Случалось ли вам, увидав что-нибудь необычное, вдруг неожиданно впасть в ступор, отголосками кипящих мыслей погружаясь в завораживающую гармонию форм и застывшее буйство красок?
Я испытал подобное чувство в одном из провинциальных городков нашей необъятной Родины, непреднамеренно натолкнувшись на диковинное порождение живописи. Не вспомню ни названия музея, где это произошло, ни фамилии художника, написавшего картину, и, может быть, увидав пейзаж ещё раз, я бы не нашёл в нём ничего особенного, но тем больше ценю первые, неподдельные чувства, испытанные мной при знакомстве с полотном.
Скудная чернота космоса с небрежно просыпанными мазками звёзд заляпали холст, в левом нижнем углу которого повисла голубая, обвязанная в белую вату, планета. От неё, вверх по диагонали, неслась бесконечная винтовая лестница, по обеим сторонам которой из самых недр Земли, от раскалённого ядра, тянулись ввысь люди, преодолевая неиссякаемое пространство ветра, холода и открытого космоса. От скопища их непостижимых тел, облепляющих и хватающих друг друга за конечности - всё выше и дальше, дальше и глубже, практически не было видно лестничной конструкции, и только изредка, на мгновение, где-нибудь сверкала ржавчина ступени или поручня, чтобы снова исчезнуть в оргии ног и рук. Отчётливо помню, как невольно сравнил это лихорадочное и безрассудное бегство с кишащим липкими насекомыми ульем;
Матери с новорождёнными детьми на руках бойко кричали «Посторонись! Дорогу малышу!», презрительно и осуждающе метали взоры на публику, не желающую расступаться, и, пробивая дорогу своим отпрыскам, тут же следовали за ними. Если неосторожный прохожий задевал пасынка, мамаша в буквальном смысле вырывала зубами жизнь случайного обидчика. И в момент, когда ребёнок достаточно осваивался и понимал, что от него требуется, матушка останавливалась, желая «счастливого пути». Дитятко истерически плакало, но родительница наказывала ему пробиваться вперёд, и малыш, против своей воли, со слезами на глазах, трусливо повиновался. Ему достаточно было отползти на пару метров от покинутой покровительницы, как она начинала упрекать его в легкомыслии и бессердечности.
Младенцы, крепко уцепившись во что-нибудь, отчаянно визжали и раздирающе вопили, но окружающие не замечали назойливого крика и горделивого плача, игнорируя их, если источник этой какофонии не мешал продвинуться им на следующую ступень. Отроки и юнцы постарше, с любопытным блеском в стеклянных зрачках и первым пушком на губах, уже догадавшись, в чём дело, робко и неуклюже начинали первые шаги, смиренно сдерживая разнообразные удары, но всё же упорно следуя в общем направлении.
На некоторых ступенях собирались компании весёлых молодых людей, разговаривавших с вызывающей громкостью, отпускавших едкие остроты и смеявшихся над призрачными образами, мелькавшими мимо. Молодёжь подолгу оставалась на насиженных местах, и большинству из них казалось, что - навсегда. Но с течением времени незаметно, один за другим, они исчезали, оставляя обиталище запустевшим. Нередко какой-нибудь беспокойный сорванец предумышленно срывался и, если это было возможно, пролетев пару десятков метров, хватался за спины, шеи и плечи плетущихся снизу. Такие испытатели входили в азарт и становились профессиональными лётчиками. Количество полётов, разумеется, было несказанно ограничено.
Девушки, каждым движением молодых упругих мышц, всяким взмахом головы, любым жестом и улыбкой, с врождённым изяществом привлекали к себе внимание противоположного пола и тайную зависть стареющих див. Вокруг барышень кичливо крутились мужчины, и наиболее сильные из них удостаивались чести стать замученными избранниками дам. Самовлюблённо пробиваясь вперёд с сознанием правоты, самцы расчищали кулаками дорогу для своих девиц, чтобы молодая особа, не обращая внимания на окружающих, с высоко поднятым подбородком протащилась вперёд, восторженно упиваясь восхищением окружающих. Через определённое время кавалер уставал от физической нагрузки и просил передохнуть, и тут девушка могла в паре слов, а при наличии иных добродетелей и одним взглядом, заставить его продвигаться дальше. Со сбитым чувством дыхания и взаимности останавливался благоверный на долгожданный привал, и вот тогда женщина удивлялась: «как долго она могла не замечать его слабостей? Как же он смог её обмануть?»
Ближе к зрелому возрасту дамы, осознавая свою неспособность привлекать, часто оставались с последним подвернувшимся ухажёром. Да и мужчин уже трудно было назвать мужчинами: обрастали животы, шлифовались лица, накапливались детки. Любящие упивались собственной агонией, брызжа слюной и ругательствами, старались уколоть друг друга в наиболее болезненные места. Именно здесь процветали разговоры: «Смотри, как Маринка далеко продвинулась! », «А Вадим глянь какой - всё для семьи! Не то, что ты... ». Хотя прекрасно помнили, как Вадиму несколько лет назад было отказано за неимением силы характера.
Старики имели сходство с детьми: остановившись на той ступени, где их дряблое тело настигала старость, они больше никуда не перемещались. Повсюду было слышно какое-то непонятное, причмокивающее шуршание, и внимательно проследив за чуть трепыхавшимися губами древних, становилось ясно, что это их беззубое, монотонное урчание.
Раз-другой, чаще среди молодёжи, одичалый безумец прекращал свой неотвратимый маршрут, рассеяно пробегал взглядом по сторонам, бессодержательно всматриваясь потускневшими глазами в пустоту, и, оттолкнувшись от лестницы, уносился прочь - это, должно было быть, больше чем усталость. Попадались и потерявшие рассудок, сами не знавшие - зачем и почему, больше по мышечной памяти, продолжающие нелёгкий подъём. Присвистывая себе под нос, и отвлечённо размышляя над чём-то непонятным, эти механизмы ловко и беззаботно прокладывали себе путь через вечно движущиеся сплетения тел.
И вся эта тесная ватага, оживлённо шевелясь и извиваясь, спешила куда-то за край, не понимая, что его не будет. И каждый верил, что впереди его что-то обязательно ждёт. Нет этому ни конца ни начала. И всё это похоже на громадную, трубчатую, раздувшуюся клоаку. Бегут года, рождаются века, сменяются тысячелетия, дымятся эпохи, а они всё ползут и ползут, ползут и ползут...
Похожие статьи:
Рассказы → Точка соприкосновения. Пролог: падение.
Статьи → Восставшие из ада Клайва Баркера
Рассказы → Ребенок солнца.
Рассказы → Всё, что не рассказал Румер о своих героях
Статьи → В поисках нерушимых истин
