Хоа

Пролог

Натка запихивает в багажник очередной пакет гостинцев:
- Нет, ну это никуда не годится! Я везу полную машину всякой нужной всячины, чтоб тебе тут жилось нормально. В итоге от тебя еду опять под завязку. Даже не понятно кто кому помогает!
- Не бухти. Лучше подвинь-ка вот этот кулек, а я сюда еще пакет орехов положу. Принесу сейчас.
Я только начинаю разворот в сторону дома, но Натка хватает меня под локоть:
- В следующий раз, пап. Орехи! В зимние каникулы приедем, и сгрызем твои орехи прямо тут.
- Это не мои орехи, а лесные. Это лес моим внукам отправляет гостинец.
- Ага. И бруснику, и … Ой!
За домом вдруг хищно вопит Ерофеич, громыхают ведра и что-то из огородного инструмента. Я знаю, с кем он там воюет, а Натке лучше не знать. Приобнимаю её  и чуть поворачиваю к двери машины:
- Спасибо, что навестила. А теперь давай-ка прощаться, иначе мы так с тобой до темноты машину загружать будем.
Дочка вздыхает, прижимается щекой к моему плечу:
- Ты, пап, прости, что мы тебя так редко навещаем. Сам понимаешь, и учеба у детей, и работа у нас. Чаще раза в месяц вырваться сюда не получается. Жил бы ты поближе, виделись бы чаще. Может, все-таки переберешься в город? Раньше ты все хозяйством отговаривался, а сейчас-то что? Пасеки теперь нет, кур больше не держишь, огород только летом…
Я молчу. Столько раз уже на эту тему говорили, ну, сколько ж можно об одном и том же?
Под забором проскакивает Ерофеич, скользит драным ухом по Наткиному сапогу.
- Провожать пришел, бандитская морда? Ты кого там гонял, а? Ну-ка, брысь! – я нарочно топаю ногой, но кот не отпрыгивает, а расфуфыривает хвост, разворачивается и, чинно ступая, уходит по своим делам.
Натка быстролетно чмокает меня в щеку и отстраняется:
- В самом деле, пора ехать, хочу до темноты с грунтовки на трассу нормальную выйти.
- Как доедешь – позвони. Буду ждать…

Я терпеливо стою у калитки, пока Натка заводит машину. Потом, конечно, машу рукой столько, сколько еще могу разглядеть уезжающую машину. Вздох облегчения. Из последних сил еле плетусь до крыльца и опускаюсь  на ступеньку – ноги уже не держат, и спину ломит.
Мне не хочется думать о себе как о старике. Еще не те годы. Я живу как всегда жил. Стараюсь: таскать в дом воду по два ведра за раз; рубить дрова впрок; не уменьшать количество грядок, собирать и перерабатывать весь урожай, чтоб ничего не пропало; ходить в лес. Но силы уже не те, они утекают потихоньку, словно где-то во мне трещина. Многие, кто меня знает, сказали бы, что трещина эта появилась от смерти жены. Но это не так. Смерть самого близкого человека - рваная рана, концентрат душевной боли. Можно, если захотеть, найти способ обезболить и залечить. Но от старения лекарства нет. У тела свои внутренние часы, над которыми мы власти не имеем. С некоторых пор я все отчетливей слышу их тиканье, обратный отсчет. Даже Хоа не может заглушить этот тик-так:
- Если тебе станет совсем невмоготу – только скажи. Я просто залпом выпью силу твоего тела, и часы остановятся.
- Я умру?
- Душа бессмертна, душа вечна … - тут она с веселым смехом начинает кружиться в танце, придерживая рукой кончик хвоста. Ох уж этот хвост!
Мне бы хотелось посоветоваться с кем-нибудь, рассказать о Хоа. Только кому? Я здесь один. Ерофеичу? Он с ней давно знаком и знает про нее наверняка больше меня. Кому-то из деревни? Ну, это будет странно. Вот зайду так невзначай к Василию и между делом похвастаюсь:
- Знаешь, Вася, у тебя, конечно, корова хорошая. Молоко дает жирное и много. А у меня вот красоты необыкновенной лиса…
Смешно. Сейчас смешно. А когда у нас с Василием и вправду похожий разговор состоялся, было мне не до смеха:
- …лиса, дрянь, почти всех кур перетаскала.
- Так пса натрави, делов-то!
Выпили мы тогда крепко. Так крепко, что и не помню, как домой попал. А утром в конуре только цепь с расстегнутым ошейником. Очень я Барина любил. Умный, верный друг…   Я как только пса не искал. Звал и  ласково, и строгим голосом. Обещал ему что-то, угрожал. Окраину леса обшарил – лес-то прямо за огородом  начинается - следы какие-то попытался найти. Не нашел. Потом про кур вспомнил, что не давал им с утра, побежал в курятник, вроде все на месте, покормил. А дальше в деревню отправился пса искать. Сперва к Василию. Барина там, конечно, не оказалось.  Поправили мы здоровье, погрустили. Идти вместе со мной на поиски он отказался, потому что здоровье свое налаживал  с самого раннего утра. Пошел я дальше один. Наверное, так и шатался бы до ночи, стучал к соседям:
- Барина моего не видали?
Но случайно у магазина услышал, как бабы шепчутся:
- Думаешь, Надь, найдет он собаку свою?
- Да на кой ляд ему собака? Опохмелиться нечем или догнаться, вот и бродит…
Мне обидно так стало, и стыдно. Вернулся домой, взял топор и порубил будку в щепки. Рубил и плакал. С того дня не пью.

Смеркается. Что-то я присиделся на ступеньке, пора в дом.
- Ерофеич! Кыс-кыс-кыс! Пойдем в дом, сметаны дам!
Да его разве дозовешься? Это же кот, у него свои в голове планы и понятия. Захочет в дом – пошкрябается в окно.
Сначала в печку пару поленьев. Начало октября хоть и теплое, но без печки уже холодновато. Со следующей недели дожди проливенные по прогнозам обещают.  Так тем более отопительный сезон надо начинать, иначе отсыреет все, а дом сухим должен в зиму уходить.
 Дальше какие дела? Натка-то одним днем приезжала, все мы с ней бегом, второпях. Сумки, вон, покиданы у стенки, пакеты горкой на столе. Надо же разобрать. Неохота как…  Телик что ли посмотреть? Успеется. Со стола начну - все же в кульках, даже кружку чая некуда поставить. Так, это что? Лекарства. Потом, по пути как будет, уберу в сервант. Это? Не разберу, темновато уже. Надо встать свет включить.
- Ой, молодой человек! А что это вы сидите один? И в сумраке? Скрываетесь от кого-то? А можно к вам? Будем вместе скрываться!
О, явилась - не запылилась, и хихикает.
- Здравствуй, красавица. А включи-ка свет, будь добра. Мне вставать чего-то лень.
- Тебе надо – ты и включай. А я и так все вижу.
- И что же ты видишь? -  все-таки встаю, иду к выключателю.
- Ну, что полы сегодня подметены были. Не тобой.  Кофточку симпатичную вижу. Не твою.
Щелкаю выключателем. Вот она, Хоа, во всей своей красе.
- Ты хоть кофточкой той прикройся, бесстыжая.
- Вот еще! Она женщиной пахнет.
- Тогда в большой сумке посмотри чего-нибудь.
Натка привезла целый куль штор и тюля. Сделали они с мужем ремонт в квартире. «Эти - ну совсем под новые обои в спальне не подходят, а вот эти уже для детской не годятся. Мальчишки-то подросли, как-то не солидно «мишки-зайчики-паровозики», сам понимаешь. А эти из гостиной пришлось убрать. У нас же, пап, прямо перед окном новостройка теперь, окна в окна. Купили в комнату шторы поплотнее. А в деревне же все пригодится. Может, у себя занавески обновишь, может, ну подаришь кому-нибудь или продашь…»
- Какие тряпочки! Чудесно! Чудесно! – шторы разлетаются по всей комнате. – Отвернись-ка на минуточку.
Ох, как же она любит: отвернись, а теперь повернись и восторгайся. Пусть балуется. Я пока лекарства в аптечку уберу.
- Ну как?
Сари из «мишек-зайчиков-паровозиков» кружится в танце, рыжий хвост хитро выглядывает из складок.
- Надо тебе еще браслеты золотые на ножки, точку черную посреди лба и серьгу в нос.
- Зачем?
- Будешь мне индийское кино показывать, петь вот так: Джимми,  Джимми, ача ача…
- Нет! - Хоа хмурит брови и начинает загибать пальцы на руке. - Во-первых, у тебя нет браслетов, во-вторых не хочу серьгу в нос. Это больно, неудобно фыркать и чихать. В третьих тебе не нравится моё пение. В четвертых я не знаю такую песню. И в пятых мне совсем ничего не известно про индийское кино, потому что в Индии нет лис. Вот видишь, у меня целых пять причин не исполнять твоё желание.
- Вообще-то я ничего не желал. Это была такая шутка.
- Ну, знаешь ли! Шутка!
Она садится на пол. Губы дрожат, глаза начинают блестеть от слез:
- Ты только и делаешь, что шутишь надо мной! Играешь на моей наивности, на моей чистоте. Я же тебя люблю и готова на все ради нашей любви. А ты? Ты! Все, что я слышу: подай то, принеси это…   А я ради тебя стаю бросила…
Этот поток не прервать. Уже проверено не раз и не два. Минут пятнадцать она будет сетовать на жизнь, поэтому я могу спокойно заниматься своими делами. Так, в этом свертке нитки и пряжа для Васиной жены. «Пап, тетя Аня звонила, просила кое-что из города. Передашь ей? Я сама не пойду, сцепимся с ней языками, а времени в обрез…» Значит, далеко убирать не буду, утром все равно к Василию собирался, занесу. А это…
- ….своему коту уделяешь внимания больше, чем мне. За что ты его любишь? Он же монстр блохастый, ему на тебя вообще плевать. А я, между прочим, три ночи под полной луной пролежала в поле. Одинокая и голодная. Всё ради лунного загара. Это же невероятно красиво, я так хотела подарить тебе красоту. А ты? «Прикройся, бесстыжая»! Жесткий, жестокий человек. Только и умеешь, что ставить капканы на мирных зверушек…

Вот перечитал сейчас то, что написал, и понял: так не годится. Чего доброго ты, вероятный читатель, со слов Хоа и вправду подумаешь, что я  «жесткий, жестокий человек». Надо рассказывать тебе все по порядку, а не с середины. Конечно, если ты хорошо разбираешься в лисах-оборотнях, то предыстория вроде не нужна, и тебе открыт настоящий смысл всех реплик этой лисы. Но я не уверен, что таких специалистов много,  и ты  - один из них, поэтому попытаюсь начать рассказ с самого начала. Почерк у меня разборчивый, чертежный – я инженер, работал до самой пенсии только по профессии, за годы сложилась привычка писать именно так. В том, что прочесть мои записи сложностей не будет, я уверен. Больше переживаю за содержание, за то, что (сейчас, как Хоа, буду загибать пальцы) во-первых, чтение получится скучным. Во-вторых, где-то будет безграмотно. В третьих, в текст влезут лишние мелочи, как говорится – вода. Ну, значит, так тому и быть, я не писатель. В конце концов, вообще не факт, что ты появишься. Я пишу больше для себя самого. С Хоа все так запуталось, перемешалось, а посоветоваться мне не с кем. Пока пишу, мысли вроде как приходят в порядок, и мне легче принимать какие-то решения. Так что терпи, бумага, и ты, вероятный читатель, потерпи. Возможно, с моей помощью ты избежишь множества неприятностей, если и тебя вдруг угораздит столкнуться с лисой. А может  - наоборот? Упустишь свое счастье?

1

Наверное, в начале надо написать несколько слов о себе. Не пугайся, длинных мемуаров не будет.
Ни я, ни моя супруга никогда не были сельскими жителями. Родились в городе, росли и взрослели в городе, учились и работали тоже в городе. Она бухгалтером на заводе, а я там же инженером. Были помоложе – отпуск проводили в туристических походах, постарше – в домах отдыха. Ни о каких дачах и доме в деревне даже не думали. Но выросла дочь, вышла замуж. У мужа такая же квартира – маломерка, только в ней помимо его родителей еще и бабушка, и сестра. Поселились молодожены у нас. Конечно, в двушке особо не разбежишься, но жили мы вместе мирно. Только ближе к пенсии потянуло нас с женой к земле. Захотелось тишины, мирных грядок, да просто пожить друг для друга без лишней суеты. Уж не знаю, от возраста это или от тесноты. Короче, стали мы искать дом в деревне, чтоб недалеко от города. Жена на работе сболтнула подругам, запустилось сарафанное радио. Вот по этому радио и купили дом. Не совсем то, что хотели, далековато – шесть часов езды, но в остальном все даже лучше чем мечтали. Места красивые, даже глухие. Лес, речка рядом. Сама деревня не заброшена, домов на тридцать. Магазин есть. Дорога более менее, даже в распутицу проехать можно. В десяти километрах поселок, там и медпункт, и еще магазины – цивилизация другими словами. А сама наша покупка – дом – самый последний на улице, теплый и крепкий, с печкой. Долго мы думать не стали, оформили документы на дом, потом пенсию, и в конце весны начали потихоньку переезжать, обживаться и осматриваться на новом месте, ну а квартиру, конечно, оставили Натке.
Писать о всяких бытовых приключениях, о том, как доводили до ума дом и огород, я не буду – здесь это ни к чему. Главное, что прижились, от чего-то отвыкли, к чему-то привыкли. Зимой ходили в гости к соседям (или они к нам), а еще читали матчасть по огородно-садовым премудростям, сидели у печки и строили планы. Летом претворяли в жизнь запланированное. Настоящее счастье, именины сердца, время без скуки и печали.
Хозяйством маленьким обросли. Сначала пес появился, построил я ему будку. Потом котенок приблудился неизвестно откуда. Дальше завели мы кур (я такой курятник построил, что вся деревня ходила смотреть). Еще пасеку на три семьи поставили, но с ними не сложилось – в одно лето какая-то хворь прошла по округе, пчелы все погибли. Жена вытирала заплаканные глаза кухонным полотенцем:
- Ты ульи оставь. Перезимуем и новый рой купим. Свой мед с покупным не сравнить.
Пасека – затея жены. Она сама как пчела в хорошем смысле. Я ей помогал, конечно, но без радости. Бабочки всякие, стрекозы, даже мухи – это пусть будут, а кусачих всяких не люблю, и мед тоже, поэтому из-за пчел особо не расстроился. Виду само собой не подал, грустил вместе с супругой.
Ульи так и остались пустыми. Хочешь – можешь забрать, они там справа от леса на горке стоят, закрыты пленкой. Я туда не хожу, грустно там появляться, просто на память остались. Вслед за пчелами умерла жена. Улетела моя пчелка мед собирать в райских цветниках...
Всё, хватит мемуаров. Вроде и писал кратко, а прям устал. Как бы и ты не уснул над этими записками.
- Где же ты, мой повелитель?  Мой красивый, где же ты?
Хоа! Успеть бы спрятать записи. Если ты вдруг увидишь здесь каракули – знай, она до них добралась.
- Да тут я, на чердаке застрял. Будь добра, поставь лесенку, она упала, а я иначе спуститься не могу.
- Тебе надо – ты и ставь. А я и так к тебе могу запрыгнуть…
- Нет! Ни в коем случае! Здесь опасно!
Раньше Хоа появлялась в доме только в сумерки или ночью, но с некоторых пор -  вообще в любое время суток. Это невыносимо. Я все время начеку, все время с планом отговорок и отступлений. Например, лесенка упала не случайно, я ей помог, если ты еще об этом не догадался. Как трудно быть хитрее хитрой лисы!
- Да что ты меня обманываешь? Я многократно облазила твой чердак. Там нет никакой опасности. Или ты опять надо мной шутишь? Ну конечно! Ты только и делаешь, что шутишь надо мной! Играешь на моей наивности, на моей чистоте. Я же тебя люблю и готова на все ради…
- Дихлофос! Тут завелись какие-то букахи, я травлю их дихлофосом! – быстро пшикаю балончиком.
Тишина. Она так и не начала плакать и не запрыгнула на чердак. Сработало! Запомни: дихлофос отличное средство не только от тараканов, правда ненадолго.
- О, мой отважный воин! Мой герой! – Хоа говорит таким медовым голосом, можно подумать, что искренне. - Верю: ты победишь в этой битве! И спускайся же скорей ко мне. Герой должен получить свою награду. Я поставила лесенку на место…

2

Трое суток. Целых три дня и три ночи я могу спокойно заниматься своими делами и не думать о внезапном появлении Хоа. Полнолуние. Её не будет. У нее «ночи красоты».  Поверь, это не имеет никакого отношения к ежемесячным женским «аттракционам». Я все-таки муж с немалым стажем супружеской жизни, к тому же у меня еще и дочь, знаю про «эти трудные дни» не понаслышке. Конечно, когда Хоа первый раз обмолвилась про «ночи красоты», я подумал что это лисьи женские проблемы. От чистого сердца решил помочь:
- Натка обычно хранит в шкафчике в ванне упаковку прокладок. Если надо -  возьми.
Вместо благодарности Хоа расхохоталась (её хохот очень похож на тявканье мелкой собачонки), потом вытерла кончиком хвоста выступившие от смеха слезы и очень серьезным голосом поведала мне следующее:
- В полнолуние мыши и зайцы совершенно тупеют, путают, где верх, где низ, плохо слышат и видят. Для дикой лисы «ночи красоты» - это время самой удачной и сытной охоты.
- Ты оборачиваешься дикой лисой и уходишь в поля трескать полевок?
- Ты опять шутишь? Ты все время шутишь надо мной. Пользуешься моей наи…
- Ну что ты! Я и вправду так подумал и  не собирался над тобой шутить. - Я почти крикнул, чтобы Хоа опять не начала свою слезливую песню про «жестокого человека».
- Ну, так и быть, я тебя прощу, если ты погладишь меня по голове, - она садится на пол возле меня (а я сижу на диване и вообще-то собирался читать газету), кладет голову мне на коленку. – Ты же Ерофеича гладишь, когда он тут дрыхнет, этот мерзкий зверь. И меня погладь, а я расскажу тебе дальше…
Левой рукой чешу Хоа затылок и пытаюсь думать, что это Ерофеич. Получается плохо.
- Так вот. Про обычных лис я тебе уже сказала. Но я-то не обычная лиса. Я уже двухвостая лиса, оборотень. Ну что ты перестал меня гладить? Ты удивлен? Да, у меня два хвоста, ты просто не видишь второй. Человеческим глазом его увидеть нельзя.
- А ты-то сама его видишь?
- Нет. Я просто знаю, что он есть. Ты же не видишь собственный затылок, но знаешь, что он существует, правда? Ну! Гладь меня! Я уже хочу дорассказать. Так вот, когда вырос второй хвост, начинает расти третий. Для его роста необходим определенный лунный свет, ну как солнышко для травы. Если лиса не хочет навсегда остаться девушкой-оборотнем, а кое-чего добиться в жизни, то она не пропускает ни одного полнолуния.
- И зачем же нужен третий хвост?
- Например, можно оборачиваться мужчиной. А еще знать про то, что происходит очень далеко от тебя или произойдет рядом в ближайшее время. И еще много всего, про что я тебе не скажу. Или скажу, если ты меня поце…
Оглушительно звонит и вибрирует мобильник. Удачно я оставил его на столе у окна. Вскакиваю, спихнув с себя Хоа, спешу к телефону.

Про третий хвост я больше не спрашиваю. Если она случайно проговорится о чем-нибудь на эту тему,  обязательно тебе сообщу. А насчет луны скажу, что никогда в жизни особо не интересовался её фазами. Теперь же лунный календарь приклеен к стене за печкой. Расписание полнолуний на этот год я уже выучил наизусть.
Вообще-то сегодня, ввиду отсутствия Хоа,  мне хотелось записать немного грустные события и больше к ним не возвращаться. Перевернуть страницу, так сказать. Так что вернусь к тому моменту, как не стало моей жены, Светланы.
Середина августа. У Натки с Виталиком (это ее мужа так зовут) еще отпуск, так что они вместе с детьми здесь. Случилось…  Шок, слезы, всякая суета с похоронами, документами и прочее. Но времени на скорбь и горе у меня просто не было. Пока Виталий улаживал «бумажные» вопросы, Натка взяла на себя весь быт, включая огород-урожай. А мне достались внуки. В их присутствии особо не погрустишь. Чтобы они не путались под ногами, с утра уводил их то на рыбалку, то в лес за грибами, орехами, придумывал какие-то развлечения подальше от дома. Потому что тяжело было видеть, как Натка завешивает зеркало в комнате, разбирает Светины вещи и раздает их по деревне… 
Но состоялись похороны (здесь, на местном кладбище), испортилась погода, у ребят кончился отпуск, у внуков начался учебный год, я остался один на один с Барином, Ерофеичем, курами и пустым домом. И тут навалились и скорбь, и горе, и печаль.
Первое, что понял – спать в нашей спальне один я не могу. Слишком большая кровать, слишком много памяти в каждом предмете, горько и душно. Поэтому я переехал в гостиную на диван. Здесь и телек, и холодильник, и печка. Так проще, так спокойнее. Дверь в спальню закрыл на замок. Все это, конечно, не особо помогло. Каждая мелочь в гостиной,  в сенях, да вообще всюду напоминали о Светлане. Но самое тяжелое – тишина. Я стал включать телевизор или радио просто для фона, но сквозь них мне временами чудился её голос. Как будто Света зовет меня с улицы или с  крыльца. А когда я работаю в огороде или кормлю кур - спрашивает о чем-то, окрикивает из дома. Просто невыносимо. Поэтому я и стал захаживать к Василию, повод нашелся.
Сосед был охвачен очередной рационализаторской идеей: ветряная электростанция. Он увидел по телеку, как хитрые европейцы мастерят ветряки и небольшие водные электростанции на горных ручьях, чтоб не платить государству за электричество. От стройки гидроэлектростанции я Василия отговорил. Речка наша вообще не похожа на горный ручей, ползет потихонечку, широкая и ленивая, едва ли ее мощности хватит, чтобы крутить турбины.
- Тогда ветряк сделаю. Не боись, ума хватит. Я же электрик, со всякими трансформаторами и генераторами договорюсь. Ты мне лучше скажи, какую длину для вертелок надо, и на какую высоту это чудо ставить…
Мы что-то чертили, спорили и соображали. Естественно, под рюмочку. В какой-то момент в наши дебаты начала вклиниваться Васина жена:
- А не зачастил ли ты к нам, уважаемый сосед? А не обязательно же под рюмку строить светлое будущее? А не пора ли тебе пойти курятник почистить… - и так далее.
Вася отмахивался или шикал на жену, и Анна безропотно отступала. Но в какой-то день схитрила, уловила момент, когда Вася отошел в погреб за второй, и высказала мне «а не пора ли вам до хаты, сударь?». Я спьяну и выложил ей, что дома мне невмоготу, что мерещится голос жены.
- Так ты, бессовестный, как хотел? Думал, похоронишь – и свободен? А ты после похорон на кладбище-то ходил к супруге хоть раз? Хоть цветочек ей приносил или угощение? Вот она и мается, и ты вместе с ней.
Меня это задело, чего ж врать. После того разговора каждое утро я шел на кладбище, здоровался с женой и оставлял ей гостинец. Осенью цветов уже нет, поэтому покупал ей любимые конфетки, а еще приносил всякую мелочевку, которую находил дома: заколки, платочки, бусинки. Все это куда-то пропадало с могилы. Наверное, растаскивали сороки. Не знаю, права ли была Анна, но голос жены меня больше не преследовал. А строительство ветряка я все равно не забросил.

На этом самая грустная часть истории заканчивается. И чернила в ручке тоже. Это знак (я что, стал верить во всякие знаки?), пора заняться домашними делами и позвонить Натке, доложить, что я жив и здоров.

3

Когда выпал снег, ходить на кладбище стало затруднительно. Я решил наведаться к Светлане еще разок и проститься с ней до весны. Накануне у меня гостил Василий.  Сидели, изобретали очередной перпетум мобиле. Для точности чертежа понадобилась линейка, и я полез в шкаф. Линейку не нашел, но обнаружил пару книжек, абсолютно новых. Дешевые любовные романчики. Что жена, что дочка читали такую  литературку с огромным удовольствием, а потом скидывали в дровню.
- Дорогой, это же одноразовое. Я и в первый раз читаю лишь бы как, просто, чтоб скоротать минутку-другую. А потом – однозначно сжечь! На растопку только и годится.
Ну а эти книжки жена, значит, отложила и прочитать не успела. Вот и подумалось, что неплохо бы отнести их на кладбище, чтоб долгой зимой она не заскучала. Так я и поступил. По пути зашел в магазин, купил ей шоколадные конфеты, себе кое-что  и карамельку на закусь (после нашего с Васей вчерашнего мозгового штурма болела голова). Пришел на могилу, побеседовал, погрустил, оставил подарки и поворотил домой, конечно же опять через магазин и Василия. Вообще наша с ним деятельность с пустяковых редких посиделок плавно переросла в какой-то запой. Анна совсем перестала со мной здороваться, только цедила сквозь зубы: «Опять приперся, алкаш!»,- но это меня особо не задевало. Короче, жил я не тужил, хозяйство вел кое-как, но вдруг нагрянула Натка. Приехала посреди недели и устроила мне настоящий разбор с нагоняем. Оказывается, она не могла до меня дозвониться уже как дня четыре и страшно перепугалась. Дочка начала носиться по дому, сгребать мусор (я-то совсем забыл о том, что надо хотя бы иногда подметать) и ругаться.
- И что ты сидишь? Иди брейся, умывайся! Стыдобища! Нет, тебя одного здесь оставлять нельзя. Это просто кошмар! Сейчас поедим, попьем горячего чаю и собирай вещи. Забираю тебя в город.
Этого я допустить не мог. Здесь жена, здесь Барин и Ерофеич, куры опять же…
- Куры? А они хоть живы? Ты когда в курятник-то заглядывал последний раз?
- Вчера, наверное…
Опережая Натку, я экстренно выскочил из дома. И курятник был на месте, и куры, только не все. Навскидку показалось, что трех не хватает. Я насыпал из мешка комбикорм, вошел внутрь и с заботливым видом начал рассыпать его в кормушки. За одной из них обнаружилась дыра, несколько пестрых перьев, а дальше по снегу цепочка не птичьих следов. Мне частенько встречались такие в лесу или на берегу речки летом на иле и мокром песке, и даже на кладбище их видел в свой «прощальный» заход. Лиса. Теперь понятно на кого так лаял Барин всю прошлую ночь.
Короче, в город я не уехал, отговорился всеми способами, наобещал всего чего только можно, и действительно на пару дней пришел в себя (к Васе ни ногой), немного привел в порядок дом и заделал в курятнике дыру. Но к концу недели мы с соседом как-то невзначай возобновили наши проекты, и случилась история с пропажей Барина.
Как только пес исчез (или как только я вернулся к трезвому состоянию), в доме стали происходить странные события (или они и раньше начались, а я просто по пьяной лавочке не придавал им значения). Например, точно помню, что закрывал форточку, а через некоторое время она открыта. Собрал в ведро золу, отвернулся-повернулся, а она опять вся на полу. Однажды вошел в дом, а шкаф нараспашку, вся одежда высыпалась. Ну, допустим, все из дерева, перепад температуры, влажности, вот дом и «гуляет», дверки распахиваются, но не все же можно на это списать. Оставалось только пожимать плечами и примечать странности. А еще из курятника исчезла очередная курица. Дыру я так и не нашел, как и саму пропажу. А потом – Новый Год. Приехали дочь с мужем и внуки. Внуки это тот еще полтергейст (если у тебя есть в доме дети, то ты меня поймешь). Погостили, пошумели, порадовались и расстались – праздники, увы, не бесконечны. Несколько дней никакая нечистая сила меня не трогала, а потом опять началось. Из коридора пропал  сапог, нашелся на следующий день возле курятника. Ночью вдруг сам по себе включился свет. Еще как-то перевернулась сахарница на столе, сахар исчез. Все это больше походило на чьи-то проказы, особого вреда не случалось. Мне даже стало интересно, что случиться в очередной раз. А тут по делам надо было съездить в соседний городок, в администрацию. С вечера я приготовил сумку с документами, кошелек и одежду, чтобы быстро собраться и успеть на первый автобус. Утром кошелек испарился. Без кошелька не уедешь, в автобус не пустят. И где его искать? В итоге бумажник случайно обнаружился на подоконнике, но время было потеряно. Пришлось ехать на другом автобусе, поэтому в администрацию я прибыл как раз в самое начало обеденного перерыва. Целый час сидеть под дверями не хотелось, вот и подумалось: а почему бы не пройтись по городку, может заглянуть в промтовары? Конечно, повернул где-то не в ту сторону и вышел не к магазину, а к церкви. Я никогда не верил в Бога, и уж тем более не ходил в церковь. Но тут вспомнилась или передача по телеку или кусок какого-то фильма, где в дом приглашают священника для изгнания нечистой силы. А почему бы и нет? Я решительно открыл дверь в церковную лавку и сразу понял, что, наверное, зря. Иконы, книги, лампады, свечки – что со всем этим делать?
- Здравствуйте, - очень спокойным голосом приветствовала меня женщина в платочке.
- И вы здравствуйте.
- Вам подсказать что-нибудь?
Я еще раз окинул взглядом разнообразие прилавка в надежде на какую-нибудь зацепку, но…
- Мне бы икону и лампадку.
- А какую икону? Вот Пресвятая Дева, вот Сын Божий, или если вы путник, то возьмите эту. Николай Угодник, покровитель путешественников и рыбаков. А это…
- Извините, что перебиваю. Я совсем ничего не понимаю в иконах, просто у меня проблемка…
- Увы, про Бога вспоминают только когда возникают «проблемки». Что, кто-то болен или пить хотите бросить?
В голосе женщины была такая усталость, что мне стало понятно: такие как я неверующие с проблемками сюда заходят часто. Сразу отступила неловкость, все сказалось само собой:
- Да нет, все здоровы, пить не пью. Просто в доме нечисть завелась, хотел как-то выгнать.
- В ЧИСТОМ доме нечистое не заводится. Нечисть туда селится, где уже НЕ чисто. Вы пока не тратьте деньги на икону, а начните с бытовой химии и веника. И вот это возьмите, - она сняла с полки брошюру: - «Молитвы на каждый день». Усердие и молитва вместе с щеткой и мылом творят чудеса.
- А если не поможет?
- Что не поможет? Молитва? Так бывает, если без смирения и усердия. Усердие знаете что такое? Это когда от сердца, чисто и искренне. Тогда и Бог помогает.

Вот так. Ты это запомни на всякий случай. Сам я до конца такой способ испробовать не успел, то есть до молитвы дело не дошло, но в доме порядок наводил несколько дней сразу как вернулся из поездки. И правда, с момента ухода жены все было запущено до безобразия. Я ведь и не разувался как правило, а так и ходил в валенках или сапогах прямо с улицы в дом.
И снова я не досчитался курицы. Разозлился очень. Обшарил весь курятник – никаких лазеек. Вертушка! Ну конечно. Если лиса встанет на задние лапы, она вполне может сбить носом или передней лапой задвижку-вертушку. Очень умная лиса. А я кто? «Жесткий, жестокий человек», как потом скажет Хоа.
Пошел к Василию:
- Выручай, проси за это что хочешь. Мне очень нужен капкан.
- Капкан? – от внезапной просьбы Вася впал в задумчивость. Некоторое время он чесал нос, потом небритый подбородок и, наконец, ответил: - Ну, допустим, есть. Только он ржавый, а смазки у меня нет…
- У меня есть, - я хлопнул себя по куртке, где во внутреннем пространстве был припасен поллитровый флакон, - отличная смазка, выдержана на антиржавных травах в полной темноте.
- Так что мы время-то теряем? Пойдем в сарае посмотрим.
Сарай заслуживает отдельной книги, но сейчас это не к месту. Скажу кратко: в нем есть все. Наверное, даже синхрофазотрон. Василий долго шарил по полкам и закуткам, сыпались гайки, пакля и что-то там еще. Наконец он вынырнул из недр:
- Вот, гляди что нашел. Этим, - он указал на большой и очень страшный капканище, - этим я проверял, есть ли в нашем лесу медведи.
- И как? Есть?
- Неа. Грибники есть, а медведей нету. А вот этим еще не пользовался.
Второй капкан был гораздо скромнее, наверное, как раз на лису.
- И хоть я им еще не пользовался, все равно смазать надо…
Понятное дело, смазали мы оба капкана, хотя я отпирался и настаивал на том, что сам в смазке не нуждаюсь. Потом взял тот, что поменьше и сильно смазанный поскользил устанавливать его под дверь в курятник. Чуть прикопал, присыпал сверху всяким мусором, типа замел следы, и отправился спать.
Спал я замечательно, прямо в одежде на полу возле печки. Проснулся и не пойму где и что. Нащупал в кармане мобильник, посмотрел время: шесть утра – ну, можно в принципе и вставать. Про капкан я и не вспомнил сразу. Пока умылся, пока чайку налил, собрался с мыслями, а потом как подскочу, как побегу.
Дверь в курятник нараспашку. Капкана не видать. Чтоб в него не вляпаться, дотянулся до выключателя, зажег свет (зимой же еще темно в это время), осмотрелся. Куры сразу от такого вторжения всполошились и подняли суету, начали носиться кругами и кудахтать, поэтому я не сразу все увидел и чуть не наступил в капкан. Он валялся в шаге от двери готовый к нападению. Как в него не влетела ни одна из кур не понятно. Я его поднял, обезвредил и выкинул на улицу. Тем временем куры чуть успокоились, и мне открылась удивительная картина. Сначала я увидел чистые человеческие пятки, потом гладкие ноги, потом хвост…

4

Мне бы очень хотелось рассказать, описать во всех подробностях как выглядит Хоа, но я не буду. Вот почему.
Причина первая. Хоа до такой степени красива, что я, не являясь художником и поэтом, просто не смогу подобрать подходящих слов. А простыми словами получится по-канцелярски: девушка молодая, стройная, гибкая, отличается от человеческих девушек заостренной формой ушей и наличием хвоста; хвост невероятно пушистый, в объеме равен объему ног, длиной где-то до середины икр. Очень скучное описание, больше похожее на объявление «Внимание! Розыск!». На самом деле её красота удивительна. Неважно, чем занята Хоа: смеется, плачет или молча смотрит в окно  - взгляд прилипает, и отвести его практически невозможно.
Причина вторая. Я не знаю, с каким оборотнем придется столкнуться тебе (или ты уже столкнулся). Внешность может оказаться совсем другой, и это тебя собьет, ты не успеешь вовремя осознать опасность.
Хоа, чтобы чего-то не делать, обычно насчитывает пять причин. Но я думаю, что в моем случае достаточно и двух. Если чего-то делать не хочешь, то причин для этого насчитать можно хоть миллион без особого напряжения. Куда сложнее найти повод для дела, которое делать не хочется совсем, но обязательно надо. Это отличает человека от оборотня. Человек повод найдет. Но лиса не будет делать то, что ей не хочется. По этой причине просить её о чем-то абсолютно бесполезно. Да, она может выполнить твою просьбу, но только в том случае, если  посчитает это нужным исключительно для себя. «Тебе надо – ты и делай!» В начале нашего общения я воспринимал такие фразы как чистое хамство, меня это не на шутку задевало. Я взял, да и ответил ей тем же.
- Ну же! Обернись скорей и посмотри, как красиво у меня сегодня сверкает хвост!
- Тебе надо - ты и смотри!
Что было дальше, ты, наверное, догадался. «Ты жестокий… а я на все готова…» Только одним монологом дело не ограничилось, в меня прилетела чашка с чаем и ложкой. Швырять чашку в обратном направлении я поостерегся, вытер лицо кухонным полотенцем и решительно вышел из дома. А что дальше? Идти к Василию? Нет, это не вариант. В конце концов, это мой дом, с какой стати я буду из него выселяться? Вернулся обратно.
- О, ты вернулся, мой…
- Нет! Я за курткой. Там холодно.
- Зачем тебе куртка? Ну, - Хоа уже рядом, берет меня за руку, - ты чувствуешь? Чувствуешь, насколько моя ладонь теплее куртки? Скажи, что у тебя  мерзнет? Я всё-всё  согрею…
Нет, ну это невозможно! Невозможно жить в одном доме с этим существом! Я освобождаюсь от ладони Хоа, вхожу в комнату и сажусь в кресло, обхватив себя руками. Молчу.
- Мой прекрасный принц обиделся? Как же так? – она садится на пол и начинает грустно разговаривать с кончиком хвоста. – Как такое может быть? Он первым меня обидел, а я всего лишь отстаивала свою честь. Честь – единственное, что есть у бедной девушки. Девушки ведь такие хрупкие, ранимые создания. Они не умеют причинять вред и обижать, они могут только слабо защищаться от жестокости мира…
- Хоа, откуда ты набралась этой «житейской мудрости»? Ты так странно разговариваешь, будто чужими фразами, которые где-то подслушала.
- Из книг. Ты сам же мне их принес на кладбище. Я всё прочитала, хотя переворачивать страницы лапками очень неудобно.
Я представил, как в каком-то сыром овраге сидит лисичка (самая обыкновенная) и читает любовный романчик. Дикость какая-то.
- Я принес их не тебе, а своей жене.
- Ну да, она читала вместе со мной, пока не растворилась в природе.
Мне срочно захотелось выпить, но выпивки в доме я больше не держу. Поэтому чай. Встаю, иду ставить чайник, походу спрашивая:
- Что значит «растворилась»? Как это?
- Сейчас ты нальешь себе чай, и я покажу тебе, как сахар растворяется в чае. Для этого (она кувырком оказывается возле стола, облизывает палец и окунает в сахарницу) кладешь сахар в чай и начинаешь мешать ложечкой вот так (по кругу слизывает налипший к пальцу сахар).
Я даже забываю, зачем нужен чайник, и вообще теряю нить беседы.
- Ой! Он вскипел! Вскипел! Смотри, какой красивый пар из носика!!! – Хоа начинает мелко подпрыгивать на месте и радостно хлопать в ладошки.
Не могу сразу сообразить, о чем речь. Встряхиваюсь, соображаю, наливаю в кружку заварку и кипяток, сажусь за стол, как можно плотнее задвигая под него стул.
- Так что насчет моей жены?
- Ты хочешь знать? Ты вправду не знаешь?
- Вправду.
- И не пытаешься надо мной шутить?
Она присаживается на край стола, пытается посмотреть мне в глаза, но я смотрю только в чашку, только на процесс растворения сахара.
- Не пытаюсь. Живые люди не знают, что происходит после смерти.
- Смерти нет! – Хоа смеется, наклоняется к моему уху и шепчет: - смерти нет, есть только рас-тво-ре-ни-е…
И как в такой обстановке разговаривать о загробной жизни? КАК?

Я тебе очень советую вообще не разговаривать с оборотнем. Все твои слова будут убедительно вывернуты наизнанку и обращены против тебя. И еще, хорошенько подумай перед тем, как выкидывать или куда-то относить ненужные тебе больше книги. Каким будет оборотень, если прочтет, например, «Уголовный Кодекс» или «Опыт парадоксальной этики» Н. А. Бердяева? Страшно даже представить. Очень страшно, потому что такие оборотни наверняка есть. Хоа ведь не единственное такое существо в этом мире. Она сама об этом проговорилась, точнее не проговорилась. Просто я сделал выводы из её рассказа о происхождении оборотней. Думаю, тебе тоже надо это знать.

Ближе к «ночам красоты» Хоа немного успокаивается. Перестает играть в догонялки со своим хвостом, почти не скандалит, не вредничает. Может вдруг взять веник и подмести пол, но правильней сказать «размести пол», потому что пыль собирается не в совке, а под потолком. Или сядет у окна и будет молча смотреть на снегопад, а потом подойдет, ляжет у моих ног:
- Почитай мне сказку? Хочу про «Лубяную избушку»…
Она очень любит сказки. Угадаешь про кого? Конечно, про лис. Нашла книгу сказок в детской и была очень удивлена тем, что про лисичек написано столько историй. Я, к слову, удивился тоже, потому что раньше не обращал на этот факт никакого внимания. Действительно, во всех этих сказках все очень похоже на Хоа. Вывод: сказки эти не про обычных зверей, а про оборотней. Я тут не буду пересказывать известные приключения и сопоставлять события. Если захочешь, прочитаешь сам и сравнишь.
Мне иногда очень хочется ответить: «Тебе надо – ты и читай!» - но я уже похитрел, если можно так сказать. Отвечаю что-то такое: «Лучше ты почитай мне вслух. Я очки потерял где-то, без них читать тяжело». Или иду на откровенную лесть:
- Ты очень красиво читаешь, так выразительно. Почитай нам, а я пока доплету корзину.
И она читает.
Еще ей нравится просто лежать в комнате на полу, рассматривать свои руки.
- Зачем ты все время смотришь на руки?
- Привыкаю к пальцам. Мне, может быть, хочется научиться письму. Читать я умею, а писать нет. Ты вот делаешь какие-то записи (это она про квитанции за жилье и электричество). Я тоже так хочу, чтобы из пальцев вытекали линии…
- Так на, возьми тетрадку и ручку, пробуй. Это не сложно.
- Нет, сложно. Тебе легко говорить «не сложно», ты с этими пальцами родился и живешь с ними всю жизнь. А у меня вообще-то всю дорогу были лапки! Представь, что у тебя появилось сразу десять лапок вместо двух. Каково?
- Так ты не сразу оборотень? Я думал, что оборотни это какие-то самостоятельные существа или бывшие люди…
Она смеется очень долго, даже катается по полу от смеха. Потом, отсмеявшись, рассказывает:
- Я родилась самой обычной дикой лисой от самых обычных лис. В отличие от своих братиков и сестричек мне хватило ума и ловкости прожить больше пятнадцати зим, многократно обзавестись поклонниками и потомством. Поверь, для дикой лисы это очень-очень долгая жизнь. А знаешь, как мне это удалось?
-  Ты умная и ловкая, сама же сказала.
- Да, я такая, - она уже возле кресла, кладет голову мне на коленку. - Мне сейчас  просто захотелось услышать это от тебя.
- Ловко.
- Да, как здорово! А я красивая?
- Скажу, когда расскажешь «как тебе это удалось».
- Договорились. Так слушай. Я просто-напросто ушла из того леса, где родилась, в другой лес. А из того леса еще в другой, а из другого ну, угадай куда?
- Еще в какой-то лес?
Она опять очень веселится и хлопает в ладоши:
- Не угадал! Не угадал! Никуда я не ушла. Там есть место силы. А если зверь живет рядом с местом силы, то у него начинает расти второй хвост.
Я почему-то думаю про радиацию, но уточнять не рискую.
- Почему и зачем второй хвост?
- Почему, зачем… Так просто происходит и все. С любым зверем. Даже мышь может отрастить себе второй хвост, если проживет достаточно долго. Хвост, знаешь ли, за ночь не отрастает. Поэтому многие растворяются в природе прежде, чем хвост окончательно вырастет. А когда он растет, то ему для роста с каждым днем нужно все больше силы, не только той, что дает место, но и силы тела. И тут уже надо выбирать. Можно уйти подальше от места силы, тогда хвост расти перестанет, наступит самая обычная старость и растворение. А можно остаться, отдать всю себя второму хвосту. Постепенно на него уйдет вся телесность, есть мясо станет не нужно. Надо будет просто ловить добычу и выпивать из неё силу. И угадай, что я выбрала?
- Хвост?
- Да! Да! Ты угадал! Теперь немедленно выполняй обещание! Целуй меня.
 Я ничего такого не обещал абсолютно точно. Но Хоа уже не возле кресла, а сидит на поручне. Очень близко. Очень.
- Ничего такого я тебе не обещал.
- Нет, ну как же? Ты сказал, что назовешь меня красивой, когда я расскажу.
- Да, но ты не все рассказала, про место силы, например. И про поцелуй я ничего не говорил.
- А разве сказать «Ты красивая» и поцеловать - это не одно и то же?

5

Ты когда-нибудь наблюдал за животными (не важно, где и как, на охоте, дома или по телеку смотрел передачу)?  Согласись, повадки разных зверей во многом совпадают. Например, когда животное оказывается на незнакомой территории, то тратит некоторое время, чтобы все разнюхать и обследовать. А если территория собственная, то обход границ все равно необходим. Вот, к примеру,  Ерофеич. Он никогда не войдет (выйдет) в дом (из дома) сразу. Сначала просунет морду в дверь и будет что-то там отслеживать и водить носом, прежде чем выйти (войти) окончательно. Да что там кот. Даже куры не выскакивают из курятника как оголтелые. Но все это никак не относится к Хоа. Я заметил полное отсутствие интереса к окружающей обстановке еще в первый день знакомства, но не придал значения.
- Не вздумай нести меня к печке!
От неожиданности я её чуть не уронил.
Там, в курятнике, она лежала или без сознания или в каком-то шоке. Я, честно говоря, сам был близок к такой же кондиции. Особо не размышляя, просто поднял гостью с земляного пола и внес в дом, удивившись только тому, что она очень легкая. Вошел и остановился, прикидывая, куда положить девушку. И вдруг вполне четкая и внятная команда, а вместе с ней тонкие руки обхватывают мою шею:
- Отпусти меня немедленно. Вот там отпусти, около дивана. И вообще, кто дал тебе право ко мне прикасаться?
Вся эта ситуация совершенно отключила мой мозг. То, что Хоа даже не вырывается, а весьма комфортно устроилась у меня на руках и не спешит приземляться, как-то прошло мимо сознания. Я послушно подошел к дивану, осторожно помог ей встать на ноги и попытался накинуть на нее плед, лежавший на диване.
- Фу! Что за гадость? Как не стыдно предлагать такую грязь? – плед мигом оказался на полу. – Дай мне белую шаль с антресоли.
Откуда она знала про белую шаль? Жена купила её летом на рынке в подарок Натке, но подарить так и не успела, а потом я убрал сверток от глаз подальше. К тому же антресоль закрыта, что там в ней лежит не видно. Странно, правда? Но повторюсь. В тот момент я соображал плохо (впрочем, как и во все последующие), достал с антресоли требуемое и вручил Хоа. Думаешь, она стыдливо прикрылась шалью? Нет. Она расстелила шаль на полу и уселась на нее как Аленушка на известной картине (сходство нарушено присутствием хвоста и милой улыбкой):
- Ну и? Что ты стоишь как мышь на пригорке? Присаживайся, – она указала на свободный участок шали. – Будем знакомы…
И я бы послушно сел рядом, но вмешался Ерофеич. Нечто шипящее и выгнутое дугой выскочило прямо перед моими ногами. Развернувшись боком, кот пошел в атаку на Хоа. Он остановился в полушаге от гостьи и махнул лапой, и низкое затяжное «Ма-а-у» вывело меня из ступора. Таким злым Ерофеича я еще не видел ни разу, поэтому не рискнул трогать его руками, а попытался отодвинуть ногой. Кот еще раз огрызнулся, но все же отступил: неторопливо и с достоинством развернулся и вышел прочь через распахнутую дверь (я же не закрыл её, потому что руки были заняты), только на пороге задержался, чтобы еще раз зашипеть в сторону Хоа.  Да, поначалу Ерофеич спасал меня от беды. Он и сейчас пытается вклиниваться между мной и Хоа, но кот не всегда возле меня, а в последнее время видимо «плюнул» на мою бестолковость, почти не мешает нам и высказывается только махом когтистой лапы и вздыбленной шерстью.
- Милый котик. Вполне соответствует хозяину…
Она не испугалась кота, он не произвел на нее вообще никакого впечатления. Но и как-то подружиться с ним Хоа так и не предприняла ни одной попытки.
Извини, я немного отвлекся от темы. Может, и нет смысла упоминать Ерофеича, но тут сложно понять, какие мелочи и подробности важны, и что можно пропустить вовсе.
 Короче, тогда я не заметил, что Хоа знает про мой дом все, поэтому и не смотрит по сторонам. А заметил и осознал уже гораздо позже.
Я что-то делал, не помню что именно, и ненароком засадил себе в ладонь занозу, очень тонкую и колючую. Вытащить такую можно только пинцетом, хотя поначалу я пытался просто подцепить её булавкой, но просто расковырял кожу. Хоа явилась в дом как раз в тот момент, когда я искал на полках серванта пинцет.
- Мой герой, что с тобою? Ты прячешься от собственной руки?
- Да вот, видишь? Занозу схватил. Ищу, чем зацепить.
- О, заноза – это очень неприятно. Я однажды наколола лапку, даже хромала от боли.
Думаешь, это сострадание? Нет. Никакого сочувствия от оборотня нет и быть не может. Не жди.
- Хоа, у тебя пальчики потоньше  моих. Попробуешь её вытащить?
Она даже не подошла ко мне, а просто села на пол и стала смотреть на свои руки:
- Да, теперь у меня есть пальчики, а тогда у меня их не было. Пришлось пользоваться острыми зубками вместо пальчиков.
- Значит, не поможешь?
- Интересно, а что бы мне ответил охотник, если бы я подошла к нему с просьбой о помощи?
Я вздохнул, повернулся обратно к серванту и продолжил поиски, но ни пинцет, ни какие-нибудь щипцы на глаза никак не попадались.
- Вот черт, где же он может быть?
- Кто? Черт?
- Да нет же. Я пинцет ищу.
- Он в спальне, в тумбочке у кровати, в верхнем ящике.
Я не заходил туда очень давно. Значит, придется наведаться в спальню. Но сначала:
- Откуда ты знаешь?
- Конечно же от твоей жены.
Тут я твердо решил окончательно разобраться с вопросом о посмертном состоянии супруги. Но сначала сходил за пинцетом (он действительно лежал там, где сказала Хоа) и вынул надоевшую занозу.
- Спасибо, что подсказала. Я уже к Василию идти хотел за щипцами.
- «Спасибо» мало. Хочу еще какое-нибудь «спасибо».
- Хорошо! – я выставил перед собой руки прежде, чем она начала движение в мою сторону. – Не просто «спасибо», а «большое спасибо», если ты расскажешь мне, только без этих всяких «рас-тво-ре-ни-е», про мою жену.
- Очень большое спасибо? – все сказано медленно и полушепотом. – Ну, расскажи быстрей, как же это будет?
- Курица! Любая курица на твой выбор.
- Это как-то скучно. А давай так. «Очень большое» - это курица. «Спасибо» - ты поцелуешь мой мизинчик на правой, нет, на левой, нет, на твой выбор руке?
Я согласился. Главное поцеловать только мизинчик, не выходить за рамки…
Пойми, это архисложно. Мало того, что перед тобой красивая девушка, она же еще всегда без одежды и ведет себя в таком виде совершенно естественно и свободно. Постоянно отводить взгляд от такой прелести невозможно. Смотреть только в глаза - еще опаснее. Только хвост напоминает о том, что нужно держать себя в руках. Но это до поры. Сейчас уже и хвост не останавливает от пагубного течения мыслей.
За «спасибо» Хоа рассказала мне следующее:
- Когда жизнь остановилась, то знания как облачко или туман как бы висят в воздухе. Если их мало, то они растворяются в природе довольно быстро. Полевка, например, растворяется за пару часов, а заяц чуть дольше. Ну а человек живет достаточно долго, знаний больше, чем у зайца. Я даже не знаю, как долго он будет растворяться. Если окунуть в это облако второй хвост, то знания прилипнут и будут там какое-то время. Те, которые понятны носителю хвоста, останутся с ним насовсем, а те, что не понятны, ну, осыпятся и исчезнут как мех во время линьки.
- Значит, души нет?
- Не знаю. Вот когда вырастет третий хвост, мне будет лучше видно некоторые вещи. Может, и разгляжу какую-нибудь душу. Лисы знают как смотреть по сторонам и часто живут возле кладбищ. Угадаешь почему?
Хотя я мог бы и сам догадаться, но отрицательно качнул головой, потому что был очень занят: старался не смотреть в сторону Хоа, пока она лежит передо мной на полу в бессовестной позе.
- Ну! Это же так просто! Во-первых, кладбище – место силы как храмы и другие места жертвоприношений. О, люди так любят самопожертвование… жертвы…  жертвовать…- Хоа вдруг переходит на шепот, а я изо всех сил не смотрю на нее. И снова нормальным голосом: - А во-вторых, на кладбище много еды. Поскольку я часто забегала на кладбище, то как бы случайно зацепила на хвост знания твоей жены, только и всего. Поэтому мне было так легко таскать кур именно из этого курятника.
- Не таскать, а воровать. Воровство – это очень плохо.
- И это мне говорит человек, который ворует постоянно? – она подскакивает с пола и вдруг выдает нараспев, как детскую дразнилку:
- Вор – вор - ворИще!
Только без хвостища!
Вор - вор – ворище!
Только без хвостища!
С одной стороны это мило и забавно, но с другой - мне очень обидно.
- Да я в жизни не взял ничего чужого! – в порыве возмущения я поднимаю взгляд и тут же отвожу в сторону.
-  Неужели? Ты что, спрашиваешь у леса разрешение, когда идешь за грибами или ягодами? Или река сама говорит тебе: «Приди и поймай моих рыб?»  Ты просто приходишь и берешь! Так почему бы зайцу не заскочить в огород или лисе не заглянуть в курятник? Особенно, когда точно знаешь, где вкусняшка и как до нее добраться. Ну! Что ты замолчал?
- Ты красивая. Не хочу с тобой спорить.
- О, мой рыцарь выбрал мизинчик?

Ты понял? Оборотню не нужна непосредственная разведка местности. Если он (она) появился(лась) в доме, то уже знает его досконально. Спрятаться не получится. Как и заключить какую-то сделку. Ты всегда будешь в проигрыше, но поймешь это позже, когда сделка уже заключена. Еще пример.  Летом всегда приезжает Натка с внуками. Детский летний досуг у нас давно сложился. Первую половину лета мальчишки на даче у родни Виталия. Там большая дача, просторный дом и куча еще какой-то детворы. А на август Натка берет отпуск и с детьми приезжает сюда, как раз под огородный финал. Я же не могу не пустить сюда собственную дочь и внуков, к тому же годовщина жены…
Как быть с Хоа? Выгнать её я не могу.
- Я не в силах совсем покинуть место первого обращения тринадцать полнолуний, так что даже не знаю…
Она, видишь ли, не собиралась становиться оборотнем, её вполне устраивало двухвостое существование в виде обычной лисы. Но я, такой-сякой, поставил капкан. Чтобы из него высвободиться «невинная» лисичка была вынуждена  обернуться человеком. Сделала она это впервые, сплошные муки и терзания, а потом любовь с первого взгляда, и ей нет пути обратно в стаю, она на все готова ради, а я жестокий, жесткий человек. И только если я отдам ей всех оставшихся кур и петуха, она как-нибудь переживет нашу разлуку где-нибудь неподалеку в лесочке. Так мои внуки остались без домашних куриных яиц. Чтобы покормить их вкусненьким, мне пришлось договориться с Алевтиной, соседкой с другого края деревни, покупать у нее домашние яйца. Думаешь, Хоа оставила меня в покое? Почти. Она заглядывала в окно, когда я ложился спать (окна-то открыты летом) и смотрела на меня влюбленными глазами. Я накрывался с головой одеялом, но хотя и не видел её, но продолжал о ней думать. Или мне вдруг мерещился её хвост где-нибудь в лесу, когда я ходил с внуками за грибами…  А если она не показывалась перед глазами больше двух дней, то в голову начинали лезть всякие противные мысли. Вдруг с ней беда? А вдруг она теперь ходит в какой-нибудь другой дом, где её любит кто-то молодой и интересный? Вот от такой мыслишки становилось совсем худо. Я брал вилы и уходил к Василию ворошить сено (он умудрился сломать руку и очень просил помочь, потому что сын не приедет, ушел наемником на неизвестную войну и уже не вернется, а дочка на сносях, ей не до сена). В общем,  все время, что у меня были гости, Хоа не выходила из головы и как будто я не заключал с ней сделки. Перед приездом дочки я еще думал, а не уехать ли в город вместе с ней? Пусть мне там будет скучно, но зато спокойно. Ближе к отъезду Натки я уже точно понял, что никуда не уеду – не смогу относиться к Хоа как к забавному приключению, превратить всю эту историю просто в какое-то воспоминание. Нет. Не получится. Умру от тоски. Может, уеду позже, после тринадцатого полнолуния, когда будет повод расстаться с Хоа. А пока…

6

«Ночи красоты» уже закончились. Я специально смотрел на луну: её размер изменился. Но Хоа пока нет. Я не могу спать. Всякие мысли лезут в голову, такие нехорошие…  Чтобы отвлечься сажусь за свои записи. Пока  пишу, она как будто рядом, и мне не так плохо. Хотя, надо бы радоваться её отсутствию.

Наверное, я уже рассказал тебе все, на что стоит обратить внимание. Остались мелочи и ответы на некоторые вопросы.
Что еще я могу тебе посоветовать? Неплохо бы тебе обзавестись домашним питомцем. Домашние животные – верные, преданные друзья. Опасность, которая может тебе угрожать, они распознают очень быстро и всегда предупреждают. Вот только мы не всегда это понимаем. Про Ерофеича я уже писал. Но еще, для того, чтобы хоть как-то обезопасить себя, заведи собаку (неспроста почти во всех сказках только собака может одержать над лисой победу). Особенность собаки в том, что она никогда не лает просто так. Ты, конечно, можешь с этим не соглашаться, но у тебя не такой нюх и слух, многое из того, что открыто собаке, ты просто не видишь и не слышишь. Пустолайка – это ошибочное мнение. Так что если вдруг твой питомец лает посреди ночи – насторожись, наверняка дело дрянь. Я вот не обратил внимания на поведение Барина, а он ведь очень старался, бил тревогу, но… 
Я нашел его весной, когда с реки начал сходить лед. По берегам снега почти не осталось, но все еще было грязно. Мы с Васей решили пройтись, глянуть, что с мостиком. Дело в том, что Василий накануне взялся за ремонт пристройки. В результате образовался штабель старых досок: новое из них не сделаешь, а сжигать или выкидывать жалко. Мне они тоже оказались ни к чему. Вот и решили мы укрепить мостик, с которого и рыбачить хорошо, и купаться. Вот там, у мостика, и «всплыл» Барин… 
Домой я пришел очень грустный. Делать ничего не хотелось, все стало как-то лениво и все равно. Если бы не Хоа, так бы и просидел в прострации неизвестно сколько. Она явилась в дом невероятно радостная:
- ПА-СМА-ТРИ! Ну, ПА-СМА-ТРИ же!
- На что?
- На хвост!
- Хвост как хвост… - ответил самый унылый человек на земле.
- Ты шутишь?
Человек заставил себя посмотреть на хвост и отрицательно покачал головой.
- Нет, ты в самом деле не видишь?
- Я и вправду ничего особенного не вижу. Может, просто в комнате темно?
Она включила свет, и презентовала свой хвост еще раз с тем же результатом.
- От твоего равнодушия я даже проголодалась. Если ты сейчас же не обратишь на меня внимания, то я уйду. Не одна. Возьму с собой петуха!
Человек по инерции хотел махнуть рукой: забирай что хочешь, - но вовремя спохватился. Без петуха не будут нестись куры, значит, не будет яиц. А в деревне бутылка, яйца, молоко – внутренняя валюта. Петуха отдавать нельзя. Поэтому человек был вынужден вернуться к жизни.
- Хоа, я не равнодушный. Мне и вправду не понятно, что с твоим хвостом. Ну, подскажи, намекни?
- Цвет! У меня получилось немного изменить цвет хвоста!
Человек сделал вид, что присматривается, и ничего не увидел, потому что на цвет хвоста вообще до этого не обращал внимания. Ну, рыжий - и рыжий. Но на всякий случай сказал:
- Да, так намного симпатичней.
- Ты уверен?
- Уверен.
- О, мой герой! Тебе нравятся чернобурки? Как замечательно!
Человек не стал говорить, что ему, в общем-то,  все равно какой масти хвост. Даже когда-то давно, когда он был женат, ему не удавалось вовремя заметить, что супруга окрасила волосы. И она очень обижалась. Почему женщины придают таким пустякам так много значения? Человек отодвинул этот философский вопрос на потом. Сейчас он не был способен на размышления настолько, что даже пропустил мимо ушей важное: Хоа проголодалась от  равнодушия. И вспомнил про эту фразу совсем недавно, когда изменить что-то стало невозможным.
Она вдруг куда-то исчезла на несколько дней. Сначала человек даже обрадовался, но очень быстро его начала одолевать тоска. Он начал ждать её возвращения. Так ждать, что стал бояться выходить из дома. Вдруг она вернется, а его не будет дома, и она уйдет? Он не вышел, когда его звал в гости сосед, и когда увидел в окно, что дрова поливает дождем. А ночью не ложился спать, сидел в кресле и почти плакал, потому что не знал где и как искать Хоа.
Она вернулась. Человек так обрадовался, что забыл про всякую осторожность и целовал её руки:
- Как хорошо, что ты вернулась. Я так по тебе скучал…
- Вкусно! Как же вкусно! Скажи это еще…
Он повторял еще, и она мелко дрожала и вибрировала в его руках.

Я написал это от имени «человека», потому что про некоторые вещи трудно говорить от своего имени. Но все было именно так. Восклицание Хоа: «Вкусно!» - не оговорка, она не перепутала слова. Та трещина, через которую уходят мои силы (я писал об этом в начале) – это Хоа. Она питается переживаниями, эмоциями, не в общем смысле, а именно теми, что направлены к ней. И вместе с ними жизненной силой (хотя это все наверное одно и то же).
Может быть это не так. Может она и вправду любит меня. А я действительно просто старею и плюс к этому «седина в бороду - бес в ребро». Хочется так думать. Я так и думал, пока не услышал: «вкусно», но все равно продолжаю врать самому себе. Теперь это не имеет значения. Я счастлив. Пусть будет вкусно, ничего не имею против. Любовь требует жертв.  «О, люди так любят самопожертвование… жертвы…  жертвовать…» - как наяву слышу шепот Хоа.
Вот и сейчас она не спешит ко мне после «ночей красоты» - выжидает, когда желание жертвовать станет сильнее голоса разума.

В любом случае не рассчитывай на долгие отношения, даже если уверен во взаимной любви. Это существо не сможет создать в твоем доме теплый уют, заботиться о тебе, разделять с тобой печали и радости. Хотя ты, к сожалению, не успеешь это заметить,  рас-тво-ре-ни-е случится прежде.

7

Я не умею писать красивыми буквами. Мне все равно  - сможешь ты прочитать это или нет. Пишу таким почерком как могу. Тебе надо - ты его и разбирай.
Сначала я хотела сжечь эти записки. Это так просто: всего-то чиркнуть хвостом по бумаге. Но я оставлю их из шалости. Вот положу на полку в обложку от молитвенника, а молитвенник прочитаю и сожгу. Вот так забава! Лисичка в лубяной избушке сама вызывает красного петуха движением хвоста, в котором растворяется зайчик)))))))
(мне нравится рисовать скобочки, я как бы смеюсь над бумагой))))))(((())))

Этот «зайчик» сам виноват. Я не собиралась с ним знакомиться. Мне вполне хватило бы кур, и я бы отправилась дальше. А его пса я вообще не собиралась трогать. Надо держать собаку на привязи, иначе она захочет поиграть с лисой в догонялки и случайно выбежит на лед. Именно туда, где он достаточно прочный для лисички, но слишком хрупкий для крупного пса.
Но человек поставил капкан! Хотя капкан не может мне навредить, да и увидела я его заранее, капканы и ловчие ямы – это такая СВЕРХПОДЛОСТЬ, которую прощать НЕЛЬЗЯ. Охота должна быть ЧЕСТНОЙ. Это говорит тебе представитель самой честной расы. Самое честное и самое милосердное существо. МИЛОСЕРДИЕ. Мы всегда милосердны к своей добыче. Мы убиваем так быстро, что добыча не успевает почувствовать агонии боли и страха. В отличие от котов. Хотя они двухвосты от рождения, котам не стать оборотнями, потому что им чуждо МИЛОСЕРДИЕ. Я убиваю полевку быстрее молнии. А кот? Он будет вроде мило играть с ней, пока у нее не остановится сердце, а потом еще и пинать её трупик. Это так ужасно(((

И к этому человеку, несмотря на его подлый нрав, я тоже хотела проявить милосердие. Сразу наказать за капкан и уйти. Он бы не почувствовал ничего дурного. Его бы просто не стало. Но помешал кот. И вышло все еще лучше. Я смаковала угощение понемногу, глоточками изо дня в день. В этом что-то есть. Отчасти я даже поняла, почему коты не убивают свою добычу сразу. Это полезный жизненный опыт, который я не оставлю без внимания. И при этом я, как и прежде, само милосердие и честность))) Лучше раствориться в любви, чем в старости.

Всё. Я ушла.  ;;;)))

Эпилог

- Какое, дорогие братья и сестры, по вашему мнению, самое ценное человеческое качество в христианине? Вера, доброта, любовь, смирение, послушание?
Священник выдержал паузу и обвел внимательным взглядом паству. Паства смиренно внимала, и он продолжил:
- Все это частные случаи и аспекты добродетели, если рассматривать человеческую, а не Божественную ее составляющую. Однако есть одно качество, которое является необходимым условием проявления прочих добродетелей, а без него они не могут принести плода. Это блаженное качество – самоотверженность, САМОПОЖЕРТВОВАНИЕ - способность забывать о себе, не советоваться с плотью и кровью, когда нужно служить Богу и ближнему. Самоотверженность – это противоположность эгоизму и самолюбию, вызов закону самосохранения, возвышение над собственной природой, свобода от страстей. Оно изначально уже на подсознательном уровне включает в себя прочие добродетели: веру в силу добра и разумное устроение мира, доброту до самозабвения, любовь как готовность отдавать себя. Сильна ли ваша Вера? Готовы ли вы отдавать всех себя?
По залу волной прошел гул. Священнику показалось, что его накрывает сладкой волной. На долю секунды ему привиделось, будто он лежит на лугу,  и сочные полевки одна за другой сами прыгают ему в пасть. Усилием воли он стряхнул наваждение и как бы прикрылся от сладкой волны рукой:
- Воочию вижу усердие ваше и чистоту ваших помыслов. Сияют они нестерпимым светом Божьей любви. Так жертвуйте не скупясь, ибо скупость рук есть проявление скупости веры…
Слова давались с трудом. «Опять переел. Надо или реже читать проповеди или уменьшить количество прихожан…» Прежде, чем снизойти к пастве,  священник едва заметным движением оправил облачение, скрыв кончик хвоста, выбившийся из-под одежд.
- Господи, исцели нас, больных, освяти нас, грешных, обнови содержание ума и сердца, наполни нас Твоей благодатью, чтобы и нам со всеми святыми стать сонаследниками Твоей вечной блаженной жизни. Аминь.