Спасатель

Он повис на каменном карнизе. Заскрежетали острые крючья когтей. Спасатель вытянул себя на  край оконного проёма и замер. Зацепившись восемью пальцами-крючками, утвердился на опасно узкой полоске карниза и глянул вниз. Башня, сложенная из грубо обработанных глыб серого камня, возвышалась над лесом. Холодный ветер далеко внизу слегка шевелил верхушки деревьев. Их пушистые шапки выглядели игрушечными с этой высоты. Ветер пробегал по ним, и лиственный ковёр переливался всеми оттёнками зелени.

Здесь же ледяные потоки омывали башню, скользя с немыслимой скоростью по округлым каменным бокам. Прихотливо завивались вокруг массивных зубцов наверху и высвистывали бесконечный мотив в прутьях железной решётки.

В оконный проём вставлены четыре железных прута. Толстых, округлых, без следов ржавчины. Спасатель передвинулся, заглянул в темноту за решёткой. Мрак сначала показался абсолютным, чёрная, ледяная духота словно просачивалась из стен. Она заполняла камеру как студень и выступала сквозь прутья.

Балансируя на самом краю, он крикнул в темноту:

- Анна!

В темноте зашуршало, и пришёл ответ:

- Это ты?

Он пошатнулся, заскользил по карнизу, устрашающие, огромные крючья когтей царапнули шершавую поверхность, оставляя длинные борозды. Спасатель зацепился за щель между камнями. Полетели вниз, закружились и пропали серые крошки раствора. Ледяной ветер встопорщил гладкие перья на спине, когда он изогнулся, пытаясь разглядеть лицо Анны.

- Я пришёл за тобой.

Она подошла ближе, ухватилась пальчиками за толстые железные прутья. Взглянула на него.

- Анна, - нежно сказал он, стараясь мягко выговаривать её имя.

Его горло издало хриплый, клекочущий звук: агрх-х. Он попытался опять, и опять из его изогнутого, твёрдого клюва, который мог крошить камень, вырвалось жалкое подобие имени «Анна».

- Я не могу уйти, - мягко сказала она. – Меня заперли в этой башне навсегда. Я буду сидеть здесь, пока не умру.

- Нет, ты не умрёшь. Я спасу тебя. – Он толкнул плечом толстый прут решётки. Толкнул со всей силы. Прут не шелохнулся. Каменная стена не дрогнула.

- Ты видишь, это невозможно, - печально сказала Анна.

Она отвернулась от него и ушла в темноту. Он слышал, как зашуршала солома на полу клетки, что держала взаперти его Анну. Спасатель толкнул решетку ещё, на этот раз грудью. Боль от удара заставила его разжать когти, он пошатнулся, выпустил край карниза и полетел вниз.

Ледяной ветер подхватил его, завертел, понёс над землёй. Кувыркаясь, он видел попеременно голубое, безоблачное небо и бескрайнюю зелень леса. Треща перьями, Спасатель вывернулся, изогнул гибкое тело в немыслимом кульбите. Ему удалось расправить крылья, и тошное ощущение падения сменилось стремительным скольжением в пойманном воздушном потоке.

Он понёсся над лесом, нисходящий полёт сменился парением, воздух уже не казался ледяным, и теперь Спасатель грелся в лучах появившегося на небе солнца. Почему-то раньше его не было, жёлтый круг солнца возник внезапно, как будто зажгли светильник.

Он летел над лесом. Летел туда, где край земли окутывала туманная, белёсая дымка и деревья превращались в кудрявую травку. Спасатель изредка взмахивал крыльями, не давая себе уйти в сторону или опуститься к древесным верхушкам.

Там, в лесу, жили страшные звери. Один раз он опустился так низко, что его широкие, с заострёнными перьями на концах, крылья стригли листья верхних веток. Жуткое чудище, топтавшее землю между деревьев, имело бурую шкуру под цвет опавшей листвы, ходило на шести голенастых лапах, и, когда Спасатель увидел его, подкапывало острым копытом корни на краю крохотной полянки.

Чудище подняло уродливую морду с загнутым, шишковатым клювом и разинуло пасть. Из пасти вырвался рёв, зверь неуклюже поднялся на задние лапы и попытался ухватить Спасателя за ноги. Щёлкнул огромный клюв, передние лапы с растопыренными пальцами-копытами взметнулись с пугающей быстротой.

Зверю удалось скользнуть только по кончикам отполированных, блестящих когтей, но панический ужас бросил Спасателя вверх, заставив беспорядочно размахивать крыльями. Он даже не мог вспомнить, кричал тогда, или нет. Только поднявшись повыше, в синеву неба, он успокоился. Выровнял дыхание, унял суматошно бьющееся сердце. С тех пор он избегал опускаться слишком низко.

Здесь, в высоте, под гладким куполом неба, он парил один. Не было ему соперников, и ещё не встречал Спасатель никого, подобного ему по размеру, ловкости и силе. Наслаждаясь ощущением свободного полёта, он глянул вперёд. Полоска горизонта приобрела жемчужный оттёнок и слегка порозовела. Он взмахнул крыльями, прибавив скорость, и холодный воздух уплотнился, стал посвистывать в оперении. Спасатель чувствовал ледяные струйки, мельчайшие завихрения, что клубились в кончиках перьев, забирались в ноздри, давая массу информации. Вперёд. Солнце неподвижно висело в небе, но он знал – скоро стемнеет.

Лес, вместе с землёй, уплощался, темнел, раскатываясь ковром. Земля перестала быть плоской. Её край уже ощутимо загибался, и там, где мягко светила жемчужная окаёмка, торчала из розовато-белёсой мути острая крыша избушки.

Сама избушка утонула почти до самого конька в густом тумане. Толстые, округлые бока брёвен потемнели от влаги, клочья мха, что торчали между ними, свисали неряшливой серой бахромой.

 Он опустился перед крыльцом, просто упал на утоптанный пятачок земли. Скакнул раз, другой, гася скорость, и остановился. Повёл плечами, удобно укладывая крылья на спине, перо к перу.

Крыльцо, сложенное из толстых досок, тоже тёмных от  мороси, украшали перильца с резными балясинами. Навес над крыльцом тоже венчала фигурка, но не конька, а птицы. Деревянный ворон с хитрым выражением выпуклых, когда-то покрытых краской глаз сидел на самом верху, утопив клюв в перьях на груди. 

Спасатель шагнул к крыльцу, косясь на хитрую птицу. Поставил когтистую ногу на первую ступеньку, и принялся подниматься наверх, шурша перьями о балясины. Глухо постукивали о мокрые доски кончики блестящих когтей.

Двери в избушке не оказалось. Спасатель замер на верхней ступеньке. Конечно, он не однажды бывал здесь. И раньше дощатая, солидная дверь висела на массивных кованых петлях, как положено уважающей себя двери. Он был уверен в этом.

Спасатель двинулся вперёд. Он не боится того, что внутри. Ему надо спасти Анну.

Стоило ему сделать шаг, как воздух задрожал, косяки по обе стороны дверного проёма пошли рябью, а твёрдое на вид дерево заволновалось, выпучилось пузырём.

Теперь с обеих сторон проёма, выйдя на свет, стояли лицом к лицу странные фигуры. Серые, однотонные, одновременно похожие и всё-таки разные. Слева определённо стоял мужчина. Под его широким, шишковатым носом топорщились кустики усов. Короткие, редкие волосы на висках курчавились, образуя смешные бачки. На него взирала, стоя у правого косяка, такая же серая, как он, бесформенная, будто мешок, который набили картошкой, женщина. 

Мгновение, появившись из косяков, они смотрели друг другу в глаза. Потом обернулись и глянули на Спасателя в упор.

- Зачем ты явилась сюда, тварь из леса? – спросила женщина. Голос её звучал пронзительно, будто тупой пилой пытались распилить сучковатую доску.

- Зачем ты пришла сюда, дикая тварь? – глухо, как из бочки, эхом повторил за женщиной мужчина.

Спасатель шагнул вперёд, чтобы пройти между ними, и они стали расти, пытаясь заполнить собой дверной проём.

- Ты не должна здесь быть, тварь из леса, - прогудели они в унисон. – Уходи!

- Я Спасатель, - ответил он, и они захохотали.

Спасатель выгнул спину, огромные изогнутые когти заскрипели, процарапав по гладкому полу симметричные бороздки.

- Я пройду здесь, и вы не сможете мне помешать!

Они хохотали всё громче, надуваясь от смеха. Их серые, мешковатые фигуры тряслись и раскачивались, рискуя оторваться от косяка.

Спасатель попробовал пройти, но они так раздулись, что оставили между собой только узкую щель.

- Мастер! – крикнул он, – мастер Невер!

- Ха-ха-ха! – трясли боками стражи. – Кричи, кричи. Жалкая тварь!

- Мастер Невер!

 Зашуршали шаги внутри, кто-то кашлянул, и вспыхнувший свет ударил Спасателя по глазам. Он моргнул, стирая следы почти материального удара. Полупрозрачные плёнки век опустились, прикрыв большие глаза.

 Яростный фиолетовый свет светил мастеру в спину, обгладывая его и без того невеликую фигуру, и делал Невера почти бестелесным.

- А, это ты, - Невер покашлял, близоруко щурясь на Спасателя, а слепящий свет за его спиной потускнел и погас. Только по полу пробегали редкие фиолетовые огоньки.

- Я прошу тебя о помощи, мастер.

Невер постоял, близоруко помаргивая, похлопал себя по карманам и вытащил курительную трубку. Сунул длинный, изогнутый черенок в рот, и глухо спросил:

- Опять ничего не вышло?

Спасатель опустил голову.

- Я пытался. – Он смотрел на свои выгнутые дугой когти. Сейчас они казались ему жалкими, беспомощными, словно прутики. – Мне не хватило сил. Эта проклятая клетка слишком крепкая.

Мастер вздохнул. Покатал в зубах черенок, перекинул трубку в другой угол рта. Потом спросил, и слова его вырвались изо рта отрывисто, как клубы дыма из трубки:

- Чего ты хочешь?

- Помоги. Сделай меня сильнее.

- Ты думаешь, это поможет?

Спасатель взглянул на Невера, и глаза его загорелись жёлтым огнём:

- Просто сделай это.

Вскипевшая в груди злость вперемешку с отчаянной надеждой вырвалась из его горла яростным клокотанием, и мастер скорее догадался, что тот хотел сказать. Невер кивнул, обернулся и указал черенком трубки себе за спину:

- Что же, иди, если не боишься.

Серые, комковатые фигуры у косяков стали опадать на глазах, уменьшаться, сохнуть, и наконец пропали в дереве, будто их и не было.

Спасатель мотнул головой, повёл плечами, ощущая тяжесть плотно уложенных на спине крыльев. Шагнул в открывшийся проём. Он знал, что его ждёт. Невер был настоящим мастером. И в своих экспериментах не ведал жалости.

***

Он взобрался на стол, большой, квадратный, из толстых, гладких досок. Лёг, прижался животом к холодной поверхности. Спасатель не стал закрывать глаза. Когда вспыхнул уже знакомый фиолетовый свет, что падал сверху и с боков, так, что не было даже крохотной тени, зрение просто отказало ему. Прошелестели шаги мастера, стукнуло о стол металлическое корытце. В корытце зазвенели инструменты. Спасатель смотрел в никуда, чуть прикрыв глаза плёнкой век. Временная слепота отвлекала его, не давая думать, что делал сейчас с ним мастер, и он пошевелил полупрозрачными веками, чтобы это ощущение стало сильнее.

***

- Ну, вот и всё. – Невер бросил последний инструмент в корытце. Звякнул металл. Спасатель моргнул. Веки подсохли, и он поводил ими вверх-вниз. Ослепительный свет погас. Он приподнялся на столе, покачался и неуклюже спрыгнул на пол. Ноги подогнулись.

- Осторожнее, - раздался голос мастера. Невер стоял рядом, и трубка уже дымила у него во рту.

Спасатель шагнул, опять покачнулся и с трудом удержал равновесие. Тело стало тяжёлым, куда-то пропала былая гибкость. Он вывернул шею и оглядел себя с боков. Из горла вырвался каркающий звук.

Бока выпирали углами массивных рёбер. Над спиной торчали горбами чёрные крылья. Раньше они лежали перо к перу, теперь перья исчезли. Вместо них отливала глянцем маслянистая кожа, натянутая на нелепые перепонки.

- Что ты сделал?! – крикнул Спасатель.

- То, что ты сказал, – сухо ответил мастер. – Ты хотел стать сильнее.

***

Спасатель, тяжело ступая, вышел в дверь. Невер проводил его взглядом. Проскрипели под тяжестью увесистого тела ступени крыльца. В стенах опять проявились, как рисунок на бумаге, две фигуры. Сейчас они остались плоскими, и просто повели глазами вслед ушедшему существу.

- Что скажете, мастер? – спросил мужчина, голос его слабо вибрировал со стены. – Получится на этот раз?

Невер прикусил трубку сильнее, пыхнул углом рта, выпустив клубок дыма.

- Не знаю.

- Вы точно сделали всё, что могли, мастер? – в свою очередь, спросила женщина, уставясь нарисованными глазами на Невера.

- Кто знает, что мы можем на самом деле, а что нам только кажется, - туманно ответил мастер Невер, вынув изо рта трубку и выписав в воздухе табачным дымом знак вопроса. – Надеюсь, что на этот раз ему повезёт.

***

Ледяной ветер сотрясал башню, клубился между зубцами мельчайшими льдинками застывшей мороси. Спасатель взмахнул крыльями, с трудом удержавшись на узком карнизе. Новое, тяжёлое тело тянуло вниз, кожистые крылья хлопали за спиной, и ветер, задувавший сбоку, норовил стащить Спасателя с округлого бока башни, ухватившись за этот живой парус.

Он зацепился когтями за камень. Массивные железные прутья казались несокрушимыми, и он в ярости потряс их руками. Руками? Он уставился на собственные узловатые, с острыми жалами ногтей на кончиках, пальцы, что вцепились в железные пруты решётки. Тёмные, похожие на человеческие, ладони вырастали в сгибе кожистых крыльев. Сейчас крылья расправились у него за спиной диковинным кожаным плащом, прикрыв Спасателя от ветра.

Он содрогнулся, отведя взгляд от страшного приспособления, вживлённого в его тело мастером Невером. Лишь бы это помогло ему спасти Анну. Прижался к прутьям решётки, и позвал, стараясь не клокотать горлом:

- Анна!

Звук, вырвавшийся из его клюва, больше не походил на человеческий голос. Нежное девичье лицо выплыло из темноты клетки и посмотрело на него широко открытыми глазами.

- Это ты? – она дрожала.

- Это я, Анна. Не бойся. Я спасу тебя.

- Ты стал монстром.

- Это для тебя. Я теперь сильный, смотри. – Он потряс железные прутья своими тёмными, твёрдыми руками.

Стена содрогнулась, зашуршали и посыпались вниз крошки цемента. Прутья с визгом провернулись в своих гнёздах.

- Смотри, Анна! – Он наслаждался, глядя, как его руки медленно выворачивают прутья из стены. Ещё немного. Совсем чуть-чуть… Нет. Сил не хватило, и он повис на карнизе, переводя дыхание. Крылья вяло хлопали за спиной, ветер трещал в кожистых складках, леденил ободранные о железо пальцы.

- Подожди. Сейчас я попробую ещё раз.

- Нет! – Анна отвернулась. – Ты стал уродом. Улетай отсюда. Лучше я останусь здесь навсегда.  

Она опять ушла, исчезла в темноте своей клетки. Он в бешенстве потряс ненавистные прутья. Анна не появилась, не отозвалась на его крики. Спасатель оттолкнулся от стены, ветер подхватил его, завертел, понёс прочь.

Он закрыл глаза, продолжая падать, ледяной вихрь крутил его, как сухой лист. По коже царапнуло, и он посмотрел вниз. Прямо под ним торчали ветви дерева, листья шелестели, крона слегка покачивалась под порывами ветра. Спасатель выбросил вперёд руки, растопырил пальцы. Ветки затрещали, ломаясь под его весом, он сжал пальцы и повис над землёй. Толстая ветка опасно раскачивалась, но держала.

Трубный рёв оглушил его, ветка завибрировала, мелко задрожали листья. Чудовищный зверь разинул уродливый клюв, и прямо в лицо Спасателю глянул разверстый зев размером с его туловище. Звуковой удар едва не смёл его с ветки. Завывая и рыча, зверь поднялся на задние лапы. Острые, раздвоённые копыта царапнули кору. 

Спасатель рыкнул в ответ. Отвратительная тварь была уже рядом, чудовищная глотка заслонила пол-леса. Такая же отвратительная, как он сам. Анна сказала, что он теперь монстр. Она не хочет его видеть. Спасатель разжал пальцы, упругая ветка подбросила его вверх. Он упал прямо на уродливую, шишковатую голову монстра, и страшная челюсть лязгнула в пустоту.

Он впился крючками когтей в складки кожи под челюстью, и принялся рвать клювом затылок отвратительной твари. Зверь взревел, пятясь и мотая головой. Спаситель утопил когти в складки на его шее ещё глубже, туда, где пульсировала толстая вена. Перебирая когтями, сдавил шею зверя, с трудом удерживаясь на ходящей ходуном огромной спине, и одним движением сомкнул пальцы.

Потом Спасатель оттолкнулся от содрогающейся спины умирающей твари и взлетел. Гибкие ветки дерева хлестнули его по спине, по расправленным кожистым крыльям. В вихре сорванных листьев он взвился над лесом, и неяркий свет жёлтого солнечного диска ослепил его. Взмахнув крыльями, он поднялся выше, в пустоту неба, и отыскал далеко впереди крохотную точку – конёк деревянной крыши, торчащий из тумана.

***

Мастер сидел на крыльце и ждал его. Слабо дымила зажатая в зубах трубка. Спасатель тяжело упал на пятачок перед крыльцом, шлёпнув лапами о землю. Невер молча смотрел, как он складывает на спине уставшие кожистые крылья.

Спасатель шагнул к крыльцу, гибкий хвост хлестнул выпуклые бока. Он взглянул мастеру в глаза, и вместо слов из горла у него вырвалось хриплое клокотание.

- Ты ничем мне не помог! – прорычал Спасатель. – От тебя нет никакой пользы!

Мастер вынул изо рта трубку, выбил остатки табака о ступеньку. Он ничего не ответил. Положил трубку рядом с собой на крыльцо и продолжал смотреть, как Спасатель бьёт себя по бочкообразным бокам хлыстом хвоста.

- Она не захотела уйти со мной!

- Ты обвиняешь в этом меня? – негромко спросил Невер.

- Она назвала меня монстром.

- Разве это не так?

Спасатель выпустил когти. Они глубоко вошли в утоптанную землю.

- Когда я был другим, то не мог сломать решётку. Теперь у меня почти получилось. Я мог это сделать. Но она не захотела со мной пойти.

- Я не помню, каким ты был вначале, - задумчиво сказал Невер. – А ты сам помнишь?

Спасатель посмотрел на него горящими жёлтым огнём глазами.

- Не знаю, смогу ли я сделать тебя ещё сильнее, - мастер опустил голову, в волосах его блеснули белые нитки седины. Никогда ещё Спасатель не видел его таким усталым. – Но я могу попробовать. Если хочешь, мы приделаем тебе новый клюв.

Спасатель втянул когти. Посмотрел на оставшиеся от них в утоптанной земле глубокие ямки. Полупрозрачные веки скользнули на большие жёлтые глаза. Он думал.

Невер сидел на крыльце, глядя в землю, и тоже молчал. Потом он услышал, как хлопнули кожистые крылья. Его обдало порывом ветра, трубка на ступеньке покачнулась и покатилась с крыльца, сметённая поднятым огромными крыльями вихрем. Мастер поднял голову и проводил взглядом взмывшее над лесом существо. 

- Вы уверены, что сделали всё, доктор? – сказали рядом. Он обернулся и посмотрел на сидящую у кровати женщину. С другой стороны, приткнув табурет к самой стене стерильной палаты, сидел мужчина. Он просто молча  глядел на него снизу вверх, но в глазах его был тот же вопрос. 

Доктор Неверов перевёл взгляд на кровать. Лежащая там девочка казалась мирно спящей. Если бы не кокон прозрачных трубок, который опутывал её во всех сторон. Трубки сбегали сверху, выходили из наполненных бесцветными жидкостями пузырей, и торчали у нашлёпок на лице и руках.

- Я использовал все новые средства, что только возможно достать. То, что я применил недавно, последнее слово в медицине. – Неверов сжал губы, сунул руку в карман и поморщился. Он недавно бросил курить.

- И что теперь? – спросила женщина. Лицо её, бледное, с наспех припудренным носом, смотрело на доктора обведёнными красной каймой глазами. – Столько времени прошло с той аварии. Должно же ей стать лучше!

- Физически ей лучше, - сухо ответил Неверов. – Сейчас она стабильна. И может  пребывать в этом состоянии сколько угодно долго.

- До самой смерти? – глухо спросил мужчина. Женщина всхлипнула.

- Кто знает, что творится у неё в мозгу, - врач посмотрел на переливающиеся под светом лампы прозрачные трубки. Девочка внутри них казалась мотыльком, попавшим в паучью сеть. – Она сама должна захотеть выйти из комы.

***

Спасатель с трудом удержался на краю каменного карниза. Ветер сегодня дул с невиданной силой, башня, казавшаяся незыблемой, покачивалась и гудела всеми щелями, зубцами и прорезями окон.

Он прижался к прутьям решётки и молча ждал. Наконец она возникла из темноты клетки. Удивлённая его молчанием, подошла ближе, совсем близко к решётке.

- Ты не хочешь позвать меня? – спросила Анна, и он вздохнул при звуках её нежного голоска.

- Я звал тебя. Но ты ведь не хочешь меня больше видеть.

- Ты стал таким странным. А раньше мне нравилось на тебя смотреть. Ты так красиво летал. У тебя были крылья, как у бабочки.

- Правда?

- Да. И ты мог летать высоко в небе. Там тебя никто не мог достать. Никакое чудовище. Спасатель моргнул. Откуда она знала про чудовищ?

- Теперь я не боюсь их. Я стал сильным. Я могу летать над самым лесом.

Она отвернулась, и он торопливо сказал:

- Подожди, Анна. Что мне сделать, чтобы ты захотела пойти со мной?

- Не знаю, - не глядя, сказала она. – Может, тебе просто нравиться прилетать сюда? Ты ведь такой сильный и храбрый?

Поражённый, он заскользил на карнизе и едва не сорвался вниз. С трудом удержавшись, взялся руками за прутья и взглянул на Анну широко открытыми глазами:

- Не такой уж я сильный и храбрый, раз до сих пор не смог помочь тебе. Чем больше я стараюсь, тем меньше нравлюсь тебе.

Печаль, незнакомая ему прежде, сдавила горло, он покашлял, чтобы скрыть это, но звук получился жалким. И сам он показался себе таким жалким, что отвернулся и прикрыл глаза. Пальцы его, сжимавшие железные прутья, стали медленно разжиматься. Лучше уж упасть, и никогда не видеть отвращения на её лице.

Он почувствовал прикосновение нежных пальчиков, тоненькие руки Анны скользнули сквозь решётку, погладили гладкие перья. От неожиданности пальцы его разжались, он вскрикнул, соскальзывая со стены, и тогда Анна ударила по решётке кулаком. Прутья затряслись, Спасатель продолжал скользить вниз, отчаянно царапая когтями шершавый камень. Она толкнула решётку, и железные прутья вылетели, наконец, из стены. С мелодичным звоном решётка распалась на части, исчезла, унесённая порывом ветра.

Анна перегнулась через карниз и поймала Спасателя за крыло. Ледяной ветер тянул его прочь, трепал растянутую кожу крыльев, бил его о стену башни, но Анна держала крепко.

Он уцепился когтями за камень. Вытянул себя наверх, к той, которая спасла его.

- Анна!

- Я хочу, чтобы ты жил, - сказала она, и они обнялись на краю открытого окна, где теперь с победным свистом клубился свежий ветер высоты.

***

Девочка на медицинской кровати вздохнула. Вздох был слабый, похожий на всхлип. Доктор Неверов повернулся к окошечку прибора рядом с кроватью и вздрогнул. Перевёл взгляд на Анну. Девочка снова вздохнула и пробормотала что-то. Одно, непонятное слово. И открыла глаза.

Потом у кровати суетился персонал клиники, дружно рыдали, обнявшись, родители. Неверов, отойдя в сторонку, вытащил из кармана пустую курительную трубку и с силой прокусил черенок, чтобы не спугнуть удачу.

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Доктор Пауз

Рассказы → По ту сторону двери

Рассказы → Пограничник

Рассказы → Властитель Ночи [18+]