницу и скрылся из глаз под крышей боевых полатей. Выждав какое-то время, за первым татарином последовало еще четверо. Скоро они появились с внутренней стороны ворот, видимо, проникнув туда по лестницам воротных башен. Засуетились, снимая массивные дубовые затворы. Заскрипели створки и ворота Великого посада распахнулись настежь.
