Жизнь дала трещину.
Еще недавно моя жизнь была ровной и гладкой. И вот на ее безупречной поверхности образовалась трещина. Огромная, глубокая трещина. С рваными безобразными краями.
Тогда я решил обратиться в мастерскую по ремонту трещин.
Рыжий толстый приемщик, неохотно оторвав взгляд от иллюстрированного журнала, вяло поинтересовался:
- А гарантия-то есть… на вашу жизнь?
Я озадачился.
- Да нет, - говорю, - гарантийный срок уже давно закончился… очень давно.
- А вещь-то у вас… весьма старенькая, - осматривая мою жизнь, произнес рыжий, - такие сейчас уже и не производят. Прямо раритет какой-то… а не жизнь, - незлобно съязвил он.
Небрежно поковырявшись в моей жизни, приемщик изрек:
- Похо-оже… ваша жизнь… ремонту уже не подлежит…
- Как не подлежит? – взволновался я.
- Нуу… дефект у нее очень большой. Попробуйте вернуть ее обратно… туда, где приобрели. Может, вам за нее деньги дадут… хоть какие-то.
Ага! Вернуть обратно. Знать бы еще, куда ее возвращать нужно. Я же не покупал свою жизнь. Она мне вообще-то была подарена. На мой день рожденья.
- Ну, сделайте хоть что-нибудь! - взмолился я.
- Ладно… пойду посмотрю, кто сможет вам помочь, - согласился рыжий и удалился в ремонтный цех.
Вскоре он вернулся.
- Сейчас мастер… Петр Ионович… должен освободиться. Он и займется вашей сломанной жизнью.
Не успел я помечтать, как хорошо иметь если и не новую жизнь, то хотя бы восстановленную, и что восстановленная жизнь будет даже лучше новой, поскольку мне уже будут известны все ее слабые места, как в зале появился плотный мужчина в замасленной робе.
Помещение сразу наполнилось невообразимым рыбно-аммиачным запахом. Неужели этот человек, с ужасом подумал я, будет заниматься моей жизнью?
Но мастер цепким всепроникающим взглядом посмотрел на меня, невозмутимо схватил мою жизнь и со словами «где же это вы, батюшка, так умудрились раздолбать… жизнь-то свою?» потащил ее в ремонтный цех.
Там Пётр Ионович обильно полил трещину какой-то склизкой вонючкой. Затем поместил мою жизнь в тиски… и начал ее прессовать. Он усердно вращал зажимной винт и сосредоточенно бормотал себе под нос.
Вдруг что-то хрустнуло, тиски вмиг ослабли. И посыпались вниз мелкие осколки моей жизни.
- Ой! – только и успел вскрикнуть я.
- Ой! – как бы удивился Пётр Ионович и тут же философски заключил, - быва-ает… в конечном итоге… все равно это уже и не жизнь была… а дерьмо одно…
Он взял веник, собрал осколки в совок и небрежно скинул их в мусорный ящик.
Похожие статьи:
Рассказы → Чужое добро
Рассказы → Выбор
Рассказы → Белочка в моей голове
Рассказы → Опытным путём
Рассказы → Наследник
