Холодная осенняя ночь была на исходе. В городской больнице царил сон. Сначала он одолел больных, потом на его милость сдался медперсонал. Кажется, заснули даже привидения. Но нет, кто-то ожил, вышел в коридор пятого этажа и поплёлся сквозь флуоресцентный мигающий сумрак к туалету.
В зябкой тишине уборной женщина прошаркала к раковине, повернула кран холодной воды, вытащила из кармана халата горсть таблеток. Посмотрела на себя в зеркало, словно прощаясь, задумчиво пересчитала разноцветные горошины.
– Альтернативу рассмотрим? – раздался шёпот то ли с небес, то ли из преисподней.
– Что? – женщина едва не уронила в раковину таблетки.
– Да ты кушай, если хочешь. Сегодня я на дежурстве, мне не привыкать рвоту с пола соскребать. Конечно, она такая липкая и так противно пахнет, но ты ешь, не обращай внимания.
Женщина виновато посмотрела в зеркало. В мути старого стекла криво улыбалось саркастически настроенное существо, одетое в обычный унисекс: потёртые джинсы и синюю футболку с каким-то принтом.
– Кто тут только не травился, – просипело оно. – Надеюсь, у тебя без разбитого сердца?
– А что? – спросила женщина и прислушалась к себе.
– Осколки трудно собирать. Ранят до крови.
Женщина повернулась к странному созданию и виновато выдавила:
– У меня комплексный вариант: дети выросли, муж ушёл, на работе – жуть. Что ещё нам, бабам, прикажете делать? Вышли из фертильного возраста – освободите место. И в квартире, и на работе, и в палате.
– Точно, не разбитое сердце? – недоверчиво переспросило существо.
– Нечему биться, всё давно усохло. Просто, жить стало незачем. Всё лучшее позади. Впереди только унылое одиночество с болячками вперемешку. Не хочу быть в тягость. Даже себе.
– Тогда пошли. Помогу, чем смогу. Не валяться же тебе на холодной грязной плитке. Я тут нарочно на ночь не убираю. Знаешь, сколько нежных дамочек-чистоплюек это свинство удержало на краю?
Антисанитарное чудо привело самоубийцу в свой закуток, выслушало и предложило путешествовать. Нормальная женщина насторожилась бы, а эта, как ни в чём не бывало:
– Ладно, только у меня денег нет. Не нужны? Когда отправляемся?
Так Вера Фёдоровна попала в группу «Сталкеров Заастралья». В крошечный, по меркам незаконных формирований, коллектив из пяти женщин, освободившихся от земных привязанностей. Вскоре к ним присоединился пенсионер Вася Капустин, бывший физик-теоретик. Стойкий, как аппетит булимиста, атеист. Пришёл невесть откуда, попросился в компанию, даже пригрозил. Заастральцы приняли его с испытательным сроком и быстро сдружились с ним.
К тому времени группа прочно подсела на астральный зондаж. Тренером-навигатором у них было странное существо по имени Глашо. Убогое в социальном смысле и волшебное во всех остальных. Вечно в потёртых джинсах и синей футболке с принтом «Прячьтесь черти, БОГ идёт». Едва ли оно изначально было земным, но разговоры о нашествии на Землю инопланетян Глашо сурово игнорировало.
Социальное ничтожество делало Глашо всемогущим. С тележкой моющих средств и устройств оно могло проникнуть хоть в Кремль. Ни разу охрана не опустила свой взор столь низко, чтобы заметить Глашо. Пользуясь своей очевидной невидимостью, оно уничтожило все земные следы своих заастральцев – от медкарт до налоговых реквизитов. Для государства они не умерли – они даже не рождались.
Жили заастральцы в больничных люксах, изредка уступая их самым забалованным слугам народным и членам влиятельных организаций. Почти каждую ночь Глашо водило свою группу в реанимационную и учило общению со свежепреставившимися. Оказывается, у всех людей есть невидимая нить. Серебряная нить, как называют её поэты. Одним концом она примагничена к Земле, другим – к солнечному сплетению человека. На ней, как на тарзанке, можно прыгать в другие миры. Но нужен кто-то, кто смог бы подстраховать возвращение. Потянуть за нить, если что. Глашо учило заастральцев и прыжкам в обнимку с духом почивших, и подстраховке.
– Запомните, – скрипело Глашо, – покойники – это не люди, а средство передвижения в миры, в которых вы или жили прежде, или попадёте туда после реинкарнации. Вам нужно въехать в новый Рай на их загривках и хорошенько осмотреться. Запоминайте детали, они больше говорят о новых мирах, чем общее впечатление.
– «Дьявол в деталях», – кивал Вася-атеист.
Конечно, заастральцы догадались, что Глашо заблудилось в лабиринтах миров и с помощью учеников хотело найти свой дом. Но Глашо спасло их от гибельного отчаяния и подарило чудеса, потому они с благодарностью и вдохновением шли на поводу у Глашо, вернее, скользили захребетниками на душах тех покойников, которых оно им выбирало. Когда мир отвернулся от заастральцев, Глашо открыло им Вселенную.
Куда только болезные не прыгали на жмуриках, чего только не насмотрелись! Не рассказать, сколь разнообразна Вселенная. В человеческом лексиконе не хватает слов, чтобы описать увиденное. Они видели миры, наполненные самосовершенствующимися механизмами. Видели пространства, которые состояли из музыки. Это были самые гармоничные миры. А однажды Вася, бывший теоретический физик, вклинился в воинственный мир богов.
– Чёт мне там не очень, – промямлил он по возвращении и решил остаться атеистом.
Как-то вместе с почившим маляром Вера Фёдоровна попала в очень странное место. Оно было переполнено красками. Аборигены сплошь были хамелеонами, то есть меняли расцветку, как рекламные блоки в телевизоре. Фон и узоры менялись в разных ритмах. Кто в этом безумном мире был «венцом творения», она не поняла, но ей захотелось остаться там навсегда. Вера Фёдоровна даже немного упиралась, когда Глашо вытягивало её назад.
– Это потому, что ты уже рождалась в том мире. Может и другой раз там реинкарнируешься, – утешало потом Веру Фёдоровну Глашо.
– Бред, – огрызнулась Вера Фёдоровна.
– А вот и нет, – вступились за Глашо заастральцы. – Теперь-то мы знаем, откуда берутся на Земле великие композиторы.
Накануне Рождества группа едва не потеряла Ольгу, бывшую жертву безответной любви. Она прыгнула вслед за отмороженным в подворотне поэтом и прочно застряла в его новом мире. Сообща заастральцы, конечно, вытянули её назад, но благодарности от неё не дождались. Праздник Ольга встречала в некогда привычной тоске и печали, хотя Глашо нацепило ватную бороду и нитяную косу, полагая, что Дед Мороз и Снегурочка в одном лице скорее победят уныние сталкера Заастралья.
Ближе к полуночи Глашо поздравило своих учеников не хуже Президента:
– На Рождество бывают подарки. Правда, не всем, – оно игриво подмигнуло Ольге и потащило её из люкса в коридор.
– Куда они? – удивились заастральцы.
– Туда! – хмыкнул Вася-атеист и поднял указательный палец вверх.
Вернулось Глашо за пять минут до праздничной полночи. Одно.
– Ну что, други мои, с Рождеством! – просипело Глашо. – Только что в мире беспредельной поэзии родилась наша Ольга.
– Вы отцепили её Серебряную нить? – изумились заастральцы.
– Да, – кивнуло Глашо и трогательно слизнуло слезу со щеки.
В мужской праздник 23 февраля заастральцы чествовали Васю. Заодно провожали. Однажды, сидя на загривке бывшего профессора кафедры научного коммунизма, Вася обнаружил мир мягких теорий. С тех пор он скучал по нему. Глашо решило отпустить ученика. На коротких праздничных посиделках Вася смеялся, женщины плакали, Глашо громко сопело.
В женский праздник 8 марта Вера Фёдоровна с Глашо провожали девчонок в выбранные ими миры. Девчата смеялись. Вера Фёдоровна плакала. Глашо отворачивалось.
В День космонавтики 12 апреля Вера Фёдоровна провожала Глашо в найденный, наконец, его мир. Она плакала. Глашо смущённо улыбалось.
– Ну что, на посошок? – спросило оно и торопливо слизнуло слезы с обеих щек.
– А я? Кто отцепит мою Серебряную нить? – спросила Вера Фёдоровна.
К тому времени она твёрдо решила обосноваться в мире Радужных Облаков.
– Она отцепилась ещё до нашей встречи, – просипело Глашо и тяжело вздохнуло.
– В смысле?
И тут Вера Фёдоровна вспомнила, как торопливо глотала таблетки, как зажмурилась в ожидании последних мучений, как услышала странный вопрос: «Альтернативу рассмотрим?»
– Я что, уже умерла? – испуганно воскликнула она.
Глашо виновато кивнуло.
– Почему ты не дало мне уйти? Впрочем, я знаю. Ты хотело, чтобы мы отыскали твой мир.
Глашо кивнуло и добавило:
– И чтобы у вас был выбор в посмертном бытии. Вы заслуживаете тех миров, которые вам понравились. Разве нет?
Вера Фёдоровна расплакалась. Свет ещё не видел такого мокрого привидения. На прощание Глашо попросило:
– Не исчезай, пока не научишь сталкингу Заастралья других отчаявшихся. Некоторые земляне достойны лучших миров.
Зябкая весенняя ночь была на исходе. В городской больнице царил сон. Сначала он одолел больных, потом на его милость сдался медперсонал. Кажется, заснули даже привидения. Но нет, кто-то ожил, вышел в коридор и поплёлся сквозь флуоресцентный мигающий сумрак к туалету.
В зябкой тишине уборной девушка подошла к раковине, повернула кран холодной воды и вытащила из кармана халата горсть таблеток. Посмотрела на себя в зеркало, словно прощаясь, задумчиво пересчитала горошины.
– Разбитое сердце? – спросила Вера Фёдоровна.
– А что? – вздрогнула девушка.
– Осколки трудно собирать. Ранят до крови.
Девушка обернулась и виновато выдавила:
– Он же без меня и на том свете пропадёт.
– К нему, значит, спешишь. А в какой мир он попал? Дорогу туда знаешь?
– Разве Тот Свет не един? – испугалась девушка.
– К счастью, нет! – воскликнула Вера Фёдоровна и ласково улыбнулась своей первой ученице.
Похожие статьи:
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → По ту сторону двери
Рассказы → Пограничник
Рассказы → Доктор Пауз
