Их бросили умирать на продуваемом холодными ветрами безымянном горном перевале. Сломанное колесо фургона решило судьбу трёх человек. Донни помнил, как мать, рыдая, ползала на коленях и пыталась обнять ноги старикашки Брайена – проводника каравана. Тот лишь брезгливо отстранялся от неё и втолковывал отцу Донни, что задержка подобна смерти, и если они до ночи не доберутся до форта Рэндалл, то все могут погибнуть. Отец молчал и лишь раз возразил проводнику:
«Мы вооружены. Если поставить все фургоны в круг, индейцы не нападут…».
Конечно, его не услышали. Страх перед краснокожими убийцами был слишком велик. Рыжая пыль от ушедшего каравана ещё долго висела в воздухе.
Они работали, как проклятые, но всё равно не успели. Мать внезапно вскрикнула и показала куда-то вдаль. Донни видел, как побледнел отец, дрожащими руками схватил штуцер и затравленно огляделся. Потом он приказал жене залезть под телегу, а ему укрыться в ближайшей расщелине. Горная трещина была слишком узка, но не для худенького семилетнего паренька.
Их было трое. Они не вопили, не размахивали томагавками, ехали неспешно, как на прогулке. На грубых, словно вытесанных топором лицах не отражалось эмоций. Остановились в нескольких шагах от фургона, безразлично взирая на перепуганного белого, наставившего на них ствол штуцера.
«Может, обойдётся, – думал Донни, – ведь отец говорил, что сиу добровольно уступили большую часть Южной Дакоты Соединённым Штатам. Они поклялись не трогать переселенцев. Да и что у нас брать? Лошадей? Зачем им старые клячи? Им нужно ружьё! Все знают, что индейцы могут убить за оружие! Если отец подарит им штуцер – они не тронут нас!».
Шелест скатившихся сверху каменных крошек заставил Донни вздрогнуть и сильнее вжаться в стены ненадёжного укрытия. Первое, что он увидел – нога в синем мокасине с белым волнообразным узором. Кожаный крашеный тапок осторожно опустился на ближайший валун, а в следующее мгновение чёрная тень закрыла мальчику обзор. Донни забыл, как дышать, и боялся, что громкий стук сердца выдаст его с головой. Спустившийся сверху человек тем временем двинулся вперёд. Мелькнули замшевая обшитая бахромой куртка и рябое орлиное перо в спутанных чёрных волосах. Индеец!
Краснокожий крадучись сделал ещё несколько шагов. В руках у него был карабин Спенсера. Крик застыл в горле Донни, когда индеец осторожно опустил рычаг затвора и прицелился в спину ничего не подозревающего переселенца. Нужно было что-то делать, предупредить отца, броситься на мерзавца, заорать что есть мочи, но Донни словно окаменел.
Грохот выстрела оглушил. В глазах мгновенно потемнело. Наверное, он потерял сознание от ужаса. А когда вновь пришёл в себя, мир стал адом. Невозмутимые краснокожие превратились в вопящих, улюлюкающих бестий. Сквозь стелющийся пороховой дым мальчик смотрел, как они выволакивают мать из-под фургона и рвут на ней одежду. Отец безжизненно валялся на земле, а его убийца кромсал его голову ножом. Донни хотел зажмуриться, но неведомая сила заставляла его смотреть. Мальчик до крови искусал собственную кисть, но не смог унять поросячий визг, рвавшийся наружу. Ему повезло, что индейцы сами громко орали. А ещё он хорошо запомнил убийцу отца. Скуластый, желтоглазый, с длиннющим носом, почти закрывающим верхнюю губу. И на этом уродливом мясистом носу – свежий малиновый шрам, доходящий до правой ноздри. Негодяй смеялся и потрясал окровавленным скальпом. Донни не выдержал. Словно тяжёлая чёрная штора упала сверху, повергая сознание в спасительный мрак.
Он просидел в расщелине до ночи. Потом забросал исковерканные трупы родителей камнями и понуро побрёл прочь. Странно, но он не плакал. Ни тогда, ни потом. Лишь где-то глубоко в груди при воспоминании о пережитом кошмаре возникала тянущая саднящая боль.
Дилижанс тряхнуло.
– Прибыли! – радостно закричал возничий.
Дональд Уибер не спеша выбрался наружу, огляделся. Первое, что бросилось в глаза – высокая новая виселица в пятидесяти ярдах от приземистого деревянного здания с яркой вывеской «Hotel». «В этой дыре эшафоты представительнее гостиниц».
Его уже ждали.
– Мистер Уибер? – пухлый человек с седыми пушистыми усами приподнял котелок.
– Да, это я. Здравствуйте. – кивнул Дональд.
– Меня зовут Джеймс Ледброк. Я мэр города. А это мистер Хоуп – шериф, – толстяк указал на краснорожего здоровяка со звездой на безрукавке. Тот меланхолично жевал табак и на приветствие лишь слегка прикрыл мясистые испещрённые красными прожилками веки.
– А это мистер Самуэль Дартон, представитель известной компании «Wells Fargo», и по совместительству владелец лучшего в городе магазина. Вам обязательно нужно посетить его, уверен, что от его товаров придёте в совершеннейший восторг.
Владельцем транспортной компании оказался тощий улыбчивый тип, который смотрел на Дональда такими глазами, словно встретил горячо любимого родственника.
– Ой, простите! – воскликнул разговорчивый мэр. – Давайте ваш саквояж! Сэнди, Сэнди! – закричал он, подзывая чернокожего мальчишку.– Отнеси вещи мистера Уибера в гостиницу!
– Ничего, – остановил Дональд негритёнка, уже протянувшего руки к чемодану, – он не тяжёлый. Скажите, в вашем городке всегда так тихо?
– Сейчас тихо, – вздохнул Ледброк. – С тех пор как нашли золото в Блэк-Хилс – все разъехались. Людям свойственно гоняться за призрачной мечтой. Хотят всё и сразу, а между тем, умные люди не полагаются на удачу. Верно говорю, мистер Дартон?
– Абсолютно! – широко улыбнулся богатей. Зубы у него были большие и жёлтые, как у лошади.
– Прекрасно, – кивнул Дональд. – Господа, у меня не так много времени. Завтра мне желательно отправиться в Су-Фолс.
– Но как же так? – разочарованно развёл руками мэр. – Не каждый день нас посещает федеральный маршал. И потом, почтовый дилижанс будет лишь через два дня. Это не наша прихоть. Из-за проклятой золотой лихорадки транспорт стянут на границы с резервациями. Шахтёры так раззадорили племена сиу, что те отрыли свои томагавки. Сейчас в наших местах очень опасно. Я специально связался с рейнджерами, и они согласились выделить солдат для вашей охраны…
– Вот как, – нахмурился Дональд, – задержка не входила в мои планы. Но делать нечего – подожду. Что ж, пойдёмте в гостиницу.
Внутри гостиница оказалась лучше, чем снаружи. Уютная и опрятная. Владельцем был сухонький старичок, назвавшийся Карлом Бронксом-младшим. Он вызвал у Дональда симпатию. Комната также понравилась. А огромная бочка, наполненная чистой водой, привела в восторг.
Дональд с наслаждением помылся, сменил запылённую одежду и спустился в холл. На столе уже дымился свежезаваренный кофе в большой фарфоровой чашке. К удивлению, все трое представителей местной администрации ждали его.
– Такой молокосос, а уже Федеральный маршал, – донеслись до Уибера слова Самуэля Дартона. – Я в его возрасте пахал, как…
Как пахал будущий представитель торговой компании «Wells Fargo», Дональд так и не узнал, ибо тот поспешил продемонстрировать ему свои лошадиные зубы.
Напиток был восхитительным. Первое неприглядное впечатление от вида мрачного захолустного городишки унеслись прочь вместе с ароматным дымком six-shooter coffee. Настроение у маршала было приподнятым, поэтому он дружески улыбнулся присутствующим и сказал:
– Джентльмены, я думаю, что всё решим уже сегодня. Ведь убийца арестован?
– Да! – синхронно закивали головами Ледброк и Дартон, а шериф прикрыл набухшие веки в знак согласия.
– И вина его не вызывает сомнений?
– Никаких! – воскликнул Самуэль Дартон. – Проклятый краснокожий зарезал беднягу Станлесса, как свинью!
Улыбка сползла с губ Дональда:
– Убийца индеец?
– Да, – вздохнул мэр. – Его зовут Дакота, старый пьяница. Надо было отправить его в резервацию Пайн-Ридж, но старикашка был дружен с сыном убитого, обучал его всяким индейским штучкам: стрельбе из лука, чтению следов. Потом паренёк уехал, а Дакота остался помогать в салуне. Но толку от него не было, только дрых и клянчил огненную воду. Кто знал, что он так отплатит Ричарду за доброту…
Во время монолога мэра шериф не сводил водянистых глаз с маршала. И когда тот сокрушённо покачал головой, внезапно выплюнул жевательный табак:
– А вы что, из этих, которые защищают краснорожих?
Дональд взглянул на огромный коричневый плевок на полу и с неодобрением уставился на Хоупа.
А тот, похоже, воспринял его взгляд, как вызов. Голос у него оказался зычным, словно горный водопад:
– Сейчас модно заигрывать с дикарями! Права им, территории, пастбища, суды! А они как резали нашего брата – так и режут! Вы видели их столбы пыток? А я видел! Видели оскальпированных женщин и детей?! Разгребали золу сожжённых ферм, чтобы отыскать кости близких?! Молчите? Легко быть чистеньким вдали от кровавой мясорубки!
– Не горячитесь, Билли! – попытался остановить разбушевавшегося шерифа Ледброк, но тот лишь отмахнулся от него, как от назойливой мухи:
– Я говорил, что надо вздёрнуть ублюдка! А вы мне твердили: давайте дождёмся федерального маршала! И что? Вот, он приехал. Сейчас начнёт крутить, чтобы оправдать дикаря! Я же вижу по его лицу, что он симпатизирует этим тварям!
– Мистер Хоуп, – стальным голосом проговорил Дональд, – закон один для всех. Мне безразличен цвет кожи преступника. Если виновен – понесёт наказание.
– Ну вот, я же говорил, – оскалился шериф. Его налитой багровой физиономии позавидовал бы любой краснокожий.
– Я вовсе не симпатизирую индейцам, – продолжал Уибер, – в семнадцать лет я в составе кавалерийского полка воевал с ними. Воевал больше трёх лет. Так что не надо мне говорить про сожжённые фермы и столбы пыток. Но я представитель власти, а потому не позволю творить беззакония. Поскольку я по совместительству окружной судья, то вынужден буду провести расследование и вынести приговор.
Шериф, набычившись, глядел на него, потом криво усмехнулся, вытащил из кармана упаковку жевательного табака и подчёркнуто громко зашуршал обёрткой.
– И ещё, – тихо добавил Дональд, – я сирота. Моих родителей убили индейцы.
Хоуп замер. Потом медленно спрятал табак обратно. Вид у него был ошарашенный.
– Какой ужас! – взвизгнул Самуэль Дартон. – Бедный юноша!
– Это были, конечно, сиу? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Ледброк.
– Это были охотники за скальпами из племени лакота.
– Все они одинаковые! – бросил Хоуп. – Я рад, что ошибся в вас, мистер Уибер. Давайте покончим с формальностями и вздёрнем негодяя.
– Правосудие, – напомнил Дональд. – Я хочу знать подробности преступления.
– Да какие подробности, – махнул рукой Дартон. – Пришёл ночью к бедняге Станлессу и вонзил нож в сердце. Один бандитский удар – и нет человека. Все индейцы прирождённые убийцы.
– И что, были свидетели?
– Нет, – покачал головой мэр, – не было. Да они и не нужны. Нож-то Дакоты.
– Вы нашли орудие преступления?
– Да чего искать? – Дартон одарил маршала лошадиной ухмылкой. – Он так и торчал в груди Ричарда.
– Вы хотите сказать, что преступник оставил орудие убийства в теле жертвы?
– Ну да, – закивал владелец магазина, – вонзил ножик, а потом, видать, перепугался и дал дёру.
– Странный индеец, – нахмурился Дональд. – Для воина нож – это не просто оружие, а смысл существования, фетиш.
– Какой фетиш? – шериф вновь зашуршал обёрткой. – Не знаю таких хитрых слов. Может, Дакота когда и был воином, только сто лет назад. Вам же сказали – горький пьяница, ничтожный червь.
– Почему же он не скрылся после убийства? – спросил Дональд.
– А потому что мозгов не осталось, – заржал Дартон. – Убил и на радостях напился, а может с горя. Кто их, пьянчуг, разберёт?
– Я хочу взглянуть на этого индейца. Вы сказали, что убийство произошло ночью. Труп обнаружили утром?
– Ранним утром, – вставил шериф. – Его нашли в пятом часу.
– Вот как? – удивился Уибер. – До которого часа обычно работает салун?
– Допоздна, – ощерил здоровенные зубы Дартон.
– А точнее?
– Старина Станлесс был полуночником, – усмехнулся шериф. – Его заведение было открыто до двух, а иногда до трёх часов ночи. Потом он запирал двери и дрых, обычно до полудня.
– А в ту ночь во сколько закрыл?
– Часа в два и закрыл, – пожал плечами Хоуп.
– Интересно, – задумчиво проговорил маршал, – если убитый закрыл салун в два, как его могли обнаружить в пятом часу? И кто обнаружил?
– Я! Я обнаружил! – Самуэль Дартон стукнул себя кулачком во впалую грудь. – Гляжу, двери салуна нараспашку, и тишина…
– А что вы делали на улице в такую рань? – нахмурился маршал.
– Дела, мистер. Неотложные дела. Ко мне в тот день прибыла важная корреспонденция. Засиделся до четырёх. Конкуренты, знаете ли, не дремлют, – представитель транспортной компании глумливо потёр ладошки. – Упреждающий удар – вот что главное в моём бизнесе. Потому я дилижанс ночью и отправил. А сам вышел проводить, заодно и кости размять – затекла спина сидючи-то. А тут гляжу – двери у Ричарда нараспашку…
– И вы вошли в салун?
– Вошёл. А как же?
– Один?
– Нет. Со мной был лейтенант Лагри – командир отряда рейнджеров, а с ним два солдата, их имён я не знаю.
– А где сейчас этот лейтенант?
– Так это – уехал. Они же дилижанс сопровождали. Лагри и с ним двенадцать рейнджеров. Сейчас меньшую охрану и брать нельзя – опасно.
– Понятно. Что вы увидели в салуне?
– Так это… тишина. Я покричал: Ричард! Ричард! А он не отзывается. Ну, мы и поднялись на второй этаж в его комнату. Глядь, а он там лежит. Глаза уже остекленели, а в груди рукоятка костяная торчит. Нож, значит, злодея Дакоты.
– Что-нибудь необычное заметили? Беспорядок, вещи новые появились, или наоборот, исчезли?
– Не знаю про вещи. Я до этого у Станлесса не бывал. Вроде, порядок. Да и не до осмотра мне было. Я как увидел – прочь бросился, чуть Лагри с лестницы не сшиб! К шерифу сразу побежал.
Хоуп кивнул: – Так всё и было. Самуэль мне чуть дверь не вышиб – так ломился. Ну, я и пошёл посмотреть. Потом Джеймса разбудил. А затем я взял помощника и пошел ублюдка Дакоту арестовывать. Нашёл его в сарае пьяным, как свинью, сам он идти не мог, вот мы его с Томом на пару и потащили.
– Том - это ваш помощник?
– Ну да, мальчишка – сын моего покойного друга. Хотел из него шерифа сделать, да он неспособный, тихий, и книжки всё время читает.
– А в день убийства где он был?
Шериф прищурился: – Э, мистер, да вы никак мальчишку подозреваете? Он и курицу не убьёт – кишка тонка. Он из офиса почти не выходит. А сейчас при деле – душегуба охраняет.
– Понятно, – Уибер задумчиво пожевал губами. – Запасной ключ от салуна у вас?
– Откуда? Станлесс ключи никому не доверял.
– А родственники у покойного есть?
– Брат, – кивнул Хоуп, – младший. Аллен зовут. Пустой человек, всё золото ищет.
– Вы говорили, что у Станлесса есть сын…
– Был. Трагически погиб два года назад.
– Значит, салун перейдёт по наследству к Аллену?
– К сожалению, – скривился шериф, – Но думаю, ненадолго – продаст. Такие люди не любят работать. А Ричард работяга был, каких мало. Скуповат, конечно, но без разумной бережливости тоже нельзя. Но в долг людям давал, не отказывал. Вон и пьянчугу Дакоту бесплатно поил. А тот даже толком и не убирался. Так, пару раз тряпкой махнет – и за бутылку.
– Значит, Дакота работал в салуне уборщиком. А кто ещё состоял в штате?
– Повар Мигель, а еду и выпивку Ричард сам разносил. Ну, и мисс Джоанна Брикс – певица. Без музыки в таком заведении нельзя – со скуки сдохнешь.
– Без музыки нельзя, – согласился Дональд. – А кто ей аккомпанирует?
– Никто. Мисс Джоанна сама мастерица на все руки. Может и на рояле, а как банджо возьмёт – так такие трели выводит – заслушаешься.
– Кстати о руках, – вставил мэр. – У нее на левой кисти двух пальцев нет.
– Ну и что? – насупился Хоуп. – Другие и со всеми пальцами так не сыграют. Зато поёт – умрёшь от восторга.
– А мне не нравится, – фыркнул Дартон, – грубый у неё голос. Вот я в Су-Фолсе певицу слышал – это да. Когда про семерых убитых ковбоев поёт – весь зал рыдает.
– Вы бы ещё Нью-Йоркскую оперу вспомнили! – рассмеялся Ледброк.
– Подождите, господа, – остановил Уибер расшумевшихся мужчин. – Ещё пара вопросов. Были ли чужие в городе в день убийства, это первое. И второе: сколько в тот день было посетителей в салуне?
– Приезжих двое, – шериф нахмурил лоб, припоминая. – Старатели. Один –Джек Фолтон, другой – Хенк Брайен. Тот, который Джек – пьянь похлеще Дакоты. Как в салун вошёл – сразу на выпивку накинулся. Накачался до поросячьего визга, заблевал всё, обмочился. Его из заведения вынесли и на землю бросили. Так он, гадёныш, проспался и снова в салун. Короче, вечером, когда я уходил, его ковбои в гостиницу потащили.
– Ковбои?
– Ну, да, ребята с ранчо Даллеса. Восемь человек приехало. Я из-за них в салун и пришёл. Ну, и заодно, мисс Джоанну послушать.
– А во сколько они уехали?
– Не позже девяти вечера. Им Ричард пригрозил, что больше наливать не будет. Они же две недели назад чуть бар не разнесли, хорошо, что я оружие у них отобрал, а так бы перестреляли всех. Но мебель поломали изрядно.
– Это точно! – поддакнул Дартон. – Хорошо, что в моём магазине можно купить всё, начиная от пуговиц и заканчивая стульями.
– Вы говорили про второго старателя, – напомнил маршал.
– Ну да. Хенк Брайен. Приличный парень. Одет хорошо, и не бедный. Видел, как он из кармашка золотые часы доставал. Посмотрел и в карман убрал. Пил в меру, в основном на жратву налегал.
– Не такой уж и приличный, – не согласился мэр. – Вы, уважаемый мистер Хоуп, рано ушли. А я до второго часа сидел. Так вот этот Брайен накушался весьма крепко. Стал песни орать, потом взялся ходить туда-сюда с бутылкой в руке, то уйдёт из салуна, то снова вернётся. И глаза такие дурные, как у безумца. Я уж боялся, что он со мной драку учинит. Но тут, на счастье, Дакота хозяина из себя вывел. Стал по стойке стучать и выпивку требовать. Ричард разъярился, схватил индейца за волосы и ну оплеухами потчевать. Потом, когда хозяин Дакоту пинком на улицу вышвырнул, гляжу – Хенка нет. Видать, подумал, что его так же выкинут, и ушёл. Неприятный тип. Постоянно жуёт табак и плюёт всюду, как верблюд.
– Ну и что? – пожал плечами шериф. – Я тоже жую.
– Вы плюёте меньше, – улыбнулся Ледброк. – А тот весь салун заплевал.
Шериф демонстративно развернул бумажную обёртку и сунул коричневый брикет в рот. Челюсти его ритмично задвигались.
– Ну что же, джентльмены, – Дональд поднялся, – с вашего разрешения, я хотел бы посетить тюрьму и осмотреть место преступления.
* * *
– Проходите, – буркнул Хоуп, отворяя дверь офиса. – Вот Том, а там, в клетке, преступник.
Навстречу вошедшим из кресла поднялся молоденький розовощёкий паренёк с винчестером в руках.
Дональд кивнул ему. Он не сводил глаз с трясущегося и тихо скулящего человека. Тот свернулся калачиком на серой соломе, не реагируя на вошедших.
– Эй, Дакота! – позвал мэр. – К тебе сам федеральный маршал!
Человек поднял голову, подслеповато прищурился и на коленях подполз к решётке.
Уибер вздрогнул, а в груди начала разливаться тягучая пульсирующая боль.
Индеец дрожал, как в лихорадке, с надеждой взирал на белых и повторял:
– Виски. Глоток виски. Один глоток, больше нет Дакоте.
– Зачем ты убил Ричарда? – громко спросил Дартон.
Но индеец лишь затряс головой:
– Виски! Один глоток! Больше нет Дакоте!
– Дайте ему виски, – глухо сказал Уибер и не узнал собственного голоса.
– Ещё чего! – ухмыльнулся представитель транспортной компании. – На висельника добро переводить!
– Дайте ему виски! – с нажимом повторил Дональд. – Есть у вас виски?
Мэр молча достал железную фляжку, отвернул крышку и сквозь решётку протянул пьянице. Тот вскочил, проворно схватил и с жадностью припал к горлышку. Кадык его судорожно задёргался.
Маршал вглядывался в испещрённое морщинами лицо старика и не мог унять бешеного стука сердца. Совсем как тогда, на горном перевале.
«Ты изменился, убийца моей семьи, жёлтые глаза потухли, а шрам на носу побелел от времени. Твои витые мускулы стали дряблыми, а кожа высохла. Раньше ты внушал страх, а теперь жалость и презрение. Где твоя замшевая куртка с бахромой? На тебе серая клетчатая рубаха бледнолицых. Что от тебя осталось прежнего?».
Маршал горько усмехнулся. «А мокасины всё такие же, синие с белой змейкой».
Старик допил виски и с благодарностью протянул флягу мэру. Тот брезгливо протер горлышко рукавом сюртука.
– Зачем ты убил Станлесса? – повторил Дартон.
Старик всхлипнул:
– Мой не убивать массу Ричарда. Дакота любить массу Ричарда. Масса Ричард добрый человек.
– А где твой нож? – спросил Джеймс Ледброк.
Дакота схватился рукой за пустые кожаные ножны на поясе и заплакал:
– Нет нож. Маниту забрать. Он сказать: Чочокпи, ты позорить народ лакота, ты хуже трусливого койота, иди в страна духов…
– Маниту правильно сказал, – заржал Дартон. – Ты скоро туда отправишься!
Но кроме владельца магазина никто не засмеялся.
Дональд отвернулся. Отошёл от клетки и поманил к себе помощника шерифа.
– Томас, у меня к вам вопрос. Во сколько в день убийства в офис пришёл шериф Билл Хоуп? Меня интересует вечер.
Паренёк испуганно оглянулся на побагровевшего от злости начальника и пролепетал: – Около десяти, сэр.
– Он сразу лёг спать?
– Нет, сэр. Он около часа разбирал документы, читал газету.
– Вы уверены, что ночью он никуда не отлучался?
– Уверен, сэр.
– Почему?
– Прошу прощения, сэр. Но мистер Хоуп громко храпит. Я сплю в соседней комнате и всё слышу.
Шериф с хрустом сжал кулаки и тихо выругался.
– Спасибо, Томас, – улыбнулся Уибер и направился к выходу.
– Послушайте, мистер, – догнал его Хоуп. – Вы хотя бы меня постеснялись. В моем присутствии опрашивать мальчишку.
– Вы же представитель закона, – вздохнул маршал, – и понимаете, что я в данной ситуации подозреваю всех. Но теперь мне многое ясно.
– Ах, вам ясно! – набычился Хоуп. – Так и мне ясно! Я дважды в вас ошибся! Теперь мне понятно, что вы из кожи вон лезете, чтобы вытащить краснокожего из петли!
– Мистер Хоуп, – сухо сказал Дональд, – мы уже говорили о моём отношении к индейцам. Не стоит повторяться. Сейчас я желаю осмотреть салун. Прошу вас следовать за мной.
– Им многое простили! – заорал шериф. – Простили грабежи, простили убийства переселенцев, простили участие в войне против белых. Лишь бы успокоить этих чертей. Простил президент, наверное, и Бог простил! А я не простил! Слышите?! Я не простил!
Мэр семенил рядом, на ходу подкручивал пушистые усы и говорил:
– Вы правильно действуете, мистер Уибер. В этом деле главное беспристрастность. Я, например, пришёл домой во втором часу, и меня видели негритянские дети…
– Какие дети?
– Дружки Сэнди. Это мой слуга. Он не ложится спать – меня ждёт. А у него друзья, они вместе играют.
– И сколько этих друзей?
– Не помню точно. Пятеро или шестеро. Все меня видели.
* * *
– Салун не закрывается? – спросил Уибер, глядя на сидящих за столами посетителей.
– А кто теперь закрывать будет? – хмыкнул Дартон. – Людишек обслуживает Мигель. Да вон он, усатый, как кот. – Самуэль указал на мексиканца в белом переднике.
– Отлично. Господа, подождите немного. Я задам повару несколько вопросов.
Лицо мексиканца было хмурым. Он взглянул на маршала тусклыми глазами и сказал: – Теперь меня выгонят. Без мистера Станлесса кому я нужен? Он взял меня нищего и голодного, дал работу.– Подбородок повара задрожал: – Мэр и шериф не любят меня. Они сразу вышвырнут старого Мигеля на улицу.
– Сколько Станлесс платил вам?
– Три доллара в неделю. Поверьте, мистер, это большие деньги. Я хотел работать бесплатно, но мистер Станлесс всё равно платил.
– Когда вы видели его в последний раз в день убийства?
– Около двух часов ночи. Он отправил меня домой, а сам запер салун.
– А где вы живёте?
– Там, в сарае, за зданием.
– А Дакота?
– Рядом, в соседнем сарае.
– А ночью никто не ходил рядом?
– Ходили. Разные люди.
– Кого-нибудь узнали?
Мигель придвинулся ближе и зашептал на ухо маршалу: – Мисс Джоанна. Певица.
– А раньше вы в такое время её видели?
– Видел, мистер.
Дональд вернулся к ожидающим его отцам города:
– Ну-с, джентльмены, осмотрим место преступления?
* * *
– Вот, здесь он лежал, – Дартон указал на бурое пятно на полу.
– Комнатка опрятная, – сказал Уибер, осматривая помещение, – следов борьбы не видно. Никто ничего не трогал?
– Нет, – мотнул головой шериф, – когда вынесли тело, я запер дверь.
Маршал вопросительно взглянул на Хоупа.
Тот дёрнулся:
– Что вы на меня так смотрите? Я запирал при свидетелях.
– Но ключ ведь остался у вас?
– На что вы намекаете?
Уибер проигнорировал вопрос шерифа. Подошёл к столу и взял в руки толстую бухгалтерскую книгу, небрежно полистал. – С вашего разрешения, господа, я заберу её с собой. Почитаю в гостинице.
– Гнетущее впечатление, – произнес Джеймс Ледброк. – Даже не верится, что старины Ричарда больше нет…
Дональд уставился на большой стальной сейф в углу комнаты.
– А где покойный хранил деньги?
– В банке, – ответил Дартон, – каждый месяц возил выручку.
– В этом месяце возил?
– Нет. Месяц заканчивается через восемь дней. Ещё не успел.
– В таком случае, деньги за месяц находятся в сейфе. Давайте посмотрим.
– Ключа нет, – угрюмо ответил шериф.
Уибер принялся выдвигать ящики стола. В нижнем нашёлся маленький ключик.
– Этот?
– А я почём знаю?!
Ключ подошёл. Дональд распахнул дверцу, хмыкнул и отошёл в сторону.
Все присутствующие издали возглас изумления – сейф был пуст.
– Господа, – официальным тоном проговорил маршал, – попрошу из города никому не отлучаться.
Мэр лишь развёл руками и сглотнул.
– И ещё, джентльмены, прошу через три часа быть в салуне.
* * *
– Мистер Бронкс, – обратился к хозяину гостиницы Дональд, – дайте мне книгу учёта постояльцев.
– Спаси нас Бог от таких постояльцев, – пробормотал старик.
– А что так? – поинтересовался маршал, листая толстую тетрадь.
– Пьяницы. Особенно этот, Фолтон. Как вселился, так с тех пор не выходит. Только пьёт. Всю комнату заблевал. Кровать теперь хоть выбрасывай.
– Он сейчас здесь?
– А где ему быть? Можете заглянуть. Только платок на лицо набросьте, а то задохнётесь.
Дверь в номер Джека Фолтона была не заперта. Старик оказался прав: от удушливого запаха перегара маршала замутило. На полу валялось с дюжину бутылок. Сам старатель лежал на изгаженной кровати и громко храпел.
– Да уж, дорвался человек до виски, – покачал головой Дональд, – видать, долго воздерживался. А что второй?
– Тоже не подарок. Мало того, что пьёт, так еще харкает табаком. Свинья.
– А в день убийства Станлесса во сколько пришёл?
– Сейчас скажу, – старик полистал тетрадь, – вот, в половине двенадцатого. Еле на ногах стоял, даже упал. Я его до комнаты довёл. Дрых до вечера.
– Понятно. А на комнату его взглянуть можно?
– Вообще-то, не положено. Но раз у вас полномочия…
* * *
Федеральный маршал окинул взглядом салун. Кроме известной троицы и Мигеля за стойкой, в заведении присутствовало ещё одиннадцать человек.
Дональд поздоровался и пододвинул к себе стул.
– А мебель-то новая!
– Конечно, – усмехнулся Дартон, – моя! Прежнюю вон те красавцы поломали, – владелец магазина указал на восьмерых загорелых парней в дальнем углу.
– А куда старые стулья дели? Сожгли?
– Ричард приказал порубить и убрать за портьеру, вон туда.
– Ага, – Дональд прошёл через весь салун и отодвинул в сторону тяжёлую бордовую занавеску. За ней оказалась крошечная комнатка.
Вернувшись, Уибер присел за столик.
– Ну и что? – полюбопытствовал шериф. – Не украли рухлядь?
– Нет, – невозмутимо ответил маршал. – Действительно, порубили. А что там раньше было?
– Конура Дакоты, – заулыбался Дартон. – Это пока он более-менее нормальным был. А потом спился, и Ричард его выгнал.
– Ясно. А кто все эти люди?
– Те восемь – ковбои Даллеса, – начал перечислять мэр. – Двое местных, но их в день убийства не было. А тот, что ноги на стол положил – Хэнк Брайен. Будете всех опрашивать?
– Не сегодня, – задумчиво проговорил маршал, с интересом разглядывая сапоги старателя, подбитые серебристыми треугольными гвоздями. Тот поймал его взгляд, хмыкнул и убрал ноги со стола.
– А вот и мисс Брикс! – воскликнул Хоуп, его красная рожа расплылась в счастливой улыбке.
Джеймс Ледброк зааплодировал, а Дартон тяжело вздохнул.
Девушка выглядела эффектной. Светлые кудри казались белоснежными на фоне бархатного чёрного платья с глубоким вырезом. Она гордо прошествовала к стойке под радостные крики ковбоев. Грациозно наклонилась к Мигелю, и тот с широкой улыбкой передал ей банджо.
– Сейчас, сейчас вы услышите, – нетерпеливо заёрзал на стуле шериф, – Такой голос!
Играла Джоанна Брикс превосходно, а вот насчет голоса Дональд был склонен согласиться с представителем «Wells Fargo» - низковат и не слишком мелодичен.
Девушка спела три весёлые песни и положила музыкальный инструмент на стойку бара.
– Джоанна! – зычно крикнул Хоуп, – сыграй на рояле мою любимую песню!
– Извини, Билли, – откликнулась мисс Брикс, – но я теперь к нему не подойду. Посмотри, что та скотина с инструментом сделала! – девушка указала на Хэнка, – Дакоты теперь нет – убирать некому!
Шериф подошёл к роялю и взревел, как бык: – Ублюдок! Кто тебя учил на инструмент рыгать?!
Хенк сплюнул табачную жижу на пол и глумливо ухмыльнулся:
– А сам чего, не плюешь?
– Но не на рояль же?!
– Извини, забылся.
– Мистер Уибер, – зашептал на ухо Дональду Дартон, – а девчонка-то на вас глаз положила. Вон как смотрит.
– Вы думаете? – улыбнулся маршал, – Пойду, познакомлюсь.
– Позвольте выразить вам своё восхищение, – поклонился Джоанне Уибер. –Вы поистине украшение этого города. И так чудесно играете.
– Отец обучил меня, – смущённо опустила веки певица.
– Вы талантливы. Вам надо на большую сцену.
Мисс Брикс печально вздохнула: – Для этого нужны деньги.
– У вас такое совершенное лицо и фигура. Откуда вы родом?
– Из Мезен-сити, – чуть помедлив, ответила девушка.
– Знаю этот прекрасный городок! Был там два года назад. Там же лучшая цирюльня на тысячу миль. Скажите, а старик Гринберг всё еще работает?
Джоанна пожала плечами: – Когда уезжала – работал.
– Это гений! Золотые руки! Однажды так виртуозно удалил мне больной зуб, что я ничего не почувствовал!
– Смотрите, – засмеялась девушка, – Хоуп сейчас из Хэнка отбивную сделает.
Действительно, шериф держал старателя за грудки и тряс словно грушу.
– Пойдёмте к нашему столику, – пригласил маршал.
Вернулся Хоуп, его красная физиономия лоснилась от удовольствия:
– Выгнал мерзавца! Пусть ещё раз попробует наплевать на рояль!
Посидев в дружной компании около часа, Уибер вежливо откланялся, сославшись на неотложные дела. На прощание он попросил дозволения мэра воспользоваться телеграфом.
* * *
Проснулся Дональд в прекрасном расположении духа. Сквозь приоткрытые ставни ласково светило солнце. Умывшись и позавтракав, федеральный агент направился на почтамт.
Местный стартстопный телеграфический аппарат не разочаровал сыщика. Вчитываясь в узкие и длинные полоски бумажных лент, Уибер довольно жмурился. «Вот теперь всё встало на свои места».
Хозяин магазина встретил Дональда, как родного сына. Разве что не кинулся на шею: – Я же говорил – девчонка положила на вас глаз! Знаете, на сколько она купила сегодня барахла?! На тридцать два доллара и двенадцать центов!
– Ого! – присвистнул молодой человек. – А что именно купила?
– Модное парижское платье, шляпку и туфельки! Уверен, чтобы очаровать вас! Пользуйтесь моментом – такие девочки на дороге не валяются!
– Вы правы, – согласился Дональд, – сейчас же нанесу ей визит. Кстати, мистер Дартон, жевательный табак шериф покупает у вас?
– Разумеется. Он берёт германский влажный снафф, а это не дешёвая подделка.
* * *
Мисс Джоанна широко распахнула глаза:
– Это вы?
– Позвольте войти? – улыбнулся Дональд.
– Извольте. Жаль, что вы не предупредили о визите – я бы подготовилась. Кофе?
– Нет, спасибо. Я пришёл поговорить.
– Присаживайтесь.
Уибер огляделся по сторонам: – Обстановка не богатая.
– Я говорила вам, что несколько стеснена в средствах.
– Однако это не помешало вам приобрести обновок на тридцать два доллара.
– Дартон разболтал, – усмехнулась блондинка. – А что же тут удивительного? Женщины иногда покупают новые платья.
– За месячную зарплату ковбоя?
– Ваши вопросы бестактны. Но я отвечу – покойный Станлесс неплохо мне платил. Разумная бережливость, вот и всё. Я актриса, и новый гардероб мне необходим. На чём-то приходиться экономить ради искусства.
– Вы старательно прячете от меня левую руку. Откуда у вас это травма?
– А вы наблюдательны, господин федеральный маршал. Болезненный для меня вопрос, но скажу. В детстве чистила ружье отца, а оно выстрелило.
– Отца? Это который обучил игре на банджо?
– Он самый.
– Скажите, мисс Джоанна, вы когда-нибудь говорите правду?
– Вы забываетесь! – вспыхнула певица. – Я попрошу вас уйти!
Но Дональд лишь удобнее развалился в кресле.
– Вы сказали, что родом из Мезен-сити. Опрометчиво называть город, в котором никогда не были. Там нет никакого цирюльника Гринберга – я придумал. И Джоанну Брикс там не знают. Зато в соседнем городе неплохо знают Беспалую Мэри…
Женщина побледнела.
– Да, милая, вы в федеральном розыске за двойное убийство. Отравили фермеров и сбежали. Но аптекарь вспомнил белокурую красотку, купившую у него мышьяк. Да и увечье у вас весьма заметное. Молчите?
– А что мне сказать? Тащите меня на виселицу. Вы ведь за этим пришли? Но я не жалею о том, что сделала. Вас не насиловали, не издевались.
– Нет, не насиловали, Бог миловал. Я вас не осуждаю. Кто не без греха? Это один из тех мерзавцев отрезал вам пальцы? Однако меня в данном случае интересует Станлесс. Вы ведь тоже хотели убить его?
– Глупости. Станлесс дал мне работу…
– Он вам ничего не дал. Я читал его бухгалтерскую книгу. Он был жаден и учитывал каждый цент. В списках работников вас не было. Повар был, даже пропойца Дакота был, а вас не было. Он оплачивал лишь ваше жилье. Об этом есть соответствующая запись.
Женщина опустилась на колени и заплакала.
– Смею предположить, – безжалостно продолжал Уибер, – что Станлесс как-то узнал вашу тайну и начал шантажировать. Вы были вынуждены делить с ним постель. Приходили к нему каждую ночь после закрытия салуна. У вас был ключ?
Джоанна разрыдалась.
– В ту ночь вы, как обычно, пришли в заведение, но Ричард был мёртв. Тогда вы открыли сейф и похитили деньги. Триста два доллара, если мне не изменяет память?
Девушка бросилась к постели, выхватила из-под подушки толстую пачку долларов и швырнула на стол: – Заберите эти проклятые деньги!
– Я подарю их вам, если всё расскажете. И позволю уехать в большой город, где вы сможете начать новую жизнь. Рассказывайте, Мэри.
* * *
– Вы всё запомнили, шериф? Как только услышите выстрел – входите.
Хоуп что-то невнятно пробормотал и сплюнул табаком на пол. Его помощник судорожно сжимал винчестер и дрожал.
– Ничего, Томас, – подмигнул Уибер, – привыкай.
С этими словами Дональд пинком ноги распахнул дверь.
Хэнк Брайен схватился за кобуру, но, увидев маршала, медленно отвёл руку.
– По какому праву вы врываетесь ко мне в номер, чёрт побери?! А если бы я был не один, а с дамой?
– По счастью, вы один. Позволите присесть?
– Садитесь, раз припёрлись.
Дональд прикрыл дверь, сел за стол и жестом пригласил Хэнка сесть напротив. Тот вздохнул: – Похоже, разговор будет серьёзным. – Он выставил на стол бутылку. – У меня бренди, будете?
– Нет, спасибо.
– Ну, излагайте, – потребовал старатель, – не станет же по пустякам федеральный сыщик врываться в чужое жилище.
– А вы похожи на своего отца, – улыбнулся Дональд. – Ведь вы сын Сэма Брайена?
– А вы знали моего отца?
– К сожалению. Однажды он бросил на произвол судьбы семью переселенцев. И тех убили индейцы лакота.
– Какая трагическая история. И что дальше?
– Это была моя семья.
– Ах, вот оно что. А я здесь причём? Папаша давно помер. Не с кого спросить, не так ли, дружище? – Брайен прищурился: – Постойте, вы пришли ко мне, чтобы отомстить? Ну, это же смешно.
– Я просто хотел удостовериться, такой ли вы подлец, как ваш родитель?
– Но-но, приятель, – нахмурился Хэнк, – не стоит такое говорить вооружённому мужчине.
Дональд вытащил из кармана смятый листок. – Позвольте, я прочту вам это письмо. Я обнаружил его в бухгалтерской книге убитого Станлесса.
«Привет, братишка!
Хотел сделать тебе сюрприз, но не утерпел. Мы со стариной Хэнком нашли его! Ты понял, о чём я. Через две недели жди нас в гости. Надеюсь, ты поможешь быстро оформить нужные бумаги».
Твой маленький братик Аллен».
– Ну и что? – равнодушно спросил Брайен, но на скулах заиграли желваки. – Мы с Алленом нашли золото, если вы это имеете в виду. Расстались с ним у Су-Фолса, потому что у него там были какие-то дела. Договорились встретиться здесь. Я приехал раньше. Когда Аллен вернётся – подтвердит.
– Он не вернётся, потому что вы убили его.
– Да ты рехнулся, парень! Мы с Алленом были дружки не разлей вода. Из-за чего мне было убивать его?!
– Из-за золота, разумеется.
Хэнк вскочил на ноги и выхватил кольт: – Да я тебе мозги вышибу за эти слова!
– Уберите оружие и сядьте. Я не закончил. Когда вы убили своего компаньона, то забрали у него часы. Если бы не письмо, Ричард, возможно, не узнал бы их. А так он всё понял.
– Да ты сказочник, федерал, – делано рассмеялся старатель, спрятал кольт и снова уселся за стол. – С детства обожаю сказки.
– И тогда вы решили убить Станлесса. А чтобы отвести от себя подозрение, воспользовались ножом Дакоты. Вы правильно рассчитали. Все в городе знают ненависть шерифа к индейцам. Можно было не сомневаться, что краснокожего вздёрнут.
– Значит, я и Станлесса пришил. Ловко это у вас получается. А ничего, что я в ту ночь валялся вусмерть пьяный? Это может и старикашка Бронкс подтвердить.
– Он и подтвердил, что вы пришли в гостиницу в половине двенадцатого.
– Так что же вам надо?
– Но в час ночи в салуне вас видел мэр города. Вы ходили туда-сюда с бутылкой виски. Именно тогда вы подбросили алкоголь в сарай Дакоты, а когда индеец напился – похитили у него нож.
– Ваш мэр ошибся! – хрипло выкрикнул Брайен. – Как я мог быть в двух местах одновременно?! Да мимо старика Бронкса и мышь не проскочит!
– Не проскочит. Поэтому вы вылезли через окно. Я осматривал вашу комнату. Задвижка на ставнях тщательно смазана. А под окном отпечатки ваших сапог, ведь у вас замечательные подбитые треугольными гвоздями сапоги.
Лицо Хэнка побледнело. Он вытер выступивший на лбу пот.
– Но я ушёл ещё до закрытия салуна. Это многие могут подтвердить!
– Вы не ушли, а спрятались за портьерой, когда Станлесс избивал Дакоту. Там маленькая комната с рухлядью.
– И там вы тоже нашли мои следы?
– Разумеется. Вас подвела любовь к жевательному табаку. Весь пол заплёван.
– Ха! – не я один тут жую. Шериф тоже плюёт везде.
– Да, но Хоуп жуёт германский влажный снафф, а вы местный сухой. И они здорово отличаются по цвету.
– Чего вы хотите? – прохрипел Брайен.
– Накануне убийства Станлесс сказал мисс Брикс такие слова: «Я потерял брата, но приобрёл богатство. Чтобы избежать виселицы, мерзавец отдаст мне карту с сокровищами».
– Ах вот оно в чём дело! – нервно рассмеялся Хэнк. – Сокровища! Ладно, парень, ты положил меня на обе лопатки! Я готов выкупить свою жизнь. Вот, эта карта! – он расстелил на столе обрывок кожаной ткани. – Здесь всё видно. Вот долина, вот Чёрная гора. Забирай!
– Спасибо, – Дональд убрал пергамент в карман. – Но вам всё равно придётся отправиться на виселицу.
– Что?! Ах ты, сволочь! – Хэнк вскочил, рванул из кобуры кольт, но маршал резко взмахнул рукой, и в его ладонь скользнул крошечный «Дерринджер». Грянул выстрел. Пуля раздробила старателю плечо, тот с воплем опрокинулся на пол.
В комнату ворвались Хоуп и Том.
– Арестуйте этого человека! – приказал Уибер.
Шериф ринулся на Хэнка и завернул ему руки за спину. Тот закатил глаза и потерял сознание.
– Перевяжите его, – сказал Дональд, – а то он не доживёт до казни.– Маршал нагнулся над Хэнком и вытащил у него из кармана часы. На внутренней крышке обнаружилась надпись: «Аллену от любящего отца».
– Аллену? – переспросил Хоуп. – Но кто же тогда убил Ричарда?
Дональд отвернулся, тихо процедил сквозь зубы: – Вы были правы, шериф. Ричарда убил… Дакота.
* * *
– Вот и ваш дилижанс, мистер Уибер, – вздохнул Джеймс Ледброк. – Признаюсь, мне грустно расставаться с вами.
– Жаль, что мы не смогли выбить из негодяя, куда он спрятал деньги из сейфа. – пробурчал Хоуп.
– Джентльмены, – улыбнулся Дональд, – Вы приобрели нечто большее. Поскольку наследников у Станлесса не осталось – салун ваш. Надеюсь, вы найдёте ему достойного хозяина. А формальности в округе я улажу.
– Вот это щедро! – восхитился Дартон.
– Но у меня есть одна просьба, – сказал маршал, – не выгоняйте Мигеля. Я обещал, что вы дадите ему работу.
Он бросил прощальный взгляд на виселицу, где уныло покачивались на ветру два мертвеца. В сознании всплыли слова шерифа: «Им многое простили! Простил президент, наверное, и Бог простил! А я не простил! Слышите?! Я не простил!».
– Верно, Билли, – пробормотал Дональд, – я тоже не простил.
Все трое смотрели вслед уезжающему дилижансу.
Хоуп сплюнул себе под ноги: – Я трижды ошибся в этом человеке.
– Вот у нас готовят федеральных маршалов! – восторженно воскликнул мэр, – Умный, принципиальный, честный!
– Честный? – с сомнением переспросил Дартон. – Не знаю насчёт честности, но то, что далеко пойдёт – факт!
Похожие статьи:
Рассказы → Песнь Настоящей Гадюки
Рассказы → Гордые клинки
Рассказы → Неуловимый и Джо
Рассказы → Огни Богов
Рассказы → Демон озера Оканаган
