Деревянные рамы окна. Неподвижные оконные рамы. Через чистое стекло я вижу внешний мир. Моему взору предстают зелень травы и сочные кроны огромных деревьев. Редкие прохожие. Их голов касается солнечная жара. Я делаю несколько чеканных, но в то же время лёгких шагов назад. Затем снова подхожу к окну вплотную. Прислоняю ладони к стеклу. Оно горячее.
Поверхность зеркала. Она не блещет чистотой, но сил и желания идеально отполировать её я в себе не нахожу. Моё отражение. В целом я выгляжу отнюдь не плохо, но под глазами заметны синяки и даже мешки. Несколько дней без бритья покрыли моё лицо приличной щетиной. Струя горячей воды и прикосновения бритвы. Волоски исчезают, делая лицо лучше. Маленькая банка с таблетками под раковиной. Таблетки помогают от бессонницы, которая почти постоянно одолевает меня. Я запиваю несколько пилюль питьевой водой из бутылки.
Сон постепенно завладевает моим сознанием. Сладкое ощущение перед погружением в него. Родная прелесть пижамы. Мне неведомо, будут ли сновидения. А если будут, запомню ли я их после пробуждения?
Наступление нового дня. Пурпурные персты поднимающейся из мрака зари. Взгляд, направленный на столешницу. Безвредный материал, из которого изготовлена тарелка. Лёгкий завтрак. Бесцельное хождение по квартире. Затем недолгая прогулка. Шелест зелёных листьев, пожилые мужчины и женщины на уютных лавочках. Резвящиеся дети, играющие в самые разные игры. Экстравагантно выглядящий философ, манерно курящий трубку прямо посреди пешеходной асфальтовой тропинки. Несколько скучающих и мучающихся от жары жандармов в светлой форме, выполняющих задачи патрулирования. Солдаты в чёрных одеждах, вооружённые плазменными винтовками, охраняющие базу космических челноков.
Оказавшись дома, я некоторое время слушаю музыку. Затем начинаю писать повесть. Хочу создать приключенческое произведение. Но усилия мои тщетны. Я понимаю, что творение моё бездарно. С досадой я рву листы с печатными литерами, потом сжигаю их с помощью плиты. Бессилие пепла…
Новости по радио. Самая примечательная – открытие больших запасов нефти на одной из далёких планет. Это, безусловно, интересует. Ведь на Земле почти все запасы исчерпаны.
Я беру книгу и начинаю читать её, чтобы как-то развлечься. Это – роман одного известного китайского автора. Мягкое кресло поднимает моё настроение. Перипетии сюжета выполняют свою развлекательную функцию. Есть в содержании романа и над чем подумать.
Ночью я не принимаю таблеток. Решаю наслаждаться бессонницей. Большие окна. Вид звёздного неба и редких самолётов и космических кораблей. Бесцельная ходьба. Бесцельная, но всё же увлекательная. На душе отчего-то очень радостно и отрадно. Хотя причин для этого особых нет. Как, впрочем, отсутствуют особые поводы и для грусти.
Бытие – очень странная вещь. Оно противоречиво, вызывает самые разные чувства. Иногда оно радует, иногда ты воспринимаешь его абсолютно нейтрально, равнодушно, подчас же оно выглядит громоздкой бесформенной массой, страшной, отвратительной, вызывающей тошноту. И от массы этой никуда не деться. Ощущения ужаса и тошноты очень хочется описать в дневниковых записях. Они хоть как-то облегчают тягостное состояние. И все перечисленные формы восприятия бытия с более или менее определённой периодичностью чередуются, сменяют друг друга. Жизнь идёт, медленно приближаясь к смерти. Будет ли что-то после неё, есть ли загробный мир? Этого не знает никто. Помыслить небытие человек не способен. Но все мы уже пережили небытие.
Застывшее пространство. Воздух, освещаемый моими мыслями. Текучее настоящее. Тройственная сущность времени, неразделимая и несоединимая: прошлое, настоящее и будущее. Время никак не может быть оформлено, ему невозможно положить предел, установить границы.
Вероятно, где-то очень далеко на ночное море падают частые капли шумного дождя. В море обитает множество самых разных рыб и животных. Какова суть моря? Что оно может являть собой, что может символизировать?
Полуденный зной. Я захожу в бар и выпиваю несколько стаканов качественного вина. Я наслаждаюсь своей свободой. Моей свободы меня никто не лишит. Кто-то бросил сигарету на асфальт. Это не этично, не эстетично. Я поднимаю окурок и ищу урну. Найдя её, бросаю сигарету туда.
Сидение на диване и чтение газеты. Меня занимает глубокомысленная аналитика. Я утверждаю это без тени иронии. Шуршащие страницы… Это красивое словосочетание.
У бессонницы есть своя прелесть, имеется своё очарование. Но наслаждаюсь бессонницей я редко. Часто это лучше не делать, чтобы не портить красоту впечатлений. Огромные тиражи впечатлений делают их не такими многоцветными и таинственными, выхолащивают их. Впечатлений не должно быть в избытке.
Комнату освещает свет из внешнего мира, из окна. Я пытаюсь писать рассказы. Но ничего талантливого создать не получается. Выходит корявая, неувлекательная, почти бессмысленная глупость. Я пишу, перечитываю, хожу по комнате из стороны в сторону. И вот, наконец, приходит время уничтожать все рукописи. Я рву их и желаю обратить в пепел. По лбу стекает мелкая струя пота.
Я сажусь на диван. Нет, правильнее будет сказать залезаю на диван. Он сейчас же превращается в стремительного коня. Привычное пространство вокруг меня исчезает, вместо него появляется некая безграничная эфирная субстанция розового цвета. Сплошная нежно-розовая субстанция вокруг. Она и ничего больше. Она не определена, нигде нет чётких граней. Конь мой буквально летит подо мной. На нём я скачу в далёкое Царство Слов.
